Четырнадцать лет тишины

— Ты никуда не пойдешь, Кэтти, — категорично заявил Реймонд, поджимая губы и для убедительности качая головой. — Я должна узнать последнее желание крестного. И я должна узнать, что произошло с профессором, — сжимая в руках присланное Гринготтсом извещения, она прожигала его взглядом. С ее упрямством было сложно спорить. — Они оба спасли мою жизнь. — И именно поэтому ты хочешь снова подвергнуть ее опасности? — видит Бог, больше всего он хочет бросить ее в самолет и увезти туда, где ее никто не найдет. — Реймонд, у гоблинов ей действительно ничего не грозит, — вмешалась Каплан, видя назревающую ссору двух упрямцев. — Это государство в государстве, они не вмешиваются в дела волшебников и гарантируют полную безопасность каждому, кто ступит на их территорию. Особенно, если этот кто-то богатый и потенциально влиятельный клиент, к которым, бесспорно, относится Кэтрин Поттер. — Я Катерина, — слишком резко сказала девушка и смутилась, взглядом извиняясь за свой тон, но Каплан не выглядела уязвленной и просто кивнула. Кэтрин Поттер — это девочка-которая выжила, избранная, жертвенный агнец. А она просто Катерина. Она еще раз бросила косой взгляд на Каплан. После всего произошедшего, ей было немного некомфортно рядом с человеком, связанным с магией. Да, она сквиб. Да, пару недель назад она впервые за лет тридцать пошла в тот мир, чтобы собрать немного информации для нее же. Да, она даже о факте существования девочки-котарая-выжила слышала лишь однажды, когда до нее дошли слухи о результате войны в Магической Британии. Да она даже в этой же Магической Британии не была никогда прежде! Но Катерина не чувствовала себя в безопасности из-за съедающих ее параноидальных мыслей. Она вообще не была уверена, что когда-то сможет избавиться от них, что когда-то вновь почувствует себя в безопасности. Но ей хотелось в это верить. Каплан тоже было тяжело вновь услышать о мире, из которого ее выбросили. Еще сложнее было поверить, что Катерина Ростова была сквибом, как и она. Кто бы мог подумать, русская шпионка бежала не только от властей и просто мечтающих с ней расквитаться влиятельных людей, но и от древнего рода, желающего уничтожить «бракованную»? Она все ждала, что кто-то скажет, что это шутка, когда Реймонд показал ей эту маленькую копию Ростовой и назвал ее имя. Кэтрин Поттер. Мерлин, она, может, и порвала с магическим миром, но некоторые слухи доходили и до нее. Увидь она раньше хотя бы ее фотографию… Да что теперь говорить. Ей желание девочки отправиться в магический квартал тоже не слишком нравилось. Она понимала, почему Реймонд не хочет никуда ее отпускать. Она тоже видела ее истерзанное тело. Она тоже читала диагноз. И чего уж там, она больше, чем он, могла представить, что еще могло грозить бедной девочке. Но у гоблинов ей на самом деле нечего опасаться. А Реймонд боялся. Боялся потерять это маленькое солнышко, что за такое короткое время превратилось в центр его вселенной, освещая и согревая собою все вокруг. Здесь он влиятельный человек, мировой преступник, один из первых в списке большинства спецслужб. А там он никто. Случись что, он даже не сможет попасть в их чертов мир. Он никак не сможет помочь ей. Он боялся, что она не вернется к нему. И не только из-за того, что ей кто-то помешает. Просто не захочет. Оставит его. Зачем он ей? — Ты действительно этого хочешь? — сдаваясь, спросил мужчина. — Я должна, — мотнула она головой, мимолетно улыбаясь его согласию, и бросила неуверенный взгляд на свою палочку. Он помнил, что за все это время она коснулась ее только раз, когда демонстрировала ему магию. Хорошо ему запомнилось и то, как она согнулась от боли после этого. Но, казалось, она больше расстроилась, когда перед ними материализовалось ослепительно сияющее облако, что одним своим появлением дарило чувство умиротворение, покоя. Катерина сказала, что вместо облака должна была быть лань, но она не может сконцентрироваться на счастливых воспоминаниях, чтобы создать Патронус, так она, кажется, назвала его. С тех пор она даже не приближалась к палочке, словно желая отгородить себя от всего, что могло быть связано с магией. Реймонд мог только догадываться, что это пробуждает не лучшие воспоминания. — Но… — неуверенно начала она, кивая самой себе и сжимая в руках палочку. — Ты мог бы пойти со мной. Только если хочешь, конечно. И… — Вот и отлично, — хлопнув по коленям, Реймонд поднялся, пресекая ее торопливую смущенную речь. — А мне можно будет посмотреть на этих зеленых карликов? — переглянувшись с другом, спросил Дэмбе. — А… Да, конечно, — немного растерянная, она быстро взяла себя в руки и усмехнулась своим мыслям. — Даже если нельзя, то мне плевать. Но лучше не называй их зелеными карликами.

***

Поход в банк оставил после себя двойственные чувства. Реймонд собрал в кучу все свое самообладание, чтобы не выглядеть полнейшим дураком. Пожалуй, только с годами усовершенствованное умение оставаться невозмутимым при любых обстоятельствах помогало ему твердой рукой поддерживать инстинктивно прижимающуюся к нему Катерину, не выдавая того ужаса и, как это ни странно, восторга, что обуяли его. Зеленые коротышки, святая Дева Мария, кто бы мог подумать?! Правда первая волна эмоций прошла, и он даже начал чувствовать себя в своей стихии. Эти гоблины не так уж отличались от кучи дельцов, с которыми ему приходилось когда-то работать. Со своими недостатками, конечно, но кто не без греха? Дембе, как успел заметить Реймонд, тоже оставался относительно спокойным. Несмотря на несколько детскую улыбку, он смотрел по сторонам не столько из любопытства, сколько из паранойи. Они и не таких уродцев встречали, а уж если вспомнить марокканского фокусника, то все эти спецэффекты кажутся не такими уж и впечатляющими. Вообще вся обстановка чем-то напоминала Реймонду один картель в Макао. Так что деталь в виде магии он убрал на задворки. Даже больше, пока Катерина отправилась в какое-то подземное хранилище, куда он не шибко хотел ее одну отпускать, но она настояла, мужчина успел наладить отношения с ее поверенным. Гоблин, кажется, тоже нашел в его лице приятного собеседника. Господи, таких жадных до денег существ он не встречал с тех пор, как распрощался с Мадлен в Малайзии. Потрясающая женщина, украденные часы и кошелек он заметил уже, пролетая над Атлантикой. А с Крюкохватом, как представился милейший, он даже обсудил возможности открытия счета и перевода крупной сумы денег из оффшоров в их банк. Он искренне поражался финансовой системе их мира, не стесняясь громко смеяться. Гоблин сначала насторожился, но с каждым вопросом Реймонда начинал все сильнее скалиться. Кажется, это должно было быть улыбкой. Не теряя понапрасну время, он все же открыл один резервный счет на черный день. О том, как они переведут такую сумму в биткоинах на свои счета, он уже и спрашивать особо не хотел. Также Реймонд подробно изучил финансовые документы Катерины, вложив и на один из ее разграбленных счетов значительную сумму. Счета ее родителей были практически опустошены, чего не скажешь о наследстве ее крестного. Хотя тут Реймонду казалось, что тем просто не хватило времени разграбить и их. Помимо золота, драгоценностей и различных книг и вещей, которые ему ни о чем не говорили (Реддингтону казалось, что он в Средневековье попал, право слово, там даже приданное из тканей было), Катерина унаследовала еще дом, который, со слов Крюкохвата, не подлежит восстановлению (там и была убита Анна) и особняк в центре Лондона. Правда, вернувшаяся в несколько дурном настроении, Катерина сказала, что ноги ее там не будет. Она пояснила, что это довольно мрачное и запущенное здание, которое, ко всему прочему, превратилось в проходной двор. Однако, немного подумав, девушка стала договариваться с гоблинами о возможности перевозки некоего Клювокрыла (даже знать не хотелось, что это за зверь) в заповедник или другое подходящее место. Вернувшись в свое временное место обитания, Реймонд с нежеланием, но оставил Катерину наедине с собой, когда она попросила. Ее молчание беспокоило. Мужчине показалось, что короткий разговор с блондинистым мальчишкой, больше похожим на моль, подействовал на нее много сильнее сухих отчетов гоблина, относительно событий, произошедших после ее исчезновения. Этот Малфой, как и Катерина, был приглашен для оглашения завещания Северуса Снейпа. Парень оказался его крестником. И Реймонду в самом деле было жаль этого Снейпа. Но больше жалости, он испытывал к нему безграничную благодарность. Реймонд никогда бы не смог отплатить этому угрюмому молодому человеку в странной одежде, похожей на рясу священника. Ведь этот Снейп вернул ему смысл жизни, наполнил ее светом. Северус спас жизнь его внучки. Реймонд пересматривал бумаги, полученные у гоблинов, эти ребята действительно были универсальными. Что бы там на самом деле не произошло, Северус Снейп прежде, чем умереть, забрал с собой на тот свет еще несколько жизней. Например, некий Альбус Дамблдор, фигурирующий во всех историях Катерины. Реддингтон отложил досье на уже мертвого старца, переключаясь на следующие. Пожалуй, завтра мистер и миссис Грейнджер узнают о своем банкротстве. А в одном публичном доме, куда тайком от жены любит захаживать некий мистер Фадж, может внезапно произойти взрыв. Утечка газа или, быть может, террористический акт. Эти маги бывают до крайности беспечны, забывая, что не от всего их может спасти волшебство. Стоит еще подумать, как лучше подобраться к семье Уизли. — Кэтти не должна об этом узнать, — сдвинув брови, хмуро добавил он, посмотрев на углубившегося в документы Дэмбе. — Она заслуживает спокойной жизни, Реймонд, — просто кивнул тот, соглашаясь. — Я никогда не вернусь туда, — она смотрела в пол, не решаясь поднять глаза, но голос ее звучал твердо и уверенно. — Я хочу забыть этот мир, оставить его в прошлом. — Я понимаю, что я не лучшая компания для такой прекрасной юной девушки, как ты, Катерина, — серьезно начал Реймонд, слегка прищурено наблюдая за проезжающими за окном машинами. Катерина дернулась, смотря на мужчину расширенными в непонимании глазами. — Но ты всегда можешь рассчитывать на меня. И я лишь смею надеяться, что ты позволишь мне… — Вы… ты не предашь меня? — затаив дыхание спросила она, перебивая Реймонда. — Ты не станешь использовать меня? — Никогда, — после небольшой паузы, твердо ответил мужчина, глядя ей в глаза. — Тогда мне плевать на все остальное, — она слабо улыбнулась, — ты — мой дедушка, и я не откажусь от тебя — Эта ужасная птица меня ненавидит, — Реймонд цокнул языком, глядя на безнадежно испорченную пометом шляпу и на здоровенного черного ворона, который угрожающе распушил перья, щелкая клювом. — Ты не прав, Данте тебя любит, — с трудом сдерживая смех, возразила Катерина, сама не веря своим словам. Она почесала ворона между крыльями, вызывая у того едва ли не мурчание. Профессор оставил ей интересное напоминание о себе. — Может, ему просто не нравятся шляпы? — Сомневаюсь, — пробурчал Реймонд, опасливо глядя на злобно сверкающую глазами в его сторону птицу, но все же улыбнулся, глядя на вновь повеселевшую внучку. — Ты не думала, чем бы хотела заниматься? О чем мечтала в детстве? Сейчас перед тобой открыты все двери. — Я… — она запнулась, несколько растеряно обводя взглядом комнату. Но вот ее лицо вновь украсила солнечная улыбка, когда она наткнулась на оставленный альбом, который ей принесли еще в первые дни, после пробуждения, когда она не могла встать с кровати. — Мне всегда нравилось рисовать. — Во Флоренции сейчас как раз ищет вдохновения один мой знакомый художник, уверен, он не откажет нам в совете. Я слышал, в Вене есть замечательная школа искусств, ты как думаешь? Или… Нет-нет, надо определенно поговорить с Дейлом. — Флоренция? Вена? — тупо переспросила Катерина, выпячивая глаза. — Доктор сказал, что тебе необходим мягкий климат, — девушка машинально скривилась при упоминании доктора. Детское баловство, но от прописанного им бульона ее уже тошнит. И судя по всему, она навряд уже когда-то сможет есть что-то менее щадящее организм. — Мне нужно закончить здесь пару дел, и тогда мы полетим на море. — Я никогда не была на море, — только и смогла сказать она, застенчиво улыбаясь. — Ты еще много где сможешь побывать, — пообещал Реймонд. — В мире множество восхитительных мест, которые ты обязательно должна увидеть. Я ведь говорил, перед тобой открыты все двери. Уже стоя на пороге, он обернулся, пристально глядя на увлеченно рисующую девушку. Засыпающий на карнизе Данте приоткрыл один глаз, наблюдая за ним, и что-то недовольно прокаркал. — Кэтти, ты не обязана быть частью того мира, — тихо сказал он, привлекая ее внимание. — Но он всегда будет частью тебя. Девушка только отрывисто кивнула, бросив мимолетный взгляд на отброшенную в сторону волшебную палочку. Она подумает об этом позже.