Hydrargyrum

      — Итак, если на сегодня вопросов больше нет, я предлагаю… — одна из старост седьмого курса Рейвенкло собиралась завершить ежедневное утреннее собрание в гостиной обычной фразой и отправить учеников на завтрак.       Пятница, последний учебный день: все мечтали поскорее отсидеть положенные уроки и получить заслуженный отдых. Несмотря на ярко горящее в камине пламя и несколько магических огней под потолком, низкое серое небо за окном и окутывающий замок туман вызывали одно желание — вернуться в спальню и не показываться оттуда до весны, а не брести через холодные коридоры к навевающим тоску и уныние классам.       Однако она не успела договорить, потому что в этот момент одна из учениц подняла руку, привлекая к себе внимание старост. Эмбер, третий курс. Раньше она никогда на подобных встречах факультета не пыталась заговорить первой.       — У меня вопрос, — произнесла Аманда негромко. — Можно ли сегодня мне будет сменить комнату в общежитии? Насколько я знаю, у Тейлор и Эдвардс есть два свободных места.       — Эмбер, думаю, ты не хуже меня знаешь наши правила и порядки, — ответила ей Патил, староста пятого курса. — Все вопросы расселения в пределах своего года студенты решают между собой — ни декана, ни старост это не касается. Раз хочешь занять другую комнату, то поговори с теми, кто там живёт. И если у них не будет возражений, то и мы не имеем ничего против.       — Спасибо, я так и сделаю, — скромно отозвалась младшая ведьма, показывая, что больше вопросов у неё нет.       Кайнетт, наблюдая за этим представлением, лишь слегка кивнул сам себе. Разумеется, Эмбер знала принятые на факультете нормы. Однако сейчас ей требовалось привлечь немного внимания к себе и к своей недавней «смене стороны». За прошедшие пять дней уже разошелся слух, что она о чём-то серьёзно поспорила с Селвин и её компанией, в результате позавчера Аманду даже выгнали из её клуба. А теперь она хочет занять одну спальню с двумя магглорождёнными вместо комнаты чистокровных, где вместе с Мариссой провела два с половиной года... Вряд ли с этим возникнут какие-то затруднения. Анна Эдвардс — безнадежный интроверт, она не найдет слов для отказа в такой просьбе, даже если очень захочет, или в крайнем случае не сможет произнести их вслух. Что до Карин, она сделает так, как ей скажет Грейнджер, а ту маг уже заранее убедил, что Аманда на их стороне.       Относительно же «официальной» причины, по которой Эмбер вдруг попала в немилость у старой компании и начала искать общества «грязнокровок»…       — Идём, Джеймс, иначе можем опоздать на завтрак, — произнесла Аманда, останавливаясь перед его креслом.       — Разумеется, как я могу заставить леди ждать? — риторически спросил маг, прежде чем подняться на ноги и последовать за ней.       Для всех вокруг после истории с нападением Беллатрикс, «открывшейся» в деталях на недавних слушаниях, Эмбер решила серьёзно пересмотреть свои приоритеты. Поняла, что себе дороже продолжать конфликт с человеком, способным хотя бы какое-то время продержаться против известнейшей преступницы и террористки Лестрейдж. И что куда разумнее быть этому человеку другом, а не врагом. Объяснение скорее в духе Слизерина, чем Рейвенкло, но многим его вполне хватило. В конце концов, на их факультете ценят индивидуализм и собственную безопасность, а вовсе не умение храбро рисковать собой за чьи-то интересы. К её добровольной роли «тени Селвин» многие из «ворон» относились весьма неодобрительно.       С клубом будет сложнее, всё же за «охотой» Аманды на Мерфи многие наблюдали ещё на первом курсе, но Кайнетт считал, что Эмбер вполне сможет вписаться в их группу. Другим магглорождённым она практически ничего не сделала, а постоянные проигрыши заставляли других учеников её скорее жалеть, чем ненавидеть.       — Что ж, неужели наш суровый мужской отряд потерял ещё одного бойца? — с фальшивым драматизмом произнёс Макэвой в общем зале, занимая место рядом с Мерфи за столом Рейвенкло. На откровенно непонимающий взгляд, волшебник кивнул на Эмбер, севшую напротив Джеймса, после чего пояснил: — Сначала Саймон, а теперь и ты. Кто же будет следующим? Кто покинет наше братство?       — Мы с ней нормально общаться начали только на этой неделе, — ответил маг равнодушно. Сейчас его куда больше интересовали кофе, бекон и утренний номер «Пророка», чем этот разговор. Добавил тем же безразличным тоном: — По-моему, ты слишком рано придумал горячую страсть и нерушимые узы.       — Или это вы так всем говорите, — однако полукровка так легко не унимался. — А на деле тайно бегаете на свидания уже полгода. Вон, в тебе уже и поэт проснулся. Магглорождённый и чистокровная, Монтекки и Капулетти…       — Опять пытаешь лезть к людям в голову, Чарльз? — поинтересовался сидящий рядом Браун, демонстративно коснувшись пальцами виска. — Для этого у тебя ещё слишком здоровые ноги и слишком много волос на голове.       — А у тебя для такого жеста недостаточно немецкая фамилия, — не остался в долгу Макэвой.       — Но в целом верно, легилимента ты пока изображаешь неубедительно, — Кайнетт всё-таки перевел на соседа взгляд. Аманда, насколько он мог видеть, все намёки просто проигнорировала. — Не хватает мелких подробностей, одни общие слова. Если пока не можешь читать мысли, старайся хотя бы лучше читать людей.       — Ты — последний, от кого я хочу это слышать, Джеймс.       Не тратя больше времени на разговоры, маг предпочел уделить внимание прибывшей вместе с совами почте. Свежий номер «Пророка» привлекал внимание крупным заголовком «Отставка главы аврората! Подковерные интриги или заслуженное наказание?» Статья вначале коротко рассказывала о том, что Руфус Скримджер покидает свой пост и переходит на работу в отдел происшествий и катастроф, а временно исполняющим обязанности назначается Кингсли Шеклбот. На этом факты заканчивались и начиналось широкое поле для домыслов и спекуляций. В первую очередь, конечно, вспомнили недавние слушания — ничего удивительного, если учесть, что огромная статья на данную тему у них незатейливо называлась «Мальчик-который-выжил обвиняет аврорат в бездействии?» Да и посвящена она примерно наполовину была именно выступлению Поттера и всему, что с этим связно.       О самом Шеклботе маг знал преимущественно из рассказов Тонкс о её работе. Нимфадора описывала его как человека храброго и исполнительного, однако часто пренебрегающего правилами. Такого вполне могли поставить для того, чтобы провести среди авроров серьёзные изменения. Вопрос лишь в том, какая сторона стоит за этим волшебником. С одной стороны, Кингсли — чистокровный из двадцати восьми священных семей. С другой стороны, аврор с большим опытом службы, успевший застать ещё предыдущую гражданскую войну — такой вряд ли будет играть на стороне приспешников Волдеморта. Так что пока фигура оставалась неясной, как и то, что это назначение может всем принести.       Завтрак кончился быстро, дальше третий курс Рейвенкло частично должен был вернуться на факультет за тёплой одеждой, а затем отправиться наружу, в холодную ноябрьскую сырость. Первым уроком у тех, кто в качестве предмета по выбору взял изучение магических существ, сегодня было практическое занятие по данной дисциплине.       Кайнетт быстро накинул положенный по правилам школы плащ, хотя вполне бы мог обойтись и без него. В гостиной автоматически, даже не задумываясь, помог с одеждой оказавшейся рядом Аманде, а после вместе примерно с двумя третями их класса отправился вниз, к выходу из замка. Всё-таки данный предмет пользовался большой популярностью среди студентов.       Однако по пути маг размышлял не о будущем уроке, а о куда более неотложном вопросе. Проблема Реддла и Лестрейдж всё ещё оставалась первостепенной, однако решения в ближайшее время не предвиделось. Дух чернокнижника был привязан к нескольким магическим предметам. Точно известно, что один из них у Беллатрикс. Ещё один где-то в школе или рядом с ней. Местонахождение двух других они знают лишь крайне приблизительно. Убежище Лестрейдж пока найти не удавалось, хотя по просьбе Арчибальда Альберт и задействовал свои связи в полиции и криминальных кругах. У Сириуса из-за работы в школе тоже почти не оставалось времени на собственное расследование. Пока самым очевидным вариантом выглядел поиск на территории Хогвартса, но и тут имелись свои трудности.       Со слов Поттера, Реддл прятал кольцо в каких-то руинах на окраине небольшого городка, под защитой множества проклятий и барьеров. Однако он достал его из тайника и передал Беллатрикс, потратив на это немало времени. Почему он не взял предмет, который находился в школе, куда ближе, а значит, и Поттеру его было бы легче достать, проводя в этом замке месяцы? Настолько уверен в надёжности своего хранилища в Хогвартсе? Не хотел выдавать его директору, который наблюдал бы за всеми действиями «лорда» в школе? А может, он спрятан здесь так, что достать данный крестраж из тайника сложнее, чем добраться до кольца в другом городе? Не в кабинет же Дамблдора в своё время Реддл его поместил…       Неизвестно также, не сумел ли сам директор за прошедшее время отыскать нужный предмет — он обещал сообщить о такой находке Поттеру и Блэку, как кровно заинтересованным в данном вопросе людям, однако вполне мог изменить своё мнение. Но даже если старик не пытался играть с ними и говорил искренне, пускай крестраж всё ещё в школе, но остаётся вопрос — как его в принципе можно обнаружить в многоэтажном защищённом магией замке, содержащем множество областей свернутого пространства и способном изменять собственную внутреннюю геометрию? Где именно его искать? Полтора года назад в подземельях школы была обнаружена лаборатория Салазара Слизерина, за тысячу лет превратившаяся среди волшебников в миф. Сколько ещё из десятков подобных легенд, окружающих эту школу, являются не детскими выдумками, а имеют под собой какую-то реальную основу? Кайнетт в своё время никак не ожидал, что Александр Македонский будет выглядеть как культурист больше шести футов ростом. Не меньшим шоком было узнать, что легендарный король Артур — невысокая девчонка лет шестнадцати на вид. Среди героических душ, чьи имена он успел узнать, разве что Диармайд хотя бы более или менее походил на свои описания из ирландских хроник и саг. Тысячелетние мифы и легенды — крайне ненадежный источник, но если других нитей нет, придётся разбираться с ними. Благо неплохой специалист по легендам, байкам и сказаниям у них под рукой есть.       За этими размышлениями прошел путь до опушки леса. Погода вполне соответствовала середине ноября и была даже более мерзкой, чем казалось из окна гостиной: стылый ветер, холодный туман, низкие тучи, из которых в любой момент может пойти и ледяной дождь, и мокрый снег. Тем не менее, у не слишком большого загона из необтесанных бревен собралось полсотни с лишним третьекурсников, взявшихся за данный предмет. Когда от замка донёсся звук колокола, объявляющего начало первого урока, из-за деревьев показался полувеликан в древнем чёрном тулупе, придающем ему вид неотесанной деревенщины, едва ли умеющей считать на пальцах. Грубоватый выговор обитателя глухой провинции это впечатление только усиливал:       — Значится, так, дети. Эмили… то есть, миссис Биттерси, конечно же, очень просила хотя бы на время не приводить к вам на уроки ничего слишком опасного, — переждав гул со стороны студентов, скорее раздосадованный, чем довольный, Хагрид продолжил: — Однако же, это ведь и среди безобидных зверей кое-чего интересного найти можно, если присмотреться как следует. Вот хотя бы возьмём диринаров… — с видом фокусника он легко сдернул грязноватую тёмную ткань, прикрывающую широкую клетку в дальнем углу загона.       Взглядам учеников открылась небольшая стая почти из дюжины невысоких довольно ярких птиц с короткими, явно бесполезными крыльями. Толстые синевато-зелёные перья неплохо укрывали этих магических существ от холодного ветра. Птицы с любопытством, но без признаков страха рассматривали юных волшебников и ведьм. Однако когда один из третьекурсников вдруг громко чихнул, ближайший диринар буквально растаял в воздухе, чтобы мгновение спустя возникнуть на противоположном конце клетки.       — Диринары, они же, значится, дронты или додо, — громко произнёс преподаватель. — Магглы считают, что они всех их истребили и съели давным-давно. Но они, это самое, сильно ошибаются. Поймать такую птичку очень непросто. Или хотя бы застать врасплох. Они, конечно, мирные и отбиваться никогда не станут, но вот гоняться за ними можно будет до посинения, пока ноги не отвалятся. Кто скажет, что их отличает в первую очередь-то?       — Это очевидно, профессор, — начал Моррис с Гриффиндора. Кайнетт слегка скривился, как и каждый раз, когда полувеликана называли подобным образом. Это словно бы обесценивало само звание профессора, его собственное в том числе. — В случае опасности они естественным образом могут аппарировать, перемещаясь на небольшие расстояния.       — Очевидно, что это не аппарация, а другой способ перемещения в пространстве, — произнёс маг быстро. — Мы всё ещё в зоне действия барьера над школой. Здесь невозможно аппарировать, однако им это не мешает.       — И то отчасти верно, да и другое — тоже, — примирительно произнёс Хагрид, не дав им устроить спор. — Выглядит и впрямь так, будто птички умеют аппарировать, словно волшебники. Да только выглядит. Аппарация, она немного по-другому действует, вас этому через три года будут учить. А диринары, домовики, фениксы и некоторые другие существа и твари, они почти все перемещаться могут по-особенному, по-своему. Кто-то ближе, а кто-то подальше, кто быстрей, а кто медленней. Но итог получается-то один — был здесь, а оказался там.       — И что же, помимо барьеров против волшебников, не было создано и барьеров против подобных… «обходных путей»? — с искренним интересом уточнил Кайнетт.       — Как нет, было, конечно же. Шибко умных-то много, и раньше было много — кто решит с помощью домовика в Азкабан посылки передавать, а кто попытается на какой-нибудь твари в гоблинские подземелья сразу напрямик попасть и там как следует пошарить. Приходилось выдумывать и для них свои заборы. Просто редкость это большая. Такое и в школе не проходят, да и из взрослых-то волшебников мало кто слышал. Вот директор наш, тот наверняка знает такие. Может, ещё человек пять на всю страну, не больше.       — Так если эти птицы могут перемещаться сквозь любые клетки и стены, как их держат и разводят тогда? — полюбопытствовал Росс. — Что мешает одной из этих птиц исчезнуть тут и появиться… ну не знаю, в Глазго? Есть же приложение к Статуту, по которому волшебники обязаны скрывать существ и тварей, наделенных магией. А как скрывать тех, для кого нет… ну или почти нет оград?       — Как я всегда и говорил, к каждому зверю главное свой подход найти, — с важным видом произнёс Хагрид. Легко перелез, практически перешагнул через забор и в несколько шагов приблизился к клетке. Просунув руку через прутья, аккуратно погладил одного из диринаров по голове, прежде чем пояснить: — Тёплый птичник, удобные гнёзда, свежайшее зерно — кто ж от такого-то сбежит в холодный лес? Они прыгают недалеко, едва ли на милю за раз, а чаще так, в прямой видимости. Отсюда до жилых мест им по болотам и горам ой как долго будет добираться. Они у меня по округе же часто скачут, вдоль края леса. Скакнет кто из них раз-другой всё дальше в чащу, а потом назад. Хоть и есть поговорка про птичьи мозги, а эти птицы поумнее многих будут, и себе они не враги.       — А вот у меня ещё возник вопрос, профессор, — начал маг неторопливо. — А что будет, если скрестить диринара и, ну допустим, грифона либо громовую птицу? Гибрид сможет перемещаться в пространстве вместе со всадником?       В наступившей тишине было слышно только писк диринаров. Наконец один из слизеринцев сумел найти подходящие слова и изумлённо воскликнул:       — Но, чёрт возьми, как?! Это физически невозможно!       — Физически — конечно. Но мы ведь говорим о магии и магических тварях, — пояснил Кайнетт, пожав плечами. — Скрестить мантикору и краба тоже физически невозможно, это абсолютно разные существа, хотя бы просто по размерам. И тем не менее, в прошлом году мы вполне могли наблюдать практические результаты…       — Скрещивание магических зверей, оно немного сложнее будет, чем разведение лошадей или собак, — произнёс Хагрид задумчиво. — Оно там по-другому сильно всё. Свои там подходы. Вот только это запрещено как бы. Указ министра и тому подобное. Нельзя, значит, новых зверей выводить без их лицензии. А за лицензией пока все пороги обобьешь, да каждому ответишь, зачем тебе гибрид акроманула и единорога… Полезнейшая бы зверушка была, и экономии сколько, так ведь нет, никто не понял. Безнадёжное дело по нынешним временам.       — Так ведь это если на продажу, верно? А если просто в качестве эксперимента? — предположил маг. — Хотя бы проверить, а возможно ли это.       — Эксперимент это дело совсем другое, да, — важно кивнув, согласился полувеликан. Затем развернулся к крайне подозрительно смотрящим на него ученикам и заговорил торопливо: — Но это мы сильно, значит, отвлеклись. Сейчас я покажу, как правильно диринара кормить и подманивать, чтобы он от вас не прыгнул подальше. Дело не такое простое, как кажется, потому лучше всем смотреть внимательно.       — Зачем тебе понадобился способный исчезать грифон? — тихо и с явным недоверием поинтересовалась Эмбер, когда остальные подошли ближе к Хагриду.       — Всегда полезно иметь средство, чтобы обойти антиаппарационные барьеры, — пояснил Кайнетт очевидное. — Просто на всякий случай. Но на самом деле меня куда больше волнует даже не результат, а сам процесс. Создание гибридов магических зверей. Не так уж много тех, кто всерьёз занимается магической наукой, а если он и впрямь способен вывести подобный гибрид у себя в сарае, орудуя чёрт знает чем вместо обычной волшебной палочки, я совершенно искренне готов буду называть Хагрида профессором без малейшего сарказма.       — А раньше ты говорил это с сарказмом? — притворно, а может быть и искренне удивилась ведьма. — Очень хорошо смог его скрыть.       — Уж кто бы говорил. Думаешь, я не способен был за «Да, Марисса» и «Нет, Марисса» расслышать твоё настоящее отношение к «подруге»? — усмехнувшись, парировал маг.       — Какой у тебя тонкий слух.       — Это приходит с опытом, старайся и тоже научишься, — ответил он. Затем вновь вернулся взглядом к клетке с птицами, способными без каких-то усилий проводить пространственное перемещение.       В его мире получить в качестве фамилиара мифического зверя мог далеко не каждый из мёртвых апостолов — слишком они редки, слишком сложно подчинить их себе. Однако здесь картина совершенно иная. Вопрос уже не в том, можно ли где-то найти подходящее магическое существо и как опередить других желающих. Здесь проблема скорее в том, какое же себе выбрать из множества вполне доступных.       ***              — Саймон, а ты разве не про четвёртый курс когда-то говорил? — уточнил Кайнетт, глядя, как однокурсник возится с небольшой картонной коробкой, выложенной изнутри пенопластом.       — Тогда я был не так уверен в своих силах, — отозвался тот, проделывая над содержимым какие-то манипуляции волшебной палочкой.       — А теперь не сомневаешься в победе?       — Как минимум, шансы у меня неплохие. Только подожди ещё пару минут.       Когда утром Керри напомнил ему о пари двухлетней давности, Кайнетт даже не сразу вспомнил, о чём именно речь. Всё-таки событий с тех пор прошло немало, чтобы держать в голове такую мелочь. Однако, как оказалось, магглорождённый к их разговору отнёсся всерьёз и в самом деле решил доработать магией современное оружие, чтобы доказать Мерфи свою правоту. Маг ни на секунду не сомневался, что у соседа по комнате ничего не выйдет, однако такой энтузиазм стоило поощрить, так что отказываться от испытаний он не стал.       В результате перед ужином в отданном в их распоряжении классе собрались почти все участники клуба, а также их куратор. Было и несколько гостей, к примеру старшие братья Уизли, сейчас учащиеся на последнем курсе. Кайнетт подозревал, что они помогали Саймону с заклинаниями и доработкой его, если можно так выразиться, «мистического знака», однако едва ли это могло изменить результат испытаний. Среди студентов, отошедших к стенам чтобы дать будущим «дуэлянтам» достаточно места, находилась и Эмбер, на этой неделе официально принятая в «Группу Дополнительной Подготовки». Так их клуб числился в документах школы, и выбравшая это название Грейнджер в своё время очевидно не подумала, что акроним будет звучать не лучшим образом*.       — Слушай, это же у тебя «Темпест», верно? — уточнил Таггарт, полукровка с Хаффлпафа. — А к нему разве не полагается навороченный такой чемоданчик, как в кино у всяких киллеров? Я вроде у кузена такой видел.       — Только если есть желание доплачивать ещё и «за коробку», — отозвался Керри. Затем продемонстрировал небольшой черный пистолет с деревянными накладками на рукоятке и пояснил: — В любом случае, я его не покупал, один друг из нашего района подарил, у него-то теперь нормальный ствол есть. Да и не смог бы я пока такой купить, даже если бы были деньги. Запрещено.       — В каком смысле? — сразу заинтересовался Риверс. Хотя и чистокровный, однако он всегда интересовался не только законами волшебников, но и правилами мира магглов.       — Законы сейчас такие вот дурацкие. Пневматический пистолет, даже не считающийся по мощности боевым или охотничьим оружием, можно купить только с восемнадцати лет. Зато владеть и применять — с четырнадцати. У меня день рождения был в октябре, так что всё теперь легально, — объяснил Саймон. На том, что согласно упомянутому закону, в тринадцать он пронёс это «оружие» в школу незаконно, никто заострять внимание не стал.       — Но маггловские предметы, включая всякие там «пистолеты», зачаровывать всё равно запрещено, — решил блеснуть эрудицией младший Уизли, со скучающим видом стоящий рядом с Поттером.       — У меня есть разрешение от Флитвика, — ответил Керри с уверенным видом. — Это проект по чарам, так что никаких проблем нет.       — Но вообще странно это, — вслух удивился Риверс. — Что у магглов даже ненастоящее оружие тебе продадут только в восемнадцать. Палочку любой может купить в одиннадцать, а там уже только от собственных мозгов и кривых рук зависит, что ты сможешь с ней проделать. От «Ступефая» и до «Бомбарды».       — Великобритания — мирная страна, — вместо Саймона ответила Грейнджер. — Здесь нелегко достать оружие. У нас даже полицейские до сих пор почти все ходят без пистолетов. Не сомневаюсь, где-нибудь в Ираке сейчас можно без проблем купить автомат и в тринадцать. Выдавать детям в одиннадцать штуку, способную без особых проблем жечь, резать, взрывать — в нашей стране такое уже лет сто с лишним считается дикостью, — добавила она, для наглядности указав на несколько первокурсников. Маг заметил, что среди них нет Виридиан, она с Клэр и Галахадом где-то задержалась.       — Невилл, ты не напомнишь нам, от кого получил парализующее заклинание в лицо на первом курсе? — как бы между делом поинтересовался младший Уизли.       — Ну так это… случай же такой был в тот раз… — у Лонгботтома случился приступ косноязычия, в сторону Грейнджер он старался даже не смотреть.       — Ладно, давайте вспомним, зачем мы собрались, — произнёс Керри, поднимаясь на ноги. Пистолет он держал в опущенной правой руке, пока направив в пол. — Для тех, кто не знает, у меня при себе Веблей «Темпест», старый пневматический пистолет для развлекательной стрельбы. Игрушка, в принципе, но я немного над ней поработал. Десять шагов, три выстрела. Мерфи убежден, что я не смогу даже причинить ему вреда. Я уверен, что какая бы защита у него ни была, она не справится.       — Если ты всё же сумеешь в него попасть, насколько это будет опасно? — серьёзным тоном уточнил Аластор, внимательно следя за оружием в руке третьекурсника.       — Вспоминая, что у Джеймса этот плащ даже броском ножа не пробили, я думаю, пара синяков — самое большее. Куда безопаснее дуэльного клуба.       — Мерфи, тебя это устраивает? — уточнил бывший аврор.       — Да. Я уверен, что он в меня не попадёт, — ответил маг, занимая место у дальней стены, чтобы никто случайно не пострадал, оказавшись на линии огня.       — Тогда нет никаких возражений.       — Прекрасно, — ответил Саймон. Затем пробормотал что-то едва слышно, скорее всего — арию заклинания.       Ствол оружия сам пошел вперёд и вниз, поворачиваясь градусов на сто пятьдесят, и затем быстро вернулся почти в прежнее положение. Простейшая анимация предмета, материал первых курсов, но здесь она сразу экономила время и силы, приводя в движение механизм, который сжимает воздух в камере под стволом. Керри отработанным движением вложил в ствол небольшую пулю, затем с тихим щелчком поставил его на место и начал поднимать пистолет для выстрела.       Маг даже не сразу понял, что чувствует страх, самый настоящий — куда больше, чем в бою с Лестрейдж. За несколько лет в этом мире и в этом теле в него уже целились и стреляли. Много раз, куда больше, чем ему бы хотелось. И из куда более серьёзного оружия. Да это всё ещё пугало, но уже не так сильно. Однако сейчас всё сложилось слишком «удачно». И ситуация, и противник, и оружие — всё это сразу.       Кайнетт сам не заметил, как медленно отступил на полшага. Он не видел залитого магическим светом просторного класса, вместо него был пустой темный коридор старого замка. Он не видел темноволосого подростка в чёрной школьной мантии, вместо него был высокий наёмник в старом потрёпанном плаще. Он не видел дешевой игрушки с примитивными чарами, вместо неё был длинноствольный пистолет старинного вида, заряженный чем-то, способным превратить даже первоклассного мага в бесполезного инвалида…       — Стой, — произнёс он еле слышно, поднимая правую руку, чтобы защититься.       Его никто не услышал. Но и тихий хлопок не походил на оглушительный грохот выстрела. Пуля не пробила его насквозь, разрывая и вновь связывая вместе в случайном порядке магические цепи, нервы, и кровеносные сосуды… Маленький свинцовый конус едва ли в две десятых дюйма диаметром беспомощно повис в воздухе, автоматически остановленный наложенными на защитный браслет чарами.       — И это всё? — невольно спросил маг, остановив потянувшуюся к «пуле» руку. Чтобы просто ровно устоять на месте, потребовалось приложить усилия, этот внезапный приступ паники оказался слишком силён.       — Эй, я только начал, — Саймон принял его невольное восклицание на свой счёт. — Ещё две попытки, ведь так?       Третьекурсник быстро проделал всё те же манипуляции: заставил пистолет самостоятельно взвести механизм, заложил пулю, прицелился немного ниже и сделал выстрел. Казалось, пространство между двумя волшебниками слегка исказилось, однако это просто вступили в действие наложенные чары. Мгновение спустя Кайнетт с удивлением рассматривал девять крупных поблескивающих «снарядов» размером с автоматную пулю, небольшим вытянутым облаком замерших в воздухе перед ним. Браслет остановил их все, но «Импедимента» была точечным заклинанием и накладывалась последовательно, а не на все цели сразу и не на область пространства. Так что последняя «пуля» зависла всего в десятке дюймов от мага.       — Помимо оружия ты заколдовал и пулю, — произнёс Росс, глядя на Керри. — «Джеминио» и «Энгорджио», верно?       — Ага. Увеличение и копирование, — с довольным видом ответил тот. — Эффект от всего одной пульки получается почти как залп картечью. Скорость, конечно, не та, но если прилетят все разом, тоже мало не покажется.       — А разве можно так объединять заклинания? — поинтересовался кто-то с младших курсов.       — Да, вполне, — ответил Аластор. — Предметы, которые скопированы с помощью «Джеминио», сохраняют действие наложенных на оригинал чар. Это кажется нечестным, но есть один нюанс. Даже у волшебников что-то не берётся из ничего, потому в предмет нужно вложить достаточно магии, чтобы не только создать его отражения, но и чтобы обеспечить действие чар на каждом из них в отдельности. Чем больше предметов и чем больше на каждом заклинаний — тем больше нужно магии, само собой. Но лучше обсудим это после. Как я понимаю, осталась ещё одна попытка.       — Спасибо, профессор, — поблагодарил Керри. Затем за пару секунд вновь проделал знакомые манипуляции, после чего быстро вскинул оружие для выстрела.       — Speculum, — почти одновременно с хлопком пистолета маг успел произнести арию заклинания.       Серебристый барьер возник перед ним, мгновенно его поверхность осветилась почти десятком белых вспышек, и затем перед магом вновь застыла всего одна «пуля», такая же маленькая, как и первая. Её копии, обычные магические проекции, рассеялись при ударе о выставленный щит. Кайнетт не хотел лишний раз рисковать, всё-таки его браслет был рассчитан скорее на одиночные атаки, а не на дюжину снарядов за раз. Хотя над этим тоже надо будет поработать в своё время. Не всегда есть возможность использовать для защиты ртуть, а с такими «подработками» на каникулах в очередной раз нарваться на выстрел дробью или автоматную очередь было бы просто обидно.       — Она должна была что-то ещё делать при попадании? — ровным тоном уточнил маг, пальцем указав на висящую пулю. Страха у него в душе уже не осталось совершенно.       — Да, там наложено обжигающее проклятье, — объяснил Керри, слегка расстроенным тоном. Он уже понял, что проиграл пари. — Несильное, но опять же, если попадёт с десяток, думаю, противника это вполне уверенно задержит, и без серьёзных травм.       — Что ж, в любом случае, я оказался прав. Пары амулетов вполне хватит, чтобы даже зачарованное оружие не представляло угрозы. Через год можешь попробовать ещё раз.       — А можно и мне поучаствовать? — спросила вдруг Грейнджер, приближаясь к ним. — Керри, не возражаешь?       — Да, всегда пожалуйста, — тот слегка растерялся, но сразу взял себя в руки. — Пуль ещё хватит.       — Просто прекрасно.       Кайнетт направился к основной группе студентов, ведьма пошла навстречу, чтобы занять его место у стены. На ходу она медленно извлекла из невидимых ножен шпагу, собираясь защищаться с помощью более мощного мистического знака. Саймон тем временем рылся в карманах в мантии, вероятно, проверяя оставшиеся боеприпасы. Маг сомневался, что тот подготовил всего пару пуль для сегодняшнего теста. Керри ведь когда-то и взялся за эту задачу не от большой любви к магии, а чтобы создать себе оружие для защиты в неспокойном районе. Тем более, что применение подобного мистического знака не потревожит Надзор. Значит, он наверняка планирует использовать «школьный проект» и дальше, а для него нужны измененные чарами пули.       По пути Кайнетт молча ругал себя за проявленную слабость. Вряд ли кто-либо заметил его страх и колебания, но что, если это случится снова? Да, он едва выжил в своё время, однако прошло уже почти четыре года, и сколько он ещё будет бояться каждого направленного пистолета? Даже игрушечного. Сто лет, сто пятьдесят? Это не путь человека, способного изменять законы окружающего мира по своему желанию. Страх, в отличие от разумной осторожности — непозволительная слабость. А слабости нужно искоренять, иначе прогресс невозможен. Может быть, для психологической адаптации, ему самому стоит вновь приобрести себе пистолет? И доработать защиту от огнестрельного оружия, разумеется…       — Начнём, пожалуй, — тем временем Грейнджер заняла отведенное место. — Ты не против, если я сначала выставлю свою защиту, Саймон?       — Никаких проблем.       — Тогда… Инкарнацио Пулвис Глациес, — чётко произнесла ведьма, разрезав воздух широким взмахом шпаги. Перед Грейнджер возникло густое облако блестящей ледяной пыли, и прежде чем оно успело осесть на пол, ведьма сделала ещё один выпад мистическим знаком вместе с разворотом, сопроводив новой арией: — Иммобилюс Альтер. Всё готово, Керри. Можешь стрелять.       Того не нужно было просить дважды. Уже знакомый хлопок сжатого воздуха сменился тихим треском, когда девять увеличившихся в размерах пуль завязли в застывшем облаке мелко перемолотого льда. Принцип такой защиты был прост, но эффективен. Предметы, попавшие под действие чар остановки движения, превращались в неплохое укрытие, принимая на себя заклинания и материальные снаряды, включая пули и гранаты. Конечно, этот лёд был всего лишь проекцией, и его легко можно было бы рассеять. Но ведь такую мистерию можно применять и с реальными объектами. А это при грамотном использовании открывало неплохие перспективы, даже в сравнении со специализированными защитными заклинаниями. Только стоит немного доработать пару моментов.       Ещё пара выстрелов уже ни на что не повлияла. Застывшее облако продолжало держаться, надёжно останавливая пули. Конечно, можно найти контрмеры и здесь, однако обычная «Финита» будет неэффективна против множества мелких целей, это Грейнджер точно запомнила ещё с дуэли на своём третьем курсе. Значит, потребуется или подобраться достаточно близко для применения площадной отмены магии, или использовать достаточно мощный взрыв, чтобы уничтожить возникшее препятствие, а это требует времени и сил.       — Слушай, Гарри, зачем нам всё это вообще нужно? — маг услышал позади негромкий голос. Похоже, говорил Уизли. — Смотреть на заколдованные маггловские игрушки. Я такое и дома слишком часто вижу.       — Ты не понимаешь, Рон. Если уж мне, как оказалось, неизвестно почему «суждено» сразиться… ну ты знаешь с кем, я готов буду взяться за что угодно, если будет толк. Даже за «игрушки». С одной палочкой я против него точно много не навоюю.       — Ты же умеешь теперь кучу разных крутых штук.       — Этого не хватит. Ты не видел его, Рон, и на что он способен. А я видел…       В этот момент дверь в класс едва не вылетела от удара снаружи, заставив многих схватиться за волшебные палочки, однако вместо какого-нибудь монстра, в комнату влетела едва не горящая от ярости Клэр. За ней, не отставая, следовал Галахад, держа кого-то на руках. Обведя всех рассеянным взглядом, ведьма остановилась на замершем с посохом в руках Грюме и торопливыми шагами направилась к нему, воскликнув:       — Профессор, скорее, нужна ваша помощь! На Офелию напали какие-то дегенераты, и я не смогла снять наложенные чары. Гэл, давай быстрей.       Эшвуд послушно вышел вперёд и положил первокурсницу на свободное место. Убрал мантию, в которую была закутана неподвижно лежащая Виридиан, и тут же последовало несколько испуганных и возмущенных криков. Судя по всему, помимо оглушающего, в Офелию попало и несколько трансформирующих заклинаний. Скорее всего, тщательно подобранных, а вовсе не случайных. Светлые волосы, обычно заплетенные в косу, сейчас были густыми, спутанными и доходили ведьме до колен. Ногти заметно увеличились, заострились и изогнулись, превращаясь в когти. В нескольких местах на лице и на ладонях были заметны мелкие зелёные чешуйки, заменившие нормальную кожу.       — Не приближаться. Грейнджер и старосты, обеспечьте порядок, — коротко приказал Аластор студентам. С удивительной скоростью преодолев разделяющее их расстояние, он наклонился над первокурсницей, сразу извлекая волшебную палочку. Произнёс негромко: — Похоже на самоподдерживающиеся проклятья. Неопасные, но дрянь та ещё. Кто это сделал?       — Не знаю! — присевшая рядом Клэр ударила кулаком по полу. — Но я их найду. Мы должны были встретиться на перекрестке у лестницы, а потом втроём пойти сюда, но мы пришли, а потом нас позвали какие-то мелкие, с первого курса, сказали, что там лежит девочка без сознания.       — Я бы сейчас пошутила насчёт призрака Локхарта, но Офелия — чистокровная, а не магглорождённая, — произнесла Юфемия, не приближаясь к ним.       — И тем не менее, те первокурсницы сказали нам, что видели в коридоре старшекурсников в слизеринской форме, — тихо произнёс Галахад. — Но я не имею понятия, зачем это было надо.       — У Виридиан в близких предках есть кто-то из магических народов, ведь так? — спросил Кайнетт скорее риторически. — Насколько я знаю, некоторые не любят и таких полукровок тоже. Эти проклятья: длинные волосы, чешуя, когти. Они словно хотели показать, что она больше зверь, чем человек.       — Значит, это точно Малфой и его кубло самых чистож… — Клэр оборвала себя, посмотрев на преподавателя. Поправилась: — Чистокровных. Самые сливки общества, тройной очистки. От них такого вполне можно ожидать.       — У вас нет доказательств, — логично заметил Грюм. Затем с помощью палочки начал совершать пассы над первокурсницей, медленно возвращая её к нормальному облику.       — Я их найду, — многозначительно ответила Крауч, глядя на всё ещё лежащую без сознания Офелию. — Раз захотели войны, то войну и получат…       ***              Тёмный коридор на четвёртом этаже после отбоя выглядел пустым и безлюдным. Только тихо двигались изображения на нескольких картинах, не успевшие пока «уснуть», да один из призраков неторопливо проплыл, прежде чем исчезнуть в стене. Полупрозрачная фигура какого-то древнего волшебника, таинственно белеющая в лунном свете, в обычной школе вызвала бы панику и, вероятно, целое паломничество журналистов и охотников за сенсациями. В Хогвартсе на подобные мелочи никто внимания уже давно не обращал. И в данном случае — совершенно напрасно.       Полуприкрыв глаза, Кайнетт заставил взятого под контроль призрака пройти сквозь стену и сделать ещё один облёт, прежде чем вновь пропасть из виду. «Увиденная» духом картина заметно отличалась от той, которую мог бы наблюдать ничего не знающий человек или случайно прошедший мимо волшебник. Под большой картиной, изображающей средневековую охоту, призрак обнаружил сразу шесть живых людей, скрытых невидимостью от посторонних глаз. Столько же, две группы по трое, медленно и как можно тише двигались с противоположных концов коридора, стараясь держаться подальше от окон — наложенные в спешке дезиллюминационные чары были ещё весьма несовершенны, падающий из окон лунный свет слишком отчетливо исказился бы и испортил всю маскировку.       На самом деле, планы обеих сторон выглядели не так уж и плохо. Просто они не учитывали пару мелочей. Например, что у кого-то на их маленькую стычку могут иметься собственные расчёты.       За неделю Клэр, горящая желанием расквитаться за свою подопечную, так и не смогла никого из обидчиков поймать за руку, хотя они успели совершить ещё пару таких же нападений на других младшекурсников из клуба. Ничего опасного, они старались скорее унизить, чем причинить серьёзный вред. В конце концов, терпение полукровки подошло к концу, и она отправила в клуб Малфоя письмо с предложением встретиться и обсудить возникшие вопросы. Это был ещё не вызов на дуэль, но нечто близкое — Крауч не поленилась воспользоваться совой и подготовить подходящий текст, не состоящий из одних угроз и обещаний переломать ноги. Ответ пришел уже вечером — они согласились встретиться в пятницу, двадцать четвёртого числа, в полночь. Пятикурсники сначала предположили, что Малфой решил повторить тот же трюк, что он использовал на первом году — вызвать на дуэль с нарушением правил, а затем просто сообщить о месте встречи учителям, а не являться самому. Однако обмен даже такими письмами предполагал, что не явиться вовсе уже будет ущербом для репутации — хотя бы кто-то для переговоров прийти обязан. А выбранное «Клубом традиций» место переговоров явно говорило о более изящном решении.       Почти всю стену в том коридоре занимали многочисленные портреты, которые в случае вопросов сразу же опознают нарушавших режим школьников, если те по глупости просто явятся в назначенное время. Но при этом чистокровные всё-таки должны быть на месте, чтобы избавить себя от любых возможных претензий, да и понаблюдать со стороны они тоже не откажутся. Вывод из этого следовал довольно простой. Так и появился данный план — если им собираются устроить невидимую засаду, стоит сделать то же самое, только ещё лучше. Грейнджер от этого «налёта» отказалась, предложив сначала собрать больше доказательств, прежде чем начать громить «Клуб Традиций» со всем на то основанием. Мерфи и Тейлор поддержали решение главы. Однако останавливать Клэр никто не стал, лишь убедились, что она и вызвавшиеся добровольцы знают, что они делают.       Насколько Кайнетт мог судить, сейчас обе стороны лишь догадывались о присутствии друг друга — вряд ли кто-то из волшебников и ведьм уже настолько хорошо освоил методы поиска невидимок, чтобы пользоваться ими беззвучно. К тому же и те, и другие явно недооценивали своих соперников, не говоря уж о возможной третьей стороне, хотя чистокровные и явились в достаточном количестве, вероятно, на самый крайний случай, если сражения будет не избежать, а первоначальный план провалится, тут стоило отдать должное их предусмотрительности.       Большая группа у картины ожидала. Две тройки медленно двигались вперёд, по пути оставив за собой несколько рун, нанесенных на пол и стены едва различимым в полумраке сероватым мелом. И это понемногу начинало сказываться — воздух в коридоре, и без того довольно прохладный, постепенно становился всё более свежим и морозным, а рядом с рунами на камнях уже начал появляться иней. Такими темпами, когда чистокровные заметят угрозу, станет уже слишком поздно, и они превратятся в лёгкие мишени, не способные сопротивляться. И хотя в противостоянии двух клубов, на более высоком уровне представляющих два разных подхода к волшебному миру, магу нужна была победа своей группы, это не должно стать мгновенным разгромом. Затяжная кампания куда предпочтительнее и полезнее для репутации, если уверенное преимущество так и останется на одной стороне.       Да и в конце концов, победа даже без боя — это слишком пресно и скучно.       — Я вижу вас, — разнёсся в коридоре голос, словно бы звучащий сразу со всех сторон. Не слишком сложная манипуляция эхом, однако хорошо работает как для маскировки, так и для запугивания противника. — Люмос Максима!       В следующий момент коридор на несколько секунд осветила яркая белая вспышка, очерчивая несколько полупрозрачных силуэтов и отбрасывая на пол и стены множеств теней, в том числе там, где прятались невидимые волшебники. Маг, и так уже прятавшийся под собственным барьером в самом конце коридора, успел отскочить за угол прямо перед тем, как начался полный хаос. Однако он продолжил наблюдать за происходящим с помощью почти погруженного в стену призрака.       Лучи оглушающих и парализующих заклинаний разлетелись во все стороны, не прицельно, просто наугад, но их было много и несколько из них нашли свои цели. Сбитый «ступефаем» волшебник проехал по полу, выпутываясь из мантии-невидимки, и тут же в него с разных сторон ударили ещё несколько заклинаний. Появление шерсти, превращение ног в копыта, удлинение языка — это была идея Клэр, отплатить в том же стиле. Показать, кто тут на самом деле животные… Ничего по-настоящему опасного, но довольно унизительно. Судя по звуку, один волшебник упал и в рядах «Группы подготовки», но его сразу потащили в ближайшую нишу, подальше от новых заклинаний, на ходу пытаясь привести в себя (при этом всё ещё оставаясь невидимыми).       — Аква Эрукто!       Мощный поток воды ударил от одной из стенных ниш под картину, очерчивая контуры нескольких невидимых людей, прежде чем сбить их с ног и расшвырять по сторонам, а с учетом рун холода вокруг, ощущения получались ещё более незабываемыми. Ряды противников практически смешались, и именно в этот момент издалека донеслись знакомые шаги и раздраженное бормотание смотрителя школы, привлеченного вспышкой и шумом. В конце коридора на полу появились желтые отблески фонаря, так что все участники сочли за лучшее отступить и затеряться в переходах и пустых классах. Однако так легко это не получилось.       Пол на повороте коридора вдруг стал скользким как каток, резкий порыв ветра чуть не сбил одного из волшебников с ног, наполовину сорвав с него мантию-невидимку и превратив в мишень для противника. Ещё кто-то запнулся, кто-то упал прямо на другого невидимку, не зная, друг это или враг. Другие выпускали заклинания на голос, или просто стараясь попасть путами хоть в кого-нибудь. На взгляд мага, обеим сторонам бы стоило заранее озаботиться хоть какими-то условленными сигналами для опознания своих и чужих. Особенно Клэр, разделившей свои силы на две группы.       — Калошио. Инкарцеро!       Созданные магией веревки опутали невидимый силуэт, капюшон накидки с дезиллюминационными чарами, заменяющей мантию-невидимку, сполз назад, открывая лицо Макэвоя. Увы, но у отряда Клэр тоже будут потери. Расколдовать третьекурсника уже не успевали — шаги Филча были совсем близко, а первое заклинание надежно приклеило ноги Чарльза к полу.       К тому моменту, как смотритель со своей кошкой прибыл на место «сражения», там остались пятеро оглушенных, парализованных или связанных волшебников и ведьм. Трое с одной стороны и двое — с другой. Убедившись, что никто серьёзно не пострадал, Кайнетт снял контроль с духа, а затем бодрыми шагами и в прекрасном расположении духа направился к условленному месту встречи.       Когда он свернул в небольшой тупик на пятом этаже и снял заклинание невидимости, там же возникла довольно улыбающаяся Эмбер в сером платье, негромко, но с явным восторгом заявившая:       — Это было весело! Никто из них точно не ожидал подобного. Страшно подумать, что же завтра будут рассказывать обо всей этой истории.       — «Аква Эрукто» — это был неплохой ход в той ситуации, — похвалил маг.       — Точно. Жаль, там вроде бы не было Селвин, хотела бы я на неё посмотреть.       — В любом случае, цель достигнута. Так быстро это всё теперь не разрешится.       — Вот только обязательно появятся вопросы. Из категории «кто нас сдал?» и «кто на нас напал?». И если у Малфоя будут искать среди своих, то вот теперь уже в нашем клубе первейшая подозреваемая — это я, — произнесла ведьма. Никаких иллюзий на этот счёт она не питала. В данном случае такое предположение было бы не совсем верным, поскольку она не выдавала Малфою планы Крауч, а пересказала Мерфи идею Драко, и уже он принял решение усложнить игру обеим сторонам сразу. Аманда выступила с ним заодно.       — Я скажу, что ты была со мной, а значит, у тебя есть алиби. А мне поверят, — убеждённо ответил маг. В конце концов, в обоих клубах не так уж и мало человек, а страшные планы и тактики не держались в столь уж строгом секрете. Кто-то вполне мог воспользоваться ситуацией по-своему, и это не обязан быть именно Мерфи.       — После отбоя, почти в полночь? — с непонятным выражением уточнила Эмбер.       — Не вижу в этом проблемы.       — Да я, в общем, тоже — это так, просто размышления, — ответила ведьма задумчиво. — Главное будет не проговориться о том, как весь этот хаос и бардак выглядели со стороны и откуда мы это знаем. И о том, как это смешно смотрелось, особенно бегство через скользкий пол.       — Согласен, это было по-своему забавно, — признал маг. — К мысли, что всё в один момент может пойти не по плану, наших коллег нужно будет ещё приучить. Хотя бы тех, что с нашей стороны.       — Да, было забавно, — подтвердила Аманда. — Но самое смешное — я не думала, что ты на это вообще способен, Джеймс.       — Устроить охоту в темноте? — удивился маг. Задача была совершенно элементарной.       — Развлекаться от души. Ставить подножки, дёргать магией за руки, пугать людей эхом из темноты. Ты всегда слишком серьёзный, будто тащишь на плечах пару тонн и всё время думаешь, как не потерять равновесие и не уронить груз. Ты не думал, что всё время просто мог бы быть таким… как сейчас? — серьёзно спросила ведьма.       — Обычным? — подобрал маг подходящее слово. — Не думаю, что в этом случае я бы тебя заинтересовал.       — Как знать. Я не знаю, что там было в твоём прошлом, и не стану спрашивать. Но ты не думал, что всё это лучше и оставить там?       На самом деле, Кайнетт об этом действительно размышлял. И не один раз. Он подозревал тут влияние Начала. Импульс, желание просто быть ребенком и не думать ни о чём лишнем, не нести ответственности, не забивать себе голову. Просто учиться в школе и отдыхать на каникулах, переживать об оценках, болтать с соседями о фильмах и книгах, завести себе девушку и втайне от взрослых пробираться на свидания. Не думать всё время о том, как увеличить свою силу и поднять репутацию, где добыть деньги и материалы, что предпринять и как решить свои и чужие проблемы. Быть обычным подростком, по крайней мере, насколько он это себе представлял по поведению окружающих и чужим разговорам. Сам девятый глава семьи Арчибальд «обычным подростком» никогда в своей жизни не был. Обучение и тренировки с малых лет, принятие семейного герба, ещё больше тренировок, когда стало понятно, насколько талантливым в мистических науках оказался Кайнетт. Учеба в Часовой башне, получение нескольких степеней, потом преподавание…       И вот сейчас внутренний импульс раз за разом подталкивал его забыть обо всём этом. Забыть дуэли и интриги лордов, забыть, как возвращать к жизни мертвецов и подчинять духов своей воле, забыть, как превращать самые разные элементы в смертельное оружие или непробиваемый щит, забыть годы обучения, забыть о долге перед семьёй, которой в этом мире нет… Забыть столкновение оживших вновь героев, забыть предательство, забыть свои попытки дотянуться до Грааля, способного сотворить невозможное. Забыть девушку, которую он любил и которая погибла по его вине. Начать с нуля. Стереть все свои ошибки, долги и потери. Забыть о поражениях, просто наслаждаться новой жизнью. Ведь так будет куда проще.       — Нет, — произнёс он твердо. Очередной порыв в душе был вновь безжалостно задавлен и взят под контроль. — Я их не оставлю. Всё это — моё. И хорошее, и плохое.       — Так было бы проще.       — Разумеется. Но в магии не ищут лёгких путей и простых решений.