Лето мажора

      Мне снился странный сон. Будто я каким-то непонятным образом переместился в прошлое и стал пионером! И приснится же такое! И ведь вроде ничего не употреблял… А, ну да. Это ведь был не сон. И, как ни странно, я был этому даже рад.       Яркие солнечные лучи били в глаза, а Фантомас на плакате над моей кроватью взирал не меня со всей красотой своей синей маски. Меня эта рожа, по правде говоря, дико пугала. Думаю, что Дмитриевна будет не против, если я внесу небольшие изменения в декор сего жилища.       Сняв Фантомаса и аккуратно засунув под кровать, я глянул на часы на уже умирающем смартфоне. Время приближалось к полудню. Что ж, я выспался, а это значит, что пора начать действовать. Раз уж волею судьбы меня занесло в этот пионерлагерь, полный прекрасных обитательниц, то надо быть полным придурком, чтобы не воспользоваться ситуацией. Итак, кто у нас есть?       Славя – девочка со странным именем, истинная арийка, помощница вожатой. Плюсы – красивые косы, до безумия милая улыбка и очень аппетитная фигурка, всегда готова прийти на помощь голодающим пришельцам из XXI века. Минусы – по всей видимости, до скрежета зубов правильная.       Ленок – несвойственная для 80-х годов фиолетовая шевелюра, боится кузнечиков, да и вообще, кажется, всего. Плюсы – обаятельное личико, любит читать. Минусы – тихоня, не падка на разговоры, но это временно.       Алиса – местная хулиганка, любительница поесть после шести. Плюсы – дикая сексуальность, а необузданный характер говорит о том, что скучно с ней точно не будет. Минусы – стерва… Хотя для меня это был скорее не минус, а лишь дополнительный квест.       Ульяна… Нет, даже не думай!       Шоу начинается! Я огляделся по сторонам, повнимательнее осматривая домик Дмитриевны. На спинке кровати висела пионерская форма. Что ж, раз уж я собрался играть в пионера, значит мне нужна соответствующая одежда. Одевшись и кое-как завязав галстук, я посмотрел в зеркало на себя в качестве новоиспеченного пионера.       – А я хорош, – лукаво улыбнулся я, осматривая свой новый образ.       А ведь я уже и забыл, каким был в 17 лет! В глазах нет еще той небольшой усталости и прожженности московского бизнесмена-мажора, а лишь огонь и желание показать всему мира, чего стоит сын Владимира Персунова. Эх, золотые были времена…       Я принял стойку Супермена:       – Он вернулся из будущего, чтобы спасти прошлое! – нарочито серьезно отчеканил я, глядя на свое отражение. – Теперь только в его руках спасение пионерлагеря «Совенок», а возможно и всего светлого коммунистического будущего Советского Союза! Он известен под многими именами, но одно все знают точно… Суперсемен!       Затем, сменив стойку Супермена на пафосную, а-ля Саша Белый, я с максимальной суровостью начал буравить себя взглядом. Дурачиться, так дурачиться!       – Ты это мне говоришь? Ты уверен в своих словах? Ты хоть знаешь, кто я? Нет, я не просто пионер. Я пионер Персунов! А тебе стоит запомнить это имя. Ибо с этого момента я стану преследовать тебя вечно! Во всем Союзе не будет места, где бы ты смог от меня спрятаться! Что-что? Пугаешь меня своей братвой? Да у меня тут есть оружие массового поражения – Ульяна в красной футболке и с армией жуков! Страшно, щенок?       Но не успел я полностью войти в образ, как в домик зашла Ольга Дмитриевна:       – Доброе утро, Семен!       – Доброе утро ударникам социалистического труда! – бодро отрапортовал я.       – Ты только вчера приехал, так что будить я тебя не стала, но завтрак-то… – с какой-то странной заботой отчитала меня вожатая. – Хотя ладно! Вот, держи!       Она протянула мне бумажный сверток. Судя по масляным пятнам, внутри, скорее всего, бутерброды. Ну, это ладно, бутерброды и в Африке бутерброды.       – Премного благодарю! – улыбнулся я.       – А теперь марш умываться! Пионер должен быть всегда чист и опрятен! Возьми только в тумбочке принадлежности.       Внутри лежал небольшой пакетик, где оказались зубная щетка, мыло, маленькое полотенце, какая-то еще непонятная хрень…       – Ольга Дмитриевна, – переспросил я. – А где зубная паста?       Та недоуменно посмотрела на меня:       – Ты, наверное, хотел сказать «зубной порошок»? Там, внимательнее посмотри.       Зубной порошок? Это еще что за зверь? Кстати, вышеупомянутая непонятная хрень как раз этим порошком и оказалась.       – А как им пользоваться? – растерянно спросил я.       – Семен, ну что ты все глупые вопросы какие-то задаешь! – возмутилась Ольга Дмитриевна. – Иди умываться уже, а то на линейку опоздаешь!       Ах, ну да, те самые линейки… Пионеров строят на площади и рассказывают о планах на очередной день, посвященный миру, труду и маю. Выслушивать всю эту чушь мне не хотелось, но сегодня сходить все-таки стоило. Во-первых, так я смогу познакомиться с оставшейся частью лагеря. Ну и во-вторых, Дмитриевна в этот раз лично проконтролирует мое присутствие, это было очевидным. И дабы не нарываться на неприятности, лучше все-таки засветить лицом.       – Я Вас понял, – без энтузиазма ответил я.       – Обычно у нас линейки рано утром, до завтрака, но сегодня понедельник, поэтому она будет в 12 часов. Так что не опаздывай!       Понедельник? Странно, а по моим подсчетам – воскресенье… Хотя, чему я удивляюсь? Смена дня недели – наименее фантастичное в моей ситуации.       – А где она проходит? – спросил я.       – На площади, где же еще!       Кивнув вожатой, я вышел из домика и направился в сторону «помывочной», оставив бутерброды на тумбочке. Потом заберу.       Что ж, умывальник был выполнен по всем заветам неудобства. Знаете, ну хоть какой-то минимальный уровень комфорта должен быть! Эта конструкция была совершенно не предназначена для расслабляющего утреннего душа. Да, тяжело мне будет… А я ведь так до сих пор и не разобрался, как пользоваться зубным порошком! А что ты хотел, Семен? Девочек клеить, изредка подкалывая Сыроегу и Дмитриевну? У каждой медали есть обратная сторона.       Помимо всего прочего, горячая вода тут отсутствовала, видимо, как класс. Она была просто ледяной! Ладно, терпим. Вряд ли в эту глушь в кратчайшие сроки приедет сантехник. Да и платить мне ему нечем… Дожили! Интересно все-таки, кто же мой отец в этой реальности? Вдруг он член Партии?       – Ну ты еще на генсека замахнись, мажорчик, – пробурчал я, вертя в руках коробочку из под порошка. Как я понимаю, содержимое нужно развести водой и…       – Физкульт-привет! – услышал я позади себя.       Это была Славя. На этот раз на ней красовался облегающий спортивный костюм. Что ж, может это утро и не настолько плохое?       – Физкульт! – махнул рукой я.       – Почему на завтрак не пришел? – спросила Славя.       – А я… Бегал, – соврал я. – Но мне Ольга Дмитриевна бутерброды принесла, так что все норм.       – Ну, это хорошо! Тоже любишь пробежки по природе? – улыбнулась Славя.       – Обожаю, – я постарался улыбнуться как можно более откровенно.       – Это похвально! – ответила Славя. – Ладно, я побежала дальше, не скучай! И про линейку не забудь!       Она помахала мне на прощание и скрылась за поворотом тропинки. Эх, если бы мне не надо было заскочить назад к себе в домик, я бы с удовольствием к ней сейчас присоединился. До линейки оставалось буквально пару минут, нужно поскорее прикончить бутерброды и с чистой совестью выдвигаться.       Добежав до домика, я, стараясь особо не мешкать, влетел внутрь, будто запрыгивал в последний вагон уходящего поезда. А там меня ждало очень приятное зрелище – посреди комнаты стояла Ольга Дмитриевна и переодевалась! Вот это я удачно заскочил! Я бы может и полюбовался бы, но скрип дверных петель выдал меня с потрохами.       – Семен! – возмутилась вожатая. – Стучаться надо! А теперь вон!       – А бутерброды? – невинно спросил я, не в силах оторваться от вожатой.       – Вынесу!       С неохотой, но я все же вышел. А Ольга Дмитриевна ничего такая – но, к сожалению, временной парадокс играет со мной сейчас злую шутку.       Вышла она где-то через минуту.       – Вот, держи, – она протянула мне бутерброды и ключ. – Теперь это и твой дом тоже.       Звучало это как приговор. То есть… Я не думал, что этот лагерь непосредственный виновник моего временного прыжка. Конечно, то, что я попал именно сюда, вызывало ряд вопросов, но я старался не забивать себе голову лишней ерундой. Но вот эта фраза – «теперь это и твой дом…» Звучала она так, будто выбраться назад в XXI век мне все же не удастся. И я затруднялся ответить – печалило меня это или же наоборот, радовало. Конечно, вариант начать жизнь с чистого листа меня очень манил, но, как ни крути, я привык жить иначе. И смогу ли я адаптироваться, если мне выпал билет в один конец? Это был определенно очень хороший вопрос.       – Ладно, пойдем, опаздываем, – поторопила меня вожатая.       – Ну, может я поем сначала? – возмутился я.       – По дороге съешь! – уже направляясь в сторону площади, сказала Ольга Дмитриевна.       Эх, ладно. Спорить тут смысла нет.       Пока мы шли вдоль домиков пионеров, я уплетал бутерброды, а Ольга Дмитриевна решила начать меня настраивать на нужный лад:       – Итак, Семен, сегодня начинается твоя новая пионерская жизнь! И ты должен приложить все усилия, чтобы она стала счастливой! Помни, что у пионера много обязанностей, на него возложена большая ответственность – участвовать в общественной работе, помогать младшим, учиться, учиться и еще раз учиться! Мы все тут как одна большая семья. И тебе предстоит стать ее частью.       Господи, ну как можно быть такой нудной? Я был больше поглощен поеданием пищи, нежели чем почувствовать в полной мере перспективу моего бытия. В любом случае, то, что мне там бубнила Ольга Дмитриевна, я не особо слушал. Боле того, я был готов даже расписаться в партбилете, лишь бы не слушать этот бред.       – Надеюсь, – продолжала свой монолог Дмитриевна. – По окончании смены у тебя останутся самые лучшие воспоминания о нашем лагере. Воспоминания на всю жизнь!       Вот тут ты, Оленька, права. ТАКОЕ я точно никогда не забуду.       – Я почти уверен, что так оно и будет, – заверил я Ольгу Дмитриевну. – Можете не сомневаться.       – Самое главное для тебя – использовать время , которое ты проведешь здесь, с пользой.       Ну вот опять. Такое ощущение, будто вожатая является моим своеобразным проводником в этот мир. Наставником, если угодно. По крайней мере, говорила она так, будто представляет меня этому миру и хочет, чтобы мы с ним нашли компромисс. Ненароком промелькнула мысль – а что если я все-таки не в прошлом, а в своеобразном лимбо? Ни жив, ни мертв, а где-то между? Все-таки конкретно прошлым это не назовешь, а если отбросить мысль об альтернативной Вселенной… Получается, что это место – мой собственный Рай или Ад? Столько вопросов, и никаких ответов. Я еще никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Всегда все мои проблемы решали либо за меня, либо я сам при помощи купюр из бумажника. Здесь у меня ни авторитета (пока, по крайней мере), ни денег. И при всех неоспоримых плюсах «Совенка», конкретно этот факт меня очень сильно пугал. Как ни крути, но я не привык жить… вот так вот.       – Я постараюсь, – монотонно ответил я.       Когда мы пришли на площадь, все остальные пионеры уже стояли в шеренге. А их было не так уж и много. И что, хотите сказать, что ни одного домика свободного нет? При таком-то не очень большом количестве пионеров? Темнит что-то Дмитриевна, ой темнит.       – Иди становись, – шепнула она мне.       Пока вожатая рассказывала о плане мероприятий на неделю, я осматривал присутствующих. В паре человек от меня стоял Сыроега, чуть дальше – Ленок и Славя, а в самом конце – Ульянка и Алиса. Все знакомые здесь. Ольга Дмитриевна говорила про какие-то спортивные соревнования, а я уставился на памятник. «Генда»… Не, я еще вчера отметил, что профиль этого товарища мне был незнаком. Теперь я точно в этом убедился. Никого по фамилии Генда я вспомнить не мог. Был какой-то японский летчик с похожей фамилией, но вряд ли в СССР ставили памятники японским летчикам.       – О чем мечтаешь? – Славя вывела меня из раздумий. Рядом стояла Ольга Дмитриевна.       – Ты запомнил план на неделю? – спросила она.       Делать мне вот больше нечего – я тут в первую очередь жизнь менять планирую, а не строить из себя непонятно кого.       – Конечно! – глаза мои были честны на 100%. Уж что-что, а убедительно врать я умел всегда.       – Вот и отлично! – похвалила меня Ольга Дмитриевна, переведя взгляд на Славю. – Принесла?       – Да.       Славя протянула мне какой-то листок.       – Это обходной лист, – пояснила Дмитриевна. – Тут четыре позиции. За сегодня тебе нужно везде отметиться. Во-первых, записаться в клуб, они у нас в здании кружков и отдельно – музыкальный. Во-вторых, в медпункт зайти. Ну, и в-третьих – в библиотеку. Все понял?       – Да, – ответил я. Это было очень неплохой возможностью поменьше выслушивать пламенные Оленькины речи, а заодно поближе познакомиться с лагерем. И проявить себя с лучшей стороны.       – Тогда давай, начинай прямо сейчас.       Я с готовностью отправился в сторону медпункта. Бутерброды сбили чувство голода, так что на обед я решил не ходить. Все равно местная стряпня не вызывала у меня рефлекс собаки Павлова от слова «абсолютно».       – Удачи тебе! – сказала мне вдогонку Славя.       Ближе всего к площади находился медпункт, так что было вполне логичным пойти сразу туда. На здоровье я никогда не жаловался, так что много времени это не должно было занять.       Медпункт был именно таким, каким я себе его и представлял. Разве что в качестве медсестры я видел какую-нибудь добрую бабушку, вроде Светланы Анатольевны из клуба, но нет. Лагерь не переставал меня удивлять. За столом сидела женщина средних лет. И опять же – как будто с обложки! Тут есть вообще женщины не модельной внешности? Может я попал в кино, как в том фильме со Шварценеггером? Там тоже не было обычных женщин.       – Ну здравствуй… пионер, – оценивающе посмотрела на меня медсестра.       – Здрасьте, – глупо улыбнулся я. – Я тут…       – Ты присаживайся на кушеточку, – кивнула медсестра.       Ну, раз просят, значит надо.       – Раздевайся.       – Прям так сразу? – ухмыльнулся я. – Ни тебе конфеток, ни ужина при свечах?       – Смотреть тебя будем, слушать, здоровье проверять, – абсолютно ровным тоном ответила медсестра.       – Пальпацию будете проводить? – я решил идти до конца.       – Обязательно, – медсестра сверкнула глазами. Только сейчас я заметил у нее гетерохромию – один глаз у нее был голубой, второй – карий. – Меня, кстати, зовут Виолетта, но ты можешь звать меня просто Виолой. Ну, чего сидишь? Раздевайся.       Если это действительно кино, то уж очень оно напоминало фильмы для взрослых. И образ медсестры тут был как нельзя кстати. Она сняла с шеи стетоскоп, а я уже был готов избавиться от пионерской формы, но тут в дверь постучали.       – Входите! – нехотя ответила Виола.       Моментально дверь распахнулась, и в комнату влетел Электроник. Ну твою-то мать, Сыроега, как же ты не вовремя!       – Здрасьте! Я тут это… на футболе упал. Глупости, конечно, я бы и так, но меня Ольга Дмитриевна…       У него под глазом красовался здоровенный фингал. Ох, что-то мне подсказывает, что не на футболе у нашего робота кнопку нащупали.       – Садись, сейчас посмотрим, – сказала ему медсестра. – Так зачем ты приходил? – спросила она уже у меня.       – Обходной у меня.       – Давай сюда.       Медсестра быстро подписала его и продолжила:       – Если что заболит – сразу ко мне… пионер.       – Буду знать, – улыбнулся я и вышел, закрыв за собой дверь. Нет, она по любому хотела меня совратить! Это даже было отчасти смешно. Та еще штучка, нечего сказать.       Следующим пунктом была библиотека. Я не особо любил читать. Но последние пару лет, когда я начал понимать всю ущербность своего существования, я начал активно скачивать на планшет любую приглянувшуюся мне литературу. Но в библиотеке, даже в Ленинской, я не бывал ни разу.       Когда я вошел внутрь, перед моими глазами открылся Рай коммунизма. Советская символика была буквально повсюду, а на полках стояли книги в основном соответствующей тематики. Я был немного знаком с трудами Маркса, но в последнее время все же больше уделял внимание книгам по экономике. Последним, что я читал была книга Бориса Волженкина «Экономические преступления».       Библиотекарша мирно спала. Короткая стрижка, довольно приятное лицо. Ладно, сон это, конечно, хорошо, но мне нужна ее подпись.       – Эй, спящая красавица! – легонько потрепал я ее за плечо.       Библиотекарша будто заведенная вскочила и пристально посмотрела на меня.       – Чего надо? – недовольно спросила она.       – Повежливее никак? – нахмурился я. Не люблю, когда грубят без дела. – Обходной у меня.       – Давай, – библиотекарша быстро расписалась и протянула мне его. Вид у нее был такой, что продолжать разговор не возникало никакого желания.       Не сказав ничего в ответ, я развернулся и вышел.       – Хамло, – пробурчал я, чуть случайно не врезавшись в Лену.       – Ой… – смутилась она.       – Привет, – улыбнулся я.       – Привет, а я вот книжку пришла отдать… – у нее в руках была «Унесенные ветром», которые я видел вчера.       – Уже прочла? – удивился я.       – Да… – кажется, что еще чуть-чуть и лицо Лены станет под цвет моего диплома. Купленного, конечно…       – Ладно, мне тут обходной надо заполнить… Еще увидимся!       – Конечно, – слегка улыбнулась Лена и прошла в библиотеку.       Следующим моим чекпоинтом стали кружки. Никогда не любил общественные работы. Ссылаясь на то, что сыну Персунова негоже заниматься «низшим» трудом я всячески отлынивал от субботников в школе и институте. Зато ходил в секцию бокса. Хотя что-то мне подсказывало, что тут таковой не имеется.       Внутри никого не оказалось. Я словно оказался в берлоге юного робототехника: повсюду валялись провода, нехитрые платы, микросхемы, на столе стоял осциллограф. Из соседнего помещения послышались голоса, и через секунду в комнату вошли двое пионеров.       В одном я узнал Сыроегу, а второй… Александр Демьяненко? Шурик? Да нет, не может такого быть.       – Привет, Семен! – махнул мне рукой Сыроега. Фингал его уже сходил на «нет». – А мы тебя ждали!       – Да что ты говоришь? – съязвил я.       – Ну, ты же пришел в наш клуб кибернетики записываться, так? Кстати, знакомься, это Шурик, он у нас главный!       Цирк продолжался. Сначала сплошь сексуальные пионерки, потом этот на полном серьезе представляется Электроником, а теперь передо мной Александр Демьяненко во плоти!       – А я думал, что главный у вас профессор Громов, – закатил глаза я, пожимая руку Шурику.       – Добро пожаловать! – кивнул тот. – Мы всегда рады новым членам.       – Давай я тебе тут все покажу! – воодушевился Электроник. – Ты не стесняйся, располагайся.       – Слушай, Бамблби, – перебил его я. – Мне обходной надо подписать, понимаешь?       – Так ты к нам запишись, а мы тебе его подпишем, – подмигнул Электроник.       – А может я тебе второй фингал поставлю для симметрии? – как бы невзначай спросил я. Меня его хитрая улыбочка начала подбешивать.       Неизвестно, чем бы это все закончилось, если бы в комнату не вошла Славя.       – А, Семен! – радостно воскликнула она. – Надеюсь, они тебя тут не достают? А то я их знаю, они могут!       Она строго посмотрела на будущих светил отечественного роботостроения. А я решил обойтись малой кровью и воспользоваться ее неожиданным появлением.       – Да, мне просто нужно обходной подписать, – кивнул я.       – Так это не проблема, давай сюда, – Славя взяла листок и подошла к Шурику. – Подписывай!       – Ну подожди, мы еще не закончили… – начал было тот.       – Закончили! Подписывай! – Славя посмотрела на него так, что Шурик возражать не решился. Он поставил свою закорючку, и я, поблагодарив Славю, с чистой совестью направился дальше.       Последним пунктом был музыкальный кружок. Внутри меня встретил настоящий оркестр: барабаны, гитары и даже рояль. Под которым что-то искала девочка. Она стояла на четвереньках в такой пикантной позе, что я не сразу решился начать разговор.       – Прошу меня простить… – громко сказал я.       – Ааа! Кто здесь? – пионерка попыталась вскочить, но днище рояля стало для нее непреодолимой преградой. – Ай!       С трудом, но она все же выбралась.       – Ты в порядке? – подошел я к ней поближе.       – Да, спасибо, – ответила пионерка. – Вижу, у тебя обходной, новенький, значит?       – Семен, очень приятно, – я взял пионерку за руку и на манер английских кавалеров поцеловал ее в тыльную сторону ладони. Та немного смутилась.       – Меня Мику зовут. Нет, честно-честно! Никто не верит, а меня правда так зовут. Просто у меня мама из Японии. Папа с ней познакомился, когда строил там… Ну, то есть не строил – он у меня инженер… Короче, атомную станцию! Или плотину… Или мост… Ну, неважно!       – Так, обожди, – Мику говорила с такой скоростью, что половину слов просто проглатывала. – Столько информации сразу мой мозг переварить не в состоянии. Давай, ты мне просто пока подпишешь обходной, а я может потом к тебе загляну, и ты мне все расскажешь?       – Ой, а может ты заодно к нам в клуб вступишь? – воодушевилась Мику. – Правда, я тут одна пока, но с тобой нас будет двое! Ты на чем-нибудь играть умеешь?       Когда-то я решил освоить гитару. Отец, прознав про мое новое увлечение, тут же нанял мне лучшего репетитора. Признаться, я достиг в этом определенных успехов. Правда, гитару в руки я не брал уже года так четыре, но я был уверен, что пальцы еще помнят.       – На гитаре, – Собственно, а почему бы и не вступить? С меня все равно не убудет. – Ладно, давай, где подписать?       Счастливая Мику тут же протянула мне листок, где я оставил пару автографов.       – Твоя очередь, – сунул я ей обходной.       – Да-да-да, конечно, давай! Ты заходи, не стесняйся! Я еще и пою хорошо! Послушаешь, как я пою японские народные песни. Ну, или, если не нравится, может, что-то из современных шлягеров?       – Придумаем, – мои уши уже успели свернуться в трубочку. – Мне пора, до скорого!       – Конечно, приходи непременно…       Окончание ее фразы скрылось за дверью. Ну и болтушка! У меня знакомая есть одна такая. С ней абсолютно невозможно!       Тут я столкнулся с Алисой. Она недобро посмотрела на меня.       – Зачем пришел?       – Тебе правда интересно или это у тебя такое своеобразное «привет»? – поинтересовался я. – Обходной у меня.       – Подписал? – спросила она       – Как видишь.       – Свободен! – резко ответила Алиса и вошла в клуб. Я даже не успел сказать какую-нибудь колкость.       Вчера она была милее. Случилось может что? Ладно, разберемся.       Итак, я собрал все подписи, пора к Дмитриевне, отдать листок. Та сидела возле домика и читала книжку. Прям идеальный начальник – подчиненные трудятся, а сама в шезлонге отдыхает.       – Возьмите, – я протянул ей обходной, который она, не читая, сунула в карман. Ну, отлично, а я тут, значит, старался, а мои труды оказались смятыми. Надо было забить на все и пойти купаться.       – Молодец! – похвалила она меня. – Ну как, познакомился с нашей медсестрой?       Ох, если бы не Электроник, я бы может даже и не только познакомился бы.       – Да, очень яркий человек, – ухмыльнулся я.       – В какой кружок записался?       – В музыкальный.       – Молодец! – расплылась в улыбке вожатая. – Ладно, пора уже и на ужин идти.       Я и не заметил, что пока мотался туда-сюда, уже начало вечереть. Идти в столовку я не горел желанием чисто из эстетических соображений, но физиология моего организма была другого мнения. Вместе с Ольгой Дмитриевной мы направились к столовой.       На крыльце о чем-то жарко спорили несколько человек – Алиса, Сыроега, Ульяна и Славя. Когда мы подошли, я услышал, о чем, собственно, речь:       – И больше не называй меня ДваЧе, а то еще получишь! – рычала Алиса.       – Да не называл я тебя так! Тебе показалось! – оправдывался Электроник.       – Называл, называл, я все слышала! – вторила Алисе Ульяна.       – Да тебя вообще там не было! – возмутился Электроник.       – А вот и была! Я в кустах сидела!       – Хватит вам! Прекратите! – попыталась образумить пионеров Славя.       Ну, я так и знал, что Сыроега свое ранение не на футболе получил.       – Что вы тут ругаетесь? – спросила у собравшихся Ольга Дмитриевна.       – Алиса Сыроежкину в глаз... – попыталась объяснить Славя.       – Ничего я не делала! – Алиса обиженно фыркнула и зашла внутрь.       – Ладно, пора ужинать, – Дмитриевна сейчас явно не была намерена разбираться.       Я вошел в столовку последним. Похоже, свободных мест осталось не так много. И, на мою удачу, рядом с Алисой виднелось несколько незанятых стульев. Прекрасно, заодно и узнаем, чего она такая недовольная весь день.       – С тобой все хорошо? – спросил я, подсаживаясь к ней.       – Если ты пришел осуждать за Электроника, то лучше тебе пересесть! – отрезала Алиса.       – Да надо мне вот больно, – и это было правдой. На их разборки мне было плевать абсолютно. – Не мое дело, в конце концов.       – Да я правда его не била! – в сердцах выпалила Алиса. – Я его припугнула всего лишь, а этот баран сам споткнулся и упал…       – Послушай, – перебил я ее. – Не оправдывайся. Мне правда все равно. Случайно это вышло или нет – но получил он за дело. Неприятно, когда твою фамилию каверкают. Меня друзья тоже порой «Персиком» называют, ужасно раздражает. Так что все хорошо, я понимаю.       Алиса неожиданно с какой-то толикой благодарности посмотрела на меня.       – Слушай, – сказала она после небольшой паузы. – Ты извини, что я так резко около музыкального кружка. Устала просто, да и вообще…       – Да все нормально, – улыбнулся я. – А ты чего там, кстати, делала?       – Мику обещала гитару настроить, я ходила забирать, – ответила Алиса.       – Ты играешь на гитаре? – а вот это было уже более интересно.       – С чего вдруг такой интерес? – осведомилась Алиса.       – Ну, я просто тоже играю. Правда, инструмент в руки давно не брал, по разным причинам, но так пару песен могу сыграть свободно. Я даже решил в музыкальный кружок Мику вступить. Давай, кстати, тоже записывайся. Дадим концерт лагерю, порадуем публику.       Алиса начала смотреть уже с неподдельным интересом:       – Ну, я подумаю, – слегка улыбнулась она.       – Подумай-подумай, – кивнул я.       Некоторое время мы ели в тишине, пока Алиса не прервала молчание:       – Слушай, Семен, мы тут с Ульянкой на пляж собирались, не хочешь с нами?       Дайте-ка подумать – провести вечер в компании Двачевской и, хрен даже с ней, с Ульяной, или в компании Дмитриевны? Выбор более чем очевиден.       – С удовольствием, – ответил я.       Мы уже собирались уходить, как вдруг к нам подошла та самая библиотекарша.       – Ты куда? Ничего не забыла? – обращалась она к Алисе. Меня тут как будто не существовало.       – Нет, а что? – удивилась та.       – Что-что, столы протирать кто будет? – рявкнула библиотекарша.       – А с каких пор ты тут командовать начала? – захотел я уж было заступиться за Алису, но та взмахом руки остановила меня:       – Нет, нет, Семен, все в порядке, у нас договоренность была. Ты иди по своим делам, на пляж потом тогда сходим.       – Может тебе помочь? – спросил я.       – Не надо, сама справлюсь.       Ну, библиотекарша, ну собака некрещеная! Такой вечер обломала.       Выйдя из столовой, я уселся на ступеньки, все же решив дождаться Двачевскую. Пока клюет – нужно тянуть. А уйти сейчас – значит пропустить потенциально запоминающиеся моменты моего пионерства. Так что я просто сидел и смотрел, как на лагерь опускается ночь. Тут кто-то легонько похлопал меня по плечу.       Я обернулся, в надежде увидеть Алису, но это был всего лишь Сыроега.       – Пойдем в карты играть, – предложил он.       – С тобой? – перспектива вечера с этим блондинистым роботом меня привлекала еще меньше, чем с вожатой.       – Не только, я весь лагерь собрать думаю. Я игру придумал. Интерееесную!       – Придумал или просто правила сплагиатил? – поинтересовался я.       – Нет, ты все увидишь. Карты только для начала найти.       – Ну так иди ищи, я-то тебе на кой хрен? – нахмурился я.       – Они есть только у Ольги Дмитриевны, а она мне не даст…       – Ну, значит, товарищ, обломался ты! – хлопнул я его по плечу и уже собирался уходить, но тут из столовой как раз вышла Ольга Дмитриевна со Славей.       – Ольга Дмитриевна! А Семен как раз хотел у вас карты попросить! – сориентировался Электроник.       Вот сученок!       – Зачем? – заинтересовалась вожатая.       – Мы игру новую придумали! – продолжал Сыроега, стараясь избегать мой разъяренный взгляд.       – И что за игра?       – «Петух», Сыроежкин сам название давал. Всю душу вложил, можно сказать, – я сомневался, что кто-то поймет эту шутку, но хоть какая-то отдушина.       – Ох, не нравится мне эта идея… - я уж было надеялся, что вожатая пошлет инициативу Электроника куда подальше, но нет. – Но раз и Семен за, то, наверное, ничего страшного…       Я все-таки хотел сейчас высказать всему отряду, на чем я вертел все это дело, но…       – Давайте я с ним схожу принесу! – вызвалась Славя.       Но, если подумать, то не такая уж и плохая идея.       – Ладно, пошли, – кивнул я Славе.       Мы направились в сторону домика вожатой. Где-то на полпути Славя вдруг остановилась:       – Ой, я же совсем забыла, что карты у меня!       – Предлагаешь пойти к тебе? – хмыкнул я.       – Тут все равно рядом, пойдем!       Мы подошли к домику, который на самом деле больше напоминал вагончик.       – Подожди тут минутку, я сейчас!       Не пришлось ждать даже столько – она вернулась буквально через пару секунд.       – Вот! – Славя показала мне довольно потрепанную колоду карт. – Пойдем?       – Пойдем, – пожал плечами я. – И с кем ты там живешь?       – С Женей, – ответила она. – Ты ее, наверное, видел. Она у нас библиотекарша.       Та самая стервозная, конечно…       – И как?       – Хорошо, – улыбнулась Славя. – Она очень хороший человек. Ответственный, пунктуальный.       Прямо самые важные качества для человека. Нет, я не умалял их достоинств. Но судить о том, хороший человек или нет – нужно далеко не по этому.       – А ты откуда сама-то? – спросил я, пытаясь перевести тему.       – Я с севера, – ответила Славя.       – А поконкретнее?       – Холодного севера, – она посмотрела на меня и улыбнулась.       – С оленями? – не удержался я.       Славя неожиданно серьезно посмотрела на меня.       – Нет, Семен, оленей у нас нет. Просто вряд ли название моего города тебе о чем-нибудь скажет.       Логично. Или это был сейчас камень в мой огород?       – Слушай, ну я хоть и из Москвы, но это не значит, что жизнью за пределами МКАДа я не интересуюсь, – бросил я.       – Нет, я не это имела в виду… – начала оправдываться Славя.       – Ладно, я тебя понял, – отмахнулся я. – И на кого ты хочешь пойти после лета?       – Краеведом хочу стать. Всегда интересовалась историей родной страны.       – Это похоже на тебя, – улыбнулся я. – Я в детстве хотел стать палеонтологом. Очень динозавров любил. Папа с мамой меня часто водили в Палеонтологический музей.       – И как? – спросила Славя.       – Интересно, – я вспомнил все мои ощущения на тот момент. – Особенно мне всегда нравился скелет тарбозавра. Что-то вроде ти-рекса, только поменьше в габаритах.       – Представляю.       Когда мы вернулись, Ольга Дмитриевна только-только спохватилась, что карты были у Слави. Очень вовремя.       Славя и Ольга Дмитриевна зашли внутрь. Я уже собирался последовать за ними, как вдруг кто-то резко дернул меня за рукав. Это была Алиса.       – Тоже планируешь участвовать в этой дурацкой игре? – спросила она.       – А все равно делать больше нечего, – пожал плечами я.       – Твоя правда, – она уже собиралась уходить, но вдруг обернулась и внимательно посмотрела на меня, улыбнувшись. – А в карты-то играть умеешь?       – Я? – переспросил я. – Алис, я в Лас-Вегасе пару раз в покер играл на профессиональном уровне, конечно я умею!       – Ты был в Соединенных Штатах? – удивилась Алиса.       Я осекся. Это все-таки сейчас, в XXI веке люди даже не с самым большим достатком могут спокойно съездить в США. Для Советских же пионеров подобные поездки были чем-то из ряда вон.       – Ну да, один раз… Это сейчас не столь важно.       Алиса некоторое время обдумывала сказанное, но затем продолжила:       – Все равно у тебя тут шансов нет!       Так-так, Двачевская бросает мне вызов? Ну-ну.       – Уверена? – хитро спросил я.       – Абсолютно! Ты не знаешь правил!       – Давай поспорим, что я у тебя выиграю? – нет уж, Алиса, ты будешь играть по моим правилам!       В ее глазах засветился азарт.       – Давай! На что спорим?       – Ну… – призадумался я. Ставлю все! – Если ты проиграешь, то я тебя поцелую. Если проиграю я – можешь сказать Дмитриевне, что я к тебе, например, приставал.       Алиса уже собиралась ответить, но тут у меня из-за спины бесшумно вынырнула Лена.       – Чего тебе? – сурово посмотрела на нее Двачевская.       – Ничего… – Лена спешно зашла в столовую.       – Ну? – спросил я повторно Алису.       – По рукам! – она протянула мне руку. Я пожал ее в ответ.       В столовой все уже было готово. Тут и там полнились пионеры, весело разговаривая о своем. Столы сдвинули поближе к стенам, чтобы освободить место для игроков и зрителей. Я осмотрелся. В дальнем углу что-то происходило. Подойдя ближе, я увидел большой лист ватмана с какой-то схемой. Это был список участников. В первой партии мне предстояло играть с Ленком. Что ж, это должно быть просто.       – Начнем, пожалуй? – ткнул я стоящего рядом Сыроегу.       – Подожди… – взволнованно ответил он. – Жени нет.       – И что? – в непонятках спросил я. – Замени на кого-нибудь и все.       – Нельзя… – растягивая каждую букву, ответил он.       – Чего это? – с интересом спросил я. – Или решение Кубка Огня не обсуждается? Сходи тогда за ней, чего ты тут штаны протираешь?       – Не надо ему никуда ходить – он организатор, ему не положено! – вмешалась в наш разговор Ольга Дмитриевна.       – Но Ольга Дмитриевна! – взмолился Электроник.       – Семен сходит, – кивнула в мою сторону Ольга Дмитриевна. – Так, Семен?       Я ей чего, мальчик на побегушках?       – Семен не сходит, – ответил я. – Аппарат абонента выключен.       – Так, требования вожатой не обсуждаются! – повысила голос Дмитриевна. – Сходи, найди Женю, она, наверное, в библиотеке.       Я бы может и поспорил, но на меня смотрел весь лагерь. Выходило крайне неловко.       – Ладно… – сквозь зубы процедил я и направился к выходу.       – Только быстрее! – донесся мне вслед крик Электроника. Ох, мало ему Алиса в глаз прописала!       В дверях я столкнулся с пионером. Тут в моей голове созрел план:       – Эй, родной! – окликнул я его. – Плыви сюда!       Тот поспешно подошел ко мне.       – Тебя как зовут? – спросил я.       – Толик, – ответил пионер.       – Так вот, Толик, тебя вожатая отправила искать библиотекаршу, так что вперед!       – Но я ведь еще даже не успел зайти…       – Так, ты чего-то не понял? Или мне пойти к Ольге Дмитриевне и рассказать, что ты отказываешься выполнять ее требования? Ноги в руки и бегом!       Толик послушно побежал в сторону площади, а я с блаженной улыбкой уселся на крыльцо. Приятно, когда тебя слушаются. Вскоре Толик вернулся с библиотекаршей, и мы зашли в столовую.       Когда все расселись, Электроник начал объяснять правила:       – Итак… Каждый тур состоит из одной игры. В случае ничьей будет переигровка. После этого проигравший выбывает и начинается следующий тур. Поскольку добровольцев… – он посмотрел на меня. – Поскольку участников – восемь, то и туров будет три. Все понятно?       Толпа пионеров весело загалдела.       – А призы какие, призы? – услышал я голос Ульяны, которая начала носиться вокруг Электроника.       – Ульяна, хватит! – шикнула на нее Славя.       – Пока не выиграю приз не успокоюсь! – продолжала бастовать Ульяна. – Призы! Призы!       – Прекрати! – уговаривала ее Славя.       А у Электроника, похоже, от всей этой беготни вокруг него уже закружилась голова.       – Давайте начнем уже, а? – я решил прервать этот балаган лично, раз никто больше не в состоянии. – А ты, Ульян, будешь бегать – не получишь вообще ничего!       Такой аргумент, похоже, подействовал, и она вернулась на свое место. За ней последовала и Славя, бросив мне на прощание улыбку благодарности.       Пионеры наконец угомонились. Я подошел к столу, за которым сидела Лена.       – Не возражаете?       Она подняла на меня глаза и покраснела.       – Ну что, сыграем? – спросил я.       – Да…       Наконец, Сыроега начал объяснять правила. В принципе, все было относительно понятно. Чем-то напоминало покер. За исключением некоторых формальностей, но они скорее облегчали игру, нежели чем делали ее более интересной. Ладно, тем лучше для меня.       С Леной я справился относительно быстро. Правда, мне было немного стыдно – у этой девочки самооценка и так ниже плинтуса… Но проигрывать я не любил. Так что я был беспринципен.       Электроник тем временем с гордостью объявил, что первый тур окончен. Тут же напротив уселась Ульяна.       – Хы! – с улыбкой до ушей она уставилась на меня. – Как это ты Лену обыграл? Жульничал, наверное?       – Я профессионал, все было сделано на классе, – не моргнув глазом, ответил я. – А ты как Шурика обыграла?       – А… – отмахнулась она. – Пригрозила, что вступлю в его клуб. Будешь мне поддаваться?       – И не надейся! – отрезал я.       – Ну вот… Тогда я сама буду выбирать, какую карту тебе отдать!       – На правила вообще пофиг? – ухмыльнулся я.       – Ага, – заулыбалась Ульяна.       С другой стороны, выиграть мне это все равно бы не помешало. Фортуна сегодня была на моей стороне.       – Ладно, тогда и я буду отдавать тебе только те карты, что выберу сам.       – Договорились!       Так было даже проще. Что, впрочем, подтвердилось через пару минут. Ульянка осталась в дураках.       – Эй! Так нечестно! Ты должен был поддаться и проиграть! – от недовольства она надула щеки и стала похожа на колобка. – Давай переиграем, только ты теперь поддавайся, слышишь?!       Но ее слышал не только я, а весь зал. И даже Сыроега.       – Никаких переигровок! – отчеканил он.       – Ты должен проиграть! – не обратила на него никакого внимания Ульянка.       – Не-а, – подмигнул ей я. – Это тебе за жука.       – Ах, так! Тогда я всем расскажу, что ты к Алисе приставал, – сказала она шепотом.       Я лишь только усмехнулся:       – Валяй! Мне плевать, – ответил я так же шепотом.       Поняв, что ее шантаж не удался, Ульянка фыркнула и уступила место другому финалисту. И да, это была Двачевская.       – Вот неожиданность! – ухмыльнулся я.       – Посмотрим, как ты будешь улыбаться, когда я у тебя выиграю, – снисходительно ответила Алиса.       Теперь были только я и она. Война кто кого. Один гонор против второго. Двачевская против Персунова! Игра века!       И я выигрываю. Проще простого! Оставшиеся наблюдать за финалом пионеры зааплодировали, а я нагнулся к Алисе:       – Спасибо за игру! – шепнул я ей. – Через 15 минут буду ждать тебя на пляже. Все равно собирались сегодня ведь.       Я сам уже хотел окунуться. Особенно после вчерашнего дня, когда я полдня по жаре в зимней одежде шатался. Так что я решил не дожидаться Алисы (а я был уверен, что она придет), а пока спокойненько поплавать. Я решил размяться и проплыть до буйков и обратно. Но мое размеренное плавание спустя какое-то время прервал резкий толчок в спину. От неожиданности я чуть не захлебнулся, но все же резко выплыл и ошарашенно уставился на Алису.       – Ты всегда теперь будешь меня в спину пихать? – спросил я, отплевываясь от воды.       – Я всего лишь приветствую победителя, – лукаво улыбнулась она.       – Наперегонки до берега? – предложил я.       – Давай! – с радостью согласилась Алиса.       Приплыли мы почти одновременно. В любом случае, данный заплыв уже вряд ли носил соревновательный характер.       – А ты неплохо плаваешь, – отметила Алиса.       – Да и ты тоже хороша, – улыбнулся я.       – Ну, я-то понятно!       Вот ведь какая, никогда лица старается не терять. А в чем-то мы с ней были похожи. Определенно.       – Ну так, – я надменно скрестил руки на груди. – Как насчет рассчитаться по карточному долгу?       Я не столько хотел поцеловать Двачевскую, сколько проверить, не сдрейфит ли она.       – Нет уж! – весело ответила она. – Выиграл ты у меня сегодня только два раза, так что тебе всего лишь прощаются вчерашние два долга.       – Каких же? – поинтересовался я.       – С Электроником и около кухни, – подмигнула мне Алиса. Затем как-то странно посмотрела на меня. – Знаешь, а ты не такой уж и неудачник, каким кажешься на первый взгляд.       Алиса была одета в купальник, который хорошо подчеркивал все прелести ее фигуры. Да, мать-природа не обделила Двачевскую не только ярким характером.       – Разве я похож на неудачника? – искренне удивился я.       Алиса хитро улыбнулась:       – Пока вроде нет. Будем за тобой приглядывать.       – Ну, ты смотри внимательнее, не пропускай ничего, – ответил я.       В воздухе повисло молчание. Алиса некоторое время смотрела словно сквозь меня, казалось забыв о том, что я все еще здесь.       – Эй! – помахал я рукой у нее перед глазами. – Земля вызывает Алису!       В ее взгляд вмиг вернулась осмысленность.       – Ладно, бывай, – она забрала лежащую рядом одежду и ушла.       Я решил немного подзадержаться. Глядя на ночное небо, я вдруг понял, что подобное видел только лишь в далеком детстве. В Москве всю эту красоту заглушают огни. Я когда курил – часто выходил на балкон своей квартиры на Старом Арбате и смотрел в ночное небо. Курить я бросил, а привычка осталась. Но ни разу я не видел ничего подобного… Стоп! Она же и мою одежду забрала!       Вот ведь жучка! Ну не живется ей спокойно! И чего теперь делать? Я вспомнил, как я в почти таком же виде в 20 лет бегал в усмерть пьяный около одного московского ресторанчика. Но сейчас ситуация была немного другая. Хотя бы потому что я был трезв! Ладно, она не могла особо далеко уйти, может я ее догоню. А то будет неловко появиться перед Дмитриевной в одних трусах. Забавно. Но неловко.       В мгновение ока я оказался на площади. И, к моему удивлению, Алиса сидела на лавочке и явно скучала. Она уже успела переодеться.       – Знаешь, – начал я, подходя к ней. – Есть такая птичка – сойка. Очень красивая, но ворует все, что плохо лежит. И вот ты мне теперь напоминаешь эту самую сойку.       – Да забирай… – ответила она каким-то виноватым тоном и протянула мне мою форму. – Только не думай, что я это специально тебя тут ждала и все такое…       Алиса развернулась и не спеша пошла в сторону домиков, оставив меня в легком шоке. А наша задира оказывается-то не такая уж и бесчувственная. Я вдруг понял, что эта девочка меня реально заинтересовала. При всей своей боевитости, была в ней и толика той, о которой хотелось заботиться и защищать. Это я сейчас увидел в ее взгляде. Очень интересный типаж. Очень.       Лишь только оказавшись в домике вожатой, я понял, насколько я устал. К счастью, Дмитриевна уже спала. Я зашел, тихо разделся и лег на кровать. Что ж, очередной день в лагере преподнес мне новые сюрпризы. По крайней мере, я уже тут, кажется, освоился. Хоть мне и не нравились некоторые аспекты моего положения, но все-таки… Все-таки...