Three places

И снова серое мрачное утро сентября. Снова мрачные тени, все те же грязные улицы и все те же мерзкие прохожие, ничем не отличающиеся друг от друга. Снова противный, безнадежно надоедливый дождь. Все тротуары измокли, все машины, люди, животные. Все превращалось в негативную историю; люди бросали пустые взгляды вперед под свои ноги, иногда бросали и жадные, до боли неприятные взгляды, неприятные лишь людям. Среди прочих не особенно выделялся Прохожий. Кто-то поговаривал, что звать его Джейсоном, кто-то говорил он безымянная сволочь, кто-то даже не пытался что-то сказать, некоторые швыряли его шапку с монетками дабы посмеяться или вылить свою грязную злобу на него, такого же бедного, как и они сами в глубине души. Он молча подбирал все, отряхивал шапку, грустно (или разочарованно) выдыхал. Сделавший пакость человек обычно сразу уходил с развеселым лицом, мол, вот он я - свинья, сделал гадость! Джейсон часто сидел и мерз на этой улице и ни о чем, кроме еды не думал. Сейчас он скользил взглядом, вдруг какой-то неосторожный человек уронил монеточку, и ему на пользу. Последний раз ел он неделю назад, когда случайный прохожий попался добрый, подкинул ему пару рублей, на которые он с искренним счастьем купил молоко да хлеб. От такой щедрости у него выступили слезы на глазах. Только вот щедрость - вещь не бесконечная. Ее мало сыщешь нынче. Подумайте сами, разве есть щедрость частая от посторонних? Редко. Так думал Джейсон все эти дни, голодный, расстроенный и начисто забывший о морали. Он был готов убить уже, лишь бы хоть рублик упал ему в карман. И пусть его засудят, застрелят - так оно и быстрей. Но судьба смеется, смеется долго. И сколько еще ей смеяться? Изведет его и он, при смерти в страшных мучениях, среди толпы людей, будет умирать, а ведь никто не предложит помощь, руку встать, не даст пару копеек, все пройдут мимо, беззаботно, а может и нарочито безучастно. Так его безымянный труп унесут, как бумажку, выкинут и забудут. Джейсон хотел жить. Всей душой. Пусть и мысли были у него такие мрачные, в глубине души он страстно желал к чертям собачим уехать из этого паршивого местечка куда-нибудь, где есть добрые и отзывчивые люди и спокойно жить. Уж сколько Джейсон видал злости, ненависти, жадности, он продолжал верить в идиллию, в добро, в добропорядочность, во все то, чего вроде бы и не существует. Вдруг откуда-то сверху упала монетка, затем вторая, за ней третья. Джейсон посмотрел неохотно, испуганно исподлобья на проходимца, решившего проявить положительность к нему. Это был мужчина лет сорока, крепкого телосложения, с уже выступившими морщинами на лбу и на скулах, при этом он оставался красивым, неотразимо привлекательным во всей этой серой толпе. Он, странное дело, улыбался, кладя всю больше и больше монет. Джейсон начал мотать головой влево-вправо, чтобы убедиться, что это он не бредит, что все также. А все и есть также, но щедрый человек не пропадал. Все это было как новая злая шутка судьбы. Но нет. Мужчина сочувственно присел возле, вытащил сигарету и предложил покурить. Джейсон, внутри себя сдерживаясь от желания избить его за доброту, отказался. Почему он хочет навредить невинному человеку? Видимо, вся едкость и мерзость общества передалась и ему, что за каждое добро теперь он будет отвечать злом, сам того не хотя. Мужчина спросил его имя. Он молчал. Он боялся. Он подумал, что это уже затянувшаяся шутка. Но все же надо было ответить порядочному гражданину, и собрав все свои силы, весь запас вежливости, сказал сдавленно: -Это все шутка, да? Мужчина, явно не ожидавший такого поворота событий, слегка приподнял брови и принадул губу. Он думал немного и ответил коротко: -Нет. Потом добавил: -Если ты меня боишься, то не стоит. Я - человек добрый... Добрый. Как больно отдалось в ухе это слово у Джейсона. Он даже отодвинулся от собеседника. Тот понятливо хмыкнул и стал медленно говорить: -Слушай, если ты не привык к добру, это еще не значит, что все потеряно. Я к нему редко привыкаю. Его мало. Зачем привыкать к тому, чего мало? Чтобы лишний раз себя мучить? Зачем?! Я вижу, бедняга, ты здесь словно чужой. Никто и никак не помогает. Знакомая ситуация. Но поверь, что если добро разделить между двумя людьми, то к нему привыкать-то и не надо будет, само оно проявится! Понимаешь? Джейсон снова пододвинулся к мужчине и кивнул. Он все понимал. Все это жизненно. Будь он писателем, то писал бы в стиле реализма, чтобы показать всем, кто не знаком, правду жизни. И этот мужчина, как никто другой понимал его, будто чувствовал, будто знал каждую его мысль. И сейчас это была тупая ситуация, - когда видишь приветливого человека, а толком сказать не можешь, боясь его спугнуть. Поэтому Джейсон сидел тихо и смирно. После кивка, мужчина вдруг опомнился и представился: -Я Киану Ривз, можно просто Киану или Кин. А тебя-то как звать? Джейсон снова собрался с силами и прошептал, но уже не так испуганно: -Джейсон. Иногда Джейсон видел как люди здороваются, поэтому протянул руку Кину. Тот усмехнулся и пожал руку. Но он не понял, почему Киану это показалось забавным. Может быть ему так никто не делал очень-очень давно? Или это было нелепо? С последней мыслью Джейсон был более согласен, потому и покраснел, спрятал пожатую руку и отвернулся смущенно. Киану взял его за плечо и обратно к себе развернул. Потом очень убедительно сказал: -Пойдем со мной, в кафе. За мой счет. Не бойся, там сидят нормальные люди. Джейсон сомнительно глянул на Кина. Плевать на этих людей и их нормальностями, а вот почему он приглашает его, недавнего знакомого сразу в кафе? Уж не подозрительно ли это? -Н..нн...нее... Киану снова усмехнулся и повторил еще убедительнее: -Слушай же, Джейсон (Прохожий дернулся, так как его давно не звали по имени), если ты хочешь вот так, без знакомств, без еды и денег дальше жить, то поверь, судьба тебя заклюет и распотрошит, разорвет, уничтожит, а я могу дать тебе шанс. Маленький. Но шанс! Идем же. Я правда не обижу, не убью! Да Бог с тобой, что убьешь, так легше.* Но странно это. Уж не хош ли ты меня высмеять. Зайдем кафэ*, а там...все и смеются надо мною. Ладно, была-не была, пойду. Поем хоть. Джейсон кивнул и оба встали. Неприятное ощущение от движений, холодный дождь, удивленные лица прохожих и смущенность заставляли Джейсона внутри себя кричать от боли, от ненависти, от безнадежности, а сам вжимал голову в плечи, как замерзший голубь, и шел как можно обычней, как все. Киану шел рядом. Вот он! Красавец! Почему на него так смотрят люди? Прекрасный человек. Как внутри, так и снаружи. Что в нем такого? А может он чего не знает о нем? Не обо всем же напишут на журналах за витриной! Но уже назад пути нет, выбор сделан. Выбор уже единственный. В кафе было очень тихо, очень загадочно темнее, чем на улице, вместо шума дождя и стука подошв тут были тихие перешептывания и негромкие стуки чашек об блюдца. В воздухе витал аромат кофе, смешанный с ароматом вишневых духов. К ним подошел приветливый официант. Спросив чего они хотят, он предложил сесть за столиком у окна. Джейсон, ради Киану сдерживал все свои чувства, бурлящие в его закрытом сердце. В глубине души он мечтал и уйти отсюда, но и остаться здесь. Почему? Не знает. Джейсон решил больше молчать. Киану и так много рассказал, видно, что устал. Пришлось взять инициативу в свои руки. Сложно общаться, когда давно не говорил, сложно формулировать предложения. И еще эти проклятые ненужные мысли отгоняли его от сути. Что он скажет? Он хотел сказать. Но что? Про то, как он водит взглядом по тротуару в поисках монеток, случайно выпавших из карманов, или как он желает уехать отсюда, встретить добрых людей, или может даже о своих бурных мыслях убить человека опять же ради денег? Молчание задерживалось. Было уже неудобно даже. Поэтому надо было что-то предпринять. -Я тут живу. Там, где ты меня встретил. Не помню ничего, кроме как побирался. Не помню родителей. Может у меня есть сестра или брат. Все так и плывет в голове (растерянно смеется). Ничего. Ничего не помню. Джейсон замолк. -Совсем ничего? - спросил Кин. -Нет. - грустно ответил он. -Все мы что-то забываем. Даже порою важные вещи, пропускаем значимые моменты или теряем воспоминания глубоко в самом себе. Одно радует - не всегда и все нужно, но...Ты знаешь, я ведь тоже многое терял. И сейчас теряю. Нет, ты не виноват (поспешно машет руками). Я теряю семью. Она есть. У каждого. Один вопрос - сумеем ли мы ее сохранить? Это другое дело. Джейсон всегда внимательно слушал Киану. Он говорил интересные и нужные вещи. В его глазах во время диалога зажигался огонек страсти, лицо менялось в зависимости от настроения рассказываемого. И все это захватывающе сочеталось с приятным голосом. Так они просидели до ночи. Джейсон, забыв про всех, про свою прошлую жизнь, избавившись от скромности и смущенности, теперь тоже разгорячено вел беседу. Киану не мог не заметить этого и втайне искренне радовался и ликовал, что сумел-таки помочь одной несчастной душе обрести надежду и добро хоть на немножко. Он и сам то же чувствовал. Он тоже был готов слушать и говорить с Джейсоном вечно, лишь бы все грехи и беды внешнего мира остались за пределами этого кафе. Пусть его собеседник и бродяга - он все таки в первую очередь человек, а во вторую очередь свой, здешний, как Юшка. На утро, когда Киану проснулся, то увидел, что остался один. Он встал, оплатил вчерашнюю трапезу и направился к месту встречи. Как ни странно, там он застал Джейсона. Тот сидел и о чем-то думал. Но не о том, что раньше. а о чем-то более жизненном и новом для него. Увидев Киану, тот сразу молодо встал и пожал, уже без смущения, руку и попросил пойти снова в кафе, потому что ему тут стало неуютно и он ждал его. Кин безусловно согласился. Джейсон решил сразу первым начать разговор. Он наклонился к Кину и стал шептать, тот тоже приблизился, чтобы расслышать. -Я тут всю ночь думал, что тебе вчера наговорил. Я сам себе вру. Не хочу я никуда! Просто первое чувство вскоре угасает, желание уменьшается. Я уже сказал, что в поисках добрых людей, но не сказал, что помню свое отрочество. Я этот город люблю. За все. Люблю. И тут мне припомнилось, что у меня было три любимых места, связанных со мной и дорогих мне. Я просто это сказал, чтобы в себе не держать и сказать правду. Киану понял, что Джейсон открывает ему часть своей души,показывает себя с новой хорошей стороны. А послушать про хорошие места - Кин обожал. Разделить привязанность людей к местам, понять суть этой связи, выслушать и понять человека. Разве это плохо? Поэтому, услышав сию речь друга, Киану тут же начал также шепотом просить: -Ты можешь мне рассказать? Все-все-все? Я выслушаю, я пойму, я все сделаю. Расскажи. Мне честно, интересно. Для других (махнул в сторону серой толпы за стеклом кафе) пусть это покажется бесполезной тратой времени и сил, но что они в этом смыслят? Ну-ка давай, рассказывай! -Прежде, чем я начну, ответь мне на один вопрос. -Да? -Скажи, вот ты себя чувствовал чужим? Словно случайно прилетевший листок, словно ненужный? -На самом деле, иногда, а что? -Я себя чувствую именно так. Анализируя прошедшее, я понимаю, что меня никто не замечал, никто не любил, никто не слушал. Я был просто некой вещью, которая просто пылилась в этом злосчастном месте, изо дня вдень надеясь на лучший исход. И сейчас я себя так же чувствую. И ты здесь не виновен. Ты один на миллиарды людей, сумевший понять меня, но ты не всегда будешь рядом. У тебя свои заботы, своя семья, своя жизнь. Я буду вскоре твоим воспоминанием, частью судьбы и не больше. Ведь так? -Эхех, нет. Ты мне очень дорог, а дорогих людей отпускать - грех. Грех опасный, так что бросить тебя я не могу. Ты не вещь! Ты не пылишься, просто у людей свои взгляды и свое отношение ко всему, и жаль, что у большинства оно совпадает и они живут будто под один сценарий. Ты здешний, ты - тот, кем являешься, ты - Джейсон!