Два еврея

"Пусть тот сын и выручает отца, для кого он доставал аленький айфончик" - это говорил Айк, прежде чем Кайл согласился на сомнительную авантюру. Впрочем, не такую уж и сомнительную, если даже его отец-адвокат испугался угрозы судебной тяжбы... Картман, ты знал! Надо было сразу догадаться, что чудище о семи тентаклях, которое описал Кайлу папа, есть Ктулху, а где Ктулху, там и его толстый друг. В очередной раз заиграла музыка согласная, которую Кайл отродясь не слыхивал. Он вздохнул поглубже и начал разговор: - Здесь ты, эээ... короче, здесь? - Здесь, господин мой прекрасный, твой верный раб, неизменный друг. - Ну покажись уже, что ли. - Не проси, не моли ты меня, господин мой распрекрасный, ненаглядный, чтобы показал я тебе свое лицо противное, свое тело безобразное. К голосу моему попривык ты; мы живем с тобой в дружбе, согласии друг с другом, почитай, не разлучаемся, и любишь ты меня за мою любовь к тебе несказанную, а увидя меня, страшного и противного, возненавидишь ты меня, несчастного, прогонишь ты меня с глаз долой, а в разлуке с тобой я умру с тоски. - Пфф, - Кайл закатил глаза. Ага, конечно. Волнуй это Картмана на самом деле, он давно бы сел на диету. Ну и к чему тогда это жеманство? - Да ладно тебе, покажись. Покажись, друг мой сердечный. И показался ему издали зверь лесной, чудо морское: руки кривые, на руках когти звериные, ноги лошадиные, спереди-сзади горбы великие верблюжие, весь мохнатый от верху донизу, изо рта торчали кабаньи клыки, нос крючком, как у беркута, а глаза были совиные. - Картман, да ты, никак, в качалку ходить начал! - разглядел Кайл. - Что!? Как ты меня узнал!? Ты не мог меня узнать! - Проще простого. - Кайл, твою ж мать, вот обязательно всё портить! - Извини, но ролевая игра длиной в два месяца начала меня утомлять, и вообще меня учёба ждёт. - Всё из-за тебя, всё из-за тебя, - повторял Картман, расхаживая туда-сюда, и щедро вырывая пучки отменной верблюжей шерсти из своих горбов. - Да что из-за меня-то? И вообще, что с тобой такое? Решился выпить те тайские таблетки для похудания? - Нет. Хуже. Меня заколдовала злая волшебница. - О боже! Это наркотики, да? Только не говори мне, что это героин. - Я тоже сначала думал: "Фей не существует, Кайл посмеётся надо мной", - говорю же, что всё из-за тебя! - а она меня заколдовала. Откуда ж мне было знать, что взрыв атомки в Японии откроет портал в мир волшебных существ? - Блин, это подозрительно похоже на правду... - А потом она сказала, что я таким и останусь, пока не найдётся кто-то, кто полюбит меня! А ты всё испо-ортил, - слова Картмана перешли в рыдания. - И я навсегда останусь таким, и никогда не буду снова приго-ожим! "Картман, ты никогда не был пригожим," - подумал Кайл, а вслух сказал: - Знаешь, а мне вот всё равно, как ты выглядишь. - Правда? - Картман замер. - Правда, - уверенно сказал Кайл. От прошлой фразы он умолчал концовку - "ибо спасёт тебя лоботомия только", чтобы не обидеть душу Эрика, тонкую да ранимую. - Тебе так даже идёт. Картман было обрадовался и руки так в стороны раскинул, будто обнять Кайла собирался, да тот возьми и скажи: - Кстати, а где ты деньги на всё это взял? И жили они долго и счастливо, в любви и согласии, а откуда Картман деньги взял - не ваше дело.