***
Ник обернулся к панорамному окну и помахал рукой, зная, что Крейг Туми наблюдает за ним. Появилось чувство сожаления. Он не любил надолго оставлять Крейга одного – бывший банкир все погружался и погружался в свой аутический мир, отчаянно отторгая реальность, и Ника это очень тревожило. Туми отторгал мысль, что он застрял в прошлом. Рвался в Бостон, чтобы еще и еще раз убедиться, что его никто там не ждет. А самое главное, что тревожило Ника – Крейг никак не хотел признавать того, что он изменился. А он изменился. Ник не умел восстанавливать человеческую оболочку в первоначальном виде – для того, чтобы Туми продолжил свое существование в прошлом, его пришлось слегка переделать – и это было единственным, за что Ник чувствовал какое – то подобие вины. Конечно, отдать его на растерзание лангольерам было бы гуманнее. Все равно, как человек Туми не смог бы существовать на том уровне, на котором ему пришлось остаться. Но Нику чем – то понравилась идея иметь своего личного человечка – полностью зависимого от него, существующего только благодаря его, Ника, воле. А безумие несчастного банкира только добавляло изюминку в их отношения – Ник не любил лёгкие задачи и слишком быстрые победы. К тому же… ему хотелось по – настоящему приручить человека. Откуда появилось это странное желание? В своём существовании Ник встречал немало интересных типов людей – но чем его так задел этот сумасшедший карьерист Туми? Его было приятно мучить. И спасать его тоже было приятно. Когда ребятишки хотели поиграть с ним, а Крейг спрятался за его спину и начал умолять убрать этих лангольеров ради всего святого, Ник поймал себя на мысли, что ощущения такого счастья он давно не испытывал. Спасая людей в самолете и рискуя собой, Ник на самом деле ставил точку в своем затянувшемся эксперименте. Он выяснил, что может чувствовать, жить, умирать и размножаться так же, как люди – существа, чей облик и образ жизни Ник копировал идеально. Было единственное «но» - существование в будущем, в мире людей, требовало очень больших затрат энергии, которую прошлое в достаточном количестве дать не могло. Лангольер, состоящий из Мёртвого Света и наделенный силой и властью пожирать прошлое – вот что было настоящей сутью создания, называющего себя Ником Хопуэллом. Он не был лидером лангольеров – он был куда более страшным созданием. Лангольер, способный проникнуть в будущее, вырвавшись из временных границ. Лангольер, способный пожирать себе подобных. Быть лидером несчастных тварей, запертых в прошлом? Нику было достаточно, что любая его мысль немедленно исполнялась, и что ему не было равных. И все же этот несчастный мальчишка Туми, так и оставшийся запуганным безумным ребенком в теле взрослого человека, Туми, до истерики боящийся даже воспоминаний о своем отце, заставил Ника задуматься. Он смутно помнил, что когда – то очень давно уже встречал Свет, подобный тому, что являл собой суть любого лангольера. Мёртвый Свет. Более того – у тех существ был не просто Свет – Ник помнил ослепительно прекрасное сияние Мёртвых Огней, помнил величественную мощь Существа, подарившего частицу своего Света лангольерам . И желание снова оказаться рядом с тем могущественным существом стало для Ника просто наваждением. В своем человеческом теле, в будущем, Ник нашел это существо – Оно жило в Дерри, штат Мэн, и было прекрасным Божеством* – но, когда чувство эйфории прошло, открылась очень неприятная истина – за завесу, которую Божество воздвигло вокруг Дерри, истинный лангольер проникнуть не мог. Даже в человеческом облике. В личном двухместном самолете, летящем в Бостон, глаза Ника Хопуэлла вдруг расширились и засияли, как звезды. Он обнял Туми за плечи и протянул ему глянцевый журнал – чтобы увидеть, как губы этого капризного человечка расплываются в счастливой улыбке. Ник нашел ответ на все свои вопросы, и этот ответ сидел сейчас рядом с ним и с выражением блаженства на лице рвал на ровные полоски глянцевую страницу. Лангольер не мог пересечь границу Дерри, не мог даже мысленно позвать прекрасное Божество с сияющими Мертвыми Огнями внутри. А человек, наделенный Мёртвым Сиянием, мог. Звук рвущейся бумаги успокаивал. Можно было не думать о том, кто сидел рядом. Не думать о руке на плечах. Было одновременно хорошо и жутко – и непонятно, почему Ник вдруг стал таким добрым. Его же бесит, когда он, Туми, вот так рвет бумагу – а сегодня сам сунул в руки журнал, и сидит, что – то напевая от удовольствия… Ну и хорошо. Вниз летели не полоски бумаги – летели воспоминания. Детство. Отец. Работа. Жизнь. Отказы. Премии. Карьера. Чертов полет в Бостон на проклятом самолете авиакомпании «Американская Гордость»... Как же упоительно было отрывать все это от себя. - Туми? Рука дрогнула, и последняя полоска бумаги оторвалась криво. Ник пальцами развернул к себе побледневшее лицо своего человечка, посмотрел в его испуганные глаза, подавил в себе зачатки знакомого раздражения – да когда же эта особь перестанет его бояться? – и широко улыбнулся. - Хочешь увидеть людей, Туми? Хочешь в будущее? Человечек молча смотрел на него, и Ник уловил начало его приближающейся истерики – ну конечно, Главный Лангольер Ник придумал новую пытку для своей сумасшедшей игрушки, вот как он все это воспринимает. - Я не издеваюсь над тобой. Так "да" или "нет"? - Да. Ник нежно провел большим пальцем по щеке Крейга, нащупал подушечкой сквозь кожу его щеки острые зубы, уже сменившие прежние, человеческие, и почувствовал знакомую эйфорию. Человек сможет поговорить с Божеством, живущем в Дерри. Захочет поговорить. Сияние, изменившее бывшего банкира, потянется к Мёртвым Огням, и Оно, Божество лангольеров, снизойдет для беседы с одним из них. Как вовремя завершилась трансформация, подумал Ник, и снова провел большим пальцем по щеке Крейга Туми, лаская взглядом осунувшееся бледное лицо с глазами, в которых было уже так мало человеческого. - Ты увидишь людей, мой маленький лангольер Туми. И ты даже попробуешь их... если у нас все получится. Самолет, летящий в Бостон, исчез. Снова появился зал с панорамным окном – и смеющийся Ник протянул руку Крейгу Туми, с ужасом смотревшего на него. - Вперед, в будущее? Туми забился глубже в кресло, словно оно могло спасти его. Ника рассмешила мысль о том, что он сам НОСИТСЯ – причем носится как никогда, словно будущее куда- то может исчезнуть. Спешить было ни к чему – и все же Ник спешил, НОСИЛСЯ… и получал от этого огромное удовольствие. Он легко, как пушинку, вытащил из кресла Крейга Туми, обнял его за талию, прижимая к себе – и взмыл в черное небо без звезд – в небо, один взгляд на которое свёл бы с ума любого человека. Будущее всегда было за сиянием в небе. Будущее было за Мёртвыми Огнями. Лангольер и -пока еще - человек нырнули в ослепительное Мёртвое Сияние Черной Дыры.***
Крейг Туми вдохнул воздух будущего полной грудью и скривился от боли – слишком много всего. Запахи, цвета, звуки – человек застонал, зажимая уши руками и привыкая к обилию красок и света. Впрочем, дышать скоро стало легче, и Крейг осторожно открыл глаза. Будущее было… ярким. Оно было НОВЫМ, и этот запах НОВОГО, не мёртвого, не пропитанного страхом времени был божественно прекрасным. Деловые бумаги, облигации, деньги, карьера – все это вдруг показалось Туми бессмысленной тратой времени, и он с горьким изумлением признал, что его отец был прав. Он действительно НОСИЛСЯ большую часть своей короткой жизни. И лангольеры забрали его не за то, что он был плохим – а за то, что он НОСИЛСЯ, вместо того, чтобы жить. Туми вспомнил слепую девочку, Дайану, и ему стало страшно. Зачем ему нужно было её убивать? И какая ирония в том, что настоящий Главный Лангольер не спас маленькую мисс, но спас его, Туми. Спас, чтобы сделать существом, которое никогда не НОСИТСЯ. Крейг Туми дышал воздухом будущего, не моргая смотрел на Солнце, ощущал миллионы ароматов и ЖИЛ. Не НОСИЛСЯ – именно ЖИЛ, как должен был жить всегда. Видеть, ощущать, дышать, бегать. Жить. Как же поздно он понял простую истину – счастье на самом деле каждому человеку дается с рождения, и если не променять его на пустоту, если не НОСИТЬСЯ, так можно прожить всю жизнь – счастливым. Ник наблюдал за Крейгом Туми, прекрасно понимая, что он чувствует. Когда получилось первый раз проникнуть в будущее, он чуть с ума не сошел от обилия всего – после прошлого, пропитанного страхом, будущее показалось Нику слишком ярким, насыщенным и бестолково мельтешащим, НОСЯЩИМСЯ. Будущее было похоже на попугая – слишком яркое, суетливое и громкое. Но так Ник думал, пока не распробовал это будущее на вкус и цвет, пока не надышался НОВЫМ воздухом, и не наслушался пения новой жизни. Прошлое было его родиной, его домом, уютным, привычным и любимым – будущее же стало вожделенной любовницей – яркой, дерзкой и бесконечно юной, полной сил и энергии. Ник заводил отношения с человеческими женщинами, и в его объятиях все они были будущим – вечно юные, невыразимо прекрасные и желанные. Ник любил людей будущего - людей, наслаждающихся жизнью и стремящихся не в прошлое, а в счастливое послезавтра – ведь для них то, что было будущим для Ника, было всего лишь настоящим. А еще в будущем жило Божество лангольеров – Оно. И Ник уже в который раз благословил свое умение проникать из прошлого в будущее. Мёртвые Огни. Ник знал, что даже один Мёртвый Огонек сделает его самым могущественным лангольером, когда – либо существовавшем в прошлом. Знал, что его Сияние – это еще нерожденная звезда. Когда звезда вспыхнет, он погибнет – а Ника манили пространства и путешествия. Поэтому он шел к Оно за чудом. Неужели Божество, эти Мёртвые Огни, откажет? Он хотел стать бессмертным лангольером с «вечным двигателем» внутри, с Мёртвым Огоньком, дающим безграничное количество энергии. Существом, равным Оно. Хотел не прыгать больше из прошлого в будущее, вынужденно ограничивая себя – потому что будущее медленно убивало существо, принадлежащее только прошлому, отторгая его, как здоровый организм отторгает попавшее в него инородное тело. Ник хотел ЖИТЬ. Дав Крейгу Туми прийти в себя, Ник только посмотрел на него, мысленно приказав идти – и Туми, враз потеряв свою яркую, новообретённую красоту, покорно пошел к границе Дерри. На самой границе Ник остановился – завеса не давала ему сделать больше ни одного шага, сел под дерево и проводил глазами Туми, который, как и ожидалось, беспрепятственно пересек границу, почувствовав только усиливающееся давление чужой воли. Идти к Божеству Ника было страшно. Но Туми не мог себе представить, что Ника можно ослушаться. Даже в своем безумном состоянии он понимал, что существует только благодаря прихоти Главного Лангольера, почему – то решившего пощадить брошенного в прошлом человека. От этого было больно на душе – знать, что ты всего лишь забавная вещь, которая может и надоесть своему хозяину. Но даже такое существование было лучше небытия, ждущего Туми в пастях лангольеров. Единственное, чего еще хотел Туми – умереть какой – нибудь другой смертью. Только не ТАКОЙ.***
Оно слышало Зов лангольера, и знало, что безумное существо, почти переставшее быть человеком, идет к Его Логову. Выходить из цикла Сна было очень тяжело – тем более, выходить резко, мучительно заставляя себя проснуться. Но древнее Оно начало просыпаться задолго до того, как лангольер послал к Логову вестника – и окончательно проснулось, когда Крейг Туми пересек границу Дерри. Оно чуяло лангольера, знало все его желания и мечты, и не очень сердилось на него за то, что пришлось проснуться. Оно даже нравилась дерзость существа, созданного для прошлого, и посмевшего претендовать на что – то большее. Дерзкий лангольер был Охотником, пожирающим себе подобных – а Оно уважало хорошую Охоту, и стремление любых существ превзойти самих себя. Оно любило аномалии. Древнее Оно выбралось из Кокона и двинулось навстречу Крейгу Туми. Туми удивил факт, что Божество Ника живет в канализации. Не то, чтобы бывший банкир был религиозен, или считал Бога лангольеров добрым дядюшкой с бородой, сидящем на облаке в окружении детишек с крылышками… но выбор места для божественной сути был более, чем странным. Правда, когда Божество явило Себя Крейгу Туми, у него не осталось больше никаких вопросов. Оно было прекрасно. Мёртвые огни, окруженные разумной энергией – было ли во всех Вселенных или мирах что – то более величественное и дивное? Ничего больше не существовало. Ни Ника, ни канализации, ни выматывающего душу горя от осознания собственной никчемности. Существовали только Мёртвые Огни – и Туми потянулся к ним – чтобы навсегда забыться, погрузиться в Мёртвый Свет, ЛЕТАТЬ вечно… Если бы не полный ярости и ужаса крик Ника где – то в сознании существа, уже почти поглощенного Мёртвыми Огнями, Оно не отпустило бы этого безумного человека, со счастливой улыбкой шагнувшего навстречу своей смерти. Это заинтересовало древнее Оно еще больше. Лангольер и человек? Лангольер, НУЖДАЮЩИЙСЯ в человеке?! Это было настолько необычно и ново, что Оно решило явить себя необычному лангольеру и пообщаться с ним лично. Древнее Оно осторожно поместило сумасшедшего человека в Мёртвые Огни, переместилось к границе Дерри и отпустило его, сосредоточившись на существе, совершившем невозможное для лангольера перемещение в будущее. Крейг Туми сел на траву, не сводя глаз с двух существ, мощь которых была неописуема. Мёртвые Огни и Ник, принявший свой настоящий вид – гигантский лангольер, сияющий, древний, и очень опасный, с пастью, полной острых как бритва зубов. При одном только взгляде на эту пасть у Туми снова заболели фантомной болью ноги, но он впервые понял, что лангольеры не только кошмарные Твари, сжирающие всё на своем пути. Ник был… красивым. Он переливался цветами, названий и определений которых не существовало в человеческом языке. Он сиял и отражал свет Солнца с такой силой, что сам был похож на пылающее Солнце – и Туми поверил в то, чем является Ник Хопуэлл на самом деле. Поверил в то, что Ник как-то рассказал ему. Ник был будущей звездой. Оно знало, что лангольер превосходит своих сородичей во всем – его дерзость была простительна. И Мёртвый Огонек, который просил лангольер, мало что изменил бы в самом Оно… Но древнее Оно пришлось прервать цикл Сна ради того, чтобы удовлетворить любопытство создания, вырвавшегося из прошлого. А такое Оно еще никому не прощало. Оно решило пощадить когда – то созданную Его расой Тварь. И даже милостиво удовлетворило жажду вечной жизни, даровав ему её. (Станет звездой в свой срок, когда надоест вечность.) Вот только умение перемещаться из прошлого в будущее Оно закрыло. Место лангольеров было в прошлом, а в Логове дожидались своего часа яйца, будущие детёныши Оно. И будущее принадлежало ИМ. Напившись энергии дерзкого лангольера, Оно переместило его и сумасшедшего человека обратно в прошлое и окинуло взглядом Дерри. У древнего Оно было много дел, требующих завершения до следующего Цикла. И Оно занялось ими.***
Они стояли на границе Дерри, в прошлом. Отсутствие ветра, запахов и звуков. Мёртвое прошлое, ожидающее лангольеров. Божество забрало будущее. Ник без сил опустился на мертвую траву, которая никогда больше не зашевелится от ветра. Быть вечным – и быть вечно запертым в прошлом?! Ник посмотрел на Туми и грустно улыбнулся своим мыслям. Он запер человека в прошлом, сделал его зависимым от себя, превратил в свое подобие – а теперь и он заперт так же, как будто их наказали, заперев дома, и запретив гулять. Он прогневил Божество, разбудив Его. Он убивал своих сородичей и людей – в будущем. Туми убил девочку и мужчину. Что ж, подумал Ник. Этот ад – мой родной дом, и я люблю его. И мы оба заслужили быть запертыми. Туми с удивлением посмотрел на Ника - который долго сидел молча, а потом рассмеялся. Странно он рассмеялся, горько, но и с облегчением. - Ник, пойдем домой. - Домой?! – такого изумления на лице лангольера Туми еще не видел. Ник уставился на него почти с восторгом. Крейг Туми вздохнул, пересилил свой ужас и первым протянул лангольеру руку. - Отведи меня домой. - Кто ты, Туми? –спросил Ник, взяв его за руку, и вопрос его прозвучал задумчиво и удивленно. - Кто ты такой? - Лангольер. Ник отвернулся и повел его к своему иллюзорному дворцу, построенному на границе прошлого и будущего. Повел его ДОМОЙ. Рука, держащая руку Туми, вздрагивала, и Туми шел, не поднимая глаз – лучше не видеть, как плачет Главный Лангольер прошлого, Ник Хопуэлл. Туми все еще боялся Ника. Но знал, что журналы ему больше не понадобятся. Лангольеры по – другому расправляются с прошлым.