Быть собой

Усталость брала свое. Забиралась под кожу и растекалась напряженными нитями, сковывая тело и принося мучительную боль. Голова казалась невыносимо тяжелой, из-за чего мысли превращались в нечто пульсирующее и неподдающееся анализу. Десятки тем просто хаотично смешивались, упрямо сменяя одну другой, чем еще больше вызывали странное раздражение. Владу хотелось скрипеть зубами и крошить что-нибудь хрупкое, так, чтобы легкое жжение оставалось на кончиках пальцев. Но это было половиной беды. Усталость медленно спускалась от шеи к плечам и следом растекалась по всему телу, превращая мужчину в каменное изваяние, которое не может и не хочет совершать движения. Это злило и пугало одновременно. Можно было сослаться на тяжелый рабочий день или назревающий конфликт с подчиненными, которые словно интуитивно почувствовали слабину своего обычно сурового начальника. Но причина, на самом деле, заключалась в самом себе. Влад был доволен жизнью и всем тем, что имел к своим почти сорока годам. Он любил свою работу, ценил коллектив и никогда не сетовал на то, что эта самая работа отбирала у него большую часть свободного времени. И точно так же он любил своих друзей, которые всегда были рядом и поддерживали его в любых начинаниях. Но еще больше он любил свою жизнь за то, что в ней присутствовало самое главное — его Сережа. Такой же состоятельный и уверенный в себе мужчина, легкий на подъем и пышущий энергией, которой хватило бы на половину населения Земли. И это было прекрасное чувство, даже удивительное, сравнить которое можно было только с жаждой обретения чего-то запредельно дорогого, ради чего ты отдал бы все, что имеешь. Но сейчас что-то было не так. Какое-то внутренние волнение, словно Влад упускает для себя нечто важное. Из-за больной головы и спутанных мыслей он просто не мог поймать ту единственную нить, которая просилась наружу. Влад не любил подобные моменты, когда его разум пропитывался чувством тревожности, из-за которого вследствие он сам себе напоминал несчастного параноика. Сергей точно бы не одобрил, узнай он о подобных мыслях своего благоверного. Но и скрывать от него не было никакой необходимости, просто Влад рассчитывал на то, что это пройдет само собой и уже в ближайшее время. Только вот ключ в замке повернулся раньше, чем Влад обрел душевный покой. Сергей тихо разулся, оставил ключи на небольшой полочке в прихожей, и настороженно заглянул в гостиную, останавливаясь взглядом на сгорбленной фигуре. Таким Влада он еще не видел: с поникшей головой и крепко сцепленными пальцами, с невидящим взглядом и какой-то удушающей аурой безысходности, будто случилось действительно что-то серьезное. Первой мыслью было переждать этот момент, дать любимому побыть наедине с самим собой, чтобы не мешать. А если это что-то затяжное, что нельзя оставлять и игнорировать? В итоге Сергей сделал шаг и уверенно прошел в комнату, кладя на журнальный столик телефон и бумажник, после чего опустился на корточки перед Владом, заставив того обратить на себя внимание. Кобрин выглядел измученным и непривычно потерянным. Мелкие морщинки расползались от уголков глаз ближе к вискам, между бровей залегла хмурая и такая тяжелая складка, губы и вовсе казались бледными, словно мужчина испытывал страх, отразившийся на его красивом лице. Сергей заглянул в серые омуты и мягко, почти невесомо, провел кончиком указательного пальца по колючей щеке. — Привет? — он произнес это тихо, но Влад все равно вздрогнул, будто только сейчас заметив его присутствие. — Привет, милый, — мужчина шумно выдохнул и наклонился вперед, утыкаясь своим лбом в Сережин. — Ты рано. — Я поздно, Влад, — Сергей насторожился и попытался снова заглянуть в родные глаза. — Время почти одиннадцать… Сколько ты здесь сидишь? — Я не знаю, — все-таки взяв себя в руки, Кобрин отстранился и с видимым трудом повел затекшими плечами. — Часа два, наверное. — Что-то случилось? Слова давались сложнее, и Сергей напрягся всем телом, словно предчувствуя что-то страшное, что могло касаться не столько работы, сколько их отношений с Владом. И это чертовски пугало и без того взвинченного мужчину, потому что видеть любимого человека в подобном состоянии сродни катастрофе. Но Сергей придушил в себе приступ паники мгновенно — дурная подруга здесь лишняя. Он снова заглянул в глаза Влада, мягко улыбнулся и аккуратно устроил обе ладони на его коленях, чуть сжимая. — Влад, в чем дело? Что-то в офисе или… — Я не знаю, — мужчина перебил любимого и тут же снова замолчал, вдруг растерянно став оглядываться по сторонам. — Просто… какое-то чувство странное и оно не отпускает. В груди кольнуло, и Сергей непроизвольно сжал пальцы сильнее, стискивая чужие колени. Лишь бы это было не предчувствием, не каким-то сигналом, что сейчас рухнет все, что имеет значение. Только бы не сердце, потому что это страшнее любых других проблем и, если с Владом что-то случится, то Сергей попросту этого не переживет. Оно у них одно на двоих. — Влад? Владик, тебе плохо? Может скорую… Кобрин отшатнулся, с удивлением смотря на Сережу. Тот был хмур и непривычно напряжен. Нижняя губа подрагивала, а в глазах плескался такой ужас, что Влад мгновенно пришел в чувство. Он тут сидит и саможуйствует, жалеет себя из-за каких-то смешанных чувств, а его любимый испуган и растерян, потому что Кобрин, сука такая, упускает нечто важное именно в этот момент! Сергей дышит им, ловит каждый жест и почти мыслит так же, а он тут замер изваянием и только усложняет вместо того, чтобы сказать… — Господи, Сереж, все нормально, — Влад схватил его за руки и потянул на себя, усаживая на бедра и прижимая к груди. — Тише, все хорошо. Слышишь? У меня ничего не болит, и я не собираюсь превращаться в овощ на твоих глазах. — Это не смешно, — Сергей вжался в его грудь и уткнулся носом в изгиб шеи, вдыхая терпкий запах кожи. — Я уж подумал, что у тебя сердце прихватило. Ты работаешь на износ, нормально питаешься только дома и в моем присутствии, и я впервые испугался, глядя на твое лицо. — Прости, просто меня прибило к месту и я не был готов к тому, что ты меня застанешь таким, — Влад погладил Сережу по спине и прижался сухими губами к прохладному лбу. — Прости, что напугал. — Да… — отозвался Сергей и осторожно слез с колен Влада, устраиваясь у него под боком. — Лучше в следующий раз просто громи мебель. — Не надо нам такого, — Кобрин устало откинул голову на спинку дивана и тихо попросил: — Мы можем поговорить об этом? — Конечно. *** Чайная ложка тихо звякнула о дно раковины. Звук долбанул по больной голове, и Сергей вздрогнул, выныривая из тяжелых мыслей. Разговор тогда состоялся, но решение проблемы, которую так и не удалось выявить, они, конечно же, так и не нашли. Да еще и будто местами поменялись: теперь Влад испытывал легкое волнение, а Сережа скрипел зубами, пытаясь справиться с раздражением и непонятным страхом, что поселился где-то на периферии сознания. И ведь хорошо все было, ни одной причины, чтобы волноваться и ждать чего-то неизбежного. Сергей мог поклясться, что Влад ничего не скрывает, но испытанное им в тот вечер состояние, отчего-то нагнетало и удерживало двух мужчин на расстоянии. И ведь обидно! Они за все восемь лет отношений ни разу не сталкивались с подобным, чтобы можно было хоть немного прояснить для себя ситуацию. Сергей бросил еще один взгляд на чайную ложку… и его прорвало. Чашка с недопитым кофе отправилась следом и с еще большим звоном разлетелась на десятки осколков. Пальцы болезненно сжались на краю столешницы, и мужчина глубоко вздохнул, улавливая тихие шаги со спины. Влад скривился при виде чашки, мазнул взглядом по белым напряженным пальцам и обнял со спины, утыкаясь лбом в его затылок. — Давай поговорим, — Кобрин отстранился и насильно усадил Сергея за обеденный стол. — Еще раз. — Что происходит? — Сергей смотрел исподлобья и хмурился еще сильнее. Чашки, по всей видимости, было недостаточно. — Я второй день не могу расслабиться, хотя ничего серьезного не произошло. — Послушай, Сереж, — говорить действительно было не о чем, но Влад еще раз попробовал облечь свое волнение в простые слова. — Я не могу объяснить, просто не знаю, как описать свое состояние. Я счастлив, доволен всем, что у меня есть, и я мог бы сейчас сказать, что, несмотря на все это, мне все равно чего-то не хватает. Но это не так. Может, я просто устал, и поэтому моя голова забита всякой херней, которую не понимаю даже я сам. — Тогда разберись в себе, разложи по полочкам, — Сергей сложил руки на груди и твердо посмотрел ему в глаза. — Есть что-то нерешаемое на работе, что впоследствии может выйти тебе боком? Влад задумался всего на минуту, перебирая детали и моменты, знакомые лица коллег и партнеров, а потом уверенно покачал головой, отрицая. — Ребята? Может, ты волнуешься о ком-то из них? Мы можем позвонить им сейчас, хочешь? — Нет, Сереж, это что-то другое, — взгляд зацепился за тонкие пальцы, на одном из которых блестело кольцо, и Влад неожиданно тихо, но уверенно произнес: — Мне, кажется, причина во мне. — Боже, — Сергей спрятал лицо в ладонях и шумно выдохнул. — Кобрин, тебя постиг старческий маразм? Ты перестал быть уверенным в себе мужчиной? Ты устал от наших отношений? Просто скажи уже, что тебя волнует?! — Ты, — спокойно отозвался мужчина. — Меня волнуешь ты и твое состояние, и меня сейчас до ужаса начинает бесить тот факт, что из-за какой-то неизвестной херни мы разводим скандал на ровном месте. — Хорошо, давай просто спишем это на усталость и стресс, — губы наконец тронула едва заметная улыбка, и Сергей потихоньку начал успокаиваться. Влад кивнул и, проходя мимо Сергея, остановился, чтобы жестко припечатать: — Вычеркни из своих мыслей фразу: «устал от наших отношений». Этого никогда не будет, понял? — Да… Сережа задумчиво проводил его спину и тихо выдохнул. Страшнее напуганного Влада может быть только злой и обиженный Влад. Они это проходили еще в самом начале их отношений. Тогда приставучий Кобрин пугал своей настойчивостью и даже агрессивным поведением, когда Сергей упорно отталкивал от себя внезапного ухажера, прячась за отговорками и даже спиной друга. Стомин тогда принял его сторону, пустил к себе на постой и молча поддерживал, хотя на тот момент и не был сторонником однополых отношений. Просто переживал за друга и осаживал Кобрина, когда тот пытался надавить на Сережины слабости. У них проект горел, жили в тогда еще маленькой конторке и перебивались сухими бутербродами, насилуя умы и хватаясь за любую возможность. Вот так зацепились и за фирму Кобрина, но кто же знал, что Потапову перепадет все внимание… А Влад был упрям. Когда его терпение лопнуло, Сережа познакомился с не самыми лучшими качествами своего будущего любовника. Тот злился, почти рычал и чуть ли не стены пробивал голыми кулаками, чтобы добраться до Сергея. Танцы с бубнами прекратились в тот момент, когда Сережа четко осознал для себя простую истину: вот с этим мужиком он будет счастлив. Потребовалось больше полугода, чтобы разглядеть лучшие качества, принять минусы и недостатки, осознать собственную важность и ценность каждого обещания. Серега им тогда обоим нервы помотал, но зато ни разу за все эти годы не пожалел, что согласился на отношения с Владом. Его мужчина был лучшим и именно таким, каким его хотел видеть Потапов. Изменился ли Влад? Вопрос вспыхнул настолько ярко, что Сергей дернулся и тут же растер лицо горячими ладонями. Словно цепочка, мысли выстраивались одна за другой, накладываясь образами прошлого и пропитываясь настоящим. Что он упустил? Что забыл и скрыл глубоко внутри себя? Что он не заметил, вглядываясь в до боли родные и любимые глаза? Прав был Влад — облечь это в слова было почти невозможно. Зато осознание захлестнуло по самое горло, к которому подкатил удушающий ком. Страх, возникший сначала у Влада, а затем и у Сергея, был вызван отнюдь не усталостью или каким-либо расстройством, а неудовлетворенностью, которую проигнорировал сам Кобрин. Достаточно было вспомнить то, каким был Влад еще в самом начале, чтобы понять — мужское эго требовало то, что у него отняли. Его манера общения, его порой дикие повадки и совсем неласковые жесты. За годы прочных отношений характер мужчины подвергся значительным изменениям, с которыми он негласно мирился, потому что его Сереже так было комфортней. Влад обтесался, стал мягче и проще, обрел безоговорочную поддержку в лице любовника и окончательно уверился в том, что его не оставят. Больше не требовалось доказывать, хотя любовь просто выросла и стала проявляться иначе: заботе Кобрина могли позавидовать очень многие. И эти слова, сказанные твердым и не терпящим возражений тоном, окунули Сергея так глубоко, что внутри колыхнулись даже старые раны. И обдумывая это сейчас, Сергей не видел причины винить себя или того же Влада, просто принял тот факт, что они оба изменились. Время не позволило им стоять и жить одним воспоминанием, оно научило их двигаться и подстраиваться, что и стало причиной внезапного бунта. Да и вряд ли сам Кобрин это осознавал, а вот былой характер словно вышел из многолетней спячки и затребовал свое место под жарким солнцем. По всей видимости, Владу просто не хватало того времени, когда в их отношениях руководил только он, не хватало лидирующей позиции и статуса завоевателя. Он многое позволял Сергею, который принял это как должное. А ведь если задуматься, то Сергей изначально желал именно такой позиции: ему нравился тот Влад и полюбил он его таким. А потом просто поплыл по течению и по ходу отхватил лишку от самого любовника. Сережа умел давить и требовать, хотя и не считал это своими лучшими качествами. И да, он тоже повлиял на характер Влада, хотя это было ожидаемо и вполне нормально. Но вопрос был в другом: почему они вдвоем отреагировали подобным образом? Неужели Влад так запутался в себе, что не смог осознать очевидных вещей? Или просто не хотел это признавать и вытягивать наружу? Но этот голос, этот злой прищур серых глаз и решимость, от которой пробивало на легкую дрожь — все это напомнило того Влада, за которым когда-то пошел Сережа, рискуя всем, что у него тогда было. Им определенно стоило поговорить еще раз, а затем дать понять, что Сергей не против и ему это необходимо так же сильно, как и самому Владу. *** Сереже казалось, что ему снова меньше тридцати. Он будто выбрался из скорлупы и расправил широкие крылья, которые могли поднять его так высоко, что впору испугаться. Но и падать теперь было не страшно — у него есть заботливые руки, которые всегда поймают и укроют. Они больше не поднимали тему того вечера, хотя и прошло всего-то пару недель. Влад больше не испытывал чувство внезапной тревоги, но смотреть на любимого стал иначе, словно что-то чувствуя и начиная понимать. И не зря. Сергей присматривался и почти незаметно сглаживал наросшие за эти годы углы. Больше времени проводил под боком у Влада, стал звонить чаще и быстрее реагировал на сообщения, не откладывая их на потом. Оказалось, что внутри плещется куда больше нерастраченной нежности и заботы, чем он думал. Его будто макало в прошлое, откуда он черпал вдохновение. Сергею хотелось измениться, дать их отношениям новый виток и подарить еще больше любви, которая чудесным образом только крепла, расцветая десятками новых чувств. И это действительно окрыляло. Стало плевать на возраст и чужое недопонимание, на проблемы и отсутствие времени — дышать полной грудью в который раз стало намного легче. Фруктовый леденец катался на языке, и мужчина довольно щурился, наблюдая за любимым. Влад задумчиво перебирал документы, изредка черкал карандашом на пустых полях и тихо фыркал, когда его голову посещала очередная масштабная идея. Наблюдать было так же приятно, как и прикасаться, но Сергей не двигался, удобно закопавшись в теплый плед и пару подушек, свив себе полноценное гнездо в углу дивана. Было куда интереснее рассматривать знакомый профиль и реагировать телом на спокойные жесты. Кобрин, на удивление, так и остался крепким и подтянутым мужчиной, несмотря на возраст и загруженный образ жизни. Да, где-то начинали проступать пока еще малозаметные изменения, но тонкие морщинки вокруг глаз и не такой широкий размах плеч, как еще пару лет назад, нисколько не портили привлекательного мужчину. Это был все тот же Кобрин, при виде которого заходилось собственное сердце. — Я чувствую твой взгляд, — Влад обернулся и с улыбкой посмотрел на кокон из пледа и подушек. — Тебе холодно, что ли? — Мне хорошо, — Сергей двинул языком и конфета натянула щеку. — Но тебя не хватает вот здесь… Мужчина распахнул плед, намекая на место рядом с собой. Кобрин хмыкнул, отложил карандаш и медленно подобрался к любимому, усаживаясь между его разведенных ног. Сережу хотелось потискать, забраться теплыми ладонями под свободную футболку и наконец заласкать твердые соски, один из которых манил своим проколом. Сколько раз он проделывал это с любимым? Мял крепкую грудь, играясь с тонким колечком и вызывая этим толпы мурашек и тихие стоны. Подобная ласка кружила голову, манила к себе и дразнила обоих мужчин. Но сейчас отчего-то хотелось другого. Кобрин машинально гладил Сережины колени, блуждал взглядом по расслабленному телу и пытался понять, чего же ему хочется в этот момент. Его словно дергало, толкало к чему-то неоднозначному, но уже привычно терялось под натиском нежности и заботы. И это тоже нервировало, хотя и не настолько заметно, чтобы зацепиться за эти ощущения. А Сергей это замечал. Видел легкое смятение в серых глазах, чуть дерганные движения широких кистей, и легко улыбался. Кобрин так свыкся с образом нежного и заботливого любовника, что даже не мог распознать те чувства, что просились наружу. Сережа чувствовал его, понимал с полуслова и поэтому не торопился что-то менять. Он обязательно подтолкнет Влада, но тому необходимо прочувствовать и понять это первым, чтобы по итогу не задеть и не ранить. И поэтому Сергей выжидал, сбивал столку своей неожиданной и давно забытой покладистостью, подготавливал их обоих к незначительным, но все же переменам. Все так же улыбаясь, Сережа вдруг подобрался и скинул с себя плед, устраиваясь на коленях. Футболка полетела на пол, следом за ней спортивные штаны и нижнее белье. Влад молча наблюдал за представлением и лишь облизывающий губы язык выдавал его нетерпение. А Сергей не медлил: развернулся к нему спиной, уперся руками в подлокотник дивана и принял вызывающую позу, смотря на Влада через плечо. И было в этом что-то такое странное и не совсем привычное. Кобрин выдохнул, еще раз бросил мимолетный взгляд на лицо Сергея, а затем уверенно встал на колени позади него и с силой припечатал ладонью по упругой ягодице. Словно проверяя свои возможности и реакцию любовника: взбрыкнет ли Сергей или позволит большее? Но его не остановили, только призывно прогнулись в пояснице, еще больше приподнимая задницу, на которой уже расцветал покрасневший след от шлепка. Такая молчаливая покорность возбуждала и требовала решительных действий. Влад прошелся ладонями по всей спине, уперся пахом в крепкие обнаженные бедра и слегка помассировал плечи, зарываясь пальцами одной руки в растрепанные русые пряди. В голове что-то щелкнуло, и Влад уверенным жестом потянул его голову на себя, вызывая у Сергея легкое шипение. Тот молча поддался и внезапно, даже для самого себя, застонал, когда тяжелая ладонь вновь опустилась на его задницу. Музыка, играющая фоном весь вечер, ушла куда-то на задний план, словно в комнате царила тишина, разбавленная лишь нервным дыханием. Влад чувствовал нетерпение, окутавшее Сергея, но неосознанно медлил, будто впервые рассматривая давно уже знакомое тело. Загорелая кожа едва заметно покрывалась капельками пота, плечи подрагивали и казались слишком напряженными, но дыхание… Оно красноречивее любых слов показывало все желание. Сергей вдыхал через нос и шумно выпускал воздух через рот, словно успокаиваясь и готовясь к большему. А Влада трясло. Откуда-то изнутри поднималась буря, грозясь вырваться потоком неосознанной грубости. Хотелось отшлепать вздернутую задницу, раздразнить чувствительный анус до легкого жжения и заставить плакать, чтобы через всхлипы слышать тихие просьбы и мольбу. Влада повело от собственных мыслей, и он сильнее сжал зубы, зачем-то пытаясь отрезвить себя от накатившего возбуждения. Но Сергей снова удивил. Мужчина подался назад, толкнулся ягодицами в напряженный пах любовника и опустился на сложенные руки, буквально одной позой требуя взять его прямо сейчас. Влад сдался и приспустил штаны вместе с бельем, тут же касаясь твердым членом его бедра. Где-то поблизости должна была быть смазка и презервативы, но Владу было лень отрываться от желанного тела. Он провел указательным пальцем по промежности, потер сухой анус и убрал руку, сплевывая и поднося пальцы обратно. Мышцы поддались почти сразу, пропуская внутрь и позволяя туго скользить по горячим стенкам. Влад прикусил губу и шумно выдохнул, смотря на то, как пальцы растягивают вход и готовят его для члена. А затем расслабился, размазал слюну по всему стволу и толкнулся головкой, придерживая Сергея за ягодицы двумя руками. Мышцы плотно сомкнулись, и Влад одним движением вошел почти до основания, уловив хриплый стон. Сергей дернулся, позволил перехватить себя поперек груди и откинулся спиной назад, прижимаясь к Владу, пока тот медленно толкался в него до самого основания. Хотелось быстрее и намного жестче, но Кобрин продолжал дразнить, щекоча шею горячим дыханием и легкими укусами, от которых подводило внизу живота. Сергей не выдержал, сжал сильнее чужую руку на своей груди и царапнул короткими ногтями, призывая двигаться резче, чем того хотел Влад. И тому пришлось сдаться, отстраняя любимого от своей груди и надавливая тому между лопаток, вынуждая прогнуться. Сережа выдохнул, обхватил собственный член горячими пальцами и толкнулся назад, принимая в себя еще больше. Оргазм накрыл резко и почти оглушил: Сергей гладил головку и практически хныкал от того, как дрожат его бедра и сокращаются мышцы живота. А Влад все еще вбивался, вытрахивая из обоих последние силы. Его накрыло чуть позже и не так сильно, но этого хватило, чтобы выпасть из реальности на долгие полминуты. Сережа под ним заерзал, что-то прохрипел и Влад осторожно вынул член, отстраняясь и помогая мужчине улечься на спину. Говорить не хотелось, как и совершать лишние движения, поэтому Влад навалился сверху, чуть сместился, чтобы не придавливать своим весом, и блаженно выдохнул, чувствуя горячую ладонь на своем бедре. — Ты хотел чего-то другого, я прав? — голос Сережи выдернул из дремы, а вопрос показался каким-то странным. — Возможно. — Тогда, почему сдержался? — Сам не знаю. Влад потерся носом о его плечо, зажмурился и почти сразу уснул. Сергей и сам бы хотел отключиться, но пришлось подниматься и идти за полотенцем. Потом он растолкал благоверного, чтобы тот проснулся и топал в спальню, и сам же последовал за ним, наконец расслабляясь и оставляя все мысли на следующий день. *** Кобрин бесился и шипел на манер ядовитой змеи. Если бы он знал, что день не заладится с самого утра, то хрен бы явился в офис, чтобы не переживать стадию взрывного вулкана. Кофе оказался пролит на необходимые в этот день бумаги, чертова ручка отказывалась писать, а Настя — секретарь с многолетним стажем, вымораживала одним своим видом и бестолковым лепетанием на любой четко поставленный вопрос. Еще и Сережа молчал: на звонки не отвечал, сообщения игнорировал, да и с самого утра предупредил, что у него планы на вечер. Какие к черту планы, если он даже не соизволил сказать, где проведет этот самый вечер?! День просто не задался и настроение, скатившееся еще с начала рабочего дня, так и плелось на уровне плинтуса, вызывая неконтролируемую злость на каждого, кто находился в зоне досягаемости. Все валилось из рук, мысли не хотели принимать нужный вектор, а Сергей по-прежнему отмалчивался по непонятным Владу причинам. Даже захотелось выпить и спустить пар, но если первое и было выполнимо, то второе — игнорировалось уже самим Владом. Натворить дел, а потом расхлебывать последствия было не в его манере. Дома было тихо, хотя и пахло недавно приготовленным ужином, что серьезно озадачило Влада. Неужели Сергей заезжал домой, а потом смылся по своим делам? Кобрин надулся, как ребенок: ему хотелось любимого под бок и спокойного разговора по душам, а не внезапного одиночества. Усталость снова навалилась тяжелым грузом. Влад медленно разулся, оставил вещи на банкетке в прихожей и, закатав рукава, лениво прошел в гостиную, щелкая выключателем. Сергей стоял у окна, обернувшись только тогда, когда загорелся верхний свет. Мужчина тоже был одет в белую рубашку и черные брюки, словно отражая внешний вид самого Влада. Вопрос так и не сорвался с губ, застревая где-то в районе горла. Сергей был дома, готовил ужин и определенно ждал его возвращения. Так к чему же были те слова, что его не будет этим вечером? — Ты хотел сделать сюрприз? — хмуро спросил Влад, все еще варясь в том состоянии, что преследовало его весь день. Сергей кивнул и молча указал рукой на журнальный столик. Влад опешил, неосознанно сделал шаг вперед и снова замер, поднимая на любимого удивленный взгляд. — Что это? — Подарок, — спокойно отозвался мужчина, подходя к столику, на котором стояла пара коробок. — Садись. Кобрин опустился на диван, задумчиво обвел взглядом ладную фигуру любовника и шумно выдохнул, показывая всю степень своей усталости. — Сереж, ну что за дела? Я весь день, как на иголках, а ты тут наводишь ауру таинственности. — Злишься? Это хорошо, — Сергей кивнул и принялся разбирать коробки. Сначала он протянул Владу пару кожаных перчаток и на его удивленный взгляд просто пожал плечами. Намек был понят, и Кобрин нехотя, но все же натянул перчатки на руки, отчего-то испытывая странное удовлетворение от контраста. Затем Сергей опустился перед ним на колени, стянул носки и тут же надел новые. Влад скептически наблюдал за происходящим, но задавать вопросы пока не решался. Следом из коробки появились новые туфли, в которые Сережа ловко обул любовника. — Это выглядит странно, ты так не думаешь? — Влад все еще наблюдал за тем, как Сергей убирает пустые упаковки. — Нет, — мужчина опустился на колени между разведенных ног Кобрина и завел руки за спину. — Действуй и не задавай лишних вопросов. Все, что от тебя требуется в этот момент — делать так, как тебе хочется, несмотря ни на что. — Ты хочешь поиграть? — губы растянула понятливая улыбка. — Влад. Кобрин замолчал, как и перестал улыбаться, глядя на чересчур серьезное лицо Сергея. Тот смотрел в ответ и был настолько уверен в своих действиях, что Влад это чувствовал почти физически. Желание разговаривать и задавать вопросы отпало само собой. В этот момент между ними натягивалось все, что имело значение и связывало все эти годы. Они оба носили обручальные кольца и не скрывали своих отношений. Они держались друг друга, потому что доверяли и осознанно отдали свое сердце в руки другого человека. Влад любил его почти до помешательства, хорошо помня то время, когда Сергей еще только учился принимать его как своего постоянного любовника. В голове снова что-то щелкнуло, дернуло по натянутым нервам и заставило сердце ухнуть в район желудка. Кобрин сжал челюсть и уже другими глазами посмотрел на Сергея. Покладистый, доверяющий и уверенный в происходящем больше, чем его любовник. Сергей предлагал себя, но как-то иначе. Смотрел открыто и даже вызывающе, но поза говорила об обратном. Кобрин еще раз посмотрел на свои руки в черных перчатках, на новые ботинки, а затем перевел тяжелый взгляд на Сергея. — Ближе. Сергей сместился, но по-прежнему стоял на коленях, держа руки за спиной. Белая ткань рубашки натягивалась на крепкой груди, позволяя рассмотреть контуры колечка, пронизывающего правый сосок. Черные брюки услужливо натянулись на чуть разведенных бедрах, и это, пожалуй, было одним из самых красивых образов, которые возбуждали Влада. Он замешкался лишь на секунду, после чего сместил свою ногу и уперся стопой рядом с пахом Сергея. И да, это было чертовски красиво! Влад надавил сильнее, а затем задел промежность самым кончиком и снова отвел стопу в сторону, с силой нажимая на бедро. Желания сделать больно или неприятно не возникало, но хотелось подразнить и вдруг неожиданно — заявить свои права. Кобрин поймал потемневший взгляд карих глаз, понимающе хмыкнул и поманил пальцем. Сергей осторожно поднялся, а затем уселся на его бедра, позволяя руководить и делать то, что его любимый посчитает нужным. Влад это понял и отпускал себя медленно и будто бы нехотя, но на самом деле его переполняли такие сильные чувства, что даже дыхание стало резким и порывистым. Мужчина погладил бедра, поднял руки выше и мягко коснулся груди, на которой отчетливо выделялись твердые горошины сосков. Черные перчатки на фоне белой рубашки вызывали смешанные чувства, но это возбуждало и чуть подстегивало к более решительным действиям. Кобрин широко улыбнулся, а затем с силой рванул края рубашки, разрывая ткань. Это было дико, но определенно пришлось по вкусу обоим мужчинам. Сергей вздрогнул и облизал пересохшие губы: он не провоцировал, не будил пока еще спящего зверя, но ждал этого момента сильнее, чем мог об этом подумать Влад. Пальцы в перчатках, ласкающие грудь и живот, вызывали трепет и горячее желание. Влад дурел от контраста, а Сергей от самой ситуации. В какой-то момент этого стало мало, и Кобрин спихнул его на пол, помогая раздеться. Перчатки пришлось скинуть: руки вспотели и не хотели слушаться. Влад огладил плечи, чуть потянул за волосы на затылке и заставил Сергея опуститься на колени, кивая ему на свой пах. Проворные пальцы быстро справились с ремнем и ширинкой, стянули ткань до самых щиколоток и вернулись на бедра, сжимая и фиксируя их положение. Сережа лизнул головку, провел языком по всей длине члена и вобрал его наполовину, вскидывая взгляд на притихшего Влада. И почему-то именно этот взгляд сорвал все тормоза. Кобрин снова сжал пряди на его затылке, потянул до болезненного стона и задал темп, который он хотел в этот момент. Сергей послушно вбирал горячую плоть, пропускал дальше и почти не замечал того, как вязкая слюна стекает по его подбородку, капая на пол. Сперма ударила в горло, и мужчина медленно сглотнул, собирая языком все, что осталось на покрасневшей головке. Кобрин почти мурчал, потому что удовольствие прошило по всему телу и на какое-то время просто вынесло его сознание за пределы этой комнаты. Было слишком хорошо. А Сергей осторожно сдвинул стол и улегся прямо на пол, широко разводя колени и опуская руки к своему все еще возбужденному члену. — Не смей! — Кобрин рявкнул так громко, что Сергей дернулся, но послушно отвел руки, заводя их за голову. Ни звука, ни просьбы о том, чтобы Влад держал себя в руках. Сережа лежал перед ним на полу: обнаженный, горячий и требующий, чтобы его трахнули прямо сейчас. Но Владу в любом случае требовалось время. Он скинул туфли вместе с вещами, уселся рядом с любовником и легкой лаской прошелся по его животу, задевая пальцами влажную головку. Стон сорвался раньше, чем Сергей прикусил губу. Громко, почти умоляюще и так сладко, что Влада повело и он ненадолго прикрыл глаза. Слишком много всего. Атмосфера, желание и податливость партнера. Его Сережи, который своими действиями что-то затронул глубоко в его сердце и сознании. Влад чувствовал, как с него слетает невидимая шелуха, как просыпается нечто важное, что дремало и было когда-то забыто. Словно любимый просил быть собой, не бояться и делать так, как велят инстинкты. Быть тем разбуженным зверем, которого он прятал и не пускал наружу, боясь навредить своему родному человеку. А потом пришло осознание, и Влад широко распахнул глаза, всматриваясь в улыбающееся лицо Сергея. — Чего ты хочешь, Сереж? — Влад скользнул к нему ближе и устроился между ног, удерживая вес на одних предплечьях. — Вернуть тебя, — просто ответил он, подтягиваясь и целуя мужчину в сухие и горячие губы. Влад поддался, сам углубил поцелуй и чуть приподнялся, чтобы мазнуть пальцами по его члену, а затем и промежности, радуясь тому, что Сергей готовился и не было необходимости отрываться. Два пальца толкнулись во влажный вход, ощутили податливость горячих стенок и уступили место вновь окрепшему члену, который вошел без промедления. Теснее обычного, слегка отдавая болью, потому что для одного это было слишком резко, а для другого из-за недостаточной смазки. Влад готов был прерваться, найти уже этот чертов тюбик лубриканта, но Сергей остановил, притягивая обратно к себе. — Прекрати, — Сережа обнял его лицо двумя ладонями и прошептал почти в самые губы: — Если я не прошу, значит не нужно. Мне, правда, хорошо… Вот так. — Я понял, — Влад коротко поцеловал его в лоб, чуть сместился и наконец толкнулся в полную силу, начиная наращивать темп. Влад держался до последнего, но все равно спустил первым, выходя и тут же принимая в свой рот Сережин член, помогая пальцами изнутри. Тот прогнулся, почти уперся лопатками в жесткий ворс ковра и с тихим свистом кончил, даже не чувствуя, как Влад собирает капли с головки и массирует подрагивающий живот. Сергей смотрел в потолок и, кажется, в уголках его глаз собирались предательские слезы. Просто потому, что ему было хорошо. А Кобрин растянулся рядом на спине, повернув голову и смотря на профиль Сергея. — Не прячь это, — выдохнул он, тоже поворачивая голову. — У нас прекрасные отношения, но в такие моменты я хочу, чтобы ты руководил мной. Это часть тебя, которую ты заменил чересчур большим количеством нежности. Она не давит, но я хочу видеть тебя любым и тем суровым мужланом, которым ты когда-то был — тоже. — И где связь, хороший мой? — Влад рассмеялся и подгреб Сергея под свой бок, обнимая и чувствуя, как тот расслабляется в его объятиях. — Ты просто устал быть лучшим во всем. Будь собой, — чуть отстранившись, Сергей серьезно посмотрел на все еще смеющегося мужчину. — И я сейчас имею в виду не нашу близость, а нашу жизнь. Твое желание стать моей опорой привело к тому, что ты устал. Злись, требуй, снимай стресс и вспомни, каким настойчивым ты был восемь лет назад. — Я услышал тебя, — Кобрин задумчиво смотрел поверх русой макушки. — Но разве так накрывает? — А как ты хотел? Прийти домой и вдруг отчетливо понять, что ты теряешь себя? Чувствуешь неудовлетворенность, потому что сдерживаешься там, где хотелось бы орать и бить морды? — Сережа вздохнул и выбрался из объятий. — Просто тебя накрыло вот так, и признаться самому себе в том, что тебе действительно чего-то не хватает, очень сложно. Влад лежал тихо и думал над словами Сергея. Прав ли тот был, говоря о том, что Кобрин попросту испугался и спрятал все это за ширмой усталости? Может быть. В тот момент просто стало тяжело дышать, смотря на себя со стороны и не находить чего-то важного. Это все еще было трудно облечь в слова, но Влад понимал Сергея, а тот в ответ понимал его. Сейчас мужчина пытался разобраться в себе и понимал, что любимый во многом прав. Вот только… — Какого хрена ты не отвечал на звонки? Сергей поджал губы, едва заметно покраснел и спустя минуту от души рассмеялся, выдавая стопроцентную правду: — Я просто хотел позлить тебя! — Ты когда-нибудь нарвешься, Потапов, — Влад поднялся на ноги и с удовольствием потянулся. — Да я ж не против, Владик!.. Только будь собой.