-Мне называть тебя Чонгук или же Блядь-которой-охота-кому-то-присунуть?
Именно такая жизнерадостная фраза будит Чонгука утром. Парень недовольно мычит, трет заспанные глаза и с великим недовольством отворяет одно веко.
Голова, на удивление, не болит. Чуть тянет висок, горло чуть пересохло, а так- нормально. Видимо, думает парень, вчера выпил не так много. Но скосив глаза и видя у себя на груди разбросанные светлые волосы своего нового знакомого, со скрежетом начинающий работать мозг Чона понимает, что нихуя. Все плохо.
И хуже только то, что над кроватью стоит довольно помятый Мин Юнги, который недовольно щуриться и вопросительно коситься на вполне себе гейскую картину. Эдакая дорама на заказ.
Чон хочет сказать жизненную фразу из любого романтического фильма "Хен, я все объясню. Это не то, что ты подумал" но понимает, что это до пиздеца заезжанно. Поэтому его язык выдает:
-Не кому-то. Тебе бы я не присунул.
Юнги ухмыляется краешком рта, сверкая белоснежными зубами, и ехидно косится на младшего:
-Пиздабол хренов...
-Это было один раз по пьяни, и то мы только вздрочнули друг-другу.- устало тянет Чонгук, чуть краснея от воспоминаний.
Года два назад они напились до того состояния, что трахаться хотелось, но было слишком лень искать девушек в радиусе километра. Так что ребята просто завалились домой к Юнги и перед сном быстро довели друг-друга до разрядки, устало и лениво поцеловавшись напоследок (просто для увеличения опыта, не больше). Утром же ребята сошлись на мнении, что были слишком пьяны, да и вообще- какой хороший друг не дрочит другому по его просьбе? Вообщем- никаких недоопониманий, а тем более разногласий этот маленький инцидент не вызвал.
Чон аккуратно сдвигает причмокнувшего во сне Тэхена в сторону, кладя блондинистую голову на мягкие подушки, и тихо садиться на широкой кровати, стараясь, чтобы она не сильно прогнулась под ним. Юнги смотрит на это со своей ухмылкой, которую прямо-таки тянет смыть с этого самодовольного лица.
-Но по поводу того, что тебя я не хочу- серьезно. У тебя слишком костлявая задница, хен.- Юнги приподнимает бровь, и выпрямляется, смотря на Чона сверху-вниз.
-Смотри не перегибай. То, что ты мой друг, не значит, что я не могу тебе въебать.
-Мне ли этого не знать.- со вздохом бурчит темноволосый, который за годы дружбы не раз уже получал по роже то расслабленной ладошкой, то неплохо сложенным кулаком.
-Вылезай на свет, красавица, надо поговорить.
Кидает Мин издевательским тоном и уже бесшумно направляется к выходу из комнаты, но тишину утра разрезает громкий шлепок. Юнги чувствует неслабый удар по задней точке и мысленно начинает читать поминальную речь Чонгуку, мол "жил да был педик крашенный, пиздобол такого уровня, что в мире поискать надо. Сдох он мучительной смертью, а тело его истерзали вороны".
Пытаясь нормализовать дыхание, Мин оборачивается и видит наглую ухмылочку, которую кстати Чонгук учился делать у Юнги, чтобы было "прям как у тебя, хен":
-Говорил же, что костлявая.
А Юнги в следующую секунду напоминает другу, что вполне может въебать. И плевать, что подушкой- сила удара от этого не сильно меняется.
Закончив крайне тихо (Юнги конечно говнюк, но милого спящего Тэхена будить не намерен) избивать Чона всем, что попадется под руку, Мин гордо выпрямился и прошествовал за дверь, напоследок показав другу средний палец. Сам Чонгук проводит рукой по встрепанным темным волосам и недовольно бурчит что-то про костлявозадых идиотов.
Он остается на пару минут около Тэхена, задумчиво разглядывая его и неосознанно запоминая черты лица. Нет, это далеко не их последняя встреча, но шестое чувство шепчет, что такого вот, когда он может наблюдать за дрожащими ресницами и пальцем проводить по мягкой нижней губе Кима, не будет. По крайней мере, в скором времени.
Розовые, чуть покусанные губы чуть приоткрываются в тихом полу-вздохе и Чонгук решает все за одну секунду- аккуратно припадает к этим губам, оставляя на них легкий поцелуй, никак не похожий на многие вчерашние, горячие и глубокие.
Нехотя Чон покидает комнату и начинает спускаться вниз. По пути на кухню он видит последствия вечеринки- все не так уж и плохо, как могло бы быть. На полу валяются конфети, сдувшиеся шарики, пустые пластиковые стаканчики. Кое- где виднеются следы разных типов жидкостей: от засохшего виски до обычных пятен ягодного сока. На обоях, рядом с кухней, виднеется черный след- сюда вчера прилетела ракета, пущенная каким-то дебилом.
А вообще дом тихий и несмотря на этот беспорядок, здесь почему-то уютно именно сейчас. Может, это из-за освещения, которое желтыми тенями ложиться на просторные полы в доме Мина, чуть слепя своим светом. Чонгук жмурится, трет глаза кулаком и приходит наконец-таки к Юнги. Тот сидит на стуле в большом растянутом свитере, поджав под себя ноги и задумчиво смотрит в окно. И не скажешь, что этот парень может грозно взглянуть- настолько задумчивым и безобидным выглядит хен сейчас. Он как-будто в своем мире, не слыша ничего вокруг, полностью погружаясь в свои мысли. Но это не так- чуткое ухо Мина улавливает поступь босых ног по паркету.
-Я думал, будет хуже.- Юнги кивает в сторону дверного проема, намекая на тот мусор.
-Я тоже.- Чонгук потягивается, хрустя позвонками.
В комнате снова повисает молчание. Чонгук уже знает тему разговора, а Мин понимает, что несмотря на это поговорить надо. Но вместо этого парень отхлебывает травяной чай из кружки, мило серпая при этом и снова смотрит в окно. Слова могут немного подождать.
-Ты же помнишь, что я тебе вчера сказал?- наконец прерывает пятиминутную тишину Юнги, переводя взгляд на вздрогнувшего от неожиданности друга.
-Отчасти.- Чонгук не хочет кривить душой, ведь последние моменты вечера он помнит мутновато.
-Не страшно, я повторю.- Юнги опускает взгляд в чашку и наблюдает за пакетиком чая, плавающим в ней. -Готов ли ты ради минутного удовольствия подвергнуть кого-то страданиям?
Чонгук отвечает на сразу. Его сенсоры уловили серьезность в голосе друга, а значит- отшучиваться не время. Время поговорить по душам. А этого Чон немного побаивается- все-таки Юнги не соврешь. Он вытянет из тебя правду клещами и взамен скажет все то, что думает. Не пытаясь смягчить. Именно за его прямоту все его уважают, и не раз эта прямота доводила Чонгука до понимания, что он ведет свою жизнь все глубже и глубже в беспросветную жопу.
-Ты знаешь ответ.- хмуро отвечает брюнет, присаживаясь на стул.
-Люди слишком эгоисты.- Юнги даже не смотрит на друга- оба слишком увлечены окном, через которое в комнатаку попадает свет. -Слишком привыкли думать только о себе.
-Хен, тут дело даже не во мне...Он мне реально понравился.- тихо говорит Чон, натягивая рукава кофты на ладони и смущенно опуская взгляд на столешницу, на которой тонкие бледные пальцы отбивают закономерный ритм.
-Тебе не может понравится человек вот так просто, с первого взгляда. Ты что, ебанная принцесса Диснея? Ты думаешь, споешь своим весьма неплохим голосом, и все к твоим ногам лягут? Пойми, я знаю тебя не первый день и я весьма наслышан о количестве побывавших на твоем члене людей. Странно, как ты еще не спидозный.
-Кто знает.- не удерживается от колкости Чонгук, но видя лицо своего друга, со вздохом примирительно поднимает руки в воздух. -Молчу.
-Чонгук, мы оба знаем, как ты жил до этого. И мы оба знаем, что ты удачно завязал с беспорядочными связями и угомонил своего вечно-стоящего Чонгука-младшего. У тебя это получилось. Но смог ли ты понять, что такое любовь?
Чонгук опускает голову, разглядывая свои порванные на пальчике ноги носки. Он конечно знает, что хен прямолинеен, но чтобы он еще и умел подобрать правильные слова, емко выражающие все что происходит...
И ведь как обидно слышать такое от своего друга. Но обиднее- понимать, что он прав. И еще хуевей осознавать- что ты ничего на самом деле не знаешь о любви. Но несмотря на это, при виде незнакомца, которого надо будет оставить здесь, в Тэгу, твое сердце предательски пропускает пару ударов.
-Если он тебе действительно понравился, то будь мудаком, ты же это умеешь. Просто...Лучше ничего не начинать и бросить все сейчас, нежели поиграть с ним какое-то время и бросить потом, оставив после себя несмываемые следы. Я думаю, ты знаешь, как порой больно от воспоминаний, которых могло бы и не быть. Которые можно было и не создавать. Поверь мне, он будет страдать куда больше, если ты дашь ему надежду. Ложную надежду.
-Что мне сделать?
Чонгук ничуть не удивляется, что его голос не дрогнул. Прозвучал уверено, ведь краешком души он понимает- так будет лучше для Тэхена. Юнги же задумчиво косится на допитый чай, а затем вздыхает, стараясь придумать что-нибудь, чтобы помочь своему другу.
-Заставь его отдалиться от тебя. Ты мастер заставлять людей желать тебе смерти за пару секунд, а тут у тебя есть целых четыре дня, чтобы просто разонравиться Тэхену. Постарайся показать безобидным образом, что ты не заинтересован. Повторяю- аккуратно.
Сердце Чонгука неприятно сжимается. Этот побитый орган наконец-то хочет любви. Не той дружеской, которую дарят ему Чимин и Юнги, не той материнской, которую ему безвозмездно дает мать. Он хочет той подростковой любви, как в фильмах. Чтобы ночью вместе с любимым человеком поехать на причал встречать рассвет, чтобы готовить завтрак, чтобы вместе ходить в магазин. Чтобы окунуться в эти чувства с головой, чувствовать поддержку, чье-то присутствие рядом. Чтобы не быть одиноким. Ведь можно спать со всеми подряд, каждую ночь находить нового человека, который в постели будет приятно удивлять, но...Но это не сравнится с настоящей любовью. Ты все равно будешь одинок, не чувствуя родного плеча рядом.
-Чонгук, если не ради себя, то ради него.
Чонгук хмурится, откидывает волосы с глаз и смотрит в окно. Парень наблюдает за тем, как солнце заходит за тучи.
***
Следующая неделя становится для Тэхена адом.
Тот милый Чонгук, которого в знаменательный вечер увидел Ким, испарился, оставив после себя настоящего демона. Этот демон разрушил все стереотипы о Чоне, в которые привык верить Тэхен еще с первого взгляда на фотографию Юнги и Чонгука.
Красивая улыбка больше никогда не предназначалась Киму- ему были адресованы либо оскалы, либо язвительные ухмылки, либо плотно сжатые губы. Все что угодно, но не искерянняя, широкая, согревающая душу улыбка, дарящая ощущения защищенности.
Глаза, смотревшие ранее заинтересовано, смотрели в основном безразлично. Они стали на оттенок холоднее- теплый шоколад превратился в серо-карие омуты. Порой Тэхен ощущал на себе этот тягучий, словно патока, взгляд, от которого хотелось взвыть и рвать на себе волосы. Люди так не смотрят. Так- будто хотят твоей смерти и не прочь сами тебя убить. Хотя Чонгук медленно, но верно к этому шел.
Тэхен в прямом смысле чувствовал, как от резко переменившегося настроения брюнета болит что-то в грудной клетке. Болит и сердце от безысходности, и голова, размышляющая 25/8 (да-да, больше сверхнормы) почему же парень стал таким холодным. Может, это Тэхен сделал что-то не так? Может, произошедшие с Чонгуком изменения- вина только Кима?
Тэхен не мог понять, почему. За что Чонгук поступил с ним так жестоко- сначала дал ощутить вкус своих мягких губ, а потом внезапно начал смешивать Тэхена с грязью, причем буквально- периодические подножки на улицах и злобные ухмылки заставляли Тэхена не только отряхивать колени, но и начинающие пощипывать глаза. А глаза слезились, и очень даже часто. Ей богу, как влюбленная школьница...
Иногда Тэхен смотрел в зеркало на исчезающие засосы и укусы на шее, чтобы проверить, не предвиделось ли ему тогда. Может, Чонгук всегда был пидором и все что было- это фантазии пьяного мозга перевозбужденного Тэхена? И ничего не было? Может они вообще не пересекались тем вечером, просто случайно уснули в одной кровати...Но нет, поблекшие засосы все еще виднелись на ключицах и шее, заставляя Кима с силой сжать зубы.
Ведь хуже всего, что после всего того неуважения, всех тех острых фраз и желчи в свою сторону- Тэхен в душе понимал, что Чонгук ему все еще нравится. Что эта мразь все еще сидит в его сердечке, медленно и верно разрывая место своего обитания на много маленьких кусочков.
А вообще, Ким рад бы не ходить со своими друзьями, чтобы лишить себя этого дерьма, но Юнги как бы поебать. Мин сам организовывает эти чуть ли не крестовые походы, зачастую сливаясь ненадолго поболтать со своими знакомыми и на время оставляя техенову душу на растерзание этому демону. Этому чертовски очаровательному демону.
И сейчас, сидя в известном кафе, Ким снова наблюдает за непринужденно болтающим со знакомым баристой Юнги. И снова ощущает на себе язвительный взгляд с того края стола, за которым расположился его личный каратель.
-Я хочу извиниться.- Тэхен отрывает задумчивый взгляд от созерцания пенки своего какао и вскидывает голову, удивленно смотря на Чонгука. -Мне жаль, что из-за вчерашней моей подножки ты так сильно упал.
Ким чуть приоткрывает рот, хрипло выдыхая. Неужели снова обманывает, играется? Но Чонгук смотрит внимательно, будто изучает. И впервые за долгое время Тэхен замечает, как глаза напротив на секунду светлеют, возвращая себе тот красивый, шоколадный блеск. Парню кажется что еще чуть-чуть- и брюнет напротив наконец-то улыбнется и его лицо преобразится, станет снова столь приятным и все будет, как в первую ночь, но...
-Ведь эта ссадина слишком яркая и сильно отвлекает внимание от остальных твоих подбородков.
Ким снова задыхается, видя, как в чужих зрачках снова зажигается сарказм вперемешку со злостью. Вроде и не так оскорбительно, но вот почему то сердце снова сдавливает в железных тисках. Чонгук снова ухмыляется и с превосходством смотрит на вмиг стушевашегося блондина.
-Я...Мне...Мне надо идти.- Ким хватает милый рюкзачок с множественными металлическими значками, но подоспевший Юнги опускает ему ладонь на плечо.
-Тэ, ты куда собрался? Мы сейчас допиваем кофе, а потом...Я договорился со своим другом, который работает в кино. Он пообещал нам сегодня приватный сеанс нового фильма.
Тэхен чувствует, как пальцы на его плече чуть сжимаются и направляют обратно в кресло, заставляя сесть на место. Тэхен проклинает себя за то, что не может сказать Юнги простое "нет". Проклинает вселенную за то, что свела его с Чонгуком. Проклинает Мина, Чонгука, Всевышнего...И молиться последнему, чтобы прожить оставшиеся два дня этих адских мучений.
***
Вокруг снуют люди с сумками и без, бегает персонал, какие-то собаки и их хозяева, прочие люди, но это не меняет того факта, что Чонгук, стоя среди всего этого хаоса, чувствует себя одиноким. Именно сейчас, ощущая холод металлической ручки своего дорожного чемодана и стоя на вокзале под проливным дождем. Одиночество так и давит со всех сторон, но еще больше на плечи давит вина. Этот непосильный груз.
Он знает, что Юнги больше не придет, он слишком гордый. Теперь, после такого, точно не придет. А Чонгук не пойдет мирится первым, ибо тоже упрямый баран и просто устал от всего этого.
А еще Чон знает, что Тэхен тоже не придет его провожать. И если с Юнги была хоть одна тысячная процента, то с Кимом все безнадежно. Чонгук сам все разрушил, сам перешагнул через черту дозволенного. Сам переиграл.
Это случилось в последний день. И брюнет сам не помнит, как все до этого дошло, но...
-Знаешь, я изначально начинал всё это, чтобы потом разбить тебе сердце. Мне было просто интересно, насколько далеко зайдет этот абсурд. Я хотел посмотреть, как же сильно ты можешь быть кому-то предан.
-Чонгук, хватит.- дрожащим голосом скулит Тэхен, прижимая ладони к стремительно краснеющим глазам.
-Ты так хочешь, чтобы тобой обладали, как грязной сучкой? Хочешь, чтобы ты кому-то принадлежал? А знаешь, мне тебя даже жаль- не думал, что кто-то может так сильно привязаться к человеку, с которым знаком всего неделю. Так делают только бесхребетные чмо вроде тебя.
-Чонгук, прошу тебя...- сквозь слезы мямлит Ким, чем еще больше распаляет парня.
Вся эта ситуация- полнейшая хуйня и Чонгук не понимает, что так завелся. Он изначально собирался извинится перед Тэхеном. Тогда, в том кафе, он заметил этот полный надежды взгляд. Этот снова загоревшийся нимб ангела, эту веру в лучшее. И Чонгук хотел остановиться, честно...Хотел, но понимал, что если прекратит- Тэхену будет больнее.
Но последний довольно старательно игнорировал попытки поговорить по душам целый день, а потом вообще стал обниматься (слишком долго и близко, между прочим) с каким-то давним знакомым "Хосоком", совсем наплевав на беседу с Чонгуком.
-Я буду всю жизнь вспоминать твоё обнадёженное лицо и то, с какой легкостью я смог тебя сломать. И если я когда-нибудь вернусь, а я вернусь, не сомневайся, я даже не буду тебя помнить. Я забуду твое смазливое личико сразу же, как сяду в поезд. А ты будешь помнить меня, и неважно сколько пройдёт времени...
Его прерывает сильный удар, прилетевший от Юнги. Чонгук ошарашенно смотрит на ладонь, на которой отпечатывается кровь из носа и прижимает руку к пульсирующему болью глазу, продолжая наблюдать за Юнги.
Его друг никогда еще не был таким разозленным. Эта сталь, это отвращение в родных глазах выбивают из под ног Чонгука землю, заставляя проваливаться все ниже и ниже в могилу, которую он сам себе разрыл.
-Проваливай сейчас же.- холодный голос промораживает лучше, чем любой мороз.
-Ты сам сказал мне так сделать.- шипит едва слышно Чон, но в этом нет особой надобности- плачущий Тэхен давно уже убежал в другую комнату.
-Я говорил тебе не сломать его, эгоистичное ты чмо!- восклицает Юнги. -Что же ты наделал? Ты вообще думал головой, хуйло?
-Я думаю ей сейчас.
С этими словами Чонгук заносит руку и бьет друга по лицу. Удар получается смазанным, но довольно сильным. Мин шатается и хватается ладонями за столешницу, пытаясь удержать равновесие. Пару десятков секунд проходит в молчании, а затем:
-Проваливай.- Юнги зажимает нос и свободной рукой указывает на дверной проем, даже не смотря на бывшего друга.
И Чон уходит, гордо хлопнув дверью.
Брюнет щурит здоровый глаз, вглядываясь в пелену дождя и пытаясь различить в ней свой поезд. Но его все нет и нет, так что вскоре кеды начинают противно хлюпать, а дождевая вода начинает закатываться в глаза, размывая наступающие слезы.
-Какой же я долбаеб.- этот полный ненависти к себе шепот теряется среди посторонних звуков улицы, а Чонгук опускает голову все ниже.
Плевать что во время дождя не видно слез- лучше перестраховаться. Чон смотрит на носки своих кед, затем на заплеванную плитку перрона, затем просто пропадает в своих мыслях, полностью растворяясь в этой атмосфере: сильный холодный дождь, промозглый ветер и снующие люди, не обращающие на тебя внимание, ведь ты по сути ничто.
Проходит немного времени, соленая вода с щек смывается обычной дождевой. Чонгук больше не злиться на себя- внутри осталась лишь сосущая пустота. Неспособность думать, неспособность чувствовать- такого у Чона никогда не было. Может, это защитная реакция организма на внезапный стресс, может еще что-то. Но Чонгук уверен- он заслуживает такого, раз причинил Тэхену столько боли. Какой же он идиот...
Вдали, сквозь пелену дождя, виднеются фары приближающегося поезда и Чонгук ясно понимает, что только что самолично испортил абсолютно все, что у него было.
