Ханахаки — редкая болезнь, при которой больной откашливает цветы из-за неразделенной любви. Случай полного выздоровления возможен при взаимной влюбленности.
Артур перестал любить вереск, когда однажды, закашлявшись, разглядел на ладони несколько розовых цветочков. Он даже не понял, как умудрился заразиться, и до последнего не ожидал, что эта страшная напасть настигнет и его. Можно просто влюбиться без всех вытекающих из него последствий, ненадолго, не сильно. А когда у тебя уже цветы в легких прорастают — это все, навсегда, потому что жить тебе остается недолго. Ну только в случае невзаимной любви. Артур вообще не думал, что когда-то влюбится так сильно. Да еще и в парня, еще и в лучшего друга. Женя — вот та самая причина его кашля по ночам, утрам, дням, иногда невыносимой боли в груди и крови из носа. Вот и вся любовь — это возвышенное чувство, о котором складывали и складывают стихи, писали и пишут поэмы и романы многие писатели. Артур всю свою любовь по утрам откашливал в ванной комнате, едва не задыхаясь. Артур не хотел рассказывать об этом друзьям, родным, тем более Жене. Потому что в случае не взаимной любви всё станет ещё хуже и он загнется в ближайшие два дня. Хотя, долго не палиться тоже стало сложно. Все чаще надрывный кашель донимал его в общественных местах, все больше и больше маленьких розовых распустившихся цветочков вереска оставалось на ладони. Артур старался быть осторожнее, ведь этим можно было заразить невинных людей вокруг. Которые потом возможно так же будут кашлять и медленно умирать. Раз не о себе, так о них надо было подумать. Свой плохой внешний вид он списывал на постоянную работу, все же научным блогером быть слегка сложновато. А постоянный кашель и вечные отрывы от съемок как «ну простудился, с кем не бывает». Артур раскрыл свою «страшную тайну». Однажды Матвей пришел к нему обсудить что-то по сайту. Сначала все было хорошо, а потом парень закашлялся. Сильно. Цветы так и лезли в горло, грозясь удушить. Последнее, что он помнил, перед тем как, кажется, отключится, это то, как он из последних сил хрипел Матвею что-то про «не трогай меня, оно передается через цветы». у Артура с того дня все стало еще хуже. Он упорно не говорил, в кого влюбился, и каждое утро начиналось простаиванием над раковиной 10 минут и выкашливанием маленьких розовых окровавленых цветочков. Друзья теперь звонили каждые четыре часа, чтобы проверить, жив ли он. Женя узнал об этом от Матвея, который первым же делом рассказал ему. Парень тут же приехал чтобы поинтересоваться, как он там. Артур встретил его болезненным видом, маленькой запекшейся корочкой крови возле уголка рта и простым «привет, ты уже знаешь?» Женя тогда просто обнял его, прижимаясь носом к шее и стоял так минуты две, сжимая руки на спине. Кажется, в этот момент Артуру стало легче дышать. Женя тоже болел. Просто он принимал некоторые препараты, которые облегчали боль в легких, но сильно били по почкам и печени. Зато не приходилось стоять каждое утро возле раковины, дабы выплюнуть все цветки, а заодно и кусок легкого. Женя любил незабудки, маленькие такие голубые цветочки. А еще он любил Артура. Всем сердцем и всей душой. Ради него готов был поверить в пришельцев и полететь на Марс безвозвратно. Мама в детстве рассказывала про эту жуткую непонятную болезнь, которая убивает медленно, больно и мучительно. Он тогда посмеялся, потому что не верил в это. В 18 он не верил в ханахаки и любовь, а в 27 он зажимал рот рукой и с отвращением выкидывал в раковину окровавленные цветы, съедал две таблетки препарата и ненавидел любовь. И любил Артура Когда Женя узнал про его болезнь, препараты перестали помогать. Он осознавал — у него уже есть кто-то, кого он любит. Артур любит не его. И из-за этого цветы разрастались в груди с утроенной скоростью, кашель становился все сильнее, дольше и больнее. — «Вот и вся любовь», — думал Женя, наблюдая как под струей воды красно-синий комок расслаивался на отдельные цветы. — «Вот и вся любовь», — думал Артур, рассматривая ладонь, на которую только что выкашлял кучу мелких цветков вереска.Они оба не знали, что ханахаки убивает в две стороны одинаково, если люди скрывают друг от друга, что влюблены.
С каждым днем становилось все хуже. Однажды Матвей не дозвонился до Артура, а когда доехал через полчаса нашел его в луже крови посреди коридора без сознания. Как хорошо, что у него была копия ключей. Где-то в другой части Москвы прохожие звонили в скорую, потому что возле метро обнаружили человека всего в цветах и крови, без сознания. Артур признается Матвею, что любит Женю. После того, как на него орут 20 минут что-то про то, что жить ему осталось максимум 2 месяца, так что давайте решайте, что там и как. Матвей вышел и набрал Женю. — Женя, ты где? — его голос прозвучал как-то хрипло и он сам от себя такого не ожидал. Ну, хотя, не каждый день тебе говорят, что твой друг кони двинет через 2 месяца. — В больнице. — голос из трубки прозвучал хрипло, но спокойно. — А с тобой то что? — Цветы. — И ты туда… Стой, подожди, как цветы? — Вот так. Матвей, мне осталось жить 2 месяца. Грустно об этом говорить конечно, как говорится, хотелось бы верить, что все хорошо будет, но верится с трудом. — В какой ты больнице? — Третьей городской. — Палата какая? — Девятая. Парень сбросил трубку и зашел в дверь, напротив которой только что стоял. — Женя, быстро признавайся, кого ты любишь. Это не шутки, не только тебе два месяца жить осталось. — Матвей подвинул стул и сел рядом, хватаясь за голову. — А чего уже терять, — Женя повернулся на парня и тяжело ответил, — Артура. До Матвея три секунды доходило, а потом он вскочил и едва не на всю больницу заорал. Про то, что они идиоты, идиоты в кубе, дебилы, придурки, и имбицилы вместе с Артуром. Еще орал про то, что почему он должен волноваться об этих двух людях, и почему нельзя было просто сказать друг другу, без всех этих идиотских загонов и заскоков, как вообще можно убивать друг друга таким изощренным способом, ведь «твою мать, вы же любите, а в итоге чуть не умерли, идиоты!» Женя улыбался, наблюдая за нервно ходящим по его палате Матвеем. Парень вышел, что-то прокричав, а через минут десять дышать стало куда легче.