Hydrargyrum

      К концу марта снег успел сойти, земля просохла на весеннем солнце и многие клубы и просто отдельные компании студентов уже могли проводить свободное время на свежем воздухе даже без согревающих чар. Группа под руководством Грейнджер не стала исключением. В субботний вечер клуб собрался у края леса, где можно было не опасаться, что кого-нибудь постороннего заденет случайно отскочившим заклинанием.       — Протего. Депульсо!       — Протего. Ступефай Дуо!       Кайнетт внимательно наблюдал, как перед ним увлечённо обмениваются заклинаниями волшебник и ведьма. Аманда Эмбер и Невилл Лонгботтом, на первый взгляд, отрабатывали самую элементарную дуэльную тактику атаки и защиты. Однако они уже давно превысили скорость, допустимую для учебного поединка — постороннему могло бы показаться, что гриффиндорец и ученица Рейвенкло всерьёз пытаются вывести друг друга из строя каким-нибудь ударным заклинанием, пущенным в полную силу. Однако именно такой подход маг счёл для них сейчас наиболее подходящим.       По её собственным словам, Эмбер срочно требовалось подтянуть свой уровень практического владения магией, поэтому она настояла на дополнительных тренировках и в клубе, и наедине с Мерфи. С одной стороны, её положение было шатким — раз уж так называемая война закончилась, Селвин могла отозвать свою «подругу» в любой момент, дёрнув метафорический поводок, а значит, нужно пользоваться оставшимся временем с пользой. С другой стороны, поход на изнанку замка отчётливо продемонстрировал, насколько навыки Аманды пока ещё далеки от совершенства.       Что касается волшебника, его маг взял под опеку вместо Грейнджер из сугубо практических соображений. Единственный наследник древней семьи — такого человека весьма полезно иметь в должниках и знакомых. Деньги, связи, доступ к знаниям, лишний голос в парламенте, то есть всё, как и в случае с Блэком, а ради расположения последнего пришлось зайти достаточно далеко и подвергнуть себя риску. Кроме того, излишне жестокие тренировки Грейнджер показали, что у тихого и неконфликтного мальчишки всё-таки есть определенная решимость и стойкость, когда дело касается противостояния с тёмными волшебниками и отдельно с Беллатрикс Лестрейдж, нужно только направить его стремления в правильную сторону. Тут есть определённые перспективы.       Кроме того, что касалось уже обоих, они пытались лучше подготовиться к следующему выходу на поиск артефакта Рейвенкло, превращенного в якорь для души безумного волшебника. Даже если Лонгботтом, как и большинство в клубе, не знал точной причины. Ни сам Кайнетт, ни две его ученицы не раскрывали подробностей их первого рейда по замкнутым пространствам, однако в клубе регулярно звучали разговоры о том, что в апреле планируется нечто масштабное, после чего последующий экзамен по ЗОТИ покажется лёгкой прогулкой. А ведь Блэк, хотя и не был излишне строгим и придирчивым преподавателем, заранее обещал всем, что на экзамене у первых трёх курсов никого щадить не станет. Его уроки направлены в первую очередь на то, чтобы сохранить ученикам жизнь, потому никаких поблажек Сириус не даст никому.       — Далековато вы забрались, — произнёс Аластор Грюм, неторопливо хромая к подопечным. Несмотря на протез и посох, не похоже, чтобы путь от замка сколько-нибудь его утомил. Бывший аврор обещал, что, несмотря на занятость с выпускными курсами, заглянет на следующее собрание и приготовит им некий сюрприз. Так что теперь волшебники, особенно первокурсники, смотрели на него с ожиданием.       — Добрый вечер, сэр, — первой дисциплинированно поздоровалась Грейнджер, опустив мистический знак. Она демонстрировала младшим на ближайшем камне действие различных отталкивающих и отбрасывающих чар. Что не только пригодится третьекурсникам на экзамене у Флитвика, но и в целом весьма полезно во многих жизненных ситуациях.       — Так, Грейнджер, Мерфи, Тейлор, ко мне. Раз уж вы тут за главных, то первыми и оцените загадку, которую я приготовил, — сказал волшебник, одновременно он извлёк палочку из-под плаща и трансфигурировал прямо из земли небольшой стол. Затем достал что-то из кармана и положил перед тремя собравшимися студентами, спросив: — Итак, на ваш взгляд, что должен делать данный магический предмет? Можете проверять палочками, главное — не повредите. Вещественное доказательство, всё-таки.       — Вещественное доказательство, профессор? — сразу заинтересовался Риверс, подходя ближе. — И вам дали его забрать?       — Так я же ненадолго. Да и всё лучше, чем будет у Уизли в шкафу пыль собирать. А так вы наглядно увидите, с чем сейчас приходится иметь дело аврорам.       Кайнетт сумел сохранить на лице лёгкое удивление, смешанное с любопытством, и не выдать своих настоящих эмоций. На столе перед ними лежал дешевый браслет из латуни с каким-то безвкусным якобы восточным узором. Подобную безделушку можно купить в любой сувенирной лавке в Лондоне, однако у мага было предчувствие, что он и без диагностирующих чар способен описать все наложенные на данный кусок металла заклинания. Когда-то через его руки прошли десятки таких вот браслетов — «Семья» нашла своеобразное применение целой партии подобного хлама, залежавшейся на каком-то складе.       — Тогда я начну, — решила Грейнджер и первой направила мистический знак на украшение.       Простые диагностические чары вполне доступны и школьникам, более того, их вынужден осваивать любой, в свободное время занявшийся созданием магических предметов. Понятно, что какое-нибудь изощрённое проклятье так легко не обнаружить, и для этого уже потребуются весьма специфические знания и опыт, однако заклинания школьного уровня, вложенные в артефакт, опознать вполне несложно. А без этого каждую новую самоделку юным волшебникам приходилось бы тестировать сразу на практике, рискуя остаться без рук или без головы. Или оставить кого-то другого.       — Интересно, — произнесла ведьма, вглядываясь в туманную дымку, замерцавшую над браслетом. Выбранная ей версия чар визуально напоминала эффект «Приори Инкантатем». — «Импедимента», в неё вложено больше всего сил. Какие-то сигнальные чары. И ещё что-то, не могу понять, но точно знакомое.       — Ещё идеи? — Аластор оглядел двух третьекурсников. — Тейлор? Или, может быть, Мерфи? Вы же используете нечто похожее, насколько я помню.       — Сэр, вы меня просто обижаете. Мне было бы стыдно даже держать в руках подобный примитив, — совершенно искренне ответил Арчибальд. Тратить магическую энергию и время на такой хлам ему и в самом деле было стыдно. — Вся конструкция собрана так, чтобы просто не развалиться на части. Сигнальные чары, самые примитивные и с ограничением на минимальную скорость. Обратное заклинание ветра для обнаружения цели и наведения. «Импедимента» для остановки движения, но в которую вложены какие-то совсем уж жалкие силы. Автор или первокурсник, или невероятный лентяй, так я вам скажу — настолько всё плохо сделано. Ту же игрушку, которой пользовался Керри, этот «артефакт» бы не остановил, да даже наверняка и не заметил.       — Да, пули из пневматического оружия слишком медленные, — добавила Грейнджер, палочкой указав на контур сигнального заклинания. — А эта схема сработает только при скорости в девятьсот футов в секунду минимум. Саймон, — она подозвала третьекурсника и уточнила: — Какая скорость у пистолетной пули?       — От калибра зависит. Тысяча или тысяча триста футов в секунду, примерно так, — ответил тот, не задумываясь. Уточнил с интересом у Грюма: — Сэр, а что, волшебники начали делать талисманы от пуль? Я про такие не слышал и не читал даже.       — Да этот «талисман» одну едва ли остановит, ну, может, две. Слишком примитивный, — презрительно заметил Кайнетт.       — Работа волшебника, но парням из аврората её передали обычные полицейские, а те говорят, эту штуку сняли с одного маггла, — объяснил Аластор. — Вероятно, кто-то из Лютного решил подзаработать, а может, слишком предприимчивый магглорождённый нашелся. Будут у вас на СОВ вопросы по нарушению Статута секретности, можете всегда привести вот это как реальный пример. Понятно, пятый курс?       — Да, сэр! — бодро отозвался Поттер за всех.       — А такие вопросы будут. И это ещё вам урок, как с минимумом усилий и умений собрать магический предмет, который всё равно будет делать своё дело. Пусть и плохо, и ненадёжно, но всё равно лучше, чем никак. Мерфи, а не покажете, как подобное надо зачаровывать «правильно»? Ваш артефакт у вас с собой?       — Разумеется, профессор. Постоянная бдительность, как же иначе, — ответил маг, закатывая рукав плаща, чтобы снять с руки браслет. Положил защитный мистический знак рядом с первым и сам применил диагностические чары, создавая над ним иллюзорную схему наложенных заклинаний. Гордо произнёс: — Прошу оценить.       Кайнетту был интересен ход мыслей Грюма. Допустим, кто-то из бывших коллег или учеников рассказал ему о необычной находке. Например, Артур Уизли, занимающийся незаконно зачарованными предметами — они годами работали рядом, могут и поддерживать контакты. Аластор провёл параллели с предметом, который носит при себе Мерфи и который он сам видел в действии… но что потом? Посчитал ли он, что талантливый третьекурсник снабжает преступников защитными артефактами? Звучит довольно невероятно, если не знать целый ряд деталей. Может, он решил, что «некто», обучавший Джеймса, также связан и с криминалом? Уже более правдоподобно. В этом случае, как Кайнетт надеялся, его реакция не даст бывшему аврору повода для подозрений. Да и уровень исполнения мистического знака, который маг делал для себя, регулярно внося новые изменения и доработки, и тех, которые он на каникулах массово штамповал ради заработка, отличался как небо и земля. Да, есть общие элементы, так ведь и мушкет от автомата тогда тоже не сильно отличается на вид — вот ствол, вот приклад… Так что с этой стороны ему бояться особенно нечего. Но стоит быть настороже — Аластор человек весьма въедливый и цепкий, вряд ли он отступится так легко.       Пока остальные студенты сравнивали два артефакта, маг по большей части молчал, предоставив им самим разбираться в мелких деталях. Вполне неплохой практический урок, особенно для интересующихся данной темой. Сам он тем временем думал как раз о криминале, точнее отдельных его представителях. Судя по их последнему разговору, Лливелин сейчас целиком занят поставленной задачей и даже без учителя поблизости не имеет времени скучать и предаваться безделью. Хотя он сам отчасти в этом и виноват. Когда он вместе с ещё несколькими людьми из Семьи занялся нападением «Лестрейдж» в Бирмингеме, то вместо поиска свидетелей, не замеченных аврорами, решил сосредоточиться на видеозаписях происшествия. В конце концов они сумели найти какое-то заведение на той улице, где имелись сразу две видеокамеры, направленные в нужную сторону и не отключенные на ночь. Полиция до записей не добралась, потому что расследование с самого начала взял в свои руки аврорат, в итоге замаскировавший всё под «случайный» пожар. И хотя видео, по словам сквиба, было весьма низкого качества, Лливелин уверенно смог сказать, что там запечатлена вовсе не Беллатрикс — иной рост, иная манера двигаться, кто-то просто довольно грубо маскировался под неё. О причинах этого спектакля можно было лишь догадываться: свести личные счёты, пользуясь подобным прикрытием, запутать аврорат, напомнить магглорождённым об угрозе, раз сама Лестрейдж пропадает неизвестно где…       Однако после этого случая Лливелин, представители Семьи и нанятые Альбертом детективы всерьёз занялись поисками Беллатрикс и пропавшего недавно Слагхорна, именно с учетом различных камер, в поле зрения которых они могли попасть где-то в стране. Однако даже с допуском к полицейским архивам работа шла крайне медленно. В отличие от США, большая часть камер наблюдения в Великобритании находится не в ведении полиции или муниципалитета, а принадлежат частным компаниям, не имеющим единых правил по хранению и сопоставлению записей с розыскными листами. А каждую лавку или склад не обойдешь даже в одном Лондоне, да даже в одном Сити, не считая пригороды. Но других идей пока ни у кого не было — прочие немагические методы за полгода уже перепробовали все.       — Что ж, я определённо не зря взял с собой эту вещь сегодня. Волшебникам всегда лучше учиться на реальных примерах, — произнёс Аластор, прежде чем наконец убрать браслет в карман плаща, когда обсуждение двух магических предметов себя исчерпало.       У Кайнетта даже появилась мысль, что старый аврор вовсе не забирал «вещественное доказательство» в Министерстве, а вместо этого где-то достал и зачаровал по образцу точно такой же браслет. Схема была крайне примитивной, но малозаметные детали заклинаний всё-таки отличались, так что маг сомневался, что видит собственную работу, а не её очень хорошую имитацию. Для опытного волшебника проделать такое нетрудно, а Грюм уже много раз доказывал, что его способности не стоит недооценивать. Тем временем бывший аврор продолжил:       — Больше у меня сюрпризов пока нет, можете продолжать свои занятия. Сегодня я просто понаблюдаю. Рад, что горячие головы поостыли, студенты сосредоточились на будущих экзаменах вместо всяких авантюр, и тем не менее, случиться может всякое. Сами знаете…       — Постоянная бдительность! — последовал дружный ответ.       Маг заметил вопросительный взгляд Грейнджер после подобного выступления и отрицательно покачал головой в ответ. Она опасалась, что Аластор может приглядывать именно за ними ещё по ряду причин, включая прошедшую дуэль, а также то, что за ней последовало. Арчибальд сомневался в этом. Подозрительность и та самая бдительность продлевают жизнь, тем более для магов и волшебников, однако и у них должны быть свои пределы. Даже если Грюм и узнал откуда-то об одной встрече, то никто не мог ему рассказать, что же там обсуждали.       Это произошло неделю назад. Едва ли Малфой читал книги Марио Пьюзо, однако упомянутое им в письме «предложение, от которого просто невозможно отказаться» заставило Грейнджер взять с собой Мерфи и прийти на встречу, благо пересеклись они ещё в светлое время и в довольно людном коридоре, где можно было не опасаться нападения. Неожиданно умело применив заглушающие звук чары, чистокровный сразу же выложил, с чем к ним пришел. Говорил о том, как был не прав, как его одурачили, ввели в заблуждение, что он никому не хотел причинить вреда на самом деле… и чтобы всё это доказать, он готов поделиться определённой информацией о мистере Кэрроу. О том, где его можно найти — в том числе, благо не все его дела и предприятия афишируются перед широкой публикой. Когда в альтруизм и бескорыстие никто, ожидаемо, не поверил, Драко добавил, что в ответ на столь ценные сведения просит лишь чуть меньше ненужного внимания к своей персоне, а то уже по школе слухи ходят далеко не самые приличные, которые могут и до его семьи добраться. А ещё добавил, что молчание Амикуса целиком в его интересах, ведь у него на младшего Малфоя есть куда больше, чем у двух магглорождённых, да и аврорат его тоже стал бы слушать с намного большим интересом, если до этого дойдёт. Ради демонстрации своей искренности волшебник даже назвал пару адресов и дни, когда Кэрроу там можно будет застать.       Прежде чем уйти, он добавил, что, разумеется, никого и никуда не торопит, однако если его «учитель» по какой-то причине раньше сам решит сдать своего ученика Министерству и сдаться вместе с ним, то на свободе окажется ещё не скоро. А значит, и шансов лично добраться до столь заинтересовавшего тёмного волшебника у них тоже не будет никаких, если только не устраивать штурм Азкабана. То же самое произойдёт, если информация о занятиях Амикуса тёмной магией появится у авроров без каких-либо упоминаний семьи Малфой, чего полностью нельзя исключать.       Этот короткий разговор дал им достаточно поводов для раздумий, чтобы хватило до сих пор. Насколько Драко вообще можно верить? Действительно ли он желает избавиться от Кэрроу из страха за свою жизнь, репутацию и свободу, либо всё это — ловушка, куда они должны влезть? Если они отправятся в нужное время в нужное место, не будет ли их там ждать полностью готовый к обороне Амикус с бывшими «коллегами», Беллатрикс Лестрейдж, Люциус Малфой или отряд авроров? Мог ли вообще Драко выведать нужные сведения о «деловом партнёре» отца сам, а не получить их от Кэрроу или Люциуса в качестве приманки? Вопросы, очень много вопросов… Грейнджер всё равно была готова рискнуть. Люпин и Блэк, которых пришлось проинформировать о текущей ситуации, оба настаивали на том, что живой и готовый сотрудничать Амикус намного выгоднее мёртвого. Сириус вообще считал, что за обучение младшего Малфоя тёмным искусствам отвечал отец, а Кэрроу они теперь всего лишь пытаются сделать козлом отпущения. Сам Кайнетт пока колебался и предлагал для начала сосредоточиться на разведке, благо способов для этого достаточно.       Кроме того, даже если Аластор в данный момент ничего не знает о сделанном им предложении и всей истории с Кэрроу, это не значит, что он не решит более тщательно приглядывать за проблемными студентами, которые вечно где-то пропадают. Особенно получив очередную косвенную улику конкретно в сторону Мерфи. Благо Кайнетт хотя бы сумел в один из выходных дней добраться с помощью Блэка до Лондона и забрать вновь доведенную до боеготового состояния ртуть у своего ученика. Не оставляло предчувствие, что с последними событиями верный мистический знак может понадобиться в любой момент, потому лучше держать его под рукой.       ***              Всё-таки иногда волшебникам стоило отдать должное. При всём своём ретроградстве и презрении к новым технологиям, которому позавидует любой двухсотлетний маг-затворник, они хотя бы более-менее следили за достижениями магглов в области личной гигиены. Несмотря на чужие рассказы, до школы, когда Кайнетт впервые оказался в этом замке, то на общем фоне вполне ожидал увидеть в общежитии лохань с едва подогретой водой и деревянный ковш как вершину технического прогресса в деле соблюдения личной чистоты. В одном экземпляре на этаж или на весь факультет… К счастью, хотя бы в этом отношении реальность, для разнообразия, не оправдала его опасения.       И хотя возможности магии в поддержании комфортной обстановки вокруг сколько-нибудь умелого адепта велики, иногда стоит отдавать должное более простым средствам и не только ради вечной экономии сил. Горячий душ — очень даже неплохой способ согреться прохладным весенним вечером, ничуть не уступающий чарам. К тому же когда можно не опасаться, что кто-нибудь помешает — маг засиделся за книгами за полночь, соседи по комнате уже давно спят, ведь завтра только четверг, а значит, их всех ждёт ранний сбор в гостиной, завтрак и первый урок у профессора Спраут.       Закончив со всеми банными процедурами и одевшись, Кайнетт остановился у зеркала, прежде чем выйти из ванной. К счастью, стекло было хотя и старым, однако самым обычным, не зачарованным, не приукрашивающим изображение и не озвучивающим своего мнения, в отличие от многих других зеркал в волшебном мире. Маг всмотрелся в давно ставшее знакомым отражение Мерфи, но всего полгода постепенной коррекции внешности пока ещё практически не дали результатов. Короткие зачесанные назад волосы немного посветлели, едва заметно изменились черты лица, рост уже сейчас немного выше, чем был бы у Джеймса без вмешательства извне. Пять футов и шесть дюймов — спустя три с лишним года ему больше не придётся хотя бы на Грейнджер смотреть снизу вверх. Покачав головой, Арчибальд отвернулся от зеркала. В этом деле спешить некуда, до семнадцати он сделает всё необходимое, не вызывая подозрений. Жаль только физическая форма всё ещё оставляет желать лучшего — на занятия сверх самого обязательного минимума постоянно не находилось времени. Пока так и придётся полагаться на Укрепление, а не на собственные мышцы и рефлексы. Жаль, но во всём преуспеть не удаётся даже ему.       Вернувшись в комнату, он подошел к своему столу у кровати. Листы пергамента, обычные тетради, учебники и библиотечные книги. На краю — небольшая птичья клетка. Увидев его появление, сидевший внутри маленький филин моргнул оранжевыми глазами и беззвучно раскрыл клюв — наложенные заранее чары надёжно заглушали звук. Пока что шум был единственной проблемой от нового питомца, легко поправимой. Но скоро трудностей станет больше.       — Интересно, если поменять тебе цвет глаз магией, великан добавит баллов? — риторически спросил Арчибальд, садясь у стола и рассматривая птицу. — Раздражает.       Клетка и её обитатель появились тут пару недель назад. После очередного урока Мерфи попросил задержаться преподаватель. В своей привычной косноязычной манере он вдруг заявил, что подумал над идеей Джеймса, прикинул разные варианты, потом посоветовался с Грюмом, и в итоге решил назначить Мерфи отдельный учебный проект по своей дисциплине на основе его идеи. Результат которого и определит оценку за первый экзамен по «Уходу за магическими существами». Суть же задачи звучала вроде бы крайне просто: несколько месяцев приглядывать за перешедшей в его распоряжение птицей и летом продемонстрировать результат преподавателю. После чего Хагрид, хотя, вероятно, всё-таки «профессор Хагрид», словно между делом уточнил, что Джеймс держит в руках не обычную почтовую сову, а месяц как вылупившийся из яйца гибрид диринара с филином. И вскоре «эта прелесть» начнёт не только летать, но и перемещаться в пространстве. А примерно через полгода, если всё пойдёт нормально — сможет телепортироваться на короткие дистанции не только с письмами, но и вместе со своим хозяином, в духе фениксов.       Фраза «если всё пойдёт нормально» сразу насторожила мага. Слишком много катастроф начиналось именно с неё. Что же до упоминания Аластора, то тут можно делать весьма обоснованные предположения. Например, что не имея возможности раньше срока обучать аппарации магглорождённого волшебника, их куратор решил таким вот обходным путём дать ему способ уйти от очередного сражения, если в том опять возникнет необходимость. В теории, во всяком случае. До этого новому владельцу потребуется не дать птице умереть от какой-нибудь банальности вроде сквозняка и простуды, умереть из-за каких-то внезапно обнаружившихся проблем и осложнений гибрида разных видов, умереть в ходе освоения пространственного перемещения… При ближайшем рассмотрении возможные плюсы обладания подобным практически уникальным существом почти перевешивались целым множеством минусов. А профессора, судя по всему, считали, что спасение потенциальной жертвы террористов зависит в первую очередь от её собственных усилий.       Кайнетт даже размышлял, не стоит ли сделать птицу своим фамилиаром традиционными методами, получив за счёт собственной магической энергии над ней почти полный контроль и тем самым избавив себя от будущей головной боли с дрессировкой. Однако подобное могло бы выглядеть слишком подозрительно — хотя похожие методы у волшебников и существуют, это далеко не уровень даже продвинутого студента школы. К тому же волшебники чаще практикуют привязку фамилиаров к местности, например в качестве охраны, а не к владельцу... Дамблдор не в счёт. А с учетом недавнего заседания клуба и «сюрприза» от куратора, теперь заговорила и его паранойя — а что если подобным образом Аластор хочет в очередной раз проверить уже взятого под подозрение Мерфи, подкинув ему сложно решаемую задачу? Более того, что если на птицу уже наложены чары слежения, чтобы после контролировать куда именно счастливый ученик будет перемещаться, вдруг получив в свои руки способ обходиться без аппарации.       — Жаль, ты не можешь об этом рассказать, — произнёс Арчибальд тихо, зная, что птица его не услышит и тем более не поймёт. Просунул палец сквозь прутья и погладил филина по голове между перьевыми «ушами». Магическое ядро существа было пока ещё слабым, но уже ощущалось вполне отчётливо. Если когда-нибудь канцелярские крысы из Министерств доберутся до данного образца магической селекции, то явно дадут ему не ниже третьего уровня опасности по своему классификатору.       В целом маг пока решил, что для начала лучше поостеречься. Потому дрессировка и самые обычные чары, ничего из его собственных знаний. И летом нужно будет в обязательном порядке взяться за аппарацию. Блэк, Люпин, да хотя бы Поттер — неважно, кто будет его учить, но за два месяца необходимо добиться стабильных результатов, это может стать вопросом жизни и смерти, а не только удобства или необходимости быть у кого-то в долгу.       Убрав руку от клетки, маг сцепил ладони перед собой и ещё раз оглядел разложенные на столе записи. Конспекты и эссе по дополнительным дисциплинам — здесь никаких проблем: и руны, и магию чисел он знал куда выше уровня первого года занятий в Хогвартсе, да и весьма поверхностный курс изучения мира обычных людей не доставлял каких-либо проблем. О факультативе по алхимии и говорить не приходилось — эту дисциплину он мог бы остальным читать и сам не хуже Снейпа. Но для того, чтобы находиться в списках лучших учеников по зельям, чарам и трансфигурации, уже приходилось прикладывать определенные усилия и тратить время, в том числе порой используя маховик — три главные для волшебников и ведьм дисциплины не были ему знакомы с детства. И хотя общие принципы оказались достаточно просты, требовалось изучать и сопоставлять множество мелких деталей, формул, констант, теорем и исключений, знание которых и отличает специалиста от профана.       Ко всему этому стоило прибавить собственные и совместные проекты. План занятий в клубе, план их с Грейнджер работы с чарами расширенного пространства, сложная схема со множеством цифр и переменных — для расчёта следующего прохода к «изнанке» замка. Взяв со стола ручку, маг по памяти дописал несколько новых значений в пустые строки таблиц, однако к приемлемой точности всё равно приблизиться удастся не раньше, чем через пару недель, пока ещё слишком мало данных даже с учетом так и оставшихся в разных точках замка фокусировщиков. Разумеется, здесь на виду у всех не нашлось его заметок по занятиям с Эмбер и Крауч, ещё пары личных проектов, и уж точно здесь не было материалов по дементорам, скопированных из библиотеки Блэков. В этом направлении, пожалуй, у Арчибальда наметились довольно занятные перспективы, но перейти к практике всё равно удастся не раньше и без того загруженного лета.       «А ведь через год ещё добавятся «обычные» предметы…» — подумал Кайнетт, рассеянно крутя ручку в пальцах. Раз уж он решил, что для дальнейшего удобства, равно как и в качестве примера однокурсникам, потребуется хотя бы сертификат о среднем образовании, который маг собрался получить в пятнадцать. Английский язык и литература, один иностранный или древний язык на выбор, математика, три естественные науки, ещё несколько иных предметов, включающих и искусства, и гуманитарные дисциплины. Он не сомневался в своих способностях всё это сдать без особых проблем. Однако, по словам Грейнджер, сейчас всё свободное от магии время посвящающей подготовке к этому тесту, по статистике GCSЕ на высший балл сдают только около трёх процентов учеников. Чтобы попасть в их число, уже потребуется приложить некие усилия и потратить ещё больше и без того ограниченного времени, но меньший результат Арчибальда просто не устроит, даже если ему всего лишь нужен официальный документ.       Мысленно оценив оставшиеся резервы, Кайнетт сбросил часть энергии в браслет-накопитель, после чего взял со стола справочник по трансфигурации. До подъёма ещё шесть часов, так что час или полтора можно потратить с пользой, прежде чем дать себе отдых.       ***              — Таким образом, ты направляешь магическую энергию к поврежденному участку и восстанавливаешь его. Специалист может проделать это даже на расстоянии, однако пока что тебе потребуется физический контакт и если пациент — волшебник, то во время лечения он не должен колдовать, — объяснил Кайнетт, держа Тейлор за руку. Заранее оставленная на тыльной стороне её ладони царапина слабо светилась и затягивалась на глазах. — Самым главным здесь является точное направление своей внутренней магии именно на рану и только на неё. Если ошибешься или проявишь невнимательность, то либо эффекта вообще не будет, либо магия пойдёт на «Укрепление», а это может быть куда опаснее, чем само ранение.       — Почему это? — удивилась Карин. — Я вполне справляюсь с применением «Фирматума» даже на своей одежде, ты прекрасно видел сам.       Урок у Мерфи не доставлял магглорождённой никакого удовольствия, тем более что волшебнику раз за разом приходилось касаться её, наглядно демонстрируя, как правильно направлять магию через чужое тело. Однако Гермиона настояла на том, что учиться магии лечения без волшебной палочки лучше у Джеймса — у неё самой просто не было времени освоить подобные манипуляции, потому она и не могла научить третьекурсницу.       — С вещами проще: в самом худшем случае, если была допущена ошибка, то они всего лишь сломаются, — пренебрежительным тоном ответил маг. — Иное дело — живые ткани. Если ошибешься, то сделаешь руку на время прочнее в два раза и сильнее в пять, к примеру. В результате при ударе в полную силу просто переломаешь себе кости, порвешь мышцы и связки, не предназначенные для такой нагрузки. Кровопотеря, болевой шок, без помощи со стороны — смерть. При Укреплении тела крайне важен баланс, а для этого требуется хорошее понимание анатомии и опыт, приобретенный работой с неодушевленными предметами. Я ценю твой энтузиазм, но это случай, когда спешка может убить в самом буквальном смысле слова…       — Редукто Альтер!       Их общение прервала ария заклинания, за которой последовал взрыв. Обернувшись, оба увидели, как разлетаются в стороны куски тела и длинные тонкие лапы, на лету осыпаясь яркими искрами. У края почти прозрачной полусферы антимагического барьера замерла Грейнджер, шпага ведьмы была направлена вперёд в выпаде. Напротив неё безмятежно улыбалась Лавгуд с волшебной палочкой в руках. Обе ведьмы, как и Тейлор, оделись на тренировку свободно, ходить в выходной по школе в форме им не требовалось.       — Серьёзно, Луна? Акромантул? Знаешь, я не большая поклонница Хайнлайна…       — Они водятся в Запретном лесу, — ответила четверокурсница, разведя руками. — И шанс встретить дюжину таких во время очередной прогулки там не так уж и мал.       — Тебе ведь просто захотелось показать, что ты умеешь такое, верно?       — Одно другому совсем не мешает.       Луна молча взмахнула мистическим знаком, теперь материализуя из воздуха пару крупных волков. Почему-то у них было по шесть лап, а шерсть заменяли крупные иглы, но кинулись они на гриффиндорку с той же яростью, что и настоящие. Арчибальд отдал талантам Лавгуд должное — в материализации она добивалась всё новых успехов. Уже несколько месяцев, как ведьма не утруждала себя чтением арии вслух. Когда маг поинтересовался, неужели она уже освоила заклинания до такого уровня, ведьма пожала плечами и ответила, что просто точно воспроизводит в голове собственный голос, произносящий нужное слово, для запуска мистерии ей этого вполне хватает.       — Темпус Триа, — Грейнджер не стала рисковать и сразу активировала темпоральный артефакт. В несколько шагов ушла с траектории движения тварей, выставила свободную правую ладонь, скороговоркой произнеся арию: — Скилиро Аэра.       Перед ведьмой появился прозрачный водяной шар, она молча нанесла диагональный удар шпагой, заставляя жидкость метнуться вперёд, на лету вытягиваясь и застывая лезвиями изо льда. Один из «волков» рассыпался искрами, разрубленный на части. Второй успел развернуться и начал вновь набирать разгон на довольно тесном пространстве под барьером. Выпад Грейнджер заставил призванное существо затормозить и замотать головой, когда в него буквально врезалась стена ветра. К сожалению, в управлении стихией воздуха она всё ещё сильно отставала, так что воспользовалась паузой, чтобы превратить разбившийся об пол лёд обратно в воду и привычно пустить в ход, заставив взметнуться прямо с пола ледяными шипами. Лавгуд, не дожидаясь комментариев, молча создала ещё пару монстров в качестве мишеней, вновь заставив подругу быстро менять позицию. Потом ещё.       В этом году в связи с террористической опасностью студентам Хогвартса, в особенности магглорождённым, крайне настоятельно рекомендовали остаться на пасхальных каникулах в замке, если только нет крайне срочных дел дома. Всё-таки из-за угрозы нападения Лестрейдж прибытие и отбытие учеников превращалось в настоящую полицейскую операцию, которая всегда сопряжена с рисками. Большинство к доброму совету прислушались, потому вместо того, чтобы отправиться домой, воскресный вечер седьмого апреля маг и три ведьмы проводили в школе, заняв выделенный для их клуба кабинет и закрывшись от посторонних.       Всё-таки вести занятия в магии без катализатора пока приходилось в условиях секретности, слишком нестандартным и негуманным по местным меркам был подход Кайнетта к данной дисциплине. Да и как можно было убедиться месяц назад, возможность удивить противника тоже не стоит списывать со счетов. Также стоило учитывать, что подобные тренировки Грейнджер могут вызвать ненужные вопросы, особенно если о них узнают Биттерси или Кэрроу. Возможно, пятикурсница предпочла бы увидеть на таких занятиях и своих приятелей, однако на взгляд мага с Уизли пришлось бы начинать всё практически с нуля, Поттеру же стоит в первую очередь освоить всё «наследство» Реддла, а не переучиваться под другую систему. Потому их подобным образом гонял Блэк, помогая второму закрепить заклинания без волшебной палочки и без слов, а первому — подтянуть навыки в дуэлях до уже вполне сносного уровня.       — Так вот, базовое исцеление, — продолжил Кайнетт, отвлекая Тейлор от наблюдения за тренировкой. — Стоит понимать, прямое направление магии к ранам — лишь основа, пригодная для мелочей, которые можно исправить палочкой с помощью «Эпискей». Однако, не освоив начальный уровень, никогда не перейти к продвинутому, где уже потребуются специфические знания, например в алхимии или духовной магии. Это понятно?       — Уж не сомневайся. Я не ожидала, что сумею повторить это, — она коснулась лица, подразумевая отсутствующие очки, — за одно занятие. Однако раз смог ты, смогу когда-нибудь и я, главное начать.       — Далеко не факт, — не стал обнадёживать маг. — Но почему бы не попробовать. Пока же стоит сосредоточиться на перенаправлении магической энергии через тело…       Тема занятий была элементарной, Карин, несмотря на неприязнь, его указаниям следовала достаточно аккуратно, так что маг имел возможность одновременно с уроком наблюдать за происходящим в классе. Грейнджер и Лавгуд вскоре закончили с практикой — всё-таки применение стихийной магии одновременно с маховиком времени отнимало много сил. Гриффиндорка убрала недавно освоенный барьер «Протего Тоталум», который до этого несколько раз приходилось ставить заново — отбитые или прошедшие мимо цели заклинания и материализованные «снаряды» пока очень быстро истощали не слишком прочную защиту. Дальнейшие их занятия были куда менее агрессивными: старшая ведьма встала у стены, пытаясь без мистических знаков использовать стандартный щит «Протего», а младшая раз за разом посылала в неё слабые заклинания. Грейнджер сделала для себя определенные выводы из дуэли с Малфоем.       — Кстати, как с Гарри идут дела? — Луне первой надоело в молчании перебрасываться искрами. — Я вас сегодня опять видела в Хогсмиде. Смотритесь — ну просто хоть сейчас снимай и сразу в семейный альбом…       — Со стороны — может быть. А на деле… сама не знаю, — ответила пятикурсница, тяжело вздохнув. Но всё-таки продолжила говорить дальше: — Он хороший парень, с ним интересно гулять вместе, нам есть о чём поговорить. Но всё и раньше было так. А теперь что-то ведь должно было поменяться, раз мы уже встречаемся… Но нет. Он для меня тот же самый Гарри, что и прежде. Вот уж на самом деле, как в том фильме: «когда я целую тебя, я словно целую родного брата». Как хорошо, что магия не позволяет путешествовать во времени, — ведьма задумчиво коснулась темпорального артефакта на цепочке, — иначе бы я уже подозревала чёрт знает что.       — О, как далеко всё зашло. Но если проблема вовсе не в нём? — забыв о заклинаниях, Лавгуд сделала пару крадущихся шагов к ней. — Мы всегда можем перепроверить…       — Нет, ценю твою смелость, но не стоит заходить так далеко, — вежливо, но несколько нервно улыбаясь, ведьма сделала шаг назад, чтобы за спиной оказалась стена.       — Значит, ты всё ещё воспринимаешь его как младшего брата, которого вечно надо вытаскивать из проблем. Если учесть, сколько раз ты его спасала, не вижу тут ничего удивительного, — с лёгким пренебрежением отметила Тейлор, закончив очередное упражнение и присоединившись к беседе. Добавила с не очень-то искренним сочувствием: — Нелегко ему придётся, если захочет это изменить.       — Я помню, что ты не считаешь его подходящей мне парой, — усмехнувшись, Грейнджер покачала головой, вспомнив какой-то их старый разговор. — У Луны тут вообще научный интерес. Я бы даже сказала, естествоиспытательный. Мне вот теперь любопытно, а ты, Джеймс, что скажешь? Мы безнадёжны как пара?       — Чуть ниже среднего, — ответил маг спокойно, даже не задумавшись. — Потенциал есть, но совместимость далеко не лучшая, насколько могу судить. Я бы порекомендовал иные варианты.       — Совместимость? — недоверчиво переспросила Карин. Подобного ответа она от Мерфи никак не ожидала. — По гороскопу, что ли? «Львы плохо сочетаются с Девами» и тому подобная чушь?       — По магии, — ответил тот, не обратив внимания на тон магглорождённой. — Если сильно упростить, то речь о количестве и качестве магических каналов, общем потенциале, стихийных элементах, предрасположенности к определённым искусствам и так далее. Магия ведь передаётся генетически, так что вполне возможно с должной точностью предсказать, насколько сильным будет потомство от определенной пары волшебника и ведьмы. В их случае — ничего выдающегося, хотя регресса не ожидается, но и потенциал будет не выше, чем у более слабого из родителей.       На некоторое время в классе установилась полная тишина. Лавгуд молча отошла в сторону, села за стол, сложила руки перед собой и положила подбородок на сцепленные пальцы, приготовившись наблюдать. В её глазах читалось искреннее любопытство, словно одно из её выдуманных магических существ внезапно оказалось настоящим и появилось прямо в этом классе. Наконец отчётливо покрасневшая Грейнджер нашлась с ответом:       — Джеймс, скажи, ты ведь сейчас просто неудачно пошутил?       — Нет, я говорю вполне серьёзно. Если хочешь взглянуть на схемы и расчёты, то…       — Зачем ты вообще считал нечто подобное?! — почти крикнула она, так и не вернув пока нормальный цвет лица.       — Научный интерес, — ничуть не смутился маг. В данном случае репутация Рейвенкло была ему самым лучшим прикрытием. — Я собираю статистику по всем волшебникам и ведьмам, кого удалось проверить. Сопоставить в самом первом приближении две определенные кандидатуры — уже вопрос нескольких уравнений.       — Мерфи, ты ведь понимаешь, что это звучит почти в духе Сам-знаешь-кого? — глядя мимо него, поинтересовалась Тейлор. — Сводить вместе волшебников, беречь священную кровь. Тебя послушать, так Гермионе не годится какой-то полукровка, её, наверное, надо отдать какому-нибудь, извиняюсь за французский, Малфою? Младшей женой. Если ты у себя там об этом не слышал, но со времён Гальтона кое-что успело измениться, и евгенике кое-какие люди успели очень сильно так подпортить репутацию...       — «Чем чистокровнее, тем лучше»? Да, я тоже испытывал подобное заблуждение раньше. Все эти «священные семьи» идут данным путём, глядя лишь на количество поколений, однако будь всё так просто, то сквибы у них не рождались бы, а рода не пресекались. Драко Малфой на какие-то проценты сильнее Гермионы. Астория Гринграсс — слабее неё, она где-то на уровне Луны. Не считая Поттера, среди пяти потенциально сильнейших в нашем клубе находятся Керри, Крауч и Сансет, магглорождённый и две полукровки, — признал Кайнетт. Недавний осмотр наследников двух старых семей лишь подтвердил его ранние выводы: из-за непродуманной системы браков, ориентирующейся на социальный престиж, а не развитие потенциала, в среднем чистокровные лишь немного сильнее волшебников первого поколения и ничем не превосходят детей от смешанных браков. Для него лично это означало одно: когда придёт время не удастся пойти лёгким путём и просто найти как можно более чистокровную невесту. Перебирать придётся долго.       — И кто же ей подойдёт тогда по твоим расчётам? — скептически уточнила Тейлор.       — Эшвуд — вполне неплохой вариант. По силе они примерно равны, однако их дети получили бы отличный потенциал, заметно больше, чем у обоих...       — Я вообще-то прямо здесь, — раздраженно произнесла гриффиндорка, наконец, справившись со смущением. — И даже если допустить, что всё это имеет хоть какой-то смысл… Галахад с Клэр — я не очень понимаю, что именно между ними, но что-то там определённо есть. Или для тебя такие мелочи не имеют значения перед лицом магии, Джеймс?       — Тебе шестнадцать, им по четырнадцать, — справедливо заметил Кайнетт в ответ. — Сколько ещё продлится это «что-то», и какими будут их отношения лет через пять? Через десять? А в целом, да. Магия важнее. Ты не согласна?       — Разумеется, нет!       — Миона, вообще-то жениться «по любви» начали только лет двести назад. И то у магглов. И даже у них до сих пор не везде, насколько я читала, — вмешалась Лавгуд. — А до того брак — это всегда был контракт, договор, деловой или политический. Связать семьи, заключить сделку, объединить предприятия. У волшебников — точно так же. И ладно наша семья, нас уже давно все считали «странными» и когда папа с мамой поженились, никто и слова не сказал, но вот вспомнить, с каким скандалом на всю Британию Андромеда Блэк ушла из дома, взорвав дверь… Или спроси у Ирвина, как мать вашей МакГонагалл сбежала из семьи. Так что брак ради усиления магии звучит не менее и не более странно, чем брак ради чистоты крови. Только престиж в обществе заменяем на талант.       — И ради способностей детей прожить сто лет чёрт знает с кем? — Грейнджер точно не собиралась принимать их аргументы. Хотя на взгляд Кайнетта, возмущалась она уж слишком сильно. — Ну уж нет. А если в браке вообще детей не будет, и тогда ради чего это всё? А каково детям будет расти в такой семье? Я точно в подобных играх в средневековье не участвую. И выйду за кого захочу, а не за кого мне укажут.       — А как же дети? — привёл маг на пробу другой довод. — Если ребёнок окажется сквибом, полагаешь, ему легко будет жить рядом с матерью-магом? Тем более сильным магом. Особенно если знать, что этого можно было избежать заранее.       — А сквибы уже не люди? Или я буду меньше любить своих детей только потому, что им не суждено учиться в Хогвартсе? Всё не упирается в магию, Джеймс. Я думала, ты понимаешь это лучше многих. Почему для тебя это так важно?       — Потому что я виноват в том, что от нашей семьи ничего не осталось, — произнёс маг резко. — И теперь только от меня зависит, продолжит ли она существовать. Я не могу упускать ни одного шанса для неё.       — Джеймс, тебе было самое большее лет десять…       — И что это меняет? Я был наследником, я не справился со своей ролью. Десять, двадцать или сорок лет — какая разница? — он хотел добавить «вам этого всё равно не понять», но не стал. Злость так же быстро утихла, вновь сменяясь осторожностью. — Я поступлю так, как считаю правильным. Однако никому не навязываю своё мнение. Неофициальный девиз Рейвенкло: каждый ищет себе проблемы сам.       — Да и вообще, рановато мы как-то завели этот разговор, — осторожно попыталась сменить тему Тейлор. — Из нас четверых в легальном для брака возрасте только Гермиона, и я не думаю, что она или кто-то из вас собираются заводить детей в ближайшее время. Так что предлагаю вернуться к этой теме хотя бы через пару лет.        — Как будет угодно, — маг лишь пожал плечами. Он находился в этом обществе и рядом с этими людьми уже не первый год, потому не ожидал, что совершенно нормальные для него идеи будут здесь приняты легко и быстро.       — Хорошо, — кажется, Грейнджер тоже с облегчением ушла от сложного вопроса. — Тогда мне вот что интересно. Джеймс, ты постоянно говоришь «магический потенциал». Но ведь потенциал не равен силе.       — Само собой. Это максимум, которого можно добиться в одном поколении, для чего нужно постоянно совершенствовать свои способности и продолжать тренировки. Я своего предела в силе уже достиг. Ты, полагаю, доберешься ещё до выпуска. Остальные… для многих потенциал навсегда так и остаётся лишь потенциалом. Увы, в этом волшебники от обычных людей ничем не отличаются.