О разнице предпочтений

      Люди разные. Кто-то любит прожигающее душное лето, покрашенное во все цвета радуги, дарящее воспоминания о ночных гуляниях, теплых ночах и море, а кто-то — холодную снежную зиму, содержащую в себе преимущественно только один цвет, восполняющую нехватку остальных в разноцветной мишуре и гирляндах на праздничной рождественской ели. Кто-то любит горячий латте с утра с горстью сладких зефирок в чашке, а кто-то охлажденный американо после долгой беготни по делам. Кому-то нравятся комедии, заставляющие смеяться чуть ли не каждые десять секунд, а кому-то — слезливые драмы с хорошими и не очень концами. Это перечислять можно очень долго, настолько, что не хватит, кажется, и всей жизни. Разница в характерах, в эмоциях, в предпочтениях порождает множество трудностей и проблем во взаимоотношениях, но между тем придает этому какое-то особое очарование, ведь если бы мы были все одинаковые, вряд ли бы вообще существовала любовь и подобные ей чувства.       Вот, например, Ким Чону. Тихий и спокойный парень из второго класса старшей школы, которого ты вряд ли заметишь, если он сам себя не покажет. Он трудолюбивый и ответственный, примерно учился, всегда помогал одноклассникам и учителям во внеучебное время (если его попросить, конечно), никогда не опаздывал и ничем плохим не выделялся. Когда парень покидал здание школы, он обычно шел в кафе через пару кварталов, украшенное внутри в гирлянды из фотографий пейзажей и полароидов посетителей, тематические картины и рамки с гербарием. Заказывал либо горячий кофе с молоком, либо какао с каким-нибудь вкусным пирожным и, когда официантка удалялась, доставал небольшой ежедневник и начинал что-то писать. В основном, это были небольшие рассказы буквально в десяток предложений, а то и меньше, про все, что видел парень за день, но в неком литературном виде, так что это не было похоже на личный дневник. Сидя ровно до того момента, как включат фонари на улице, Чону собирался и шел домой. Так проходили практически все его дни, иногда практически ничем не отличаясь друг от друга, но его это устраивало. Он предпочитал покой, стабильность, тишину.       Но иногда его внимание привлекало то, на что бы он в здравом уме никогда не посмотрел, ведь он не любит, терпеть не может это. На год младше, в первом классе старшей школы появился ученик, довольно сильно отличающийся от основной массы людей. Нет, шумных в школе было предостаточно, но Лукас, так его звали, хотя Чону сомневался, что это его настоящее имя, слишком сильно выделялся. Когда они проходили мимо друг друга в коридоре, казалось, что этот первогодка был шумнее остальных в пять, в десять раз. Он постоянно громко что-то рассказывал, смеялся так, что брови Чону автоматически сводились к переносице, и при этом парень постоянно то обнимал своих собеседников, то хлопал по плечу или совершал прочие дружеские прикосновения. Он вел себя слишком раскрепощенно для школьных коридоров, слишком раскрепощенно для Чону, но последний все равно всегда провожал его каким-то непонятным взглядом, смесью осуждения и интереса, хотя через пару секунд забывал о его существовании, стоило только привычной тишине, разбавляемой гулом разговоров остальных школьников, восстановиться.       Но однажды в довольно солнечный день, что удивительно для ноябрьской погоды, которая так любила нагнать тучи и вместе с ними довольно депрессивное настроение, то постоянство, так любимое Чону, пошатнулось. В классе английского, где проходил урок, кончился мел, и учитель, знающий, что Ким точно выполнит все быстро и без приключений, попросил его принести новую коробку из учительской. Обычное дело, надо лишь пройти в конец длинного коридора, но когда Чону закрыл за собой дверь класса и повернулся в нужном направлении, увидел идущего ему навстречу первогодку. Казалось бы, что такого, но парень был на этот раз без своих одноклассников, один, а значит, не смеялся, не говорил, даже не улыбался — просто шел, со спокойным выражением лица, засунув руки в карманы и кусая пухлую губу, думая о чем-то своем. Чону неуверенно пошел вперед, стараясь не смотреть в сторону идущего навстречу Лукаса, но даже прикладывая все усилия, он продолжал буквально сканировать и запоминать все черты лица — красивые большие глаза, пухлый нос, треугольную форму лица, торчащие уши и слегка обесцвеченные беспорядочные волосы… В один момент в голове Чону даже промелькнула мысль, что если бы он увлекался не писательством, а рисованием, то непременно захотел бы перенести эту необычную внешность на бумагу, сидя в своем любимом кафе. Это даже почти вызвало улыбку на лице Кима, но у Лукаса ноги длинные, шаги большие, парень вмиг поровнялся с второгодкой, и когда их плечи были почти на одной параллели, Лукас внезапно повернул голову, встречаясь с изучающим взглядом Чону так, что у последнего казалось сердце упало вниз от испуга. Это длилось, на счастье Кима, всего лишь долю секунды — один вздох и Лукас остался позади, напоминая о себе лишь тихим звуком шагов и громким стуком крови в ушах Чону. Тогда был первый раз, когда вслед восстановившейся тишине, он не смог забыть о существовании первогодки.       С того дня Чону осознал, что теперь ему хочется видеть лицо Лукаса чаще, чем несколько раз в неделю, проходя мимо него на перемене. С того дня Чону начал гулять на каждой перемене и забыл, что такое просто посидеть пять минут между уроками, уткнувшись в окно. С того дня он начал изучать расписание не только своего класса, чтобы знать, где он точно еще раз встретит большие красивые глаза и забавно торчащие уши. С того дня на страницах ежедневника Чону стали появляться строки, описывающие человека, хотя парень предпочитал писать про пейзажи и атмосферу. Это было похоже на какое-то помешательство, и Кима это смущало, очень смущало, но еще больше ему нравилось чувство волнения, которое по нарастающей заставляло замирать сердце чуть ли не вплоть до полной остановки, когда он видел, как стрелка на часах медленно приближалась к времени звонка с урока. Возможно, это даже походило на сталкерство, но нет, Чону просто тихо наблюдал в стороне или проходил мимо, наслаждаясь моментом и морщась от шума, который шел от Лукаса.       Раньше он не замечал, но окружающие, как оказалось, довольно часто обсуждают первогодку, в частности, тот факт, что Лукас являлся не только довольно заметной личностью, но и хорошим баскетболистом. В силу своего роста, а может, у него был талант, но он показал блестящий результат на последней школьной игре, на которой Чону, к сожалению, не был, так как совсем не интересовался спортом. Возможно, он как-нибудь и сходит, но не сейчас точно — на играх обычно очень шумно, да и идти туда одному как-то некомфортно, а если его увидят там одноклассники, точно заподозрят что-то неладное.       И для любителя стабильности у Чону все шло гладко, никто его по-прежнему не тревожил, он жил для себя и своего сознания. Прекрасно, но как обычно, рано или поздно настал момент, когда все пошло значительно не так, как хотелось бы ему, хотя и в этом он не уверен. Учитель литературы и по совместительству главный в клубе журналистики позвал в учительскую Чону на «серьезный разговор». Парень не испугался, но значительно напрягся, потому что звучало это вроде доброжелательно, но явно последствия у этого разговора будут.       — Наш фотограф приболел слегка, — начал он, Чону уже не понравилось. — А завтра игра с «тиграми»! Материал ценнее некуда!       — И что? — тихо спросил Ким, не понимая, что от него хотят. Ну, то есть понимая, но не догоняя, почему именно он.       — Можно тебя попросить заменить его на день? Я знаю, ты парень ответственный, не подведешь. А то остальным камеру я боюсь доверить, раздолбают в три счета!       Нет, Чону не может это сделать. Он никогда не пользовался профессиональными камерами, у него нет никаких навыков фотографа и там будет он. Понимая, что ничего хорошего это за собой не несет, Ким согласно кивнул, через секунду шокированно понимая, что он сделал. Учитель обрадовался, тут же отдал фотоаппарат, объяснил как пользоваться и во сколько завтра игра.       Чону любил записывать свои мысли и наблюдения, но не имел привычки перечитывать их. Он никогда не листал исписанные страницы ежедневника, не вдумывался в написанное, потому что он не хотел это использовать в будущем. Он просто писал. Но в этот день почему-то ничего не приходило в голову, что можно было бы записать, Ким просто смотрел на пустую страницу. Все его мысли были заняты будущим днем, он боялся идти на игру, потому что он не знает, что делать. Потому что он вряд ли останется незамеченным. Потому что он знал, что ему понравится смотреть на Лукаса в игре.       В спортзале было шумно задолго до игры: болельщики заполнили лавочки заранее, чтобы урвать самые лучшие места для наблюдения ожидаемой схватки «волков» и «тигров». Чону только зашел в зал, нацепив на себя карточку с его должностью, чтобы его, как сказал учитель, не гнали с мест, на которые смертным нельзя, а фотографии должны получиться хорошими, хоть на кольцо залезай. Ким усмехнулся, но внутри ему смешно не было — на него легла большая ответственность, ему надо было сделать хорошие фотографии Лукаса, вернее, всей баскетбольной команды, и это тяготило, но вместе с тем вдохновляло и заставляло дрожать коленки.       Команда противников была из другой школы, более сильной в плане спорта — порыскав в статьях вчера, Чону прочитал, что их школа ни разу не выигрывала у них. Мастерство «тигров» было заложено первым делом в тренировках особого типа, никому неизвестных кроме них самих, поэтому несмотря на ежегодную смену участников, команда становилась все сильнее и сильнее. Это смущало, ведь на проигрыш Чону смотреть не хотелось, как и любому ученику этой школы, но проходя мимо кучки старшеклассников, он услышал, что в этот раз есть шанс наконец-то победить. Конечно же, из-за Лукаса и еще пары новых игроков. Конечно же, Чону и не сомневался.       Со свистком зал наполнился отрепетированными кричалками, стуком резинового мяча и скрипом подошвы кроссовок. Противники не спешили нападать, оценивая друг друга, пока Чону фотографировал их сосредоточенные лица со второго ряда. Получалось не так плохо, как предполагал парень, и через пятнадцать минут он даже втянулся в дело, постоянно выискивая объективом играющих спортсменов и меняя место своего нахождения для разнообразия ракурсов. За счетом он следил изредка, хотя в какой-то момент всем стал ясен исход игры — как и предсказывали многие, «волки» впервые за много лет разгромили «тигров» с большим отрывом. Трибуны разразились восторгом, сами «волки» прыгали по полю, громко крича непонятные звуки, Чону лишь улыбался, довольный тем, что все-таки согласился.       Внезапно, его одернули за рукав — школьный тренер по баскетболу искал фотографа, чтобы сделать общее фото победителей. Чону тут же пошел за ним, но представ перед командой, застыл в растерянности — Лукас смотрел на него, не обращая внимания на оклики других, смотрел так пронзительно и любопытно, что Ким тут же предпочел спрятать лицо за фотоаппаратом, якобы готовясь сделать снимок. После пары щелчков тренер вручил кубок Лукасу и указал сфотографировать «главного виновника торжества».       — Ты меня преследуешь? — раздался хрипловатый голос над ухом, заставляя Чону вздрогнуть. Любопытное выражение лица вмиг сменилось на улыбку, когда парень принял позу для фото.       — О чем ты? — растерянно ответил Чону и, нажав на кнопку пару раз, поспешил удалиться.       После того дня Чону перестал ждать концов уроков, ходить по коридорам, изучать расписание первогодок и прочее, чем он занимался последний месяц. Услышав три слова от Лукаса, показывающие то, что он вообще-то не слепой и заметил, что Чону перед его глазами стало слишком много, и это приводило в дикое смущение. Зачем он вообще стал подобным заниматься, словно ему было пять лет, почему он решил, что его действия будут незаметными и не покажутся остальным странными? Уткнувшись в ладони лицом, словно весь класс знал и громко обсуждал между собой то, что Чону следил за другим парнем, как несчастный сталкер, Ким просиживал все уроки, а затем быстро уходил домой. Иногда он случайно натыкался на Лукаса, но теперь, вместо того чтобы специально пройти мимо, он сворачивал за углы, прятался за шкафчики и делал все возможное, чтобы слиться с окружающим пространством.       Мысли о стыде так поглотили Чону, что он совсем забыл как это, после уроков зайти в его любимое кафе и написать пару строк для успокоения, что решил быстро исправить, ведь эта традиция была для него практически священна и нарушать ее ему не хотелось. Заказав теплое какао с белыми зефирками, Ким удовлетворенно вздохнул, пытаясь освободить голову от плохих мыслей, но они и сами испарились, стоило только увидеть заходящего в кафе Лукаса и садящегося прямо напротив Чону, который так и застыл с поднятой чашкой. Лицо новоприбывшего выражало некий восторг, что в общем-то было почти всегда, а также некое облегчение.       — Я тебя поймал, — хрипло посмеиваясь, заулыбался Лукас, подзывая к себе официантку. Попросив принести ему охлажденный американо, он начал рассматривать лицо все еще застывшего с чашкой Чону.       — Что? — тихо спросил второгодка, ставя на место какао, чтобы не пролить. Руки тряслись так, будто он находился на каком-то экзамене или допросе, только в отличие от них — уходить с этого места ему не хотелось.       — Я хотел с тобой поговорить тогда, в итоге, почти две недели не могу найти тебя в школе, — усаживаясь поудобнее, Лукас подпер голову рукой, не переставая широко улыбаться. — Но я тебя все-таки поймал, — эта фраза явно была по душе баскетболисту, поэтому он повторил, наслаждаясь тем, как она звучит.       — Зачем ты меня искал? — Чону даже дышать перестал в предвкушении ответа.       — Потому что ты мне понравился.       И все. Вот такой простой ответ. Без украшений, без намеков, без обходных каких-то путей. Лукасу понравился Чону — Лукас об этом сообщил.       — Я предпочитаю говорить сразу, — продолжил первогодка, будто зная абсолютно все, что творилось в голове у старшего. — Мне неинтересно ходить за кем-то по коридорам и делать вид, будто наши встречи случайны.       Чону, казалось, покраснел всем, чем только можно. Опустив лицо в ладони, он тяжело вздохнул, думая, как бы пережить эти минуты наедине с парнем, затмившем все насущное. Но его тут же отвлекли, похлопав по плечу.       — Да ты не переживай, предпочтения-то у всех разные, я тебя не виню, — его улыбка, казалось, могла растопить все льды на планете, поэтому Чону тут же сдался, скромно улыбнувшись в ответ. — И я даже радовался, зная, что на перемене встречу тебя снова.       Да, предпочтения действительно у всех разные, похожих людей не бывает, но мир все-таки довольно интересно устроен. Чону до ужаса ненавидел холодный кофе, но с огромным наслаждением смотрел, как его пьет Лукас. Лукас терпеть не мог людей, которые вечно ходят вокруг да около, но именно в Чону ему понравилось это наблюдать.