Возьми меня, это приказ!

      Сегодня с самого утра лил дождь. Поместье Фантомхайв было погружено в вязкую меланхолию, которая распространилась на всех, кроме Себастьяна. Дьявольский дворецкий как всегда был неутомим; ранним утром встал у плиты на кухне, чтобы приготовить своему господину завтрак и, конечно же, не позволить Барду разнести тут всё в пух и прах, приготовить костюм для маленького графа. — К слову о графе… — Себастьян достал карманные часы, взглянул на циферблат и со вздохом убрал их обратно. — Пришло время поднимать соню с постели.       Остальная прислуга уже давно стояла на ногах. Михаэлис незамедлительно раздал всем указания, даже не надеясь, что они будут исполнены без проблем. Единственный, кто не доставлял хлопот — это господин Танака. Этот милый старичок изо дня в день только и делал, что пил чай. Себастьяну даже не хотелось тревожить его заботами, уж сильно он уважал этого мужчину. А вот Мэйлин, Бард и Финни другое дело… Эта тройка была чертовски несносна, когда дело касалось их обязанностей: уборки, готовки и садоводства. Всё, к чему бы они ни прикасались, либо разбивалось, либо взрывалось, либо уничтожалось под тяжестью чего-либо. И Себастьян знает в чём причина, но всё равно ему хватает смелости каждый раз обратиться к ним за «помощью», которую в конечном итоге приходится переделывать.       Зайдя в спальню своего господина, дворецкий перевёл взгляд в сторону постели. Там, в ворохе одеяла, спало создание, которое манит Себастьяна с каждым днём всё сильнее. Сиэль Фантомхайв — единственный выживший из семьи Фантомхайв при великом пожаре, уничтожившем не только поместье, но и честь этой семьи. И маленькому графу, униженному и оскорбленному, потерявшему всё, пришлось пойти против природы и заключить контракт с исчадием Ада. Контракт, цель которого — отмщение. Себастьян не давал больших надежд маленькому мальчику, пока не столкнулся с его характером. Высокомерие, хладнокровие и серьёзность во взгляде заставили демона со временем внимательней присмотреться. Пускай Сиэль и был строг, любил роскошную жизнь и без труда вёл дела компании, в душе он был чист, раним и по-детски уязвим. Столкновение разных черт характера делало душу 13-летнего ребёнка необычайно вкусной, Себастьян был в этом уверен. — Господин, пора вставать, — Себастьян раздвинул тяжелые шторы и прошёл к шкафу, куда ранее повесил чистый и выглаженный костюм. — Господин?       Со стороны кровати послышалось тихое шуршание, после чего вылезла тёмная макушка Сиэля. Граф зажмурился от яркого света и спрятался обратно под одеяло, сказав: — У нас есть на сегодня важные дела? — Если вы имеете в виду встречи, то — нет, на сегодня ничего не назначено, — дворецкий подошёл к кровати, аккуратно положив костюм на край. — Тогда дай мне ещё час, — раздалось из-под одеяла. — Вы плохо себя чувствуете, господин? — Себастьян склонил чуть голову на бок, не решаясь откинуть одеяло в сторону. — Нет, — строго. — Мы вернулись в поместье, когда было уже за полночь, я не выспался. Поэтому уйди и… — Да? — демон обернулся, стоя уже у шкафа и убирая костюм обратно. — Приготовь мне шоколадный фондан.       Себастьян удивленно вскинул брови вверх, после чего его губы растянулись в ухмылке. Рука произвольно легла на правую сторону груди, и дворецкий поклонился. — Как пожелаете, мой лорд.       Как только дверь за дворецким закрылась, Сиэль откинул одеяло и тяжело вздохнул. Сегодня был самый ненавистный ему день — день течки. Кто бы мог подумать, что знакомый во всех аристократических кругах, единственный выживший наследник семьи Фантомхайв окажется омегой? Сильный характером, умён не по годам, верный «пёс» Её Величества, а каждый месяц борется с желанием быть вытраханным в зад. Стыд и срам! Слава Господу, что об этом не знает никто, кроме него и Себастьяна. Блокаторы запаха прекрасно делают своё дело, поэтому все считают, что Сиэль — бета, либо альфа, просто со слабо выраженным запахом. Не то бы его подняли на смех в тот же день. Газеты бы разнесли весть по всей Великобритании, если не дальше…       Каждый раз, как только наступает период течки, Сиэль отменяет всё — встречи, выезды с Лиззи на природу, обучение с Себастьяном. Он не выходит из своей комнаты, потому что не в состоянии твердо стоять на ногах. Кушает порцию за порцией шоколадный фондан, утоляя своё желание к сладкому. Граф не раз обращался к доктору: почему так рано, можно ли подавить это таблетками? Но врач категорически запретил пить подавляющие препараты, ибо они могут негативно отразиться на общем здоровье юного графа. И Сиэлю приходилось три дня кряду мучиться с невыносимым желанием, стонать в подушку и лить не только слёзы на белоснежные простыни, но и прозрачную смазку. Он уже давно знает, чьё тело желает заполучить в эти дни. Себастьян Михаэлис. Главный дворецкий поместья Фантомхайв. Демон, которого Сиэль не так давно желает заполучить в своё распоряжение полностью, без остатка. — Безупречный, сексуальный, — шептал брюнет, прикрыв свой глаз с печатью ладонью, — и по-дьявольски бессердечный кретин! — мальчик бросил подушку в сторону окна, перевернувшись на живот.       Сиэль чувствует, как температура поднимается, но рубашка ещё сухая, а значит есть время насладиться «чистотой разума». Его сущность омеги проявилась год назад, в обычный морозный вечер. Он помнит, что в тот день без остановки шёл снег, мягкими хлопьями укрывая весь его задний двор. Лиззи приехала уже с самого утра, желая провести со своим женихом весь день на природе: «Погода такая замечательная! Как раз для прогулки. Правда, Сиэль?». Его пришлось уговаривать, но недолго, так как женские слёзы раздражали сильнее, нежели настойчивые уговоры. И они провели несколько часов на морозе, катаясь на заднем дворе на санях, запряженных белыми лошадьми. Где Себастьян достал сани — неизвестно, дворецкий на это только улыбнулся, отчеканив своё: «Кто, как не дворецкий семьи Фантомхайв, справится с этим?». Помнится, он тогда приготовил замечательный обед, который помог согреться после длительной прогулки. Уже вечером, когда Элизабет уехала, Сиэль почувствовал недомогание. Он приказал Себастьяну приготовить горячую ванну, так как предположил, что поймал простуду за время прогулки. Но стоило только дворецкому прикоснуться к его ключице во время раздевания, как мурашки прошлись вдоль позвоночника, остановившись невыносимым зудом в районе копчика. Яркий запах чая с оттенком роз ударил в нос, заставив графа зажать его моментально рукой. Себастьян смотрел на него невозмутимо, словно его не волновал запах течного омеги. Хотя мальчик знал, что Себастьян альфа по природе. И на тот момент Сиэлю показалось это хорошим знаком — его верный слуга не позволит себе своевольничать. Но организм требовал одного, причём желание усиливалось с каждой минутой, поэтому Сиэль заперся, приказав дворецкому не появляться на глазах без разрешения.       «Он никогда не проявлял интереса. Никогда не смотрел на меня глазами, полными желания», — вспомнил брюнет, медленно перевернувшись на спину. Его взор уставился в потолок, а в сознании всплывали образы…       Поначалу безразличие Себастьяна было похвальным. Сиэль не боялся за себя и своё собственное достоинство. Ведь он прекрасно понимал: захоти демон его взять, сопротивляться было бы бессмысленно; не помогут ни пули Мэйлин, ни взрывчатка Барда, даже Финни не смог бы сдвинуть Себастьяна с места. Да и сопротивлялся бы сам Сиэль? Конечно! Он морально был не готов к этому. Раны прошлого только-только затянулись, а новое надругательство над его телом растревожило бы их. Но с каждой прожитой течкой Сиэль всё чаще приглядывался к своему дворецкому. Его, как омегу, привлекали: приятный голос, крепкое тело, бледная кожа, длинные пальцы и выразительный взгляд красных глаз; как графа: безукоризненный внешний вид, хорошие манеры и точное выполнение приказов. Но единственное, что было преимуществом, стало недостатком. Безразличие, которое явно прослеживалось в действиях Себастьяна, до одури раздражало юного графа. Он не раз просил его искупать во время течки — никаких лишних прикосновений, а взгляд был совершенно бесстрастный. Спрашивать по этому поводу своего дворецкого Сиэль не стал: во время течки было не до разговоров, а после неё хватало других забот.       «- Почему так рано, доктор? — поинтересовался Сиэль. — Разве она не должна была наступить через три года минимум? — Я могу объяснить это лишь тем, что рядом с Вами, мой господин, находится сильный по природе альфа. Возможно, даже Ваш истинный».       Истинный? Верит ли Сиэль в истинные пары? Навряд ли, так как это больше похоже на сопливую сказку для смазливых омег, ждущих своего благоверного на белом коне. А Сиэль явно не принадлежит к этой категории! Его жизненная цель намного выше и важнее, нежели пуститься в поиски своего Истинного и жить долгой и счастливой жизнью с оравой маленьких детей. Но если бы он отрёкся от отмщения, смог бы он построить свою жизнь вместе с Себастьяном? Какой вздор! Он же демон, который находится рядом с ним только из-за контракта. Стоило бы только Сиэлю отречься от цели, как его душа была бы поглощена этим высоким брюнетом, ярко-красные глаза которого так пленительно светятся в темноте… — Господин, отсосите же… — прошептал демон, ухмыльнувшись, тем самым показав острые клыки. — Что? — Господин, очнитесь же.       Мальчик подскочил в кровати, мотая головой из стороны в сторону. Себастьян стоял около кровати, держа канделябр с тремя свечами в одной руке и брошенную ранее подушку во второй. Сиэль поднял на него глаза и встретился с ненавистным равнодушным взглядом. Гнев, закипевший внутри, тут же был перекрыт спазматической болью внизу живота. Прикусив нижнюю губу, граф отвернул голову к окну. — Который час? — спросил Сиэль, оттягивая рубашку вниз, чтобы скрыть пах. Её низ уже насквозь был пропитан смазкой. — Господин проспал весь день, — спокойно отозвался демон, поставив канделябр на прикроватную тумбочку. — Я не смог вас разбудить, хотя, признаться честно, не очень-то старался. В таком состоянии вам рекомендован только покой. — Ну да… — съязвил Сиэль, опуская ноги вниз.       Запах альфы кружил голову, но граф твердо встал на ноги, пройдя к окну. Смазка медленно стекала по худым ногам, изредка капая на пол. За окном уже было темно, только всполохи света из-за грозы освещали двор. «Ветки» молнии делили небо надвое, разносясь эхом по округе. В детстве Сиэль до ужаса боялся грозы и всегда просился к родителям в постель; они никогда ему в этом не отказывали. Но сейчас это явление природы его только завораживало, притягивая взор. Манило своей опасностью, необузданностью и силой. Он был чем-то похож на грозу… — Себастьян, — граф повернулся к дворецкому, из последних сил держа гордый вид. — Возьми меня, это приказ!       Его приказы были как гром, среди ясного неба.       Тишина, в которую погрузилась комната, заставила Сиэля засомневаться в своём решении. Его голову посетила неутешительная мысль, что, даже независимо от приказа, Себастьян откажется и покинет комнату. Потому синие глаза неотрывно наблюдали за тёмным силуэтом мужчины. Сердце бешено колотилось в груди то ли от страха быть отвергнутым, то ли быть изнасилованным демоном. Но гордость мальчишки, весь этот год твердившая, что не пристало графу обращаться с подобной просьбой к собственному слуге, заиграла в другом направлении — он не потерпит к своей персоне такого пренебрежительного отношения!       Михаэлис, изначально пришедший сюда, дабы поменять постельное белье своего господина, наконец-то пошевелился. Он выпрямился, выпустив из рук намокшие простыни, и повернулся лицом к Сиэлю. Граф дернулся так, словно его ударило током, и едва устоял на ногах. Ярко-алые глаза с вертикальными щёлочками заглядывали прямо в нутро, переворачивая там всё вверх дном. В одно мгновение в комнате образовалась такая концентрация феромонов альфы, что Сиэль, не справившись с этим давлением, жалобно заскулил и опустился на колени, обняв руками живот. — А я всё думал, когда же Вы, господин, отдадите мне этот приказ, — Себастьян медленной походкой начал подходить к графу, замечая мелкую дрожь, проходящую по спине последнего. — Знаете, это было так трудно — сдерживаться. У Вас очень приятный аромат леденцов, тех, какие производит Ваша компания «Фантом».       Присев около мальчика на корточки, демон стянул перчатку зубами и без промедления задрал голову Сиэля, оттянув за волосы. Омега, не отдавая отчёта в собственных действиях, прогнулся в пояснице и глазами, полными слёз, уставился в лицо Себастьяна. Граф со стороны выглядел так жалко, но демон видел в этом образе невообразимую страсть и желание. Аромат течного омеги всё это время щекотал ноздри, и теперь Михаэлис мог им насладиться сполна.       Разум графа был полностью занят альфой, его образом и пленительным запахом. Ему хотелось раствориться в нём полностью, позволить стать своим покровителем. Он тянулся к бледным губам, желая урвать хоть крохи ласки, которых требует его тело. И мужчина, слабо ухмыльнувшись, впился поцелуем в по-детски пухлые губки своего господина. И без того напряженное тело Сиэля покрылось крупной дрожью, а руки нервно схватились за лацканы фрака. Себастьян позволил в первый раз юному графу вести эту игру, чтобы утолить его любопытство. Дьявольское коварство не знало границ. Демон знал, насколько ненасытен может быть его господин в эту ночь, а потому давал ему свободу действий. Но робкие прикосновения и неумелые поцелуи только забавляли Себастьяна. Брюнет прикусил нижнюю губу графа, вызвав у того жалобный стон. — Вам не стоит так торопиться, граф, — мужчина обхватил талию мальчика руками и поднял с пола. — Я ждал так долго… — всхлипнул Сиэль, обвив тонкими ручками шею альфы, тут же впившись в бледную кожу своими зубками.       Глаза демона расширились, а дыхание сперло. Ощущение было таким необычным и… возбуждающим. Запах течного омеги, витавший в воздухе, не мог не вызывать каменный стояк, а легкий укус его господина едва не лишил Михаэлиса последних крупиц самообладания. Тело Сиэля, в отличие от разума, до сих пор было детским. И демоническая сила, которую трудно сдерживать во время таких сильных эмоциональных потрясений, могла навредить юному графу. Себастьян осознавал, что тянуть время у него больше не получится; уж сильно попка омеги терлась о его пах.       Белоснежные простыни, которые несколько минут назад хотел сменить дворецкий, магическим образом стали черным шёлком. Прохладная ткань остудила разгоряченное тело омеги. Не успел Себастьян отстраниться от своего господина, чтобы снять фрак, как юркие пальчики вцепились в пряжку ремня. Алые глаза демона опустились на тёмную макушку Сиэля, который с тихим шипением старался скорее справится с ремнем. Такое рвение быть оттраханным поражало, ведь Себастьян никогда не замечал за своим господином хотя бы толику подобной черты в характере.       На пол полетел фрак, жилетка, рубашка и вторая перчатка. Только альфа хотел откинуть графа обратно на спину, как гортанный рык вырвался из его глотки, а пальцы вцепились в иссиня-черные волосы. Себастьян совершенно не уследил за мальчиком, который всё-таки справился с ремнем и без промедления вторгся своим ротиком в пространство демона. Сиэль посмотрел своими большими синими глазами на брюнета, так и не выпустив члена изо рта. Картина будоражила кровь, заставляя исчадие Ада пошло облизнуться. Большим пальцем Михаэлис отер слюну с подбородка графа, сказав: — Зубки в этом деле ни к чему, господин.       И Фантомхайв, вроде как, прислушался к этому совету. Его маленький ротик мог вобрать только четвертую часть, но рьяная обработка язычком и губками возмещали утрату. Первые несколько минут Себастьян не отрывал глаз от своего господина, лёгкими движениями ладони задавая необходимый темп. Но скулеж омеги всё нарастал, приводя демона в замешательство, пока он не увидел руку Сиэля, надрачивающую собственный член. Михаэлис чуть поморщился, мысленно отругав себя за такую оплошность, и немедленно приступил к её исправлению.       В такой позиции демон мог многое, отчасти не человеческое. Но решил пока что довольствоваться руками, чтобы не испортить эстетическую составляющую данной картины. Девственная дырочка омеги буквально сочилась природной смазкой, а потому первый палец вошел без особого сопротивления. Стоны Сиэля отдавались приятной вибрацией, заставляя альфу прикусывать нижнюю губу от наслаждения. Пара движений пальцем внутри, как присоединился второй, а следом третий. Теперь-то граф не мог сосредоточиться на двух вещах одновременно. Он выпустил изо рта член Себастьяна, застонав в голос и подавшись бедрами назад. Движение оказалось необдуманным и поспешным, но полученная реакция превзошла ожидания. Тело Сиэля конвульсивно содрогнулось, а мягкие стеночки плотно сжали пальцы дворецкого, вызывая у того предвкушающий трепет. Граф опустился на бок, тяжело дыша. Капельки пота блестели на его лбу и ключицах, а бёдра были испачканы в смазке и сперме и бесстыдно разведены в стороны. — А это всего лишь три пальца… — прошептал демон, в очередной раз блеснув кошачьим взглядом. Он едва сдержал себя, чтобы эти самые пальцы не облизнуть. — Я хочу не их… — пробормотал Сиэль, призывно заглянув в лицо дворецкого, задирая насквозь мокрую рубашку. — И кто из нас коварный демон, господин? — с усмешкой поинтересовался Михаэлис, наклонившись к мальчику.       Его губы целовали каждый сантиметр нежной кожи господина; яркие засосы так гармонировали с ней, что Себастьян поставил их не меньше десятка. Томные, едва уловимые касания к заветным местам вызывали тихий скулеж у юного графа — то была музыка для демона. Дворецкий насчитал, по меньшей мере, 9 эрогенных зон у Сиэля, чему несказанно удивился. Теперь это объясняет многочисленные удары по ладоням дворецкого, который просто хотел отдернуть одежду или поправить галстучек. Ногти мальчика то и дело впивались в плечи Себастьяна, вызывая шумный вдох. Терпеть уж более не было сил, уж слишком желанно выглядел его господин сейчас.       Стоило альфе прикоснуться головкой к входу, как нетерпеливый граф, обвив своими тонкими ножками торс дворецкого, сам толкнулся навстречу. Яркий крик, полный наслаждения, разнесся по комнате. Михаэлис машинально схватился за шею графа, второй рукой переместив ноги к себе на плечи. Укоризненно поцокав языком, демон толкнулся на всю длину, нависнув над своим господином. Фантомхайв бормотал, что ему больно, старался вырваться из захвата. Но одного рыка хватило, чтобы утихомирить омегу. Тихие всхлипы, сопровождаемые обильным потоком слёз заставили бессердечного демона ослабить напор. Себастьян сцеловывал слезинки графа, успокаивающе поглаживая его по бедрам, груди и бокам. Он настолько переключил внимание Сиэля на эти нежные прикосновения, что тот и не заметил неспешных движений внутри себя. Только толчок в нужном направлении позволил вырвать юного графа из этого состояния. Демон ощутил, как температура человеческого тела поднялась за считанные секунды. Его господин вновь начал лить слёзы, но уже явно не от боли. И этими слезами дворецкий наслаждался.       Теснота внутри вызывала табун мурашек по всему телу. Михаэлис, как бы ни хотел, не мог себе позволить перейти на желанный темп. Такое хрупкое тело не выдержало бы напора. Но скорости было достаточно, чтобы привести его в исступление. Сладкий запах омеги обволакивал его, не давая расслабиться. Заставлял входить внутрь резко, на всю длину. Призывал к наслаждению, доходившему через жаркие поцелуи и прикосновения. — Ещё, ещё, — бормотал Сиэль, оставляя очередной след от ногтей на спине дворецкого. — Я приказываю… приказываю…       Яркие, светящиеся в темноте демонические глаза не отрывались от желанного тела. Демону ничего не оставалось, как исполнить приказ своего господина. Сжав тонкие ножки вместе, Себастьян чуть ускорился. Чувственные стоны участились, даря незабываемое наслаждение для чуткого слуха дворецкого. Омега был на грани, между сном и реальностью, совсем потерявшись в пространстве. Единственное, что он знал, это — скоро должна прийти разрядка. Он буквально умолял Себастьяна об этом, мучаясь в дикой агонии. И боль, раздавшаяся в изгибе шеи, вырвала графа из Ада. Он излился себе на живот, выгибаясь в пояснице, будто кошка. Томный стон со стороны заставил Сиэля приоткрыть сапфировые глаза. Такого удовлетворения на лице своего дворецкого он не видел никогда. Хотя… кажется, у Михаэлиса такое лицо только тогда, когда он встречает на своём пути кошку. — Ты испачкал меня, — охрипшим недовольным голосом произнёс Фантомхайв. — Прошу прощения, — демон обольстительно улыбнулся, но даже рукой не шевельнул исправить свой поступок. — Может, вам набрать горячую ванну? — Нет, не стоит, — омега зевнул и перевернулся на бок. — Я… просто… — и моментально уснул.       Себастьян, притронувшись кончиками пальцев к своим губам, прислушался к своим ощущениям. В этот раз он убедился, что, помимо души, тело его господина так же превосходно.

***

      Солнечные лучи, не столкнувшись с препятствием, проникли в просторную комнату графа. Яркий свет, бивший прямо в глаза, заставил Сиэля недовольно поморщиться и тут же перевернуться на другой бок. Нос уловил приятный запах любимого чая, к которому мальчик незамедлительно потянулся. Упершись носиком в преграду, омега открыл сонные глаза и рассеянно осмотрел спящего дворецкого. Воспоминания о пережитой ночи никуда не исчезали, но и каждая подробность вспоминалась спустя минуту другую. Румянец, как и радостную улыбку, Сиэль скрыл под одеялом. Мысль испытать судьбу пришла неожиданно. С напускным видом граф сел, сложив ручки на груди. — Какого чёрта ты тут лежишь, Себастьян? — недовольным тоном поинтересовался мальчик. –Ты, как главный дворецкий семьи Фантомхайв, отвратительно исполняешь свои обяза…ти       Ярко-алые глаза с вертикальными щелочками заставили графа запнуться на последнем слове. Норов тут же куда-то исчез, а недовольный взгляд сменился скромным, опущенным на свои коленки. Но Сиэль Фантомхайв не был бы самим собой, если бы не показал клыки за секунду до «катастрофы». — Да как ты смеешь на меня так смотреть?! — повысил голос он, схватив подушку и замахнувшись ею на дворецкого. — Ах… Себа…стьян…