Escape

Блейн расхохотался от последнего комментария Курта и покачал головой. — То есть, твоя прекрасная киска все еще будет доступна для меня и моего члена? — мужчина поиграл бровями и нежно провел свободной рукой по щеке Курта, любуясь его лицом. — Ну давай по порядку. Как ты помнишь, тебя утащили из уборной в торговом центре. Усыпили и вынесли через черный вход уже в машину. Это делал не я. Но я был в машине. Тот чувак, что принес тебя, уехал на одной машине, а мы с водителем на другой. Помню, как тебя закинули на заднее сидение, где был я. Сказали не снимать с тебя мешок, чтобы ты ничего не увидел, но, в отличие от них, я был в курсе, что ты будешь в отключке долго, и мне ужасно хотелось посмотреть на тебя вблизи… Знаешь, на фото, которые мы видели, ты был идеальной сладкой куколкой с фарфоровой кожей, в совершенных нарядах. И когда я освободил твое лицо… ты оказался еще красивее. Такой невинный спящий ангел. Помню, я положил твою голову к себе на колени, чтобы ты ненароком не грохнулся на пол и не испортил это прекрасное личико. Конечно, на тот момент я испытывал к тебе странную смесь из зависти, влечения и холода, потому что знал, что если что-то не выгорит, то тебя убьют. Блейн покусал щеку и вспомнил второй вопрос Курта, который опять вызвал у него смешок. — Нет, детка, не хотел. Во-первых, я был в стрессе, а это не очень способствует сексуальному возбуждению. И, во-вторых, я ведь уже, как ты помнишь, проявил интерес к тебе в доме, — Блейну не слишком нравилось вспоминать ту ситуацию, — и он никуда не делся, только усиливался. А ты помнишь, когда ты открыл глаза в доме? Ты так яро ненавидел меня, как маленькая кобра. Мне казалось, что отстегни я наручники, ты вцепишься мне в шею зубами.- Ну, лишить нас обоих секса мне просто не позволит совесть, а вот лишить тебя маленькой радости в виде минета — очень даже, — рассмеялся Курт, пожимая плечами. Он счастливо улыбнулся, когда Андерсон нежно погладил его по лицу и стал говорить. Сейчас он говорил о нем так, будто Курт какое-то сокровище, которое оказалось в его руках. Он описывал его, будто Хаммел и правда самый красивый человек на этой планете. — Я помню только как я испугался. Я смотрел в зеркало и видел его, но я не запомнил, кто это был. Если бы сейчас меня попросили опознать его, я бы, наверное, не смог. Хотя, если я его увижу, может быть, и вспомню. Но я помню свое лицо, я… это ужасно, — честно признался Курт. Возвращаться в воспоминания тех дней было очень сложно. И страшно. Будто все это может повториться снова и снова, как день сурка. Будто он может сейчас проснуться снова в том доме, а через пару минут Блейн откроет дверь в комнату и буркнет «завтрак». — Ну знаешь, я бы не сказал, что твой стресс не способствовал возбуждению. Потому что, мне казалось, да и кажется до сих пор, что ты возбужден всегда, — с улыбкой заметил Курт, дернувь бровью. — Я помню, как я открыл глаза и уже почувствовал боль в руке. А этот дом был ужасным, будем честными, — усмехнулся Хаммел. — А потом зашел ты и нет, сейчас не будет истории, что я влюбился в тебя с первого взгляда. Ты показался мне болваном, вроде тех, что потом забирали меня домой. Которые, знаешь, выучили пять слов и говорят их всю свою жизнь. Извини, если я обидел тебя, но ты был совсем не общительный, а я был чертовски злой. И да, я мог бы вцепиться, только в лицо и ногтями. Я даже думал об этом, если уж быть совсем честным. Ты почти не заходил и мне стало скучно. Поэтому я решил поиздеваться над тобой. Помнишь, сколько раз я ронял колокольчик? Или как я торчал в душе? Или как я тебя пнул? Извини за это, кстати, — усмехнулся Курт. — А потом я подумал, что может быть, если я немного пофлиртую с тобой, то ты меня отпустишь. Ну, почти так и вышло, вообще-то, но сначала это привело к тому…чему привело в ванной, — Хаммел поморщился, вспоминая. Это определенно было не самым лучшим воспоминанием с Блейном. — Тогда ты…сделал мне очень больно. Не физически. И я, на полном серьезе, думал, что украду нож в одном из кафе и убью тебя ночью. Я…мне очень жаль, что мне приходится говорить об этом. Потом я должен был вызвать полицию с ресепшена и благополучно уехать домой. Но почему-то я постоянно откладывал, а потом ты почти поцеловал меня в том магазине обуви и я… Я почувствовал, что что-то не так. Что я влюблен. Что это не правильно, но я ничего не мог поделать с этим. Так что ты должен быть рад, что я ужасно нерешительный, — Курт постарался пошутить, ведь не каждый день ты признаешься своему будущему мужу, что хотел его убить.- Ох, котенок, не то чтобы я недооценивал твои навыки как киллера, но мне кажется, что ты недооцениваешь мои, — Блейн усмехнулся. — Во-первых, я ужасно романтично или даже драматично спас твою жизнь, рискуя своей и не только своей, но и членами своей банды. И я точно знал, что ты, маленькая впечатлительная детка, непременно вспомнишь об этом в ответственный момент. Ведь я не был корнем зла, я был лишь исполнителем, который не издевался над тобой и ничего такого, а затем еще и спас тебя, став, в некотором роде, рыцарем. Перед этим еще пожертвовав своей толстовкой и с тех пор, кстати, ты все время их таскаешь, — Блейн провел рукой по волосам Курта, а затем потянулся, чтобы поцеловать его в переносицу. — Во-вторых, я не доверял тебе, а еще я сплю очень, очень чутко. Я клал пистолет на кровать между каркасом и матрасом, чтобы ты не заметил, и не раз, когда ты ворочался, я за него брался, потому что думал, что ты сбегаешь или как раз пытаешься причинить мне вред. К тому же я понимал, что ты слишком неопытный в этом деле и не сможешь сделать это резко, быстро и хладнокровно, так что я знал, что мне хватит времени, чтобы достать пистолет, приставить его к твоему виску, заломать тебе руку, отобрав нож. А потом хорошенько отшлепать за попытку… — Блейн поиграл бровями. — Но когда я впервые выпил с тобой, тогда я позволил себе ослабить хватку и расслабиться… хотя бы немного. Потому что я увидел в твоих глазах что-то такое, что говорило мне, что ты будешь на моей стороне. Отныне и навсегда. О да, кажется, я очень ушел в пафосные речи, но это правда. Из моего подопечного и маленькой глупой детки и ты стал моим полноценным партнером и это самая высшая категория доверия для меня. Дальше только стать отцом моих детей, но ты, поглядите-как, и тут преуспел. — Во-первых, твои толстовки удобнее, чем мои в тысячу раз, — рассмеялся Курт, вставляя свои пять копеек. — Во-вторых, ты спишь нихрена не чутко, Блейн Андерсон. После секса ты вырубаешься и можешь не заметить, если меня выкрадут прямо из твоей постели, — Хаммел погладил щеку Блейна большим пальцем и улыбнулся. — Мы оба могли убить друг друга, как это романтично. А еще более романтично — признаться об этом в день помолвки. Мы определенно не самая примерная пара, — Курт покачал головой и усмехнулся. — Но да, я преуспел везде. Точнее даже ты преуспел везде, потому что я точно помню, как просил не кончать внутрь, — Курт потянулся, чтобы прижать поцелуй к губам Блейна. Они и правда оба изменились с их первой встречи. Курт больше не его маленькая капризная детка, он его полноценный партнер, отец его будущих детей. Хаммел больше не боится его, он уверен в Блейне, он доверяет Блейну. И он уж точно больше не хочет воткнуть нож в его горло. — И да, я немного подтянул свои навыки киллера, пока ты отдыхал в том доме у Хантера. И не то, чтобы я ревнивый, но если я узнаю, что ты мне изменяешь — я прострелю тебе колено. Скорее всего попаду в яйца, потому что меткость у меня все еще хромает, — Курт пожал плечами и крепко обнял Блейна. — Я люблю тебя. И люблю нашу жизнь. Люблю нашу историю, которая другим может показаться отвратительной или глупой. Но они никогда не поймут того, что мы пережили. Как из цели и исполнителя мы стали любящими людьми, которые знают и понимают друг друга. Никто и никогда не сможет понять, как мы смогли полюбить друг друга в таком стрессе, при невероятном давлении. Но я рад, что нашел тебя. Я счастлив, что ты у меня есть. Вдвоем против целого мира. Отныне и навсегда, — шепнул Курт, зажмуриваясь от собственных эмоций. Он крепче обнял Блейна, перебираясь на его колени, словно маленькая обезьяна. Он чувствовал Андерсона каждой клеточкой своего тела и испытывал невероятное удовольствие от этого. — Я хочу спать так, — буркнул Курт, прижимая поцелуй к шее Блейна, а потом утыкаясь в нее носом. — Этот матрас не удобный, я буду спать на тебе. Блейн решил не расспрашивать Курта о том, чему он там якобы учился, пока Блейн был закрыт, потому что… ну пускай его маленькая детка немного похвастается. В конце концов, он ведь не пытался ровнять себя с Блейном, у которого за спиной реальная история криминала, от которой он с удовольствием бы избавился при первой же возможности. Даже если Курт был его партнером, любимым человеком, это не отменяло того, что он был все еще без пяти минут ребенком, и в некоторых вопросах Блейну нужно было вспоминать, что он тут взрослый. — О, да, я вижу, ты совсем не маленькая и не капризная детка, — рассмеялся Блейн, поглаживая Курта по спине и укачивая его, как ребенка, от чего и матрас тоже закачался. С одной стороны была физика, которая убеждала, что он не может перевернуться при такой площади. С другой был человеческий страх странных поверхностей и Блейн был не в восторге от спального места, которое вело себя так нестабильно. — Можем постелит на полу, но не уверен, что нам хватит всех пледов, чтобы это не было твердо. И если я привык ко всему, то для тебя я хочу самого лучшего. Ну или давай как-нибудь поудобнее уляжемся и будем надеяться на то, что ночью, во время сна, мы не будем слишком дергаться, так что и качаться он тоже не станет. Блейн осторожно лег на спину, прижимая Курта к себе все так же крепко, и потянулся к выключателю светильника, чтобы погрузить спальню в темноту. — Мне кажется, все неплохо, — заметил мужчина через минуту, а затем зевнул, как бы доказывая свои слова. — Завтра у нас будет кровать, в конце концов.- Я люблю комфорт, Блейн. Я привык к комфорту и я хочу, чтобы мне было комфортно. И если для этого мне нужно быть маленькой, капризной деткой, то поверь мне, я буду, — усмехнулся Курт, прикрывая глаза. Вся усталость за несколько дней навалилась на него и крепко придавила. Курт уже едва мог открыть глаза, а когда Блейн крепко обнимал его, то делать этого и вовсе не хотелось. — Мы не будем спать на полу. Мы будем спать на этом проклятом матрасе и если ночью я упаду, я очень сильно расстроюсь. А ты, конечно, это услышишь, — Хаммел улыбнулся, а потом потянулся, чтобы накрыть их обоих одеялом. — Все замечательно, Блейн, — шепнул Курт, когда они уже лежали в полной темноте. — Я люблю тебя. И мы спали в местах гораздо хуже этого. Так что этот матрас не самая ужасная вещь в нашей жизни, — прошептал Хаммел. — А еще мы помолвлены. Я все еще не верю в это, но кольцо на пальце напоминает мне об этом каждый раз, когда я начинаю сомневаться. И я счастлив. По-настоящему счастлив с тобой. Так что засыпай, мой прекрасный принц. Завтра нас ждет целая жизнь вместе.К некоторым вещам в этой новой жизни приходилось привыкать даже больше, чем к наличию любимого человека. Например, к нормальному сну без дерганья. Или к тому, чтобы открывать глаза в своем доме и спокойно идти в душ, а потом готовить завтрак. Столько лет подряд он ночевал в съемных квартирах, отелях и мотелях, а завтракал в кафе, что даже такие простые вещи казались удивительными.