Part 1
На вокзале они встречаются раньше положенного и Шикадай приходит последним. Его даже раздражает непонятная злость друзей, когда они встречают его недовольными лицами. В конце концов, это они пришли раньше, а не он опоздал и поезд отбывает точно по расписанию, несмотря на их спешку. Так что почему Сарада так недовольно пялится на него, Шика не понимает, но ей не нравится абсолютно все, что они делают, когда они пересекаются, хоть это и не происходит так уж часто. Ровно с того момента, когда целых три года назад у них что-то началось, но так ни в какое русло и не развилось – с этого момента общение их либо было наигранно дружелюбным, либо открыто агрессивным с ее стороны. Но в силу своей работы виделись они до безобразия редко и сейчас Нара даже не мог вспомнить, когда последний раз он видел эту брюнетку. Но теперь она снова сверлила его своим тяжелым, серьезным взглядом. Ему было все равно, может просверлить его своим взглядом хоть насквозь. Если б она двадцать один год прожила с его матерью, она бы знала, что к таким взглядам у него иммунитет. - Привет - неуклюже здоровается он с присутствующими. Здесь Иноджин и Сарада, а также прибывшая по просьбе Конохи Ёдо и Химавари, для обладательницы бьякугана это первая миссия такого ранга, видно, что сестра Узумаки несколько взволнована, все остальные участники задания гораздо опытнее ее. Ей теперь кажется около 17-18 лет, Шика не то, чтобы уверен в ее возрасте, но она уже чуунин и бьякуган ценное для них сейчас додзюцу. Ёдо нужна для того чтобы провести их до места встречи с отрядом из Суны, там они встретятся с Арая и Шинки и продолжат их нелегкое дело. Им нужно выследить и задержать повстанцев, караваном уходящих прочь из страны ветра на запад, чего нельзя было допустить. Нужно было выяснить куда они отправляются и после этого уничтожить – всех до единого, а опасное оружие изъять и доставить в Суну. - Йо, - поздоровалась Ёдо. Вряд ли ей нужно было отвечать так как у девушки как обычно уши были заткнуты наушниками и из них раздавалась какая-то мелодия, потому то Шикадай и удостоил ее только лишь кивком. Считать его ей не составило труда. Иноджин широко улыбнулся, протянув руку для приветственного рукопожатия и затем они крепко обнялись – раньше они были в одной команде, работали сообща и редко расставались надолго, но теперь все изменилось, Шикадай предпочитал сторониться прямых столкновений, он все чаще шел по пути своего отца – руководил стратегией издалека, благо теперь позволяли технологии и некоторые ниндзя порой возмущались от того, что Шика слишком много времени просиживает в штабе. Но Нара знал, что порой он может быть там куда полезнее. И даже сейчас официально миссией руководил он. А все остальные должны были ему подчиниться. И кое-кого это ужасно раздражало. Даже когда Шикадай подошел совсем близко – Сарада не сказала даже простого привет, она только поправила очки и обернулась в сторону поезда. Он уже прибыл на станцию, и большая часть пассажиров была уже внутри. Шика хмыкнул. Проблемы племя, как говорится, вождя не волнуют. Не нравится и черт бы с ней. - Химавари, рад тебя видеть, - сестра Узумаки широко улыбнулась и буквально бросилась обнимать Шикадая, здорово было, что ей удалось сохранить детскую непосредственность несмотря на то в какое время ей довелось расти и кем стал ее брат. На минуту, когда Химавари крепко обнимала его, он подумал о том, что не хотел бы быть ее непосредственным командиром, не так легко было бы пожертвовать сестрой Боруто, в случае чего. Но миссия не представляла большой опасности. Они бы даже могли обойтись без него, но он действительно засиделся в штабе и нужно было познакомиться с очередным врагом лично. - Пойдемте, - Нара поправил сползающий с плеча рюкзак и махнул рукой в сторону поезда, на платформе они, словно обычные пассажиры показали билеты. Наличие контролера очень позабавило Шикадая. Они где-то еще остались? Что за такая альтруистичная попытка сохранить рабочие места? В новых поездах с этой должностью отлично справлялся турникет, но турникет не проводил бы их так любезно в большое и просторное купе в котором смогла разместиться вся их команда из пяти ниндзя. Устало Шикадай плюхнулся на твердые сидения и поезд буквально через несколько секунд тронулся, будто ждал только их. Он не опоздал, он просто пришел очень вовремя. Сарада, казалось, выдохнула, наверное, опять зря переживала что из-за него они точно не успеют. Опять из-за него. Шикадай заметил некоторые изменения – теперь у Сарады были длинные, ниже плеч густые и все такие же черные учиховские волосы, казалось бы, те же самые очки, будто она не меняла их с двенадцати лет. Бледная учиховская кожа. И вообще слишком много всего учиховского. Особенно, ками, особенно ее недовольный взгляд. - Ты чего так на меня злобно смотришь? – Шика наконец не выдержал, когда в очередной раз, после того как он просто решил поправить упавший рюкзак, он случайно задел ногу Сарады и она возмутилась так, будто он по голове ее только что треснул. - Я не смотрю на тебя злобно. К заданиям нужно относиться серьезнее. Шика закатил глаза. Как будто бы если он пришел минутой раньше – поезд отошел бы раньше расписания. - Ками, да я даже не опоздал. Успокойся. Когда я относился к заданиям несерьезно. Успокойся – волшебное слово, после которого Учиха не успокоится ни-ко-гда. Она уже открыла рот для новой тирады, но… - Эй, ребята, вы чего начинаете день с перепалки, - вмешался Иноджин и улыбнулся своей самой дружелюбной улыбкой, сощурив глаза так, что их перестало быть видно. Шикадай улыбнулся в ответ. Словами нельзя было передать как он был рад его видеть и был готов заобнимать до смерти, так что даже недовольная Учиха не могла ему испортить встречи со старым другом, а особенно - возможности поработать с ним еще раз плечом к плечу. В компании с Иноджином Шика мог абсолютно все. Даже вытерпеть недовольные вздохи Сарады. - Какой у нас план, капитан? – но в одно мгновение его лучший друг умудрился испортить буквально всё. С лица Шикадая в одно мгновение спала улыбка. Капитан. Ками, как он ненавидел это. Ответственность. Но она будто преследовала его всю его жизнь. Он был самым ленивым из своего окружения, но люди путали это с рассудительностью и хладнокровием и постоянно, постоянно взваливали на него это – фу, ответственность. Ответственность – это когда по твоей вине гибнут самые дорогие люди. Вот что такое ответственность. - Разведке удалось узнать, что у несчастных торгашей назначена встреча в пустыне недалеко от Суны. Они получат товар. От кого – мы уже знаем, ими займется вторая команда, наша задача найти кому они его повезут и уничтожить и тех, и этих. Шикадай обернулся на дверь купе. Она была плотно заперта. Но в следующий раз он будет говорить еще тише. Хоть в последние годы и стало тише – огромное количество гражданских все еще мечтало сбросить власть шиноби и взять в руки оружие. Почувствовать власть, которая раньше доставалась только избранным, а теперь могла быть доступна абсолютно любому. - Нас не мало? – казалось бы будто с беспокойством спросила Химавари. - Шинки и Арая нас уже ждут, - до этого момента казалось, что Ёдо не слушает их, но внезапно она вклинилась в разговор и очень вовремя. - Да, - подтвердил Шикадай, - Остальное вам уже должно быть известно. Сарада молча кивнула и отвернулась к окну. Шикадай вновь облокотился на спинку сидения, но краем глаза продолжал рассматривать Учиху. И когда в его голове всплыли воспоминания о той ночи в доме у Иноджина, он не смог сдержать довольную улыбку. Целых три года прошло с того времени. Целых три года.***
Когда Шика закрыл глаза – он полностью окунулся в воспоминания. Он вспомнил, как оттащив Ивабе домой, тут же, не отходя от его дома, достал телефон и сразу же написал Сараде – тогда он едва только успокоился после произошедшего и не хотел не терять ни секунды. То, как быстро она ему ответила подсказывало, что и она не могла выкинуть произошедшее из головы. Получил от нее сообщение в ответ: «Все хорошо, добралась.» Шика прочитал и ненадолго засунул в карман телефон, потому что не мог решить, что ответить дальше. Они ведь реально никогда не говорили о чем-то таком. На свидание пригласить? Что в таких ситуациях вообще делают? Он готов был поклясться, что к этому моменту уже абсолютно отрезвел, но не мог ничего придумать, но и просто молчать не хотелось. В кармане телефон отозвался вибрацией, Нара молниеносно достал его обратно и разблокировал: «А ты?»***
- Шика – кто-то толкнул его в плечо, а затем начал трясти. Шикадай недовольно открыл один глаз. Иноджин уже тряс его во всю. - Иноджин, я проснулся, - последнее слово у него даже получилось с заиканием, потому что Яманака уж слишком активно его тряс, - Проснулся. Мы приехали? - Да За окном мелькала Суна, пески, пески и еще раз пески, Нара поморщился только от осознания какая там будет жара. И по этой жаре им еще долго и мучительно шататься вдоль за караваном. В штабе было лучше. Там был кондиционер. И кофе. Но приходилось вставать. Его товарищи уже проворно вышли прочь из купе и он вышел последним, миновал лестницу из вагона, спустился на перрон и его тут же обожгло солнцем, а глаза заслепило от яркого света. - Ёдо, как только вы тут живете, - поморщившись, он устал потер глаза то ли от песка, то ли пытаясь проснуться. Шикадаю никогда не нравилась Суна. Сколько бы он здесь не бывал, уже через несколько секунд он скучал по широкой, зеленой листве Конохи, голубым рекам, просторным лугам. А как можно было любить чертову раскаленную пустыню – ему даже узнавать не хотелось. Мать еще испытывала некоторые чувства к своему родному дому, но они ни в коей мере не передались Шикадаю. Он был коноховцем до мозга костей. - До места встречи с Шинки и Арая еще несколько часов пути. Но на этот раз уже своими двумя. Все готовы размяться? – Ёдо полна решимости, наверное, у нее в наушниках играет какая-то мотивирующая музыка, вроде той, под которую когда-то часами напролет занимался. Метал. Метал Ли. Интересно что с ним? Со времен начала войны уже прошла, казалось, тысяча лет, шиноби не вымерли, они все еще существуют и держат планку- они изменились, но не исчезли. А повстанческое движение почти подавлено. Почти – потому что смертоносное оружие, которое не сравнить с чакрой всплывает то здесь то там и снова будто кто-то готовит план. Пока Боруто жив – так и будет. Он где-то еще жив, у него где-то остались сторонники и они залечивают раны, потому что Узумаки не сдастся после первой неудачи. Он не сдастся, пока хоть кто-то носит проклятый протектор. А они не сдадутся, потому что в отличии от повстанцев у них есть честь и принципы. И ни одно ниндзюцу еще никогда не приносило столько страданий миру, сколько оружие, которое удалось создать совершенно без вмешательства чакры. И сегодня они должны были сделать еще один маленький шаг к очередной победе. Предупредить очередную вспышку зла. Поэтому, как только Нара оказался за пределами поезда – серьезность вернулась к нему в ту же секунду. Он слишком многое отдал для того, чтобы позволить пламени войны разгореться вновь. - Да, мы должны выдвигаться.Part 2
Песок уже был повсюду – под его формой, в ботинках, на зубах и на языке, в ушах и глазах потому что набирая подобную скорость невозможно было скрыться от поднимаемого ветром песка, который норовил проникнуть просто всюду. Они двигались молча и бесшумно и только удары ботинок об песок при соприкосновении составляли конкуренцию в шуме ветру. Не было никакой возможности отследить месторасположение Шинки и Арая, потому что строго настрого было запрещено пользоваться современной техникой, ее легко отследить, а потому надеяться можно было только на Ёдо, только она могла ориентироваться в этой безжизненной пустыне и отстать от нее означало бы сгинуть. Любые следы песок засасывал в ту же секунду, не оставляя ни шанса на чтобы отследить передвижение хоть кого-то, у кого есть ноги. Но Ёдо двигалась уверенно, за время когда они выдвинулись с вокзала она не остановилась ни разу словно в нее был встроен навигатор, но когда она все же решила остановиться – Шикадай буквально чуть не впечатался в нее, потому что все произошло настолько внезапно, что только чудо спасло их от неминуемого столкновения. Он едва увернулся, но Ёдо даже ухом не повела – настолько она была сосредоточена. - Они здесь, - сказала девушка. Шика обернулся вокруг себе. Здесь это где? Вокруг все также песок. И… И две темные фигуры вдалеке. Фигуры очень медленно приближались. - Надо ускориться, - скомандовал Шикадай и теперь первым оторвался от земли. Они уверенно нагоняли движущиеся фигуры и если пару минут назад он сомневался в том, что это они. То теперь их силуэты были видны очень отчетливо. Это точно были Шинки и Арая или их мастерски скопированные клоны. Никакого привет и жарких объятий от них, естественно, не последовало – суновцы были немногословны, как, собственно, и всегда. Их кожа покраснела от долгого нахождения под солнцем, видимо, даже коренные жители не могли устоять перед таким солнцем. И оба парня выглядели уставшими. - Караван встал в нескольких километрах отсюда, они никуда не двинутся дальше до следующего утра, маскируются под местных торговцев, кому-то одному будет необходимо присмотреть за ними ночью, чтобы наверняка. Но они тащат груз на верблюдах. А животные устали, - отрапортовал Арая. Лицо его, как всегда, было скрыто маской, но шея – красная и с крупными каплями пота, выдавала его. - Верблюдами? – переспросил Шика. Есть куча других транспортных средств, но для пустыни они, наверное, не годятся. Но квадроциклы, наверное, справились бы. — Это в буквальном смысле караван. Они хотят быть бесшумными и незаметными. Пренебрегают скоростью, надеясь, что о них никто не знает, - наконец подключился Шинки. Его голос всегда отдавал каким-то металлом, был тяжел как песок, которым он управляет. - Что ж, верблюды им явно не помогли, -усмехнулся Иноджин. Шикадай кивнул, как бы соглашаясь с другом: «Это уж точно» - Мы расположились несколько дальше, за теми барханами, пойдемте, скоро темнеет, - не успев договорить фразы Шинки развернулся, его плащ дернулся за ним и шиноби зашагал обратно. И как только понял, что остальные двинулись за ним, ускорил свой шаг и постепенно перешел на бег. Их лагерь действительно был недалеко и несмотря на то, что находился посреди пустыни был крайне незаметен, укрывшись между двумя огромными барханами. Было натянуто два простых навеса и оставалось заметным место от кострища. Если бы их обнаружил хоть кто-нибудь, сразу бы догадался кто они такие, но в том то была прелесть этой войны- их противниками, как правило, были самые обыкновенные люди, которые не обладали ровно никаким предчувствием и были настолько слепы, что не замечали их даже при такой, полностью отсутствующей, маскировке. Любой шиноби давно бы уже выследил их и скрылся. Но эти преступники не обладали чакрой, не обладали чутьем, они, наверняка, были чертовски напуганы, но отчего то пытались ввязаться в это противостояние. И обречены на смерть. «С террористами переговоров не ведут,» - всегда думал Шикадай, когда кто-то пытался встать на сторону тех, кто противился власти шиноби и каге. Они говорили о демократии, равенстве и свободе, но брали в руки оружие и убивали всех, кто вставал у них на пути – ужасными, бесчеловечными методами, они не хотели договариваться и сосуществовать в мире – их ненависть была обращена против мира шиноби и поэтому они проигрывали. Злу никогда не победить, можно выиграть, но если бы зло победило – это означало бы конец всему. И всегда находились люди, способные этому противостоять. На лагерь опустилась ночь. Химавари с Иноджином отбыли следить за караваном. С помощью бьякугана Химавари могла посмотреть, что именно они везут и насколько они опасны. Но так как ее нельзя было отправить одну – он отправил ее с тем, кому он доверял больше всего – с Иноджином. И был полностью спокоен за младшую Узумаки. Шинки и Арая были измучены, они следовали за караваном не первый день только вдвоем и от постоянных дежурств валились с ног. Поэтому никто из них даже не предлагал свою кандидатуру на дежурство. Как и должен был поступить командир – Шика взял первое дежурство на себя, но, когда Ёдо отошла от костра, поддавшись усталости, Сарада, наоборот, осталась сидеть напротив него и заворожённо наблюдать за огнем. Огоньки пламени отражались у нее в линзах очков и это казалось нереально естественным. Он часто видел эти огоньки и без всякого костра. Они вспыхивали каждый раз, когда кому-то или чему-то удавалось разозлить Сараду не на шутку. Тогда внутри нее разгоралось настоящее пламя. - Иди спать, а следующее дежурство твое, - они все равно уже молчали минут пять и Шикадай подумал было, что Сарада уснула прямо у костра. - Я все равно не смогу уснуть, - с какой-то паузой ответила она. - Почему? – спросил Шика. - Мне не нравится их появление вновь. Только все успокоилось. Все успокоились. И снова всплывает это дерьмо, - она не смотрела на него, но Шикадай видел, что Учиха не на шутку злится. - Им пошли на уступки, едва ли каге сейчас решают хоть что-то, но им мало, они словно хотят нас уничтожить. И он, хотя ничем не отличается от нас. Она говорила про Боруто. Боруто уже давно покинул деревню, прослыл предателем, он участвовал в нескольких битвах против шиноби на стороне повстанцев – он презирал чакру, но сам использовал и ее, и оружие против тех, кто когда-то сражались плечом к плечу. Он говорил о справедливости, о том что шиноби всему миру доставляют только неприятности, но сам стал причиной того, что погубило уже сотни тысяч шиноби и мирных людей. Если чакра была разрушительна, то то, чем сражались повстанцы, представляло куда большую опасность. Но младший Узумаки верил, что именно за этой разрушительной мощностью кроется истинная справедливость и будущий вечный мир. Боруто было все равно. Он никогда бы, даже если бы захотел, не смог бы понять печали Сарады. Для него сражающиеся за старый, несправедливый мир были предателями. И пусть тайно, но Шикадай знал, что с каждым годом на их сторону переходит все больше людей. По окончанию последней войны они не успокоились – они только обозлились от собственного проигрыша. И ждали реванш. Даже на улицах на шиноби то и дело смотрели исподлобья. Они больше не были героями и защитниками, на них все чаще смотрели так, будто они надзирателя и сторожа. И если Наре было откровенно плевать – Сарада мечтала о другой судьбе. Они не хотела стать хокаге, которого ненавидят, презирают и просто боятся, а теперь, казалось, и выбора другого не было. Хокаге теперь не самая завидная должность. - У них ничего не получится. То, какими методами они действуют, не доведет их до победы, - Шика верил в то, что говорил. Иначе он давно сдался бы. Иначе он не ночевал бы денно и нощно в штабе, выискивая каждый след, каждое движение новых поставок. не давая даже самому маленькому, самому тусклому огоньку разгореться в пламя новой войны. Сарада подняла на него свои глаза. В очках все также мерцало отражение костра. За ее спиной была сплошная тьма – не было видно даже палаток. А выше нее звезды. Шикадай ненароком залюбовался. Ее черные волосы сливались с чернотой позади нее. По телу пробежали знакомые мурашки. Он уже знал это чувство. - Не получится. Я не позволю, - не разрывая зрительного контакта произнесла Сарада. Звучало грозно. И… Возбуждающее. Если бы Сарада хоть на секунду прочитала бы его мысли она бы снесла ему голову. Шика на секунду задумался. Нет, совсем не о назревающей новой битве. В голове его промелькнули мысли совершенно другого характера, мысли, которые могли бы появиться только в условиях затяжного мира. А что, если у него еще есть шанс. Прошло три года. У него никого нет. Зато он набрался опыта, его больше не смущает присутствие девушки рядом, он не растеряется и точно знает, что делать. Но Сарада смотрит на него по-другому. Она, к сожалению, тоже не осталась смущенной восемнадцатилетней девчонкой. И шансов уже никаких нет. Он знал, что она, кажется, тоже пыталась сыграть в старую игру Узумаки-Учих «верни меня в Коноху», но в отличии от Наруто проиграла. Шикадай как будто бы снова оказался с телефоном в руках три года назад – он не знал что сказать. А ведь секундой раньше он был уверен, что теперь не растеряется. Он только продолжал на нее смотреть и рылся у себя в душе, пытаясь отыскать чувства трехлетней давности. Но они собирались только в районе паха. Ох как жаль, что ему не восемнадцать и отчего то он стал мыслить другими категориями. Можно было бы спросить как прошли последние ее три года, но он знал, Боруто ее предал, растоптал и едва не подохнув исчез. Шикадай не считал себя гением, как о нем думали остальные, но и таким тупым не был. Это точно не повело бы разговор в нужное русло. - Тебе будет тяжело, если завтра не выспишься, - вам может показаться это глупой фразой, но Шикадай формулировал ее долгих молчаливых минут десять. - Хватит выгонять меня спать. И да, это не первая моя бессонная ночь перед миссией. Да, он просто обожал, когда вот так на нем вымещают свое недовольство. А Сарада была ОЧЕНЬ недовольна. В такие моменты она напоминала своим эгоизмом Боруто. Но Шика снова готов был ее простить. Проблемная женщина... Он пытался проявить заботу. - Тебе так неловко оставаться со мной наедине? – неожиданно спросила она. Нара аж захотелось срочно отвернуться, но так, чтобы это выглядело естественно, сделать это было невозможно. Глазу не за что было зацепиться. Вокруг темнота. - Нет, - он собрался и выдохнул, - наоборот, как и всегда, слишком комфортно. Шикадай слабо улыбнулся. Особенно хорошо это стало заметно, когда мелькнули тени на его лице, которые так удачно отбрасывал костер. Сарада видела как блестели его зеленые глаза. Из-за костра у Шики раскраснелись щеки (а может быть и не из-за костра). Хвост был растрепан. Белая рубашка с широким воротником была испачкана в песке. Он сидел, широко расставив ноги и оперившись на локтях об колени. Его руки были покрыты старыми шрамами, но они все меньше напоминали руки подростка и шрамы черствели, а руки за прошедшие три года стали по-настоящему мужскими, твердыми и мозолистыми. Последний раз она видела его не таким – хотя по глазам она замечала, что несмотря на взваленный на него груз ответственности он все еще был молод. И, наверняка, при других обстоятельствах не отказался бы пропустить по пинте пива. Он даже, наверное, стал моложе, чем был, когда ему было четырнадцать, потому что последние несколько спокойных лет дали всем выдохнуть. Но не ей. Она всегда помнила, что еще ничего не кончено. А теперь говорил, что ему с ней комфортно – это льстило, но не было правдой. Он был очень красивый. Всегда был, а с возрастом добавлялось мужественности и силы, что делало его еще. Сексуальнее? Сарада мысленно поморщилась. Она не была ханжой или девственницей, но для нее по-прежнему все эти любовные дела в списке приоритетов были после утренней йоги. А она терпеть не могла йогу. Хотя пару раз пробовала таким способом найти внутреннее спокойствие. Также было и с сексом - пару раз, ради внутреннего спокойствия. Возможно, у нее просто никогда не оставалось сил после тренировок, чтобы уделить этому больше времени и желания. Или один несносный блондин убил в ней веру в людей и навсегда отучил доверять хоть кому-то. Она бы могла еще несколько часов сидеть и разглядывать Шикадая молча если бы он внезапно не встал. Сарада аж дернулась от неожиданности. Нара встал, обошел костер, взял палку и принялся шевелить угли в костре, стоя совсем недалеко от нее. - Говоришь мне неловко. Ты меня боишься, - он усмехнулся. Заметил, как она вздрогнула. Это было от неожиданности! А не то он чем мог подумать там. И все же отчего то, когда он пересел к ней ближе стало неспокойно. Сарада сосредоточилась взглядом на костре. Кажется, она каким то образом проиграла соревнование «это мне на тебя все равно». И где-то сдалась. Ей, к сожалению, не было все равно. Шикадай игнорировал ее три года. Сразу после той ночи, почти, начал делать вид будто абсолютно ничего не произошло. Он не писал ей больше. Не звонил. Если они пересекались он был до ужаса вежлив и равнодушен. А у нее начался ужасный период подростковой влюбленности и заглушить его смог только все тот же усатый мудак. Внезапно объявившийся в образе нового мстителя и борца за справедливость после нескольких лет затишья. Тут уж и о зеленоглазом Наре пришлось позабыть. Но еще тогда девичье сердце было тронуто равнодушием. Хотя бы объяснил отчего так внезапно уже утром ему стало все равно, но не произошло абсолютно ничего. Нара предпочел сделать вид, будто той ночи вовсе не существовало. А спустя три года неожиданно вспомнил. Но теперь она почувствовала это снова – будто и не было этих трех лет, Шикадай загадочно молчит и приближается к ней – где-то она это уже видела. Особый Наровский способ подкатов. Если жертва убежит – он не будет пытаться ее догнать и завоевать, но если вытерпит медленных поползновений или если судьба прибьет его к нужному берегу – можно подумать. - Я не боюсь, просто… Воспоминания нахлынули, - как только Сарада это договорила Шикадай тут же на нее обернулся и отвлекся от ковыряния костра. Сарада забыла добавить, жертва должна в идеале еще и сама двигаться в нужную сторону. - Да, есть такое, на меня тоже. Учиха была удивлена. Что на него нашло? Воспоминание о том что он исчез, спрятался и игнорировал ее пока она не уехала? Вот уж точно есть что вспомнить. - Ты же потом исчез? – Сарада тоже смело повернулась и улыбнулась. Она чувствовала, что ей за прошедшие годы все таки стало наплевать. И наконец могла спокойно об этом говорить. Так, будто и тогда ей было все равно. Просто спустя годы... За эти три года с ней произошло столько нового дерьма, что не ответивший на сообщения Шикадай - буквально меньшее из зол. - Ну… - Шика замялся. Точно что-то ответить он ей не мог. Почему он тогда утром о ней забыл? Он не забыл. Он струсил. Он проснулся, протрезвел, все происходящее ночью показалось ему не таким, как могло бы быть на самом деле. Он еще несколько раз брал в руки телефон, но не знал что написать. И забыл. Прошел день, два, привычный ритм жизни ворвался в его жизнь. Он вспоминал о ней практически каждый день, но ничего не делал. Ему было лень? Возможно попадись она ему на глаза что-то изменилось, но он встречался с Иноджином, ЧоуЧоу, Аши и увидел ее в следующий раз только слишком поздно – тогда она весь вечер язвила ему, закатывала глаза и игнорировала. А потом и вовсе ушла раньше всех из бара. Шика хотел выйти за ней, снова поцеловать, остановить. Но не вышел. А после прошло еще два года подобных редких встреч. И теперь они сидели здесь, на одной коряке, посреди пустыни, возле огня и Шикадай снова молчал. - Ну? – повторила Сарада. - Я не знаю, Сарада, - Нара разочарованно бросил палку в костер, - А ты думаешь что-то могло получиться? Ты уже через год умчалась за Боруто. - Кто знает, - Сарада пожала плечами. Она умчалась за Боруто не из-за большой любви, точнее вообще не из-за любви. Это что-то на генетическом уровне. Желание спасать подонков. - Теперь это как-то все по-другому выглядит, - Шика нахмурился. Ему нужно было явно больше времени, чтоб погрузиться в себя. Так сходу разбудить в себе воспоминания о чувствах трехлетней давности было не просто. Но он старался. Вот они стоят на кухне, и он впервые ее целует. Внизу живота закипает возбуждение. Далее – они в комнате. Шикадай счастливо улыбается. Сарада уже тут, сидя с ним у костра, не понимающе смотрит на его дурацкую улыбку. - Как это, по-другому? – она никогда не выдерживает долгого молчания. Ждать это вообще не про Учиху. И Нара просто невероятно бесил ее своей медлительностью. Он даже разговаривал с паузами по полчаса, чтоб его. - Ты мне нравишься, - сказал он, но не смотрел на нее в этот момент, - Наверное. Сарада была готова его убить. Наверное. Он даже три года назад был как-то поконкретнее в своих желаниях. Нравишься? Что? Девушка не нашлась что ответить. Нара был очень странным. Она даже не знала как ей реагировать - радоваться? Она нравится тому, в кого некоторое время назад была влюблена как девчонка? - Наверное, - весело усмехнувшись повторила она. - То есть я не знаю. Когда я смотрел на тебя в купе. «Когда ты пялился на меня в купе,» - самодовольно поправила про себя Сарада. - Я думал о том вечере. И я жалел. Я жалел, что тогда не решился написать тебе утром, пригласить куда-то. Ты поэтому злишься каждый раз, когда видишь меня? Сарада хмыкнула. - Нет, после того как кончилась первая война ты стал… Совершенно безответственным. Будто. Ничего не было, - он делал так всегда, даже когда дело совершенно не касалось войны. - Я устал. Я же человек. Но я не стал безответственным, - Шикадая даже несколько задели её слова. Безответственным? Ему никто об этом не говорил. Он задышал спокойнее. Стал чаще улыбаться. Но он не забыл. Он просто пытался не свихнуться. Ей не следует его в чем-то обвинять. - Я стал джонином. Я выполнял миссии ранга S. Уж что-то, а я точно не был безответственным. То, что я был в Конохе, а не преследовал повстанцем по лесам не значит, что я не делал ничего. Я был нужен хокаге. Сарада закусила. Даже ей не доверяли миссии подобного ранга. Но Шикадай не был из тех, кто хвастается своими подвигами. Для большинства он сидел в штабе вместе со своим отцом и хокаге. Но чем он там занимался на самом деле и что ему доверяли – этого не мог знать никто. Она видела его веселым и счастливым в барах и на улице в окружении друзей, пока они блуждали полуголодные по лесам, зачищая последние очаги сопротивления, но много ли это могло значить. - И что, ты теперь следующий хокаге? – Сарада не язвила, но Шикадай этого не понял. Он возмутился. Хокаге? Он никогда не хотел стать хокаге. Но вот Сарада. Тут же его глаза хитро блеснули. - Я будущий советник хокаге, - он приблизился к ней настолько, насколько она бы позволила и позволяли статус «друзья» между ними, - Если хокаге станешь ты. Сарада не смогла сдержать улыбки и легкого смешка от этой лести. Шикадай сейчас был похож на кота, а его зеленые умные глаза делали сходство невероятно точным. И что, ей теперь поцеловать его, от того что он поверил, что она может стать хокаге? Один уже обещал, что станет ее правой рукой. Наглец Но и ежу было понятно, что Шика обещание сдержал бы с большей вероятностью. Он был невероятно преданным коноховским псом. - Мне. Не нужны. Советники. – Сарада наклонилась ближе и поцеловала его. Коротко и неуверенно, но Нара опять, как довольный кот, растянулся в улыбке и ответил на ее поцелуй – он перехватил ее губы своими и в мгновение прижался ближе, одной рукой обнимая ее за талию. Это было совсем не похоже на их поцелуй трехлетней давности. Они точно стали старше и опытнее. Шикадай не оставил ей не секунды на раздумья и возможности осознать свою ошибку и отстраниться. Но она и не думала скрыться от этого поцелуя. Оба шиноби буквально не могли остановиться, будто проголодались по человеческой ласке. Сражаясь за первенство, они продолжали целоваться, и с каждым поцелуем распалялись оба все больше, прямо как в ту ночь. Со всей накопленной за три года страстью. Сидеть полубоком было неудобно, Шикадай обнимал ее так крепко, что казалось, будто боится, что она сейчас убежит. Он старался с каждой секундой придвинуться еще ближе, но это было попросту невозможно. Когда они наконец-то сделали перерыв и остановились оба тяжело дышали, огонь отливался блеском в их глазах, то ли от костра, то ли от друг друга, но снова стало жарко. Нара не мог успокоится. Сердце стучало под рубашкой с бешенной скоростью. Для того чтобы пробудить эмоции того вечера нужно было только это и теперь чувства снова обвалились на него цунами. Он коснулся ее щеки, мочки уха, шеи, второй рукой переместившись к ее лицу, не давая отвернуться даже если бы она захотела. Сарада отвечала ему, но этого становилось мало. Он слышал ее сбившиеся горячее дыхание у своего уха, когда целовал ее шею. Но и этого было мало. Он остановился, замерев в миллиметре от ее губ. Ее глаза были закрыты. Черные, пушистые ресницы щекотали его кожу. Так она была близко. - Пошли… Куда-нибудь, - сбившимся дыханием произнес Шика и засмеялся. Они посреди чертовой пустыни, где даже куста какого-нибудь нет. - В комнату Иноджина? – Сарада тоже негромко рассмеялась. - Под открытым небом, смотри сколько звезд, - Шика ненадолго отстранился от нее и показал в небо. Звезд было просто невообразимо много. Они были далеко от города, посреди пустыни, небо было полностью усыпано ярко-горящими звездами. - Да, романтично, - Сарада подняла голову вверх. Она очень надеялась, что это просто звезды, а не какие-нибудь их предки с небес смотрят за ними прямо сейчас. Предки-Учихи вообще не оценили бы. Шика наконец отстранился от нее, но не перестал обнимать. Теперь они сидели у костра обнявшись как влюбленная парочка. Было чертовски уютно. От него шло приятно тепло и спокойствие. Сарада неосознанно сама прижималась к нему крепче и когда он взял ее за руку даже не думала сопротивляться, будто ждала этого все три года. - Я приглашаю тебя на свидание, - неожиданно сказал Нара. - На верблюдов посмотреть? – усмехнулась Сарада. - Нет, - Шика улыбнулся, ответив на ее шутку, но он говорил серьезно – В Конохе. Когда мы вернемся, мы обязательно сходим в бар, или, куда-нибудь, куда ты захочешь. - Ненавижу что-то загадывать после миссии, - Сарада даже обнимаясь с парнем у костра не могла ни на секунду забыть о том, что они – шиноби, а уже потом обыкновенные люди. - Нет, в этот раз сто процентов. Я обещаю. - Ками, Шика, замолчи, ты разозлишь судьбу Он послушно замолчал. - Но я согласна, - Сарада повернулась с нему и снова кротко поцеловала. Когда она отстранилась Шика все еще прикрывши глаза мечтательно замер, наслаждаясь каждым ее прикосновением. Он буквально таял. Учиха не могла ответить отчего она согласилась - свидания были не в ее правилах. Но ей отчего то хотелось вернуться домой и попробовать. Попробовать кусочек нормальной жизни. - Я оставляю тебя одного дежурить дальше - Нет, только не это, - он разочарованно выдохнул. Но, конечно, миссия, шинбинские дела. Он все понимал. Он и сам был такой – верный делу каждой своей косточкой. И все же отпускать ее было тяжело. - Да, - Сарада поднялась и он тут же поднялся за ней. Снова прижал ее к себе крепко и поцеловал. С жадностью и нежностью. Он очень хорошо научился где-то целоваться, она просто не могла устоять. Но будто получив то, что хотела и закрыв свой так называемый гештальт на нее навалилась усталость и сонливость. - Спокойной ночи, - она улыбнулась и не без труда нежно вырвалась из его объятий. Шикадай проводил ее взглядом, пока она не скрылась в палатке. Теперь он ясно помнил, что тогда было – тогда, три года назад. Сейчас он словно переместился в прошлое и снова стоял как растерянный подросток, сердце которого билось ходуном и готово было плясать от счастья. - Что ж это такое, - почти про себя проговорил он. Дежурство обещало быть невероятно тяжелым.