Сладкий чёрный чай с лимоном

      Светлая кухня. Зимний вечер. На кухне парень и девушка. Оба студенты в медецинском, но в разных потоках. Знакомы больше года, но встречаются всего месяц. Она в тёплом свитере с совой. Он в рубашке. И как ему только не холодно?       В две больших стеклянных чашки с котятками льётся горячая вода. После, прозрачная жидкость постепенно окрашивается в более яркий цвет. У него светло, у неё тёмно коричневый. Чашки с ароматным напитком перемещаются на кухонный столик. - Ты будешь лимон? - уставшим голосом спрашивает она, сегодня было много пар. - Нет. - он отвечает резво. Конечно, ты будешь полон жизненных сил если прогуливаешь занятия.       В более темный напиток летит две больших дольки лимона с тонкой кожурой. Запах чая пропитывается цитрусовым ароматом. - Сахар сам себе положишь. - говорит ему девушка протягивая сверкающую от чистоты чайную ложку.       В её чашку летит белый порошок. Одна ложка. Вторая. Третья. Половинка. Ещё половинка. Глаза парня расширяются от удивления. Он так плохо её знает. - Ого. А ты говорила что в кока коле много сахара. - пытается пошутить он. Не удалось, на её лице ни дрогнул ни один нерв. Полное равнодушие. - И почему ты только пьёшь настолько сладкий чай с лимоном?       А и правда, почему?       Много лет назад...       Маленькая девочка сидит в песочнице посреди разбросанных игрушек. Дома скандал, а тут спокойно. Неожиданно прибегает женщина и берёт её за тонкое запястье: - Доченька, мы поедем к бабушке сами. - заплаканное лицо старается улыбаться - А папа? - живо спрашивает девочка. - Папа останется дома. - Но мы хотели пойти на рынок чтобы он купил мне круг! - ещё месяц назад папа пообещал купить ей круг для плаванья, но он никогда не выполняет свои обещания вовремя. Никогда. - Я сама куплю тебе, хорошо? Нам пора ехать... - поторапливает женщина.        Девчушка поднимается на ноги оттряхивая слегка великоватые шорты от песка. Мама всё берёт на вырост. - Ладно.       А дальше всё как в тумане, её память стёрла почти все воспоминания о детстве. Остались крики папы, слёзы мамы. И ещё вечерние посиделки с папой, когда они ели вкусняшки.        Лимонад, эклеры, жаренная картошка, домашние колбаски и крепкий сладкий чай с лимоном. Это помнится отчётливо. Тогда ей было наверное лет 9-10. - Вкусно, правда? - Ага! - жуя эклер весело отвечает она. На джинсы падает огромный кусок белого крема вымазывая джинсы. Тишина. А потом смех. - Ну ты и свинья доча, вся в отца! - произнесли сухие губы вымазанные в креме. - Я понимаю что вкусно, но не ешь всухомятку. На, запей.        Его большая рука протягивает чашку Jacobs c крепким чаем Batik. В нём три или четыре чайных ложки сахара и две дольки лимона с тоненькой шкуркой. Получается что-то вроде нектара.        Лимон в то время сильно подорожал и стал становится всё менее натуральным - в стране кризис, майдан, гривна падает. Впрочем, он и не закончился. Но лимоны мужчина всегда брал хорошие за двойную цену. Как и чай Batik. Его уже невозможно было найти на прилавках магазина, но он всё равно доставал его окольными путями. По его мнению, на этом нельзя экономить. - Спасибо. - девочка аккуратно берёт кружку чтобы ничего не пролить, а это случалось на удивление часто. - Я люблю сладкий чай. - Я тоже. А мама не любит. - с грустью говорит девочка. - Ну и фиг с ней. Главное, что нам он нравится, а тем кому нет, пусть идут лесом!        Раздаётся её смех. Такой беззаботный детский смех, несмотря на то что проблемы всё же были. Проблемы с её отцом.       Ему было больно не в переносном смысле. С каждым днём боль становилась всё сильнее.       Следующее что всплывает в памяти: операции. Его многочисленные операции никак не помогавшие. Ему было всё больнее и больнее, боль по всему телу не позволяла спать лёжа - только короткий сон сидя в старом коричневом кресле. В этом городе не было такой техники для определения проблем с нервными окончаниями которая требовалась. Но кто же знал тогда...       Это переросло в озлобленность и раздражимость. Посиделки стали всё реже, крики стали всё чаще. Никто не кричал на неё, но он кричал на её маму такие вещи, которые были слишком жестокими для ребёнка. Это было сложно выдержать. Всё реже они с мамой появлялись дома оставляя мужчину в полном одиночестве. Дочке было сложно наблюдать, как родной человек превращается в чудовище которого она боялась. А его боль росла. Он стал очень часто матерится на всё: на водителей которые паркуют свои машины в неположенном месте, на плохую погоду, которая мешает его планам, на автомат где покупают билеты на метро, за то, что билетик застрял в проёме. Наверное он был самым матерливым человеком во вселенной. Он никого не бил, но из-за вечных криков казалось что он сейчас сорвётся и вот вот...       Спустя столько времени сложно сказать кто был виноват в этом, но в её психических расстройствах виноваты оба. Вот она бежит по улице держа маму за руку. Они не знают куда им идти. И зачем девочка бежит? Дом ведь далеко позади. А потому что страх. Внушённый мамой страх того, что папа тиран преследующий их. В реальности всё не так плохо, но разве это может увидеть напуганная девочка?       Отца сложно обвинять, он был болен. С такой болью люди сходили с ума или сводили счёты с жизнью. А он боролся. Боролся до последнего.       И снова операции, бесконечные анализы.       Дом был разделён на две отдельных части, и не смотря на то что они жили рядом, могли не видится днями. она просто избегала его. Вечерние посиделки превратились в вынужденность, когда отец хотел видеть дочку. Он любил её, но ему было невероятно сложно. Она же тогда не могла этого понять. Но всё равно она видела его тепло когда он ставил перед ней чашку с горячим, сладким чаем перед ней, чтоб она запивала им свежие эклеры.       А потом диагноз. Опухоль передавливает спинной мозг. Операция стоит колосальных денег. Жить осталось месяц.       В это было сложно поверить. "Вот как папа может взять и умереть?", - удивлялась девочка, - "Он же страшный и непобедимый!". Конечно она плакала, но не могла поверить в то что лишится отца, которого ни смотря ни на что она любила.        Он был упорным человеком и собрал деньги на операцию. Но шансы были 50 на 50, никто не давал гарантий. Под операционный стол он ложился с молитвами о том, чтобы снова увидеть дочь. Но Бог не любит страждущих.       Весть о его смерти стала фатальной. Врач сказал что сделал всё что мог и он не врал. Он скончался в время операции на хирургическом столе. Даже воля к жизни ему не помогла.       Долгими ночами она плакала в подушку. Начались нервные срывы, когда в порывах гнева она ломала вещи и орала матом на мать. Прям как её отец. Психолог не мог ей помочь, таблетки тоже. Помагал только крепкий сладкий чёрный чай с лимоном. Вкус детсва наполняющий теплом изнутри. Он успокаивал и напоминал об присутствии отца ещё так недавно. Она так этим дорожила, будто её отец жив в притарной сладости этого незамысловатого напитка. Такая простая вещь стала самым дорогим воспоминанием в её жизни, а тут... - И почему ты только пьёшь настолько сладкий чай с лимоном?       Какой дурацкий вопрос. - Я просто сладкоежка. - говорит она через силу улыбаясь дрожащим голосом, смахивая слёзы с лица тыльной стороной ладони.