Кролик в шляпе

Самое обычное дождливое утро сентября. Самый обычный городок, где каждый знает друг о друге все, а может даже и больше. Где ни одна новость не пройдет незамеченной. Иногда складывается впечатление, что у каждого человека в этом Богом забытом месте есть особый долг дать тебе совет, который, по факту, не нужен. Но они продолжают упорно твердить до боли заезженные фразы «Все будет хорошо», «Вот увидишь, все наладиться». Но от куда им знать, какого это быть одинокой среди толпы. Каждое утро, просыпаясь еще до петухов, я спешу собраться, чтобы успеть дойти до школы, в которой каждый второй укажет на мою старую, потрепанную одежду или же, в очередной раз подойдет к мне с лицемерным сочувствием и утешающей речью. Спросите почему? У самой обычной девушки, не самая обычная судьба. Скорее, не самая сладкая. Как и любой другой ребенок, я всегда мечтала, чтобы мои родители жили вечно. Но сверху решили, что я слишком многого желаю, поэтому решили отобрать у меня сразу все. Отец, военный по профессии, часто ездил в командировки. Обычное дело, скажете вы. Моя мать тоже так думала, до момента, пока его не отправили на горячую точку. Через пару месяцев на нашем пороге появилось трое мужчин в форме, протягивая толстенное письмо, которое вполне могло ограничиться одной простой фразой. После смерти отца, мама две недели не выходила из комнаты, иногда лишь показывалась на кухне, чтобы взять очередную бутылку вина из погреба. Женщина, которая вечно бранила своего мужа за то, что он мог покурить пару сигарет в неделю, стала выкуривать по пачке, а то и по две в день. Так прошло несколько месяцев, как в один день, вернувшись домой после тренировки по гимнастике, я обнаружила свою мать в ванной, лежащую на полу без сознания. Белые палаты, капельницы, мама на больничной койке и бессонные ночи, — не то, что должен переживать ребенок в 15 лет. А потом она ушла. Организм просто устал бороться с разъедающим тело раком. И меня отдали на попечение маминой сестры- женщина с тремя отпрысками, которая не особо-то и была рада очередному голодному рту в ее семье. Ее чудесный муж- алкоголик, души во мне не чаял. То и дело посматривал на меня своим голодным взглядом. На него давно стоило подать заявление в полицию за домогательство к несовершеннолетним. Может и стоило это сделать давно, если бы он не был хорошо знаком с местным судьей, а это сразу же значило, что любая попытка не увенчалась бы успехом. Три года шли мучительно долго. У меня остался последний год школы, поэтому я позволила себе найти подработку, чтобы иметь какие-то свои деньги. Тетя стала чаще намекать на мой скорейший съезд из ее дома. Казалось, стоит мне только получить диплом об окончании школы в руки, как тут же все мои вещи будут выставлены на улицу. Но диплом был получен и я, к своему счастью или несчастью, все еще жила у нее. Правда, после выпуска она стала более резкой ко мне, требовательной. Каждая моя оплошность воспринималась как проступок высшей степени, за которую меня наказывали. У тети была довольно богатая фантазия- каждый раз она придумывала что-то новое, поэтому она с нетерпением ждала моей ошибки, чтобы проверить на мне свой «метод воспитания и создания личности». Избиение кожаным ремнем до кровавых отеков, голодовка. Иногда она запирала меня в кладовке на несколько суток, при этом давала один стакан воды и кусок черствой булки, которую я растягивала на все время прибывания в темном маленьком помещении под лестницей. Ее муж тоже не оставался в стороне. Стоило тете уйти на ночную смену, как этот извращенец буквально ломился ко мне в комнату, скручивая по рукам и ногами, лапая меня везде своими грязными руками. После этого ночами я дома не оставалась, возвращаясь лишь под утро. На работе стали замечать мои синяки, которые я старательно прятала под длинными рукавами рабочей формы. Все жалели, но никто не старался помочь мне, делая лишь вид, что им есть хоть какое-то до меня дело. Вечер пятницы. Я как обычно шла с вечерней смены в кафе- в единственном месте, где я могла чувствовать себя свободной. Дойдя до входной двери двухэтажного дома, я почувствовала как мелкая дрожь пробежалась вдоль по моим рукам. Медленно достав ключи из кармана и сделав два оборота, я вошла в тихий коридор, который освещался лишь настольной лампой из гостиной. — Подойди сюда, — грубый голос тети раздался по всему коридору. Ватными ногами я прошла в гостиную, по пути перебирая в голове, что я могла успеть натворить, — Сядь! — она указала мне на кресло напротив нее, как только увидела меня в пороге комнаты. -Что-то не так? — почти шепотом спросила я, разглядывая ее сморщенное от старости лицо. -Ты еще спрашиваешь?— она сжимала в руках футляр от очков так, что кожаная оболочка издавала скрипучий звук. Видя мое непонимание, она резко встала и, схватив меня за руку, потащила в сторону кухни. Швырнув меня к стене, она включила свет и быстро прошла мимо меня. -Что это по-твоему?— она указала на ряд тарелок, стоящих на сушке, которые я с утра предусмотрительно вымыла перед уходом на работу. Я поднялась и подошла ближе. -Тарелки, — подметила я, не понимая, что от меня хотят. Она вытащила одну, стоящую по середине тарелку и буквально кинула ее мне в лицо. -Смотри внимательнее, бестолочь, — рявкнула она и казалось, что сейчас все тарелки будут разбиты о мою голову. Я старательно рассматривала фаянсовое блюдце с сине-желтым орнаментом по краям, — Вот тут!— не выдержав длительной паузы, она указала мне на еле заметно стертую полосочку синей краски. -Но это не я, — проронила я, пытаясь оттереть тарелку своим кашемировым свитером, который остался от матери. -А кто же? Хочешь сказать, что это я сделала? Ты! Ты вечно все портишь, мне надоело каждый раз за тебя что-то переделывать. От тебя нету никакого прока. С тобой одни проблемы. Будь проклят тот день, когда я согласилась на это. Ты такая же бесполезная, какой была твоя мать! -Не смей!  — сквозь зубы процедила я. -Что ты сказала?  — переспросила она, будто не расслышала. Наверное надеялась, что я одумаюсь. -Не смей говорить о моей матери!  — злость подошла к самому горлу и готова была вырваться наружу, — Ты и мизинца ее не стоишь! — тарелка полетела на кафельный пол и вдребезги разбилась на мелкие осколки. На звук спустился младшенький, потирая свои заспанные глаза и с изумлением посмотрел на развернувшуюся сцену. -Да как ты смеешь в моем доме мне говорить что-то? — она усмехнулась мне в лицо и отошла в сторону окна, в которое выкинула на половину выкуренную сигарету, завидев сына на лестнице, и стала размахивать руками перед своим лицом, разгоняя оставшийся дым в помещении, — Хочешь чтобы я тебя вышвырнула? -Не стоит утруждаться, я уйду сама, — с этими словами я развернулась и поднялась на второй этаж, лишь там осознав, что я сказала. Варианта было два: либо сию же минуту убираться от сюда и идти неизвестно куда, либо идти молить прощения и продолжать свое жалкое существования в семье, которая в любой момент может выкинуть тебя на помойку. Достав из-за шкафа старый, запылившийся от времени, чемодан, с которым я когда-то переступила порог этого дома, я быстро закинула все имеющееся вещи, аккуратно положив сверху рамку со свадебной фотографией родителей. Оставив в коридоре ключи, я с легким сердцем покинула стены дома. Первое время мне позволили ночевать в кафе, после хозяин сказал, что мне пора искать себе другое место для ночлега. Люди, с которыми я общалась в школе и которых долгое время считала друзьями, оказались не очень рады видеть на пороге своих квартир меня с моими проблемами. Все поголовно вежливо отказывали мне. Пару ночей пришлось провести на вокзале, но тамошние охранники быстро попросили меня уйти, приняв меня за бездомную. Хотя, я именно таковой и являлась. Бродя по ночным улицам города, мне не раз приходилось засыпать где придется. Но особо выбора у меня не было. Спустя несколько недель, меня приютила одна женщина, работающая в ночном баре стиптизершей, которая нашла меня спящей в подворотне клуба, в котором та работала. Несмотря на род своего занятия, она была очень доброжелательной и милой, и дома у нее был идеальный порядок. Она договорилась с начальством, чтобы меня взяли на пол ставки. Не выразить словами, как я была благодарна этой женщине, которая сделала для меня больше родных мне людей. Но вскоре какой-то пьяный урод устроил резню в том самом баре, лешив жизни Маргарет. Крыши над головой я лишилась, но хозяин заведения предложил мне пожить пока в одной из вип-комнат, предназначенных для особых клиентов его притона. Каждую ночь я убирала со столов грязные стаканы и оттирала пол от разлитого на него алкоголя. Каждый так и наровил полапать молоденькую девочку-официантку, которой сквозь зубы приходилось улыбаться им, запирая свой гнев на замок. После смены я без сил заваливалась в свою комнату и падала на кровать в форме, не замечая как тут же засыпала. 12 октября. Проснувшись ровно в час дня после тяжелой рабочей ночи, я поднялась с кровати и, приведя себя в порядок, мигом вышла из комнаты, напрявляясь в зал. Обычно, в это время сюда заходят пару-тройку человек, желающих отведать наивкуснейшего ланча,. Днем это помещение не казалось тем, чем становилось ночью. Шесты посреди зала убирались, девушки- танцовщицы уходили домой, сменяясь обычными официантками в закрытой одежде, и никто бы никогда не подумал, что это место является самым настоящим скопищем разврата, алкоголя и наркотиков. В 8 часов вечера двери бара закрывались и в одинадцать они открывали свои просторы для извращенцев и уставших от своих жен мужчин, желающих развлечься. Но не сегодня. В двенадцать двери были по прежнему закрыты. Девушки- танцовщицы так и не вышли на свою смену. Атмосфера стала немного пугать, поэтому я сразу же направилась с кабинет к мистеру Ричардсону. Легонько постучав в массивную деревянную дверь, я зашла в огромное помещение, посреди которого стояла до безобразия пошлая круглая кровать. Отто вечно гордился тем, что она имеет семь разных скоростей вращения, будто это было то, чем в принципе может гордиться мужик в его возрасте. Но за неимением достойного агрегата в штанах, он всеми путями пытался показать свое превозходство, скупая самые нелепые вещи за бешешенные деньги, которые после пылились по углам его двухярусной квартиры. -Можно?  — вежливо спросила я, хотя уже стояла на половину в кабинете. -Проходи, милочка. Виски? — каждый раз когда я к нему приходила, он предлогал мне выпить, но каждый раз получая отказ, говорил, что когда-нибудь я все же выпью с ним бокальчик. -Нет, спасибо. Мы сегодня не работаем? Никого нету, — я продолжала стоять в дверях, не смея пройти дальше. Вся атмосфера его кабинета навеевала чувство чего-то грязного, неправильного. Чего-то, от чего хотелось быстрее сбежать и отмыться. -Да милочка, сегодня я сделал всем выходной. Тебя разве не предупредили? — он сделал наигранно недоумевающее лицо. Я отрицательно помахала головой. -Тогда я пойду, можно? — я уже собиралась выйти за дверь, но мужчина вдруг окликнул меня. -Эй, может все-таки останешься со мной. Мне одиноко. Составь компанию, а? — он встал со своего кожаного кресла и стал двигаться в мою сторону, отбивая ритм своими каблуками об паркетный пол. Преодолев расстояние от дубового стола до двери, он взял меня за запястье и потащил вглубь комнаты. Я словно проглотила язык, тело отказывалось поддаваться приказам мозга, поэтому меня словно марионетку, усадили на кожаный диван и вложили в руки бокал с золотистой жидкостью. Его темно синие глаза впились в меня, заставляя подчиняться любому его слову, поэтому я сделала глоток, потом второй. А на третий я почувствовала, что у меня кружится голова. Вдруг стало так легко, что хотелось порхать по комнате, но что-то тяжелое стало вдавливать меня в подушки дивана. Руки старательно пытались отодвинуть от себя навалившееся на меня тело начальник. Он жадно обсасывал нежную кожу на моей шее, запуская руки мне под рабочую форму. — Я же знаю, что ты меня хочешь, чего сопротивляешься, милочка, — шептал он мне своим хриплым голосом на ухо, продолжая обнажать мое обессилившее тело. Я пыталась сказать хоть слово, но к горлу подступил ком, поэтому я только и могла, что жалобно мычать, — я видел, как ты на меня все время смотришь! — он запустил руку мне за спину и стал расстегивать молнию на черном коротком платье. -Нет, — взмолилась я, царапая его руки, стараясь отодрать их от своего тела. Вдргу я почувствовал невесомость. А потом резкий удар о что-то твердое. Дотронувшись до мест удара, я почувствовала как сильно у меня раскалывается голова. Я попыталась сползти с кровати, на которую меня секунду назад швырнули, но обжигающие руки схватили мои лодыжки и резко перевернули. -Перестань сопротивляться, сучка, — горячий ожог остался у меня на щеке и слезы сами собой покатились по коже, но я не прекращала попыток выпутаться из оков этого мужчины. Последовал еще один удар, после которого у меня резко потемнело в глазах. Я лишь видела как он начинает расстегивать ремень на своих штанах. Я билась, орала, но знала, что меня никто не услышит. Он навалился всем своим весом на мое хрупкое тело, обездвижив меня практически полностью. Барахтаясь под неподъемным телом мистера Ричардсона, я выудила руку и быстро стала перебирать пальцами по столешнице тумбочки у кровати. Нащупав что-то холодное и металлическое я схватила это и молниеносный удар сбил с меня Отто. Он повалился на пол и в комнате повисла гробовая тишина. Выпустив из своих рук прикроватную лампу на металлической ножке, я поползла по шелковой простыне, добравшись до края кровати. Он лежал лицом в мохеровый белый ковер и ровно дышал. Жив. Это главное, что мне нужно было знать. Натянув на свои плечи полу порванное платье, я вылетела за дверь, оставляя позади пол часа ада. Собрав быстро свои вещи, что успела положить в чемодан, я забрала все накопившиеся сбережения и вылетела за дверь, убегая из ярко выкрашенных стен клуба, убегая прочь из этого города, убегая далеко от этой жизни. **** -Чтоб у тебя колесо спустило, придурок, — кинул Юквон проехавшей мимо него машине, водитель которой не постеснялся и облил парня с ног до головы, оставляя на его светлой куртке темный разводы грязи. На горизонте показалась яркая вывеска, на которой виднелось название «Кролик в шляпе». Довольное странное название для обычного пивного бара, в который заезжает лишь путник, проезжающий по этой старой дороге, либо человек, потерявшийся в жизни и пытающийся где-то найти свое пристанище. Решив перевести дух, он поднялся на три ступеньки и тут же отшатнулся от резко распахнувшейся двери, из которой вылетело два пьяных мужика, которые кубарем покатились вниз. Решив не вмешиваться, он зашел во внутрь, закрывая за собой дверь. В помещении пахло пивом, потом и дешевыми сигаретами, что ни сколько не смутило парня, напоминая ему, что он жил в условиях и по хуже. Найдя свободный столик, он убрал с него пустые бутылки из-под пива и стал осматриваться в поисках официанта. Стоило ожидать того, что в подобном заведении не будет никакого обслуживающего персонала, как и белых накрахмаленных салфеток. Пробившись через толпу мужиков, он достиг барной стойки, за которой стоял довольно высокий парень, азиатской внешности, что было довольно экзотично для этих краев. Выглядел он на лет 30, не больше. В картах может ему и везло, а вот в определении возраста не особо. Вытащив из кармана потрепанный кошелек, он стал внимательно изучать его содержимое, выкладывая на стол ненужные скидочные талоны, просроченные банковские карточки и список продуктов, написанный явно чьей-то женой. -Ну что ж, господин Форд, спасибо. Сегодня вы меня угощаете, — достав из кошелька водительское удостоверение, он посмотрел на фотографию, с которой ему улыбался полноватый мужчина, с добрыми глазами. Небольшой укол совести зарылся где-то внутри, но тут же испарился, когда он вытащил стопочку пятидесяток, — А вы щедры, господин Форд. Обязательно угощу вас кофе, если еще раз пересечемся, — аккуратно сложив обратно все содержимое кошелька, кроме банкнот, он кинул его в глубь своего рюкзака. Мужчина за барной стойкой уловил заинтересованный взгляд молодого человека и, прервав беседу с каким-то мужчиной с безобразно выкрашенными волосами и очками на глазах не по погоде, подошел к нему. -Надеюсь, у вас найдется немного соджу для земляка. И чего-нибудь пожевать, — он улыбнулся бармену и протянул новенькую купюру тому в руки. Брюнет не задумываясь взял деньги и скрылся за дверьми. Через три минуты холодный алкоголь разливался по телу Квона, расслабляя его. Чипсы из кальмаров пришлись как нельзя кстати. За последние сутки не удалось ничего закинуть в рот, поэтому даже такое обычное блюдо казалось роскошным ужином богатея. -Малыш, не хочешь немного развлечься? — тонкие пальчики пробежались по предплечью парня и тут же перед ним появилась девушка, с длинными, аккуратно уложенными волосами и ярким макияжем, который пестрил у нее на лице. Она села на свободный стул и повернулась с Квону. До безобразия короткая юбка задралась до критической высоты, поэтому парень постарался отвести взгляд от оголившихся ног девушки- Что такой красавчик смог забыть в месте, подобное этому? -Тот же вопрос хотел бы задать и тебе, — он сделал очередной глоток напитка, — Что такая девушка делает в таком месте?.- он свел брови к переносице, разглядывая лицо девушки. Ей было не больше 16-ти лет, но всеми силами и одеждой она пыталась казаться старше своих лет, — Не думаю, что тебе стоит находится тут, — он снял с плеч куртку и накинул девушке на ноги, чтобы хоть немного прикрыть наготу ее бедер. Со стороны зала раздалось громкое улюлюкание и он понял, что только что закончил для кого-то представление. В глазах девушки показался легкий страх, она нервно оглянулась и встретилась взглядом с одним из сидящий мужчин. Тот кивнул ей и она поспешила сдернуть с коленок прикрывающую ткань куртки, — Прости, мне пора, — кинула лишь она и спешно удалилась в одно из многочисленных помещений бара. Мужчина, который больше всех шумел вдруг поднялся и последовал за девушкой. -Я бы не советовал тебе встревать, — вдруг раздавшийся голос у уха заставил Квона прийти в себя. Он встретился глазами с барменом, который улыбался натянутой улыбкой, — Не вмешивайся, договорились? Мне проблемы не нужны. Жизнь в баре кипела. За все то время, что Квон находился там, несколько мужиков успели выяснить отношения, подраться, после опять помириться и через четверть часа пить вместе и травить шутки о том, из-за чего подрались. В самом дальнем углу бара он приметил едва заметную фигуру худощавого мужчины, европейской внешности, с гладко выбритым лицом, который нервно посасывал легкое пиво из горлышка, постоянно доставая телефон из кармана и так же спешно засовывая его обратно. Женатик, сто процентов. И деньги водятся, судя по его золотым часикам, которые никак не смотрятся с его невинным, запуганным его жадной женой, личиком. Квон встал, подхватив с собой свою недопитую бутылку и пошел в сторону мужчины, который сразу же заметил движение в свою сторону и тут же вжался в деревянный стул. -Вечер добрый, не возражаете, если я составлю компанию? , — не церемонясь в ожидании согласия, он сел на соседний стул и протянул свой напиток к горлышку бутылки собеседника. Хотя собеседником назвать его было сложно, он будто язык проглотил. Стекло звякнула от несильного удара и Квон сделал большой глоток. -Ах, хорошо-то как, — сказал он, — Квон, Ким Ю Квон, — протянул свою руку с длинными пальцами, на которых красовалось пара серебряных перстней, мужчина напротив нехотя достал руку из кармана пальто, которой секунду назад держал мобильный телефон, и протянул на встречу парню. -Фрэнк. Уликинс, простите, — Квон почувствовал как рука мужчины содрогается в нервной дрожжи, поэтому отпустил его и пододвинул свой стул ближе. -Фрэнк, что же вы тут делаете? От жены небось сбежали? -Н-нет, — заикаясь ответил мужчина. -Да ладно, не бойся, я ей не скажу, что ты тут отсиживаешься, лишь бы домой не идти, — он похлопал мужчину по плечу и тот кажется, немного размяк от спокойного и игривого голоса Юквона. -Нет правда, я не сбегал. Я просто. Я просто устал, — вымолвил европеец и опустил глаза на столешницу. Тем временем парень уже переметнулся на табурет с другой стороны от мужчины, незаметно для того обшаривая его карманы, пока тот начал свой печальный монолог о жене-тиране, полностью придаваясь истории. -М-да, мужик, не завидую. Хочешь бесплатный совет? Беги, пока не поздно, — Квон резко встал со стула, от чего мужчина немного опешил, — Мне пора. Мужчина машинально поднялся на ноги и дружественно протянул Квону руку. Рукопожатие затянулось немного дольше, чем надо было. Руки обоих наконец-то разомкнулись и Квон вылетел в дверь, прежде чем мужчина успел что-то ему сказать. -Удачненько я сегодня зашел, — вертя в руках золотые часы и примеряя их на свое запястье, Ю Квон пошагал в сторону города, где в одном из полуподвальных баров его ждал Свен. Человек, давно давший понять, что с ним лучше дружить. Тех, кто не понимал этого и пытались под воровать у него, находили в ближайшем лесу мертвыми. Иногда он ради забавы приказывал своим псам распихивать недоброжелателя по мешочкам и раскидывать в разных уголках города, издеваясь над местной полицией. -А вот и мой верный друг, — разведя руками, мужчина в длинном красном халате из атласа с золотой оборкой и огромным драконом на спине, пошел на встречу Квону. Дойдя до парня, он дружески похлопал того по спине, от чего тот немного поежился, — Что ты сегодня мне принес, ну-ка, показывай. -Вот, — Квон протянул золотые часы в руки главаря и сделал шаг назад. Слишком сильны парфюм так и въедался в нос, подзывая приступ рвоты. -Это все?  — внимательно рассматривая безделушку, Свен подозвал одного из бугаев, стоящих за спиной Квона и вручил ему часы, отмахнувшись, чтобы тот быстрее скрылся с его глаз, — Ты хорошо поработал. Надеюсь, завтра будет по гуще. А теперь выметайся, я жутко устал. Мужчина развернулся спиной к парню и легкой пьяной походкой пошел в сторону своего ложе, усыпанного разного размера подушками. Оставшись без цента в кармане, Квон надеялся хоть на какую-то выручку с сегодняшнего улова, поэтому, немного помявшись на месте, он боязно подошел к мужчине. Пара охранников мигом встрепенулись и хотели было остановить парня, но резкий жест рукой утихомирил головорезов. -Ты что-то еще хочешь мне дать? -Вы мне заплатите за часы?  — мужчина лишь усмехнулся парню в лицо и указал тому на дверь. -Не наглей паренек, скажи спасибо, что ты у меня еще живешь и даже питаешь вполне сносно. Все. Проваливай. Зайдя в свое подобие комнаты, он закрыл за собой дверь и лег на матрас. Кровать давно стала не пригодной для сна, поэтому он выбросил ненужный каркас, оставив лишь мягкое лежбище. Выудив у себя из кармана деньги, которые он сумел утаить от хозяина, он стал аккуратно раскладывать каждую купюру, подсчитывая наличность. Триста сорок два доллара и пару центов, завалявшиеся еще с прошлого улова. Не густо. Этими деньгами не покрыть даже и части тех расходов, которые были потрачены на его проживание тут. Не сказал бы, что он жил в люксовом номере, но крыша над головой была, да и обед, как говорится, по расписанию. Жаловаться не приходилось. Лишь изредка закрадывалась идея сбежать от сюда подальше, но резкое осознание того, что идти ему, собственно, некуда, останавливало его каждый раз. Отодвинув запылившийся от времени ковер, он отодвинул одну из половиц и достал от туда небольшую жестяную коробку. Открыв ее, он сложил все деньги к уже имеющимся. Немного подумав, он прошелся пальцами по краям купюр до немного помятого края старой фотографии. Достав ее, он долго смотрел на изображение его матери, которая беззаботно улыбалось ему с фотокарточки, — Я скучаю, ма! Заприметив злачное местечко еще в прошлый раз, Юквон решил попытать еще раз свое счастье в том самом баре, в котором отхватил золотые часики. Хоть выручки он за них не получил, но и люлей за пустые карманы тоже- всяко лучше, чем ничего. Забрав по привычке свои пожитки, потому что иногда получалось не возвращаться в свое логово, он вышел из особняка и двинулся на очередное дело. В этот раз в баре было меньше пьяных, может это из-за того, что сегодня был вторник, но все равно парень решил попытать свою удачу. По привычке подойдя к барной стойке, он увидел знакомое лицо бармена, который прочитав мысли первого, выставил из-под бара две бутылки из зеленого стекла. -Давненько тебя видно не было, и в прошлый раз так резко соскочил, что не успел с тобой потрепаться,- темноволосый азиат открыл умело бутылку и налил в две поставленные на стол рюмки холодных напиток. -Барменам разве можно пить на рабочем месте? — ухмыльнулся Квон, поднимая рюмку. -Барменам-нет, а вот хозяину можно, — ответил старший и оба звонко чокнувшись, опустошили рюмку, вторую, третью. Заметно захмелев, Юквон попросил Химчана, как уже выяснилось, так звали хозяина здешнего заведения, принести ему чего-нибудь съестного, а пока тот отошел на кухню, парень принялся рассматривать публику в зале, выискивая свою жертву на сегодня. Мозг от алкоголя хоть немного не соображал, но руки все равно умело работали даже в самом пьяном состоянии. -Тот слишком толстый, пронюхает- отгребу по полной, — начал Юквон, отметая один за другим возможные варианты сегодняшней наживы, — Бедняк, сразу видно, — отметил Юквон худощавого мужчину в протертом вельветовом костюме и с единственной бутылкой дешевого пива, которую он мусолил уже битый час, — О, нашел, сегодня ты будешь моим Джекпотом! , — опрокинув еще одну рюмку, парень встал с высокого стула у стойки и немного неустойчивыми шагами двинулся к своей цели. -Добрый вечерок, уважаемый, — усаживаясь напротив собеседника начал Квон. Напротив него был парень, возраста примерно такого же как и сам Юквон, по внешности он смело мог сказать, что он его земляк, но по привычке начал говорить на английском. Волосы парня были почти такого же цвета как и волосы Юквона- блондинистые, но уже с отросшими черными корнями, пухлые губы занимали кажется 2/3 всего его лица, в сравнении с его небольшими, но пронзительными глазами. Одет он был довольно красочно для контингента местной забегаловки, яркие красные высокие кроссовки, красная кожанка и в цвет кепка на голове дополнялись многочисленными золотыми цепями и кольцами, но самое коронное в его образе был непонятный черно-белые штанами с орнаментом зебры и такой же майки. Смотрелось странно и не привычно, но внимание приковывало на 100%. Этого парень явно и добивался. Для полного комплекта его и без того маленькие глаза были подведены черным карандашом. -Чего тебе, чужак?  — довольно холодно ответил блондин, даже не кинув взгляда на парня. -Увидел знакомое лицо, решил вспомнить времена, когда я был еще на родине. -По-твоему, азиатская внешность- значит сразу лицо знакомое? Ишь какой! Проваливай, пока не на валял тебе, — достав из упаковки зубочистку, он положил ее в рот и стал языком перекатывать от одного края губ к другому. Гангстер, ей богу. -Хочешь я тебе фокус покажу, бьюсь об заклад, тебе понравится! — пытаясь обработать парня, Юквон стал искать в своем рюкзаке карты, которые были вечным его спутников во всех точках мире, где он уже успел побывать. -А хочешь я тебе тоже покажу кое-что? — показав длинный средний палец, азиат поднялся со стула и стал удаляться от парня, но Квон не мог просто так отпустить того, ловко ухватив за руку, прижав к себе в нечто похоже на «объятия братков». -Че ты начинаешь, я лишь решил развлечься, поболтать, — отпустив парня, Квон отстранился и пошел к выходу. Улов он получил, хоть и небольшой. Тяжеленная зажигалка из какого-то явно дорогого материала хранилась у него в кармане куртки. Зайдя за здание бара, он достал из кармана украденное и хотел было достать из соседнего кармана мобильный, но не обнаружил его, пошарив по всем карманам и даже в рюкзаке он понял. Телефона нет. Но ведь он его даже не доставал в баре, а по дороге сюда он точно был при нем. -Не это случаем ищешь? — от куда-то из темноты послышался голос, говорящий на корейском, а после и сам источник показался, выйдя из темноты. Тот самый азиат, которого он оприходовал буквально 10 минут назад в баре! -Какого хрена!  — Юквон попытался выхватить телефон у парня из рук, но тот оказался либо проворнее, либо трезвее, и вещь в мгновение ока оказалась в другой руке. -Мне кажется, у тебя тоже есть кое-что мое, — улыбнувшись, азиат уставился на парня, который был чуть пониже. -Ничего у меня нет! Отвали!  — решив покончить с этим, оставить дешевый телефон и быстрее свалить от туда, Юквон развернулся и стал отдаляться, но перед ним тут же выскочила еще одна фигура парня, преграждая тому дорогу. -Не думаю, что ты так просто уйдешь сегодня от сюда. У меня воровать не принято, знаешь ли, — за спиной голос стал все ближе и ближе, пока Квон не почувствовал своим затылком чье то дыхание. -А кто устанавливает, принято у кого-то воровать или нет. Если укралось, значит сам виноват. -Мне с тобой спорить не очень хочется, не в настроении я. Поэтому буду краток. Хочешь и дальше продолжать воровать по мелкому, или хочешь жить лучше, ходить в нормальной одежде и не бояться, что тебя в любой момент могут вышвырнуть на улицу или того хуже-убить? -Не думай, что хорошо меня знаешь, пижон, — фыркнул Юквон, поправляя лямку сумки. Когда его начинали носом тыкать в правду, он становился уязвимым, прям как тот 10 летний мальчик, которого собственный отец выгнал из дома. В такие моменты он терялся и становился более агрессивным, теряя контроль над своими эмоциями, что частенько приводило к постоянным избиениям. -Уж кое-что знаю, Ким Юквон. Так что? Ты согласен на более достойную жизнь или предпочитаешь ютиться в комнате 2 на 2 у своего босса? Решать тебе, — с этими словами азиат протянул парню игральную карту, с изображением Джокера, мотнув головой все так же стоящему позади компаньону, и они стали отдаляться от парня. -Ты что, черт какой-то? Эй!  — крикнул в след уходящим Квон, оставаясь вкопанным в землю. Еще никому кроме босса он не называл своего настоящего имени, только малая часть людей вообще помнила о том, что есть на свете некий Ким Юквон. -Зико я! Еще увидимся!