Кролик в шляпе

Три дня Квон не возвращался домой, пытаясь либо от судьбы убежать, либо от босса, который будет крайне недоволен отсутствием хоть какого-то улова, либо пытался убежать сам от себя. Благо не первый год он живет самостоятельно, поэтому знал места, где без труда можно найти бесплатную койку на ночь. Но так же он прекрасно понимал, что долго так сбегать он не может: рано или поздно Свен отправит на его поиски своих ищеек, и тогда уж точно жизнь не покажется ему раем. Хорошо если он выживет после этой встречи, в худшем- его скормят собакам. Прогуливаясь по ночному городу, он зашел в от времени покосившееся одноэтажное здание, больше напоминающее лачугу бомжа, нежели ресторан. Но в таким местах всегда так вкусно готовили! Заказав всего понемногу и набив живот до отвала, он пошел к стойке, поковырявшись в своем рюкзаке в поисках кошелька, нащупав его, стал тянуть и вместе с ним на пол упала та самая карта, которую ему вручил тот непонятный тип за баром. От куда же он мог знать его? Лицо Зико ему было совершенно незнакомым, а на лица у него была колоссальная память: он в точности помнил лицо даже прошедшего старика мимо него год назад, что уж говорить о столь запоминающейся внешности азиата. Подняв карту с пола, он с минуту повертел ее в руках и в голове всплыли слова того типа: «Ты согласен на более достойную жизнь или предпочитаешь ютиться в комнате 2 на 2 у своего босса?» Про «достойно» он конечно еще не был точно уверен, но знал наверняка- он не хотел возвращаться обратно к жизни собачки на поводу. Зная точно, что по понедельникам Свен частенько уезжал в свой загородный дом для «восстановления духовного состояния», как тот вечно говорил, Квон терпеливо ждал, когда дорогостоящий «Мереседес» отъедет от дома. Квон знал, что босс ездит туда не цветочки на полях нюхать, а убивать людей. Сам. Своими руками, которые на удивление всегда были с идеальным маникюром. Но при всей своей жестокости, Свен имел на удивление нерушимые для него и его людей устои — они никогда не убивали просто так. Все убитые им люди были либо свои, которые оказались крысами, либо чужаки, которые не знали (или знали), в чей огород лезть не стоит. Ну и убивать по понедельникам. Кто-то нос чешет, когда волнуется, а кто-то отправляет людей на тот свет в определенный день. Проводив взглядом отъезжающую от дома машину, он наконец вылез из своего укрытия- высоких кустов, которые служили эдакой живой оградой, и потащился к черному входу. Не в парадные же двери входить. По периметру шныряло около 5 охранников, и в доме расхаживали еще как минимум трое, поэтому Квону надо было быть максимально осторожным. Тихо открыв замок двери и оказавшись в предбаннике, который вел на кухню, он молился богам, чтобы повара еще спали, надеясь на то, что готовить-то им некому, раз хозяин уехал. Путь был чист, поэтому он прошмыгнул в бесконечно длинных коридор, без единой двери, в которую при возможности можно было бы спрятаться. Благополучно добравшись до дверей свой комнаты, буквально пролетев два лестничных пролета, он вставил заранее подготовленный ключ в замок, но тот, словно предатель, не хотел поддаваться ни вправо ни влево, оставаясь неподвижным в замочной скважине. Поменянные замки- очень плохо знак. Достав из кармана две тонкие проволоки, он, провозившись с замком больше положенного, наконец-то попал в комнату, прикрывая за собой дверь. Оставалось лишь быстро запихнуть все в свой рюкзак и бежать, бежать как можно быстрее и дальше. Одежда, зубная щетка и деньги, хранившиеся под половицей уже лежали в сумке- вроде всё, что он хотел и мог забрать, было собрано. «Черт» пронеслось в голове у Квона, когда услышал за стенами комнаты едва слышные шаркающие шаги, которые неминуемо приближались к двери. По дому в тапках мог ходить только Свен- у прислуги и охраны всегда была сменная обувь, поэтому вопрос «кто это» даже не возник у парня в голове. Квон хотел провалиться тут же под землю, саморучно себя закопав, не давая возможности сделать это за него боссу и его псам. -Какие люди у нас тут, — ехидный голос послышался по ту сторону двери и ручка резко дернулась вниз. От неминуемой смерти Юквона спасала лишь эта деревянная дверь, — Кончай играть со мной. Я знаю, что ты внутри, — Квон старался не дышать, пытаясь убедить американца, что в комнате и правда никого нет. Мгновение, и звук шагов стал отдаляться от комнаты, и Квон, уже успев представить в какой последовательности ему будут ломать кости, сделал первый вдох. -Выламывайте!  — послышалось за дверью и в тот же момент дверь почти вылетела с петель, оставаясь болтаться на обрывках креплений. Перебрав варианты побега, Квон нашел лишь один единственный- окно и, черт побери, третий этаж. Что лучше: выпрыгнуть, возможно повредить ногу, но иметь хотя бы долю шанса на спасения, либо сидеть и ждать, когда эти козлы выломают дверь и вынесут свой приговор. Поднявшись на ноги, он вскочил на подоконник и открыл одну оконную створку. Можно сказать, что ему повезло- прямо под его окнами росли пушистые пихты, которые хоть на пару процентов могли сгладить падение. Секунда и он уже летит, пытаясь сгруппироваться, прижимая к себе свой рюкзак. Исцарапав себе все лицо и руки, он выпутался от оков растения и что было мочи стал убегать от особняка, из окна которого лишь услышал:«Я тебя найду, Квон, обещаю!» **** -Ты уверен, что дело не выгорит?  — длинноногий парень откинулся на спинку кожаного кресла, попивая свой терпкий кофе. -Уверен на все сто! -В нашем деле даже ста будет мало для полной уверенности, — Зико как-то слишком нервно ходил по комнате, где собрал всех. Обеспокоенное лицо лидера встревожило и остальных. -Давайте просто пойдем и размажем голову этому неучу! -Мы не занимаемся импровизацией! -Но ведь частенько мы на ней и выезжаем, оставаясь живыми, — парень на кресле допил свое кофе и поставил кружку на живот, обхватывая ее руками. -Только при крайней необходимости. Даже для импровизации нужен хотя бы какой-то начальный план! -Но какая же импровизация с планом-то?! -Заткнись, Кён, башка от тебя болит уже, — парень в узких кожаных штанах и приталенной по фигуре рубашке, заправленной в штаны, махнул на самого разговорчивого рукой, но просьба выполнена не была. -Сам заткнись, Минхёк. Сам вечно лезешь поперек батьки! Или мне напомнить тебе дело в Ньюбурге? -Отвали!  — закончил темноволосый парень и отошел подальше от источника его головной боли на безопасное расстояние. -Мои надежные источники поведали, что слабое место этого придурка- его дочь. Можно начать с этого, а дальше как пойдет. -Твои надежные источники могут говорить лишь что-то типа «малыш, ты самый лучший» ночами, и то не уверен, что даже в этом случае они будут говорить правду, учитывая твою морду, — всё тот же светловолосый и громкий- Кён, буркнул тому, что в кресле, оба переглянулись, кинув в друг друга молниями, но продолжать перепалку не стали. -Дочь-это конечно хорошо, но я слышал, что она не живет с ним и он ее скрывает ото всех, даже его люди никогда не видели ни ее ни ее фотографий, — возразил Би-Бомб, он же Минхёк- один из более менее организованных в этой шайке, за исключением Зико, у которого вся жизнь была словно идеально настроенные часы. Никто не знал, почему его звали Би-Бомбом, но и всем было откровенно наплевать. -Опять обсуждаете дела всемирного масштаба? — в дверях показался Тэиль, надкусывая ярко-красное яблоко, сочное до такой степени, что при каждом укусе от него летели брызги. -А ты опять опоздал на это самое обсуждение, защитник природы, — подметил Зико и складка на его лбу наконец-то рассосалась. Тэиль всегда как-то по особенному влиял на состояние Зико, в его присутствии младшему всегда было хоть чуточку, но спокойнее. -Что у нас имеется на сегодняшний день? — подойдя к белому пуфику, Тэиль опустился на него, продолжая смотреть на присутствующих. — Кроме того что НИЧЕГО, ничего у нас и нет! — Пак Кён сделал очередной обход по комнате и остановился около окна, устремив свой взгляд на уходящее за кромки деревьев солнце. -Ну, значит я не особо-то и опоздал, — улыбнулся Тэиль, Зико решил не продолжать игру «кто прав, а кто виноват», прекрасно зная, что выйдет из нее проигравшим, и старший это тоже знал, — Если у него есть дочь, то хотя бы одна душа на этой земле должна знать о ее существовании, например- ее родная мать, ведь так? -Так, если бы не существовала проблема в том, что она умерла, — подытожил Зико и закурил. Когда он не мог найти решение проблемы, то всегда прибегал к одной из своих вредных привычек из прошлого, хотя в обычные дни не притрагивался к табачным изделиям. -Ну тогда найдем другую зацепку, чтобы подкрасться к этому главарю, проблема тоже, и не в таких передрягах были, — отчеканил высокий брюнет и встал со своего кожаного кресла, направляясь к выходу, — Было приятно побеседовать с вами парни в столь теплой атмосфере, но у меня есть дела. -Бежишь к очередной даме? — подал свой голос Кён, наконец оторвав свой взгляд от уходящего заката. -А тебе что, тоже хочется? Прости, я тройнячок не люблю, придется тебе самому справиться со своим желанием, — отрезал Джэхё и вышел из кабинета. -Вы когда-нибудь перестанете цапаться? — вздохнув глубоко, еле слышно проговорил Зико, делая очередную тягу. -Когда этот придурок перестанет быть таким! -Значит- никогда, — отшутился Би-Бомб, — раз мы на сегодня, по видимому, закончили, я тоже пойду, окей? -Да-да, идите, у нас же и так проблем мало, — докурив сигарету и потушив ее в пепельнице из толстого стекла, Зико подошел к своему столу и сел, подпирая рукой чрезмерно тяжелую от мыслей голову. -Сегодня мы все равно уже ничего не решим. Утро вечера мудрее, — легкий шлейф его не очень дорогого, но терпкого парфюма остался витать в комнате и их осталось трое в полном молчании, которое решил прервать старший. -Я тут кстати неплохой экземпляр нашел для нас, уверен, что она сможет нам пригодиться. — «ОНА»? , Тэиль, давай только без баб у нас в коллективе, хватило прошлого раза. Сам знаешь, ничего хорошего не вышло, — тяжело выдохнул Зико, вспоминая последнюю заварушку из-за одной дамы, которая, охмурив половину их компании, скрылась с нажитыми тяжелым трудом деньгами. -Да она не из таких, расслабься, она совсем еще ребенок. -Идеально, ты решил устроить тут детский сад. Ты как гринписовец какой-то- тащишь каждую бездомную собачонку к себе домой. -Прекрати быть кретином и прислушайся, что говорю тебе Я. Разве я когда-то заставлял тебя усомниться в моей способности видеть в людях то, кем они по-настоящему являются? -Нет. -Ну вот и всё. Теперь надеюсь, что она выберет правильный путь и придет к нам. А еще- она отличный стрелок! -Идеально, ребенок, умеющий стрелять. Час от часу не легче. -Где кстати ПиО, — спросил Кён, печатая что-то на своем телефоне. Он очень редко расставался со своим электронным устройством, будто вся жизни была в нем и он вечно боялся его потерять, оставшись ни с чем. -Ты же знаешь его, опять возиться с костюмами. Считает, что мы не достаточно убедительны в наших разноцветных, словно радуга брюках и пиджаках. Творческая личность, что с него взять. Я уже перестал пытаться достучаться до него о том, что нам надо быть наоборот незаметными, чем ходить как елочка новогодняя вся в стразах. ПиО всегда был немного не таким, каким хотело бы видеть его общество. В школе ему всегда доставалось за слишком экстравагантные наряды, которые он лет с 5 подбирал себе сам. После парочки крупных избиений в школе его забрали на домашнее обучение, точнее на самообучение, потому что у отца не было ни капли свободного времени. Всему, что он знает на сегодняшний день научил его Зико и работники цирка. Видимо влияние цирковой жизни, блеска костюмов и вечного праздника привило ему эту любовь ко всему яркому, порой даже вычурному. Он даже собирался уехать из родного дома в столицу, чтобы изучать моду, но так и не уехал. Мать его, по совместительству любовница отца Зико, бросила мальца на руках у вдовца и скрылась в неизвестном направлении, оставив лишь дыру в сердце и горькие воспоминания. Его не бросили и даже любили не меньше Зико, иногда даже казалось, что чуть больше, потому что второй вечно пропадал в плохих компаниях и, по правде, отношения с отцом у них никогда не вязались. Зико до сих пор считал смерть матери виной отца, и где-то в глубине души не простил его даже спустя 5 лет с его смерти. Сердце ребенка никогда не заживет до конца. Поэтому каждый божий день он старался показать отцу свой скверный характер, убегая ночами, выпивая и балуясь наркотиками. В один из таких вечеров они крупно повздорили с отцом, и Зико, дав сам себе обещание никогда не возвращаться обратно, сбежал из дома на 2 месяца. Зависнув с какими-то местными наркоманами, он по случайности (или нет) лишил девственности девушку, которая оказалась дочерью какого-то там главаря. Да, дурак, сам понимал, что до добра не доведут его вылазки, но что сделано- того уже не исправить. Получив по первое число, он, зализывая раны, вернулся домой, ведь идти было больше некуда. Отец его принял сына, подлатал, но впредь Зико больше не позволял себе вольностей, переняв на себя часть обязанностей отца, помогая ему и приглядывая за своим младшим братом. Но потом выяснилось, что отец долгое время скрывал болезнь, которая пожирала его изнутри, забирая каждый день понемногу его жизнь и через 3 месяца его не стало, оставив двух парней одних в целом мире. Точнее трех. Минхёка Зико узнал на одной из вечеринок, на которых второй был завсегдатым гостем. Быстро сдружившись, они стали лучшими друзьями, а иногда Зико ненароком называл того своим братом, на что ПиО частенько обижался, мол «вот он я, твой брат». Минхёк был обычным парнем, почти. Он был из приюта, куда его отдали родители в трехлетнем возрасте. Может оно было и лучше, если бы не было так плохо. В приюте он часто дрался, точнее били его, а тот лишь старался отбиваться от старших, которые использовали его как грушу для битья. Так он дорос до 18 лет, окреп и даже научился неплохо драться. После совершеннолетия, он был вынужден идти работать на стройку, работники которой ездили по приютам и отбирали как раз таких, как он, для самой тяжелой работы, не платив при этом практически ничего. Жили они все, такие же мальчишки-беспризорники, в одном большом доме, который зимой превращался в адский ледник, в котором выживали не все из-за отсутствия теплой одежды. В один майский день он и еще парочка ребят решают сбежать из заточения, и у двоих это удается. Не зная, куда ему деваться дальше, он стал просто бродить по дешевым барам, клубам, пока не познакомился с его будущим лучшим другом- Зико. За это знакомство Минхек будет благодарен всю жизнь. **** Минхёк и Зико, выйдя из кабинета, каждый разошлись по своим сторонам, по видимому в свои комнаты, но Тэилю совершенно не хотелось спать, поэтому он решил прогуляться немного по окрестности. На улице стояла жуткая духота, предвещающая надвижение грозы, и где-то вдалеке уже начинали сверкать фиолетовые молнии, показываясь на секунду и тут же исчезая с поля зрения. Обойдя дом, он пошел на скамейку, на которой частенько любил проводить такие вот вечера, когда надо было проветрить голову и подумать. Но спокойное одиночество тут же было испорчено каким-то шуршанием со стороны ворот, будто кто-то пытался зайти, но не мог, отчаянно стараясь открыть замок. -Не думаю, что тебе сюда, парень, — крикнул неизвестному Тэиль, надеясь, что не придется идти и прогонять незваного гостя. Но кажется, что до незнакомца слишком долго доходит, потому что возня не прекратилась, — Черт бы вас подрал, школота недогадливая, — путь от скамейки до ворот занимал около пол минуты, поэтому парень решил быстро пойти разобраться с надоедливой персоной и спокойно дальше сидеть и ждать начала грозы. В темноте мало что было видно, поэтому идти пришлось на ощупь, выставив правую руку и пальцами касаясь веток кустов. -Чувак, тебе чего надо? Ты домом ошибся, уходи пока мы тебя не «ушли». -Мне к Зико!  — послушалось с другой стороны ограды. Довольно дерзкое заявления, учитывая то, что мало кто знает, где обитает Чихо, только если он самолично не говорит им. -А ты кто будешь такой, что к Зико рвешься? -Просто пусти меня, низкорослик, — фыркнул парень, чье лицо Тэиль смог разглядеть под слабым светом от фонаря: азиат, с довольно приятной внешность, чего нельзя было сказать о его поганом языке, в глазах легко можно было прочитать еще детскую наивность, но вперемешку с какой-то неподдельной грустью. -Тебе не кажется, что надо быть более уважительным к старшим? — почему-то Тэиль был на все сто уверен, что незнакомец младше его минимум на два года, а может и того больше. Слишком уж подростковый взрывной характер бунтовал в этом парне. -А тебе не кажется, что мне глубоко насрать? -Я вижу, вы уже успели познакомиться друг с другом, — внезапно показавшийся в темноте силуэт встал рядом с Тэилем, в своем привычном домашнем халате, в белых пушистых тапочках, запахивая сильнее края воротника, чтобы подлый ветер не обдавал его кожу холодом. -Не ждал тебя так быстро, но очень рад, что ты все-таки пришел, -улыбнулся Зико, отодвигая железную щеколду на воротах, открывая дверь парню и пропуская его на территорию. Юквон довольно ухмыльнулся Тэилю, проходя мимо него, ступая аккуратными шагами по дорожке, выложенной бетонными плитами, ведущими к парадному входу. -Ты что, серьезно пустишь этого к нам в дом? -Ну, считай у меня тоже был свой экземпляр в кармане, — похлопав старшего по плечу, Зико удалился в дом, следом за гостем, плотно закрывая за собой дверь. Он не переносил сквозняка. И холод. Холод особенно. Оставшись в полном одиночестве, Тэиль точно знал, что в ближайший час не ступит ногой на порог дома. Пока не было желания, да и причины. Пока там был Юквон, ему не хотелось там быть. Совершенно. Он слишком хорошо умел читать людей. Даже слишком хорошо, чтобы понять, что Зико привел к ним в дом проблемы, но старший пока не хотел этого говорить. Просто потому что Чихо не послушает его, пока что не послушает. Он слишком хорошо его знал. Вернувшись на свое место, Тэиль с ногами устроился на скамейке, обхватывая руками согнутые в коленях ноги, барабаня по коленке какой-то собственно придуманный ритм. Сизая туча уже была почти над головой, но были тиха и спокойно, будто накапливая энергию, чтобы потом расколоть землю на две части, чтобы расколоть мир на «до» и «после». И их собственный мир тоже скоро пойдет по швам, скоро придет гроза, ураган, Тэиль знал, знал, потому что слишком хорошо умел читать людей. — Тэиль-хён, зайди в дом, есть разговор! — а вот и первый раскат грома.