Он любил танцевать. Танцем он мог рассказать гораздо больше, чем словами. Мог открыться всему миру, даже осознавая, что многие его совсем не поймут; он был уверен, что способен свернуть горы, лишь продолжая танцевать. Он просто любил свое дело и был уверен в нем на все 100%.
Его ничего не останавливало. Он продолжал двигаться, перепрыгивать с места на место, погружаться в музыку с головой, утопая в этом прекрасном ритме и позволяя своему телу отдаваться столь мимолетному порыву. Балет? Восточные танцы? Тектоник? Это было ему совсем не важно. Музыка для него была как смысл продолжать жить, несмотря на все дерьмо, которое происходило вокруг.
— Рафаэль! — вдруг раздался голос руководителя театра. Увы, но сорвиголова должен был оторваться от своего дела и отозваться.
— Да? — музыка вмиг остановилась, и Рафаэль посмотрел на руководителя, а затем на Дона, который сидел за небольшим столом напротив сцены и включал танцорам нужную музыку. Его тут называли «ДиДжей», оно и неудивительно. Парнишка был довольно мелкий, с ярко-сиреневой повязкой на глазах, что была спрятана за большими очками, за которые ему дали еще одно прозвище — «Гарри Поттер».
— Закругляйся, — усмехнулся руководитель, стоящий рядом со столом, за которым и сидел мальчишка-диджей. На этом же столе рядом с ноутбуком лежала довольно толстая папка с расписанием выступлений, — ты последний, все уже собрались, — руководителем был Рафаэль. Он был строгий, но справедливый. Да и работал тут с самого открытия театра. Он был предан своему делу, и пройти отбор в его команду было почти невозможно. Во-первых, он был до боли придирчив и требователен. Во-вторых, он искал в участниках «огонь». «Если танцор лишь заучит танец, то, как бы хорошо он его не станцевал — он будет похож на бездушную, управляемую руками кукловода куклу. В танце должна быть жизнь, должна быть буря, ваше тело должно петь. Только так вы станете профессионалом и неважно, на каком уровне ваши умения. Все поправимо, кроме смерти. Но мы, пожалуй, обойдемся без нее.» — усмехаясь, говорил он всем новеньким, приходящим на отбор. Да и не только им, а каждому, кто пытался выпытать у него причину того, почему он так строго отбирает молодых танцоров и жестко критикует их, если ему не нравится хоть что-то. В любом случае, танцор уважал его и как мутанта, и как преподавателя.
— Да, сэр, — слабо улыбнулся парень и уже было собрался уйти со сцены, как кое-что вспомнил. — А! Погодите, так что с «Лебединым Озером»? Мы с Доном поработали над новой музыкой. Я уже отрепетировал.
— Хм?.. — руководитель посмотрел на «ДиДжея», затем на танцора и глубоко вздохнул. — Ладно, показывайте, но только-…
Договорить он не успел. Двери театра громко распахнулись, и в зал вошли четыре черепашки, а с ними Кейси и Эйприл (известные нам, как черепашки 2012 года). Они восхищенно окидывали взглядом огромнейшее помещение, ряды мягких диванов алой обивки, красную дорожку и, конечно же, длиннющий бархатный занавес, висящий над сценой.
— Красота! — воскликнула рыжеволосая девушка, пробегаясь по дорожке и быстро осматривая все вокруг. — Я, конечно, как-то была в театре, но это… ВАУ! — громко воскликнула она, широко улыбаясь.
Следом за ними шел Лео, собственно, тоже из другого измерения. Мужчина был экскурсоводом. Водил «новоприбывших» юных ниндзя по городу, показывал достопримечательности. Он достаточно сильно выделялся в компании. Парень был в элегантном смокинге, белых перчатках, а на шее красовался голубой галстук. На его лице банданы не было, но были полосы, идущие от уголков глаз до затылка, по цвету идентичные галстуку.
— Прости за беспокойство, — мягко произнес он и подошел к руководителю театра, после чего присел рядом с ним. — Мне нужно проводить экскурсии, они тут недавно, и-…
— Дай угадаю… — строгий руководитель договорить не дал. Лишь нахмурился, глядя то на экскурсовода, то на детей, что уже плавно «растеклись» по всей территории театра. — Им захотелось посетить театр сразу, как только вы прошли мимо…
— Ага, — Лео неловко улыбнулся и почесал затылок. На самом деле это далеко не первый такой случай.
Руководитель тяжело вздохнул и раздраженно качнул головой, тут же переводя взгляд на все еще стоящего на сцене танцора.
— Что я говорил?.. — переспросил он, но скоро, вспомнив, щелкнул пальцами и поднял взгляд на сцену, — показывай, но я не гарантирую его утверждение в спектакле. Ты знаешь, я фанат классики.
— Да, но вы сами говорили, что танцор не должен бояться импровизировать, — алобанданый усмехнулся и кивнул напарнику. Гений тут же кивнул в ответ и включил музыку.
*Плавная мелодия тут же наполнила помещение, и Рафаэль сделал первое поступательное движение рукой и стал ровно. Сперва все шло как нельзя (а так нельзя?) плавно, спокойно, равномерно, как в обычном, привычном всем нам «Лебедином озере». Но это было лишь начало. Громкий резкий звук вновь раздался из колонок, чем привлек внимание сразу всех присутствующих. Движения танцора стали резче и быстрее. Они были более грубыми, чем до этого, но при этом контраст, который появился между первым и вторым «актом», создавал сказочную атмосферу и сейчас мог бы заполнить пустоту в душах присутствующих. И снова тишина и медленная музыка «обволакивает» тело танцора. Он закрыл глаза и поддался ритму, он двигался, переступал с ноги на ногу на кончиках пальцев, разводил руки, рассекая воздух и чуть ли не разрывая временное пространство, навечно оставаясь в пучине музыки и танцев. Для него это длилось целые годы, для зрителей лишь миг. Музыка затихла, и он открыл глаза, опускаясь с носочков обратно на ноги и устремляя свой взгляд на руководителя театра.
Взгляд мужчины обычно оставался холодным в любой ситуации. Настолько холодным, что казалось, если он заглянет тебе прямо в глаза — ты окоченеешь прямо на месте. Застынешь навек и простоишь так до тех пор, пока ОН не захочет, чтобы ты «очнулся». Но сейчас… Сейчас этот взгляд стал чем-то до жути мистическим. Золотая радужка переливалась в свете прожекторов, а вечно прикрытые глаза были распахнуты так широко, насколько мог это себе позволить мужчина. То есть не до конца, но все же. Для него даже это было как-то неестественно. Волшебно.
— Что ж… — начал мужчина. Говорил он всегда вполголоса. Немного хрипловато. Однако, это не мешало ему привлекать внимание всех присутствующих. Будь то парочка детей, осматривающих театр, или целый заполненный зал. Как бы ни было шумно, его всегда и все слышали. — Должен признать, что это меня… поразило? — он немного удивился собственным словам. Он совершенно не помнил, когда и кому говорил такое в последний раз. Когда он вообще был поражен чем-то. И уж, тем более, танцем… под ремикс! — Я и не думал, что можно ТАК танцевать, да еще и не под классику. — Он тихо и коротко усмехнулся собственным словам, после чего поднялся с места и кивнул. — Что ж… Так и быть. Я утверждаю его. Но надеюсь, что вы с Доном организуете его, как надо. Персонажи, костюмы…
— Конечно! — громко и радостно воскликнул танцор, глядя на преподавателя такими большими и ясными глазами цвета лайма, словно он был самим Господом Богом, который спустился лично к нему, дабы увидеть его танец. — Я вас не подведу!
— Очень надеюсь. — Рафаэль кивнул и усмехнулся, после чего, записав кое-что в свой блокнот, снова отправил танцора собираться домой и удалился из зала.
На радостях танцор спустился к Дону и поблагодарил его за помощь. Как никак если бы не он, то Рафаэль сам бы, скорее всего, не сделал этот ремикс. Оба парня бились над ним всю ночь, и еще утро. И, как оказалось, это было не напрасно, так что эта победа была предназначена для них двоих.
— Он так прекрасно танцует… — как-то завороженно произнес «новый» Дон, мельком глянув на Джонса, что стоял у лестницы, ведущей на балконы, в своем фирменном черном худи, перепачканном в краске. — Я много чего видел, но это… Очень непривычно.
— Рафаэль вообще способен танцевать что-то кроме брейка? — хохотнув, ответил парень и подошел ближе к гению, спрятав руки в карманы.
— Наш-то? Не думаю, — точно так же усмехнулся Дон и перевел взгляд на своего Рафаэля, который сидел и скалился на Лео, который уже минут пятнадцать травил какие-то шутки, что явно бесили сорвиголову. — Чего они?
— Понятия не имею… Пошли проверим? — так же с минуту смотрев на лидера и лучшего друга, Джонс кивнул головой и вместе с умником подошел к парочке.
— Я уже вижу как ты пируэтом всех там раскидываешь! — громко смеясь, говорил лидер. — Или, не знаю… С твоим ростом ты тоже можешь научиться становиться так на кончики пальцев, чтобы, наконец, дотягиваться до верхней полки!!! — снова заливаясь смехом, произнес он.
— О чем болтаете? — спросил гений, вскинув бровь и повернув голову на лидера, который от смеха чуть ли не садился на колени… или ложился на пол.
— Лео после того, как увидел, как тот Рафаэль танцует балет, стебет меня не по-детски… — раздраженно рыкнул Раф, отводя взгляд от лидера и глядя на младшего брата.
— Оу… ну ладно…
Они еще долго что-то обсуждали. Точнее, не что-то, а конкретно Танцора и его навыки. Рафаэль слушал шутки лидера даже тогда, когда их вывели из театра на улицу. Сейчас они стояли у кассы и продолжали разговор до тех самых пор, пока из-за двери не вышел тот самый танцор и «ДиДжей».
Рафаэль шумно и тяжело вздохнул, после чего сел на один из диванчиков у стены и потер руками ноющие ноги.
Естественно, это не осталось незамеченным для Лео, который явно решил переключиться со своего Рафаэля на этого. Лидер не обратил внимания на просьбы Дона не делать этого, из-за чего гений ударил себя по лбу ладонью и отвернулся. Почему-то ему казалось, что его старший брат жуть как опозорится… Боже, да даже Майки ничего по этому поводу не говорил! Ему даже понравилось смотреть на репетицию… Что же не так с Лео?! Проблемы с привыканием к новой местности? Проблемы после пространственно-временного перемещения? Что?!
— Хей, устал? Ноги болят? — усмехнулся Лидер, глядя на сидящего танцора, что в недоумении вскинул бровь.
— Э… ну, можно и так сказать?.. — неуверенно ответил тот, почесав затылок. — А что?..
— Да нет, просто мне ПАказалось (игра слов. «Па» танцевальное движение и «показалось»), что ты просто не чувствуешь ног~
После этой шутки Дон, который сидел рядом с Рафаэлем и перебирал вещи в своей сумке, поправил очки и злобно посмотрел на Леонардо, словно тот только что убил кого-то на глазах у «ДиДжея».
— Хах… — Рафаэль тоже как-то странно и натянуто улыбнулся и кивнул. — Шутку понял. Смешно… Вооб-, — договорить он не успел. Он увидел Джонса, который поднимался с инвалидным креслом по специально отведенной дорожке. Парень был ростом с танцора, у него были темно-синие волосы с черными корнями и серые жизнерадостные глаза. Увидев друга, он улыбнулся шире и поставил коляску рядом с диваном.
— О чем говорите? — так же весело спросил парень и подошел к танцору.
— О том, что я не чувствую ног, — усмехнулся Раф и немного оттянул белые чулки, плотно прилегающие к ногам.
— И о женских чулках, которые ты носишь! — не давая Джонсу ответить, добавил лидер.
— Ты нормальный, нет? — грубо ответил Джонс, скалясь на лидера.
— Кейси… — Раф тяжело вздохнул и собрался было что-то добавить, но увидел, что друг все же затих и отошел от компании, пряча руки в карманы. — Ну, это не женские, это… унисекс? — ответил он Лео, но посмотрел на своего Дона, дабы убедиться, что правильно произнес слово. Получив от «Гарри Поттера» кивок, сорвиголова снова посмотрел на Лео и чуть улыбнулся. — У меня без них кровь толком не циркулирует…
Тут же над театром нависла полнейшая тишина. Кажется, что не слышно было даже машин, которые одна за другой проезжали рядом, что уж говорить о проходящих мимо людях и мутантах?
— А по поводу шутки про ноги… —он снова не закончил фразу.
— Да понял я, не очень удачно пошутил. Ну… я не знал, что у тебя проблемы с ногами! Кто вообще танцует, если у него проблемы с ногами?!
— Лео! — выкрикнул алоглазый и стукнул брата по затылку.
— Ну… как говорится, «не может быть проблем с тем, чего нет»! — с широкой и явно натянутой улыбкой произнес Раф и, наконец, снял чулки. Под ними на обеих ногах были протезы, один был чуть ли не до таза. Как раз там, где заканчивался вышеупомянутый предмет одежды. А второй чуть выше колена. Черно-белые протезы немного сверкнули на солнце и, благодаря паре манипуляций Джонса, оказались в спортивной сумке. — Кейси, руку.
— Я помню, — хоккеист подошел ближе к танцору и снял с него облегающую водолазку, после уже Рафаэль снял перчатки. На одной руке у него также был протез, который заканчивался почти у плеча. Собственно, и он отправился в сумку следом за ногами и водолазкой. А вот сам танцор скоро оказался в недавно привезенной другом инвалидной коляске. — Спасибо.
— Да не за что. Ну что, домой? — улыбаясь, ответил Кейси и уже зашел за коляску, берясь за ручки, дабы увести парня подальше. Но далеко не от театра.
Раф отрицательно мотнул головой и Джонс, пусть и не очень охотно, но согласился подождать. Улыбнувшись немного шире, танцор снова посмотрел на компанию. Лео в ней уже не было. Он забежал за лестничную площадку и спрятал лицо в ладони сразу после того, как увидел, что у Рафаэля не было и руки. Остальные же как-то виновато смотрели на того, однако этого чувства танцор явно не понимал.
— Можете передать своему юмористу, что я не злюсь, — усмехнулся Раф, после чего, ничего не сказав, Майки дернулся с места и побежал за лидером, возвращаясь с ним буквально через минуту.
— Я это… — неловко произнес краснеющий Леонардо.
— Че, новую шутку придумал? Давай срази нас всех НАПОВАЛ! Чтобы НОГИ подкосило!
— Кейси! — тихо смеясь, произнес Раф, кладя руку на руку Джонса, отчего тот немного успокоился и отвернулся, тихо фыркая.
— Шути пока шутится, шутник, — бросил он лидеру в последний раз и затих.
— Ты сам только что издевался! — не выдержав, бросил Лео, тем самым снова распаляя Джонса.
— Ты, бл*ть, думаешь, что один такой дох*я умный?! — огрызается синеволосый, сильнее сжимая ручки коляски. — Ты знаешь, сколько до тебя придурков было? Это, кстати, их шутки! Вот только они меру знали, в отличие от тебя, у*бок!
— Кейси! — снова вскрикнул танцор, но в этот раз его проигнорировали.
— Кто тебе дал право меня оскорблять?! — снова выкрикивает Лидер, так же не обращая внимания на попытки бальника успокоить их.
— А кто тебе дал право издеваться над всеми, кого видишь?! — ответил Джонс и толкнул лидера в плечо.
— Не трогал я его! — отвечая «зубом за зуб», выкрикнул Лео, и тоже толкнул Кейси.
Возможно, это продолжалось бы гораздо дольше и, возможно, дело дошло бы и до драки, но вот был нюанс. Инвалидное кресло, в котором и сидел танцор, находилось между этими «молотом и наковальней». И так каждый толчок, каждый удар они пихали кресло, дергали его до тех пор, пока и вовсе не опрокинули.
Рафаэль с грохотом вывалился из него, ударяясь лицом о холодные мраморные плиты у кассы и разбивая о них нос, из которого тут же хлынула кровь. Алая горячая жидкость вытекала из разбитого носа по губам и подбородку, размазалась и по щеке, когда Раф попытался ее вытереть, а потом приподняться хотя бы на одной руке. Однако от этого, кажется, кровь только сильнее потекла из носа…
— Черт, Раф! — Джонс, кажется, и вовсе забыл о существовании обидчика и бросился к сорвиголове, падая рядом с ним на колени и кладя руки на сильные плечи. — Твою ж… ты как?..
— Прекрасно… — рычит тот и отталкивает друга, кашляя и снова опираясь на руку. — Иди дальше ругайся с ним, оставь меня. Я и сам прекрасно справлюсь…
— Прекрати сопротивляться и дай мне тебя поднять, — совсем спокойно сказал Джонс, обеспокоенно глядя на лучшего друга и пытаясь его притянуть немного ближе, дабы можно было усадить бунтаря обратно в каталку.
К этому времени Дон (2012) подкатил коляску и виновато посмотрел на обоих сидящих на плинтусе парней. Кейси против него не имел ничего. Он видел, что тот изначально не хотел участвовать в этом «шоу», так что лишь слабо и благодарно улыбнулся и кивнул.
— Ну давай, я помогу… — Снова говорит Кейси и поднимает сорвиголову. Однако тот снова отталкивается и чуть ли не падает на пол. Его снова успевает поймать «ДиДжей». — Раф…
— Что? Что, мать твою, Раф?! Вы не успели договорить? Говорите! Я не буду мешать! ПОЙДУ домой! САМ!
Джонс кусает губу и снова подходит к Рафаэлю, забирает его у Дона и крепко прижимает к себе.
— Бл*ть, мужик, прости… — он чувствует, как быстро бьется сердце мутанта. Черное, разорванное, заклеенное пластырями и местами клейкой лентой. Несмотря на свой довольно ровный и более-менее спокойный характер, этот Рафаэль был самым настоящим животным. Зверем. Он рвал все и вся, чтобы дать отпор врагу и защитить своих. Даже если разрывать приходилось себя…
Он снова замолчал. Кейси знал, что это еще ни о чем не говорит, но теперь он мог помочь ему. Парень усадил танцора обратно в коляску и в этот раз пристегнул. Он проверил, крепко ли закреплен ремень, не повредилась ли коляска и могут ли они ехать. Убедившись, что все в порядке, они тронулись с места. «Гарри» пошел следом, а потом и компания. На это Джонс лишь закатил глаза, но позволил им идти с ними. Радовал его тот факт, что парень с катанами шел в самом конце. Вне поля его зрения.
— Так… как на танцах? — через некоторое время, нарушая тишину, спросил синеволосый.
— Прекрасно, — все же слабо прохрипел Раф, — номер утвердили, — уже немного улыбнувшись, добавил он.
— О, так это классно! А когда выступление? — уже, кажется, забывая о споре, спросил Джонс, доставая из кармана салфетки и протягивая их другу. Тот вытянул одну и вытер с лица кровь, выкидывая испачканную салфетку в мусорный бак.
— На следующей неделе. Ты ведь придешь? — медленно повернув голову и заглянув в глаза парня, спросил Раф.
— Спрашиваешь. Конечно! — кажется, что улыбка хоккеиста не станет шире, а если и станет, то она просто разорвет лицо парня пополам.
— Отлично! Вот только…
— Что?
— Ноги… — Раф немного поник, — они все еще тяжелые. Сначала нет, но уже к середине первого танца я чувствую, как начинаю разваливаться. А ведь… за мной три разных танца по несколько актов.
— Включая Лебединое? — как-то удивленно и обеспокоенно спросил парень.
— Включая Лебединое, — повторил за ним сорвиголова, слабо кивая головой.
— О, черт, чувак. Нужно еще раз обратиться в мастерскую, чтобы подлатали…
— Да куда уже латать? Чем легче протез, тем нереальнее в нем двигаться. С ними я все еще могу танцевать. Станут легче — будут проблемы с контролем. Не согну, не разогну, не встану с кресла. Для красоты будут…
— Хей, но и так тоже оставить нельзя! Давай я тебя дома оставлю, а сам возьму протезы и схожу к мастеру. Может, Дон хоть что-то придумает. Как никак он уже который год занимается твоими протезами. Сейчас, что ли, исключение будет? Я скажу ему, чтобы… Ну, чтобы облегчил как-то, чтобы можно было и дальше управлять! — Кейси довольно быстро все это произнес, и на таких скоростях он не мог толком сформулировать предложение. Это немного позабавило танцора, отчего тот улыбнулся пошире.
Как ни крути, а Джонс был прав… И Рафаэль это как никто другой понимал, так что лишь молча кивнул головой, соглашаясь с ним.
Джонс широко улыбнулся, после чего положил ладонь на голову бунтаря и чуть потрепал его, наблюдая за тем, как улыбка на устах друга становится гораздо шире.
Они прошли еще около десяти метров, когда из-за угла вышла рыжеволосая девушка и, заметив Джонса и Рафаэля в коляске, подошла и крепко обняла обоих. В ходе разговора выяснилось, что это Эйприл из их измерения. Казалось, что разговор затянется, но нет. Она довольно быстро попрощалась и убежала дальше, по своим делам.
— Твоя девушка? — с ухмылкой спросил Кейси (2012).
— А? Да. — он улыбнулся, но уже через секунду изменился в лице и тут же замотал головой. — То есть нет! — он неловко почесал затылок, глупо улыбаясь при этом. — Она моя бывшая.
— Оу… — Второй Джонс посмотрел сперва на «собрата», затем на удаляющуюся девушку. — Понятно… А из-за чего расстались?
— Ну. У нас как бы просто не срослось. Ну, в любом случае сейчас у нее другие, свои отношения. У меня тоже.
— А, так у тебя другая?
— Другой. — Довольно неожиданно влез в разговор колясочник, поправляя «нового» Кейси. — У него другой…
Нависла тишина. Никто не осмеливался сказать и слова. Такая тишина пожирала все происходящее вокруг, оставляя за собой лишь белый бумажный лист. Никто даже особо не переглядывался. Все просто шли, глядя на интереснейший пейзаж тротуара. Все, кроме Майки. Веснушчатый мальчик, кажется, совершенно не понял, в чем состояла «шутка» и почему все так неловко смотрят в пол. Кейси и вовсе шел красный. Зато танцор сидел с легкой ухмылкой на устах. Именно его Майки и решил спросить, ведь остальные были какие-то странные в понимании голубоглазого.
— Рафи… — он положил руку на плечо инвалида и увидел, как быстро тот повернул голову, но улыбки с лица не убрал. Раф, скорее всего, укусил бы его, если бы младший не окликнул его «Рафи». Этого же, видимо, это нисколько не обижало. Даже наоборот. Это понравилось голубоглазому, так что тот вмиг улыбнулся и продолжил. — А что ты имел в виду? Ну… про «другой».
— Майки! — Раф (2012) попытался оттянуть брата от танцора, но тот, в свою очередь, остановил его.
— Все хорошо, пусть спрашивает, — произнес парень, сидящий в коляске, и улыбнулся. Его собрат тут же убрал руки и скрестил их на груди, отворачиваясь от обоих парней и глядя куда-то на дорогу, по которой одна за одной проносились машины. Тогда-то танцор и перевел взгляд обратно на улыбнувшегося ему рыжика. — Так… ты не понял?
— Угу-м… — парнишка смущенно кивнул головой, после чего отвел взгляд в сторону, словно стыдясь чего-то. Хотя ему не в первый раз приходилось «недопонимать» некоторые моменты, именно сейчас, почему-то, его мучала за это совесть.
— Это значит, что у Кейси нет девушки, но есть парень, — улыбаясь, спокойно произнес Раф и перевел взгляд на Джонса. — Да, дорогой? — ухмыляясь, спросил он, на что Кейси так же усмехнулся и коснулся губами лба Рафаэля, почти сразу отстраняясь и глядя обратно, на дорогу.
— А-а-а-а, — протянул рыжик, а после, вскинув бровь, снова спросил, — а это законно?
Рафаэль тут же залился смехом, откидывая голову на спинку кресла. «Что? С чего ты взял, что нет?» — не прекращая смеяться, спросил тот.
— Ну… все говорят, что это ненормально… — как-то задумчиво произнес парнишка, тут же отводя взгляд.
— Ну, что «ненормально», то не «незаконно» — усмехнувшись, ответил парень.
Через несколько минут они подъехали к дому Сорвиголовы и Джонса. Распрощавшись с новыми знакомыми, оба парня скрылись за дверью.
Скоро они оказались в холле, где за вахтой сидела довольно молодая девушка с розовыми волосами и листала журнал. Получив от нее ключи от своей квартиры, Джонс прошел с каталкой в лифт, где, поднявшись на нужный этаж, пошел по коридору.
Возможно, кто-то представил себе старое обшарпанное общежитие с потрескавшимися стенами и пыльными полами, но нет. Строение было совсем новое, с яркими стенами и красным ковром на покрытом плитами полу. Вдоль стен стояли небольшие столы, по строению больше напоминавшие стулья с высокими ножками. На них стояли вазоны с цветами. В основном там были фикусы и лилии. Между каждым из вазонов располагалась дверь, ведущая в другие квартиры.
Вот перед ними дверь номер 451. Джонс достал ключ и открыл двери, тут же проталкивая в проход инвалидное кресло и снова запирая ее на ключ.
— Наконец-то дома! — воскликнул Джонс и отвел Бунтаря в их спальню, оставляя рядом с окном, где тот часто проводил время. — Уф, как ты их терпел? Выбесили меня жутко, — буркнул хоккеист и подошел к шкафу, тут же снимая с себя футболку и открывая сорвиголове обзор на свою спину, на которой красовалось множество шрамов. Некоторые уже почти слились с кожей и были словно белого цвета, а другие все еще имели багровый или фиолетовый оттенки, что свидетельствовало о том, что зажили они не так уж и давно.
— Хах, думаю, я просто терпеливый… — грустно усмехнулся Рафаэль, глядя на спину парня. Его глаза были немного прикрыты и он, видимо, сожалел. Сожалел о том, что как-то не досмотрел. О том, что опоздал. О том, что теперь эти шрамы еще долго будут напоминать им о том, что они пережили…
— Этот парень придурок. Забей на него, — Джонс натянул на себя другую майку и джинсы. Странно, но этого Раф не доглядел. Видимо, задумался и пропустил момент, когда темноволосый разделся до белья.
— Да я и не думал о нем, — усмехнулся бунтарь, на что Джонс улыбнулся и подошел ближе. Он положил руки на ноги сорвиголовы и коснулся носом его носа. Рафаэль уже давно не чувствовал ног, но осознание того, что Джонс касается его, тоже играло немаловажную роль. Раф подался вперед и слабо коснулся губ Кейси своими. Джонс ответил взаимностью. Они целовались еще пару минут, после Раф отстранился и провел носом по шее своего бойфренда, целуя кожу на ней и чувствуя, как руки Джонса перемещаются на его плечи. Человек шумно и горячо выдохнул, когда мутант прикусил кожу на его шее и чуть сжал челюсть, оставляя на ней не очень заметный след от укуса. Кейси совсем не сопротивляется. Наоборот. Он откинул голову назад, открывая сорвиголове больший обзор на свою шею и выступающие ключицы, на которых все еще видны следы от засосов. Алобанданый тут же притянул Джонса ближе и провел языком по его шее от ключиц до скул.
— Зачем ты это делаешь? — тихо спрашивает со слезами на глазах Рафаэль и прижимает к себе Джонса рукой. Тогда еще одна его нога была на месте. На второй же красовался старый протез.
— Потому, что мы друзья… — тихо отвечает парень и снова целует «лучшего друга». Он кладет руки на его щеки и вытирает слезы, после чего углубляет поцелуй, прижимаясь к мутанту так, чтобы расстояния между ними не оставалось совершенно.
Ненужные воспоминания снова посетили голову Рафаэля, отчего он вздрогнул, что не осталось незамеченным для Джонса, который тут же посмотрел на «друга». Однако Раф лишь шире улыбнулся и отрицательно мотнул головой, как бы говоря Кейси, что все в порядке. Тот в ответ как-то недоверчиво посмотрел на мутанта, но вмиг эта недоверчивость тонет в тихом стоне, который вырывается из уст синеволосого, когда бойфренд сжимает его задницу.
Кейси любил, когда Раф вот так трогал его. Он тащился от его прикосновений, и ему всегда мало их. Даже после секса они подолгу лежали в кровати и целовались, трогая друг друга в местах, о которых знали только они.
Через минуту Раф почувствовал, что напряжение все сильнее нарастает, и опустил взгляд. Вставшее достоинство Кейси уперлось в бугорок на пластроне Рафаэля. На это мутант слабо ухмыльнулся и кинул взгляд на кровать. Кейси кивнул и неохотно слез с ног парня. Без помощи Джонса Раф перелез с коляски на кровать, рукой хватаясь за спинку и окончательно ложась на нее. Голова медленно опустилась на подушку, и танцор расслабленно выдохнул, глядя на то, как Джонс снова стягивает с себя майку и расстегивает ремень джинсов, немного спуская их и одновременно усаживаясь на бедра мутанта. Он услышал, как Рафаэль шумно выдохнул, почувствовал, как тот немного поддался бедрами, из-за чего оба начали тереться друг о друга; как его рука прошлась от ключиц по груди, рельефному торсу и так до стояка, который алобанданый сжал через ткань нижнего белья. Кейси приглушенно застонал и прикусил губу, опираясь руками на грудь бунтаря, и немного покраснел, когда тот стянул последний элемент одежды…
Через несколько часов они вместе лежали в кровати под мягким одеялом. Время близилось к ночи. Кейси устроился под боком танцора, положив голову ему на грудь, пока тот обнимал его за плечи, повернув голову куда-то к окну. Кажется, на улице сгущались тучи. Будет дождь. И, скорее всего, ливень. Возможно, гроза.
Раф прикрыл глаза и услышал раскат приближающегося грома. Это разбило его сомнения о том, что он сможет подремать.
Он снова повернул голову к Джонсу и поцеловал его в лоб, отчего тот шире улыбнулся и устроился поудобнее под боком возлюбленного.
— Может, сегодня никуда не пойдешь?.. — как-то взволнованно спросил тот, — погода «не летная»…
— Ты же помнишь про свое выступление, — прошептал парень, не в силах сейчас говорить громче.
— Я могу потерпеть, — все так же стоял на своем Раф, но Кейси лишь отмахнулся, и бунтарю не осталось ничего, кроме как затихнуть и снова посмотреть в окно.
А тучи все чернели. Казалось, что сейчас самая настоящая полночь, а не начало шестого вечера.
Кое-где мелькали проблески молний, от этого становилось неуютно. Не из-за погоды. Из-за Кейси. Он намеревался пойти, несмотря на погоду, в мастерскую на другой конец города. Как же тут не волноваться?
Парень переживал. Он не хотел отпускать Джонса. Совсем не хотел. Но ведь этот хоккеист до смерти упертый. Добился бы своего. И Раф тоже это знал. Так что сейчас просто молчал и надеялся на то, что Кейси будет очень влом куда-то идти.
Время шло так же медленно, как до человека к старости лет добирается смерть. Часы на стене гремели так, словно кто-то изо всех сил бил в гонг. От этого болела голова, пульсировали виски, а все звуки, долетающие до слуха, превращались в эхо, которое обычно бывает в очень глубоких пещерах.
— Раф, это плохая идея! — говорил маленький будущий лидер младшему брату.
— Да ладно тебе, будет весело! — отвечал уже спускающийся в подземелье юный бунтарь.
Хотя, какое подземелье? Так просто называл его Раф, хотя у них тогда просто провалился от оползня пол. Тогда этот обвал почти достиг их убежища, но им смертельно повезло, и он остановился в нескольких метрах от жилища маленьких мутантов и их отца.
— Ну, не знаю… Может, все же не нужно?
— Ну же, зануда! Пойдем! Вдруг это единственный шанс? Интересно ведь! Я, например, не знал, что под нами еще что-то есть!
— Я тоже, но…
— Разве тебе не хочется взглянуть?
Тогда ему удалось утащить Лео за собой в «ущелье». В груди что-то защемило, он снова услышал собственные крики…
— РАФИ! РАФИ, ЗАЧЕМ ТЫ.? ПОКАЖИ РУКУ! — лидер чуть ли не ревел. В его глазах блестели слезы, он пытался помочь брату, который оттолкнул его от отвалившегося сверху куска бетона. Толстый камень упал и придавил к земле Рафаэля. Точнее, его руку…
По телу прошлась мелкая дрожь. Он до сих пор помнил, как ревел его брат рядом с ним, как он пытался докричаться хоть до кого-нибудь. Он бегал к ущелью, но не дотягивался до веревки. Еще тогда им пришлось прыгать, но, благо, до земли было недалеко. Если бы все было нормально, то они бы просто подсобили друг другу и вылезли. Но не сейчас. Лидер до сих пор плакал в его голове, доставляя неимоверную боль. Еще тогда над жизнью сорвиголовы проносились тучи.
Он почувствовал как засыпает…
Боли уже не было. Слезы прекратили скатываться по щекам, хотя остались влажные и опухшие щеки и красные глаза. Он иногда всхлипывал и крупно дрожал, но уже приходил в себя, послушно дожидаясь брата.
Ребенок медленно повернул голову. Его чуть не вывернуло. Кровь. Много крови, что была как на блоке, так и под ним. Руку просто-напросто приплюснуло, и теперь она напоминала придавленный толстой книгой кусок бумаги.
Он почувствовал рвоту, что подступила к его горлу. Мерзкий, противный, горький, застрявший в горле ком. Он с трудом сдержал рвотный позыв и отвернулся. В глазах потемнело, пульсировало в висках, он уже не слышал криков Лео… Послушно склоняя голову, он положил ее на холодный пол и закрыл глаза. Ему хотелось спать. Ему уже все равно на руку, на посторонние звуки… он просто устал. Веки смыкаются, и мальчик проваливается в небытие…
— Ра-. -и… Раф-. и… — он что-то слышит. Голос знакомый, но Раф не может разобрать, чей он. Он пытается открыть глаза, но веки невероятно тяжелые. Словно из бетона, ей богу… — Рафи… Рафи!.. — голос становится громче. Ближе… Так странно. — Рафи! — Совсем близко…
Он медленно открывает глаза, но не видит ничего. Он… ослеп? Он начал немного паниковать, по телу пробежало стадо мурашек размером с медведя. Однако, скоро страх отпал. Он стал просматривать сначала очертания, потом начали появляться расплывчатые, но все еще темные силуэты, которые постепенно становились все ярче и четче. Пара минут, и он увидел, как рядом стоят братья с мокрыми от слез глазами, а по щеке его поглаживает что-то мягкое и теплое. Рука его отца. Рафаэль лежал на ногах старого крыса, который одной рукой придерживал его, а другой поглаживал щеку, пока маленький гений делал старшему брату компресс.
— Пап?.. — тихо и хрипло спросил он и повернул голову. Крыс расплылся в улыбке и обнял сына, радуясь, что с ним все в порядке. Рафаэль снова закрыл глаза и спрятал лицо в грудь отца. Он захотел обнять его, но понял что рука его не слушается.
Дернувшись, он повернул голову и посмотрел на руку, что некоторое время назад была под бетоном. И, видимо, там и осталась…
Он поднял глаза на отца. Тот грустно посмотрел на сына. Как и его братья…
— Рафи… — начал Дон, делая шаг к брату, — все будет нормально. Ты ведь в порядке… — тихо и неуверенно произнес тот, даже немного краснея, боясь того, как отреагирует его брат.
Раф сперва молчал. Его лицо было бледно, но не от того, что он увидел, что у него нет руки. От потери крови, от шока, что он пережил там перед отключкой, но не от того, что потерял руку. Он заставил себя улыбнуться, хотя сейчас это было безумно трудно…
— Да… — прохрипел он. — Все нормально…
По щекам сорвиголовы покатились слезы. Он проснулся. Кейси был еще рядом и, видимо, тоже уснул. Часы показывали за полночь. Интересно, он уже сходил, пока тот спал? Или так и не вставал? Откинув одеяло и осознав, что Джонс еще даже в душ не ходил и, кажется, уснул даже раньше Рафаэля, тот усмехнулся и накрыл Кейси обратно, вновь обнимая того и прижимая к себе.
Кейси, чувствуя тепло рядом, рефлекторно прижался к телу сорвиголовы и положил на его грудь голову и руку на плечо.
Рафаэль невольно улыбнулся. Обычно буйный, невоспитанный и самолюбивый Джонс так тихо и довольно мило прижимался к нему, словно боясь того, что он уйдет. Уйдет? Хах, это уже похоже на черный юмор.
Прошло десять лет с тех пор, как он потерял свою руку. Парню тренироваться это не мешало. У него не было проблем ни с балансом, ни с лазаньем по канату, да и с самим боевым искусством. Все было как обычно. Юный черепашка уже даже привык к тому, что у него не было руки, так что проблем не было. Он мог сам приготовить себе завтрак или даже надавать Майки лещей, если тот сильно докучал.
Сейчас же мутант лежал у себя в гамаке и просто листал очередной отобранный от скуки у Майки журнал. Оторвал его от этого занятия голос его Сенсея, который прошел в комнату и, улыбнувшись, окликнул сына, дабы тот прошел ко всем в гостиную.
По правде говоря, Рафаэля немного обижало то, что отец до сих пор как-то по-другому относился к нему. Он все еще старался уберечь Рафаэля: лишний раз не выпускал из дома, на тренировках иногда пытался ограничить бунтаря. Как, например, на канатах. Он предлагал сорвиголове и вовсе не участвовать, но Раф раз за разом отмахивался и доказывал, что ему не нужна эта опека. Что он ничем не отличается от ребят. И ему это удавалось. Но, к сожалению, излишнюю опеку отца не исправить, поэтому он был вынужден подчиняться.
Мальчишка встал с места, после чего вышел из комнаты. Странно, что все были не в додзе, а в гостиной. Сидели на диване. Вскинув бровь, Рафаэль присоединился к ним.
Раф снова проснулся, когда почувствовал, что тепло рядом с ним пропало. Он открыл глаза и повернул голову. Джонс уже сидел на краю кровати, руками разминая свои плечи.
— Ты все-таки пойдешь?.. — немного хрипловато со сна спросил Раф, наблюдая за тем, как его бойфренд вздрогнул и обернулся. Одарив танцора слабой и неловкой улыбкой, Кейси вернулся к нему. Но ненадолго. Лишь положил руки ему на плечи, целуя в лоб и тут же отстраняясь.
— Да. Пойду. Но не переживай, я быстро, — Джонс подмигнул и слез с кровати, тут же направляясь в ванную комнату, а Раф посмотрел на часы. Почти два часа ночи. «Ну и куда он в такое время?»
Резкий раскат грома прямо под окном, и свет тут же озарил всю комнату, сразу выбил Рафаэля из его мыслей и заставил отдернуться немного со своего места, глядя в окно, по которому барабанил дождь. «И в такую погоду…» добавил он в мыслях и снова посмотрел на дверь ванной, которая медленно открылась и из которой вышел Джонс.
— Так. Сейчас переоденусь и пойду, — выдохнул Джонс, не убирая с лица улыбки.
— Ага, в три часа ночи… — буркнул бунтарь и кивнул на часы.
— Ты же и сам знаешь, что у него бессонница. Он никогда свою лавку не закрывает.
Раф молчит. Он понимает, что отговаривать его сейчас бесполезно. Смирившись с этим, он просто тяжело выдохнул, словно выпуская из себя весь имеющийся кислород. Он закрыл глаза и снова вдохнул воздух, которого в какой-то момент просто перестало хватать… Снова раздался раскат грома, и Рафаэль с болью посмотрел в это гребаное окно. Он чувствовал эту чертову беспомощность. В случай чего он не сможет даже выйти и встретить Кейси. Да что там встретить? Он даже к окну не подберется! Что уж говорить об остальном?..
Он снова почувствовал тепло. Кейси снова лег рядом и обнял сорвиголову, целуя его в шею. Раф не реагировал. Он просто смотрел в окно, медленно закрывая глаза.
Джонс снова посмотрел на него, словно умоляя о чем-то, но потом, понимая, что остается игнорируемым, сел на бедра Рафаэля и взял в руки его лицо, заставляя взглянуть на себя.
— Раф, послушай. Я знаю, что ты переживаешь, но посмотри. Я с тобой. Но сейчас мне нужно уйти. Тебе незачем переживать. Тут безопасно. Слышишь? — он снова слабо улыбнулся и поцеловал бунтаря в губы, скоро отстраняясь и облизывая их напоследок. — Я вернусь, ты даже не заметишь, — он поцеловал Рафаэля в щеку и слез с его бедер, глядя на то, как Раф пару раз кивнул головой. — Вот и отлично. Не скучай.
Скоро Раф снова услышал стук двери. Вот только в этот раз Джонс покидает их обитель, а не возвращается в нее. Он снова почувствовал это одиночество. Это грязное, вязкое, склизкое чувство, которое вызывает рвотный рефлекс и затягивает отчаявшихся все глубже в себя. К сожалению, Раф был одним из них. Он отчаялся… и уже давно.
— Сенсей? — спросил маленький сорвиголова и вскинул бровь, глядя на сидящих на диване братьев, которые, судя по всему, тоже особо ничего не понимали. — Что… происходит? — снова задал вопрос парнишка и повернул голову на старую белую, но уже с проблесками желтоватой шерсти, крысу с ярко-алыми глазами.
Тот в ответ улыбнулся и положил руки ему на плечи, чуть крепче обнимая и сжимая его плечо в области оторванной руки. Он отвел четвертого к дивану и жестом попросил того сесть, на что мальчик довольно спокойно среагировал и сел на край дивана рядом с Доном, снова устремляя взгляд на крыса.
— Так… — начал Лео, который совсем недавно официально стал лидером команды. — Сенсей, что вы хотите нам сказать?..
— Не сказать, а показать, сын мой. — улыбнулся крыс и взял в руки пульт. — Я хочу показать вам балет.
— Балет?! — удивленно выкрикнули трое из ребят. Раф лишь снова вскинул бровь.
— Но это ску-у-учно! — протянул младший, отчаянно склоняя голову.
— Можно я просто пойду дочитаю книгу? Там есть балет… — хныкал маленький гений.
— Но ты читаешь ядерную физику… — вскинув бровь, произнес Лео, на что получил не очень радостный взгляд со стороны Дона. — Что?..
— Ничего…
— Ну… я… посмотрю. — медленно отводя взгляд от гения и возвращая его к крысу, произнес лидер, на что Сплинтер кивнул головой и посмотрел на Рафаэля.
— А ты почему молчишь? — улыбаясь, спросил он, на что Раф лишь медленно оторвал взгляд от братьев и с вопросом в глазах посмотрел на учителя.
— А… что это?.. — спросил мальчик, из-за чего Сплинтер, кажется, почувствовал, что вот-вот упадет в обморок. — Что я такого спросил?! — замечая на себе шокированные взгляды, удивился не на шутку разволновавшийся сорвиголова.
Крыс лишь провел по лицу рукой и натянул на себя улыбку, снова включая телевизор.
Рафаэль грустно усмехнулся, вспоминая об этом дне. Это был день зарождения в нем страсти. Огня. Жизни. Он помнил, как неотрывно смотрел на экран телевизора, как восхищенно наблюдал за каждым движением танцоров. Он помнил, как сияли его глаза в отражении в экране телевизора. Тот момент казался ему самым настоящим волшебством. Это была любовь с первого взгляда…
Мальчик уже сидел далеко не на диване. Он сидел прямо под телевизором, чуть ли не пытаясь залезть в него и посмотреть на то, что происходило за экраном вживую. Совсем рядом. Он гадал, что он мог бы почувствовать, если бы был там. Но, в любом случае, он был уверен, что его сердце трепетало бы. Он бы не отрывал взгляда от этого так же, как не отрывает сейчас от экрана телевизора.
За спиной он слышал тихое посапывание двух из братьев и храп Майки, но это все уходило на второй план перед музыкой, что заполняла помещение…
***
— Итак, дети мои, что вы можете мне рассказать?
— Было здорово, — улыбаясь, сказал Лео, — особенно третье выступление?
— Третье? — переспросил крыс и улыбнулся. — Довольно интересный выбор, Леонардо.
— А, ага, — парнишка улыбнулся чуть шире и почесал затылок.
— А мне второе понравилось, — как-то тихо произнес Дон и отвел взгляд. Ему, как и Лео, было неловко за то, что они заснули еще в начале первого выступления.
— Вот как? Да, это действительно было невообразимо прекрасно.
— Мне костюмы все же больше понравились, — усмехнулся маленький гений, на что крыс тихо засмеялся.
— Мне кажется, что номера объявляли интереснее, — буркнул Майки, надув губки и щечки, из-за чего они стали казаться еще более пухлыми.
— Думаю, что ты просто не проникся этим волшебством, — снова так же тихо засмеялся крыс. — А где Рафаэль?
— Я ТУТ! — выкрикнул ворвавшийся в додзе мальчик. — П-ПРОСТИТЕ. Я ПРОСПАЛ, — кланяясь учителю, продолжил он и сел на свое место.
— Ничего. Вы допоздна сидели в гостиной. Неудивительно, что не выспались, — улыбнулся крыс и кивнул. — А тебе какое из выступлений понравилось?
— А? — Раф удивленно поднял взгляд на Сплинтера. — Какое?
— Да, — снова кивнул крыс и улыбнулся шире.
— А разве там было несколько?.. — неловко спросил мальчик, — мне казалось, что только «Лебединое озеро»… Неужели уснул? — уже более отчаянно спросил мальчик.
— Нет, Рафаэль. Все верно. А вот твои братья уснули, — Крыс ухмыльнулся, медленно переводя взгляд на краснеющую от стыда троицу. — Тебе понравилось? — снова задал вопрос тот, но не оторвал взгляд от юного лидера, гения и весельчака.
— Ага! — Раф широко улыбнулся и «просиял». В его глазах словно горели две звезды. — Это так здорово! Я два раза пересматривал! — снова широко улыбаясь, произнес он.
— Не думал, что тебе понравится… — снова мягко улыбаясь и поглаживая по голове сына, сказал Сплинтер и поднялся с места.
Рафаэль еще долго рассказывал о том, как прекрасны танцы, о том, как он восхищался танцорами и их движениями. Он действительно полюбил это, увидев лишь один раз. И то, на экране, на старой черно-белой кассете, которая один раз замялась, и, чтобы досмотреть, он около часа пытался закрутить ее обратно. И странно, но у него это вышло. Он вставил ее обратно в видик и продолжил просмотр, не обращая внимания на храп и бормотание братьев, что лежали за его спиной на диване, а потом, под утро, когда Раф уснул под телевизором, а Сплинтер вот-вот должен был проснуться, разбежались по своим комнатам.
— Я тоже хочу танцевать! — под конец произнес маленький любитель театра и улыбнулся еще шире.
Как же медленно текло время. Прошло всего полчаса, а грудь сорвиголовы уже сжималась от волнения, а сердце грозилось остановиться прямо сейчас и немного кололо, отчего Рафаэль нахмурился, отвернулся от окна и посмотрел на часы, глядя на светящиеся зеленые числа и шумно выдыхая.
Он помнил, сколько сил и энергии он потратил. Обучающие видео, просмотры огромного количества кассет, усмешки со стороны рыжика… Он терпел. Он все терпел, он контролировал себя, пусть, иногда, и с трудом. Несмотря на отсутствие руки, он мог прекрасно держаться на ногах и держать баланс. Начал он с балета, позже Донни подарил ему протез на руку ручной сборки, чему Раф был очень рад и отчего был благодарен Дону. Все налаживалось… Но ненадолго.
Кожеголовый. Крокодил-мутант под шесть метров в длину. Вы его знаете, как союзника, но не в этом измерении. Этот генный эксперимент специально был спущен в канализацию, как неудачный образец опытов. По крайней мере, те, кто создал его, думали так. Тело напоминало человеческое, а вот хвост и голова — крокодильи. Четыре передние лапы и две задние. Острые шипы на спине и большие зубы, способные разгрызть надвое любой автомобиль, который поместился бы у него во рту.
Рафаэль до сих пор помнил, как эти зубы ухватили его за ногу. Как он мотал головой, пока не оторвал ногу, он помнил кровь, что плескалась в стороны, и помнил звон в ушах. Снова… снова это чувство. Эта жуткая боль, но закричать он не мог. Он не мог даже моргнуть, когда крокодил медленно приближался к нему. Потом в глазах поплыло, и все дальнейшее вспоминалось лишь короткими обрывками в его памяти. Вот Лео запрыгивает на обидчика. Темнота. Лицо Дона. Темнота. Снова крокодил, который уже лежит и не двигается. И снова темнота. Последнее, что он помнит, это то, как он очень быстро перемещался. Его тащил на спине кто-то из братьев, который изо всех сил несся к убежищу.
Когда он очнулся окончательно, нога была уже перебинтована, бинт покрылся багровыми пятнами, а сам Рафаэль лежал в своем гамаке…
Дверь медленно открылась. В комнату прошел крыс и снова осмотрел сына. Рафаэль лежал и смотрел в потолок, который был расписан портретами рок-звезд, супергероев, выдающихся личностей и старых японцев. Они с братьями уже давно расписали стены и потолки всех комнат. Комната Рафаэля была покрашена в первую очередь…
— Рафаэль? — окликнул его Крыс и прошел в опочивальню сына.
— Да, сенсей… — холодно прохрипел Раф, не отрывая от потолка взгляда.
— Как ты себя чувствуешь?.. — Крыс грустно осмотрел тело сына, которое словно лишилось жизни. Бледная кожа с ярко выраженными венами, сухие губы, пустой взгляд и тихое дыхание, которого словно и вовсе не было. Жутко и больно было смотреть на тело собственного сына, который словно медленно погибал прямо здесь, перед ним, в собственной комнате…
— Прекрасно. — натянув улыбку на лицо, сказал Раф и продолжил смотреть в потолок. — А по мне не видно? Лучше некуда! — тихо и нервно смеясь, ответил он. — Я на самом деле счастлив, мне всю жизнь везет, — он чувствовал, как по его щекам медленно стекают горячие слезы, щипая глаза и заставляя Рафаэля морщится, но продлжать улыбаться, несмотря на боль в глазах и во всем теле.
Крыс в один миг оказался рядом с сыном, взял его на руки и сел в кресло-мешок, прижимая рыдающего мальчика к себе и поглаживая его по голове*
— Я ненавижу себя… — плакал он, прижимаясь к отцу и пряча лицо в черное кимоно. — Я такой неудачник! Мало того, что руку по собственной же тупости потерял, так еще и это! Лучше бы я умер еще в яме! -снова закричал он и почувствовал, как отец еще крепче прижал его к себе. Он чувствовал, как тот вздрагивал от каждого слова бунтаря, которое, словно нож, било в сердце, заставляя падать на колени перед собственным сыном. — Прости… — снова всхлипнул мальчик и медленно обнял рукой шею отца, прижимаясь к нему. — От меня только проблемы…
— Ну что ты. Не говори глупостей… — Крыс поцеловал сына в висок и вновь начал поглаживать того по спине. — Ты сильный мальчик, Рафаэль. У тебя есть сила воли, мотивация, упорство. Я знаю, что ты сможешь преодолеть это все. Мы все тебе поможем, Рафаэль…
Мальчик всхлипнул и потерся лицом о плечо своего сенсея, прижимаясь к нему.
Он снова посмотрел на время… пять. Прошло всего пять минут. Раф обреченно выдохнул и закрыл глаза, откидываясь на подушку и начиная немного жмуриться. Звук дождя не давал расслабиться, а гром и подавно. С каждой минутой сердце все сильнее трепетало. Он взял телефон и снял с экрана блокировку. Он посмотрел на фотографию на экране. Это был первый день их переезда сюда. Джонс прижимался к бунтарю, руками обвивая его талию, пока тот, в свою очередь, обнимал его за плечи, положив свою голову на голову Кейси, губами касаясь его макушки.
Снова вздохнув, бунтарь открыл сообщения и стал набирать текст.
«Ты где?»
Сообщение отправлено, но не прочитано. В очередной раз Раф шумно выдохнул, убрал мобильный, отложив его в сторону, и приподнялся.
Немного усилий, и он притянул к себе коляску и перелез в нее. Забрав телефон и положив его на ноги, вернее, на то, что от них осталось, Раф тронулся с места и переместился на кухню, там снова подъехал к окну и выглянул. В такой ливень никто даже в окно лишний раз не выглядывает, а этот придурок решил отправиться в другой конец города.
Он услышал, как звенит телефон, оповещая о том, что Рафаэлю пришло смс, так что, не медля, он снова разблокировал мобильный и посмотрел на экран.
«Я еще не добрался «: D…
буду, скорее всего, пзже, чем ожидалось»
«Позже*» — поправил его Раф и выдохнул, — «Позвони или напиши, когда будешь возвращаться.»
«Конечно)))»
Танцор убрал телефон и подъехал к плите, снимая чайник и направляясь к раковине.
Он всегда жутко волновался за Джонса, когда тот уходил. Пожалуй, это было в силу обстоятельств их прошлого «места обитания».
Они с Кейси познакомились еще в их измерении. Это, пожалуй, не удивительно. Тогда ему было лет девятнадцать. Кейси был на год младше. Да и упрямее. Своевольнее. Это было Рафаэлю знакомо. Он и сам был таким, пока не лишился двух своих конечностей.
Он помнил этот свет фонарей, рекламных вывесок, фар мимо проезжающих машин, когда тот ехал на своем байке в костюме «Ночного Всевидящего»…
Ветер звенел в ушах. Это было слышно и через шлем. Он мчался по дорогам города в поисках этой новой банды Драконов, которая не успела объявиться, а уже терроризирует весь город. Убедившись, что пока все тихо, Рафаэль резко развернулся и поехал в один из переулков, который вел на окраину города. Там мест, куда можно сходить, было совсем немного. Старый, почти развалившийся мотель, в котором парень частенько оставался на ночь, небольшой магазинчик рядом и автозаправка. Что ж… Раф решил выбрать второе. Припарковавшись на небольшой стоянке напротив магазина, Рафаэль обратил внимание на то, что там стоял еще один байк. Причем довольно неплохой. И это было странно, потому что в это время мало кто вообще сюда приезжал.
Не снимая шлема, парень направился в магазин. Раздался характерный звук колокольчиков, что висели над дверью, и байкер прошел в помещение. Продавщица, сидевшая за кассой, даже не оторвала взгляда от журнала, который читала.
— Привет, Рафаэль… — безразлично произнесла она.
— Здравствуй, Мари. — так же ответил парень и прошел в глубь магазина.
Да, все как всегда. Все на своем месте. Вот только пока никого не видно. Выдохнув, сорвиголова взял пару банок пива и сразу направился на кассу. Мари, так же не глядя на посетителя, молча пробила банки и, предварительно накинув сигареты, назвала цену. Она уже наизусть знала, что брал этот парень, так что, просто взяв деньги и закинув их в кассу, она продолжила читать, а Раф покинул помещение.
Через десять минут он уже допивал первую бутылку только что купленного алкогольного напитка и смотрел куда-то в сторону. Ночь была довольно теплой и тихой. Можно было расслабиться…
— Я присоединюсь? — от голоса со стороны Рафаэля немного передернуло. Сидел он без шлема, так как тут никогда и никто не ходил, так что даже не думал о том, что его могут заметить.
— Д-да? — Как-то неуверенно произнес Раф, не зная, что еще ответить. По крайней мере тот, кто к нему подошел, не паниковал. Уже что-то…
Парень сел рядом, и Раф решил все же повернуть голову. Рядом сидел человек, явно младше, чем сам сорвиголова. Но на много ли? У него были темно-синие волосы, ярко-серые, словно луна, глаза и пирсинг на нижней губе. Одет он был довольно просто. В черную майку со старой, уже давно забытой рок-группой, синие потертые джинсы и черно-белые кеды. Классика.
— Ты же Майки? — спросил парень, вырывая сорвиголову из его мыслей.
— Звучит как оскорбление, — со смешком в голосе сказал Раф и отпил немного алкоголя из бутылки. «И откуда он знает?..»: — мелькнуло в голове сорвиголовы, и он немного вскинул бровь.
— Сорян, — тихо засмеялся Джонс в ответ и также отпил некоторое количество пива из купленной уже им в том же магазине металлической банки. — А… Кто?
— Рафаэль, — ответил парень, ухмыляясь немного шире.
— Так, нет, у Рафаэля нет руки, — щелкнув пальцами, ухмыльнулся байкер и гордо посмотрел на Рафаэля, словно закрыл рот какому-то ученому, а не уточнил, как выглядит один из четверки мутантов.
Раф усмехнулся и расстегнул молнию на груди, приспуская костюм. В области плеча был заметен черно-белый протез.
— Ауч… — неловко улыбнулся Джонс, после чего усмехнулся, — сорян. Как-то… не додумался.
— Да что ты говоришь?
Оба парня рассмеялись и снова вернулись к напитку, допивая его и уже открывая по второй порции.
— Кейси, — протянул руку Джонс, и Рафаэль пожал ее. — Ну, приятно, наконец, познакомиться.
— Ты, кстати, откуда нас знаешь?
— Мне Эйприл о вас рассказала.
— Ага. Еще два вопроса. С хера ли? И кому еще?
— Не парься, только мне. Да и… мы как бы встречаемся, а я заколебал ее вопросами о том, куда она вечно уходит и почему так поздно возвращается.
— Понятно, — усмехнулся Раф и снова отвел взгляд.
Парни еще долго болтали обо всем подряд. О байках, о новой банде в городе, о самом Рафаэле, а после — и о Джонсе. Как оказалось, у них довольно много общего. После того, как они допили чертово пиво, ребята направились на прогулку на байках, а ближе к ночи вернулись домой. Домой к Джонсу, где и продолжили вечер…
Разошлись они тогда под утро, и после этого довольно часто собирались. Кейси буквально боготворил друга, часто советовался с ним, ведь его советы были реально прекрасны и всегда работали. Удивительно, сколько всего можно было узнать и как сильно укрепиться духом, потеряв несколько своих конечностей. Пожалуй, Джонс был единственным, не считая Дона, кто не относился к нему, как к беспомощному. Нет, наоборот, Джонс хорошо знал, что Рафаэль уложит его, даже если снимет эти протезы. И это тоже восхищало!
Рафаэль в свою очередь тоже успел полюбить Кейси. Во всех смыслах… Свое увлечение парнями он заметил еще в пятнадцать лет, и об этом знала его семья. Благо, они и тут его поддержали. Приняли таким, какой он есть, и это действительно было здорово. Раф знал, что он может открыться и поговорить с ними. Хотя, чаще всего было наоборот.
*А Кейси… Кейси был океаном Рафаэля. Но он не скажет. Нет. Никогда не скажет ему о своих чувствах. Он счастлив с Эйприл, а Рафаэль совсем не подонок, чтобы нарушать эту идиллию и разрушать сложившуюся между ними крепкую мужскую «дружбу».
Не раз Раф видел сны с участием Джонса. Нет, не эротические. Хотя… честно говоря, они там тоже были. Но сейчас не об этом. Он видел луну, которая была совсем близко и заполняла все небо. Она горела синим. Звезды на небе были особенно ярки, и некоторые из них падали одна за одной и кружились вокруг этой жалкой планетенки, на которой сейчас были только он и Кейси. Его Кейси. Он танцевал с ним на поверхности самой глубокой точки в океане. Они плавно передвигались с ним по воде, глядя на то, как разбрызгивалась от резких переходов идеально чистая и прозрачная жидкость, и глядя друг на друга. Потом они целовались. Тепло распространялось по всему телу, и они делились им друг с другом…
Все было прекрасно…
В какой-то момент вся эта идиллия прервалась. Все пошло под откос. Началось все с того, что Сплинтера убили, а потом стали охотиться за каждым из них. Ловили момент и хватали их по одному.
Майки…
Лео.....
Дон.......
Их больше не было… Рафаэль отчаялся и пал духом. Он потерял свою семью. Причем всю. Сердце сжималось и обливалось кровью, оно вырывалось из груди, рыдало и не хотело больше биться в груди сорвиголовы. Эти страдания, боль, отчаяние… Это давило. Рафаэль до сих пор чувствовал запах сырой земли и крови, которая лилась тогда ручьем. Страдания не оставляли его ни на минуту. Они рвали ему кожу, раздирали глаза и горло и медленно отрывали по куску мяса за раз от его тела. Все те, кого он любил, оставили его навсегда…
Нет, не все…
Он почувствовал на себе теплые руки. Руки, которые медленно обвивали его тело и согревали. Это было единственное, что могло согреть его сейчас. Владелец рук тут же, прижимается торсом к панцирю мутанта и поглаживает его пластрон, губами касаясь плеча, на котором красовался почти затянувшийся шрам.
— Сколько это будет продолжаться? — сквозь слезы и дрожь в голосе спросил Рафаэль и зажмурился, чувствуя, как парень за его спиной прижался сильнее.
— Все и так кончено… — шептал он. И верно. Они покидают страну. Они уверены, что убили их всех. Что они все мертвы. Сам Раф уже сегодня должен был покоиться на дне океана. Его должна была на причале сбить машина, благо тот успел среагировать, и теперь Футы покидают это место, оставляя жителей в покое…
— Но надолго ли? — на ногах бунтаря уже два протеза. Вторую ногу он потерял, когда пытался вытащить из их лап Кейси… Пожалуй, он сам отдал ее. Он позволял себя мучить до тех пор, пока они не отпустили Кейси…
Выбраться ему тоже стоило многих трудов. Да и, опять же, не без помощи Джонса… Уже потом и остальное. Машина, причал и удаляющиеся вертолеты, что уносили Футов и Драконов прочь…
Кейси снова поцеловал его, но уже в шею, положил руки на грудь и закрыл глаза. Рафаэль повернулся к нему и поцеловал. Жадно, но медленно и осторожно. Он не хочет потерять и его. Ему страшно, и он это признает…
Чайник кипел уже давно. Противный звон разносился по всему помещению. Да и не только звон. Этот запах. Запах дыма, что пытался заполнить легкие и заставлял глаза слезиться. У него кружилась голова, но в своих мыслях он этого не чувствовал. С ним это происходило каждый раз, когда он задерживался в своих воспоминаниях. Он чувствовал, что медленно умирает, но это для него тоже не новое чувство.
Он видит кровь. На потолках, полу, стенах, окнах… на себе. Он видит эту вязкую алую жидкость, и ему становится противно. Его тошнит. От этого ему нечем дышать… Хотя. Действительно ли из-за этого он не может дышать?
Он не может выбраться из своих воспоминаний. Он не может отложить свои мысли и вернуться в реальность. Он в ловушке, которую поставил себе сам.
Он видит ее…
Ту, кто увела у него отца.
Ту, кто увела его братьев.
Ту, кто успела увести за собой миллиарды жизней.
Прекрасный ангел, которого видят с ужасным лицом. Она приходит к тебе во сне, и ты уже не можешь ей противиться, поддаваясь ее воле. Ты протягиваешь ей руку, она берет тебя за нее и ведет за собой. Удивительно, как нежны ее ладони. Такие мягкие, гладкие, словно руки самого родного тебе человека. Разве что холодные до жути… Но это уже не волнует. Ты следуешь за этой девой с косой. Идешь на свет и скоро пропадаешь в нем, оставляя на кухне в коляске бесполезное покалеченное тело.
***
*Вибрация*
*Вибрация*
*Вибрация*
«Рафи, ты спишь?»
«Я вижу, что ты в сети, подними трубку»
«Чел, это не смешно»
*Вибрация*
«Я уже еду домой, позвони, когда проснешься…»
*Вибрация*
«Раф, я у подъезда. Скоро буду дома»
Дверной звонок. Стук двери. Она медленно отворяется. Крики Джонса от этой вони разносится по всему дому. Он заходит на кухню, выключает газ и…
<Прости, но он не проснется>
The end?
