Ты виноват во всех моих птицах.

Не читай меня больше, у меня о тебе ни одной теперь нет строки. Научись наконец-то прощаться. Мы стали с тобою отчаянно далеки. Я надеюсь, тебе хватит ума больше не возвращаться?*

Знаешь, я не пью терпкий кофе, сидя на подоконнике и смотря на безликих прохожих; я не курю пачками сигареты с ментоловым вкусом и стараюсь не думать о тебе. Знаешь, я чуть не сломала себе пальцы, чтобы никогда, слышишь, никогда больше не писать тебе. Безрезультатно. Слова сами складываются в рифму, а дальше в строки, затем четверостишья, стихи, поэмы, мемуары... Невыносимо и, кажется, пора начинать пить нелюбимый кофе, чтобы сердце в конец не выдержало. Выкладываю свои творения на Стихи. ру, мне пишут рецензии и почти в каждой: "у вас чувствуется душа в каждом слове", а у меня пульс за сто двадцать пробивает, озноб сильный и я по-прежнему тебя ненавижу. Пишу скомкано, урывками, выдираю из сердца всю боль и переношу её на бумагу... Я сделаю все что угодно, лишь бы исчезла это вязкая боль внутри, выдерну само сердце к чертям собачим, лишь бы не болело больше. Пожалуйста, отпусти. Улыбаюсь каждому встречному, с трудом приподнимаю уголки губ, растягивая их в жалком подобии счастья. Такая слабая. Какую ночь подряд просыпаюсь в холодном поту и с немым плачем комкаю белые простыни. За стенкой спит мама и ей совсем не обязательно знать, что её веселая дочурка погрязла в отчаянии. А после, когда утихнут предательские слезы, я словно одержимая вскакиваю с кровати в поисках листка и ручки. Рифма, рифма, рифма... Как же все достало! Я не могу этого выдержать, мне нужно с кем-то поделиться или просто дайте мне антидепрессанты, чтобы нахрен отправить сознание. На утро улыбаюсь, снова. Нахожусь в состоянии апатии, но знаешь, никто не замечает. Подружки щебечут о своих проблемах или, на крайний случай, о парнях, а я смотрю им в глаза и нагло вру, что все будет хорошо и я, конечно, в порядке. - Ты такая позитивная! - Спасибо. Дыхание сбивает, к горлу подступает ком, я сползаю на пол и опускаю голову в ладони, поджимая под себя ноги. - Дорогая, как день прошел? - Замечательно, мам. Не пишу тебе, до боли заламывая пальцы и отвлекаюсь на очередную бессмыслицу. Я тебя ненавижу, но это даже и в сотые доли не сравнимо с любовью. У меня нет сил бороться, а у тебя нет желания общаться. Знаешь, я не хочу тебя знать, ещё больше терять. Волны отчаяние и пресловутые стихи, которые ты не читаешь. Параллельный моему миру человек. И да, ненавижу. На часах три часа ночи, и я больше не могу это терпеть. Снова вскакиваю с кровати, снова хватаю листок и ручку, но теперь пишу не рифму, в которой что ни слово, то боль, а твои имя и фамилию, а ещё три заветных слова, от которых по уверению статусов, сердце ускоряет бег. Видишь, какой ванильной ты меня сделал? Тошно от самой себя. Захожу в туалет и нервно комкаю рваный листок бумаги, последний раз перечитываю написанное и бросаю в унитаз. Нажимаю на слив, а после возвращаюсь в комнату. Странно, но в голове нет мыслей, впервые за долгое время. Лезу под теплое одеяло, укрываюсь им с головой и ощущаю тепло, которое тоже давно не чувствовала. Ты, сука, виноват во всех мои птицах... _____________________________________________________ * Эпиграф не мой.