Попала так попала...

— Апчхи! А-апчхи! АПЧХИ!!! Да сколько мо-о-о-а-апчхи! (Тут автор сама чихнула, по-настоящему) Да сколько можно! — уже тысячный раз чихала я, идя по снежной дороге, сильнее укутавшись в толстовку. Ноги посинели, руки заледенели, пусть я в перчатках, сама я дрожала как осиновый лист, а что с лицом происходило, я не знала. И знать не хочу.       Одежда вся в грязи после встречи с парой собак, кроссовки из-за снега промокли вместе с носками. Откуда тут вообще снег?! Хорошо, что Папайрус с радостью согласился быть моим другом и пригласил к себе домой. Но вот загвоздка… Я как-то умудрилась потеряться! — Апчхи! — опять чихнула я. От всех этих чихов мне голова разболелась. Да и ко сну меня клонит…, а снег кажется таким мягким… Блин! Засну я тут и не проснусь к чёртовой матери! А умирать таким тупым способом я не хочу.       Вот и насморк появился, ноги еле чувствую. Где я? Встретить бы мне кого-нибудь. — Ээй! Ааууу?! Есть тут кто живой? — да у меня и голос охрип. Может, мне лучше умереть и начать с начала с последней звезды?.. Хотя, после этого мне придётся опять мучаться с Папайрусом. Он ведь ничего не будет помнить про нашу схватку. Пусть он хороший малый, но всё же кости его бьют сильно. — Эх, малая. Ты, оказывается, оказалась там, куда ворон костей не занесёт, — впереди меня стоял Санс. КАК я была РАДА его появлению! И его куртка, или что у него там, выглядела такой тёплой, такой мягкой, такой пушистой, такой удобной, что я перестала что-либо соображать. В данный момент мне абсолютно наплевать на всё, лишь бы поскорее согреться… — Ч-что?! — услышала удивлённый и заикавшийся «что» со стороны скелета моего роста. Аах, его куртка такая тёплая! Тепло… И почему же так тепло? Он же скелет. Все вопросы потом, а сейчас тепло… тепло… POV Санс.       Как сказал Папс, к нам сегодня прибудет гостья. Я уже третий раз спрашиваю, точно ли она придёт, а он уже третий раз с уверенностью говорит, что этот человек пообещал своими зубами, что придёт.       Час ждём. Ни-ко-го. Бро уже не на шутку испугался за эту девчонку. Да и мне как-то неспокойно. Всё же дал обещание. — Санс! Я отправляюсь на поиски человека! — громко надо мной сказал бро, так как я лежал на диване, — И ты тоже! Нечего прохлаждаться, ленивые кости!       Что мне оставалось делать? Сам волновался, Папайрус поднял с дивана и утащил на улицу. Эх, была не была.       Я побывал, кажется, во всех уголках Снежеграда. А её нет. Может она уже в Водопадье? Но от Андайн никаких известий… Сколько же от людей проблем! Особенно с этой.       Пришёл на место сражения Папса и малой. Я следил за ними. Волновался за обоих. Волновался за Папайруса, так как он единственный родной скелет, который остался, и не хотелось бы, чтобы он исчез. И за малую, так как я дал обещание одной леди, да и она сама казалась мне хорошим человеком. Она ещё никого не убила, Папайруса не ранила. Может, она не такая… — Ээй! Аауу?! Есть тут кто живой? — донеслось из леса охрипший, еле уловимый голос. Малая? Стоит проверить. Перемещался с одного дерева на другую и заметил её. Вся замёрзла, посинела, дрожала, чихала. Как она вообще смогла выжить? Ок, надо бы помочь ей. — Эх, малая. Ты, оказывается, оказалась там, куда ворон костей не занесёт, — решил развеселить обстановку. Но она меня либо не слушала, либо не обращала внимание на мои слова. Малая просто уставилась на меня своими усталыми глазами и еле заметно улыбнулась. Потом её взгляд немного опустился на мои рёбра. Что она там нашла? Стала подходить. И вот она стояла близко ко мне и… прижалась всем телом. Я, мягко сказать, опешил. Потом эта девка обняла меня поверх футболки. Как-то в душе неспокойно, в прямом смысле. Вижу, как чёртова душа засветилась сильнее. Малая дрожала. Теперь понятно. Она просто хочет согреться. Начала падать. Схватил её, а она заснула, оказывается. Такая холодная. А при первой нашей встречи её рука была более менее тёплой. Укутал её в свою куртку и взял на руки.       Переместился в дом, а там был Папайрус, который обзванивал каждого монстра. — Бро, тут наша гостья окостенела. Принеси плед, — сказал ему я и положил малую на диван. Диван у нас не самый удобный, но и неудобным назвать нельзя. Папс увидев её, сразу же стал метаться туда-сюда. Спустя мгновение малая была укрыта пледом, на голове была влажная тряпка, подушка над её головой была взбита, мокрые кроссовки и носки были сняты. А поменять грязные, заледеневшие, мокрые одежды нашей гостьи никто из нас не решился. Сняли лишь толстовку. Я пошёл в комнату, так как заботой малой занимался бро, а я бы лишь мешался под ногами. POV Лили. " — Эй, Ли, посмотри на камеру! Скажи «сыр»! — Ты чего, Анна? Я же вату ем. Камера может и подождать. — Нам 18 исполнилось, а ты как маленькая сахарную вату тоннами уплетаешь! — Зато у меня нет 5 больших плюшевых игрушек розового цвета. — … — Что, нечем ответить? 1:0 в мою пользу. — Всё! Хватит болтать и смотри в камеру! — «Сыр»!..» Проснулась я в каком-то доме. Лежала на диване. Да уж, никогда не думала, что увижу сон из прошлого. Анна. Как же я соскучилась. Соскучилась и по тому, как она называла меня «Ли», как вместе мы любили ходить в парке развлечений, как мы спорили, как мы обожали смотреть на небо из горы Эботт. Гора Эботт? Точняк, я же попала в Подземелье. Встретилась с сумасшедшим цветком Флауи, с мамой Тори, с Сансом, с Папайрусом и с другими монстрами. Санс… Он же был последним, с кем я виделась до того… как я потеряла сознание? Так, что же до этого было? Стараюсь вспомнить. Самое запоминающее это то, что я без остановки чихала. Синяя куртка. Она же была тёплой. И тут моя лампочка от избытка света лопнула, а я до ушей покраснела. Мать твою, как же я неподобающе себя вела! Пусть Санс и скелет, но он же ПАРЕНЬ, ёпте. Стыд мне и срам! — Как ты так быстро меняешь цвет лица? — прозвучал громкий голос рядом со мной. Раз, два, три… — МАТЬ ТВОЮ! ЗАЧЕМ ТАК ПУГАТЬ?! — я аж за сердце ухватилась, крича эти слова. Как я его не заметила? И как долго он здесь стоял? — Это ты чего так пугаешь?! — тоже ухватился за своё «сердце» Папс. После того, как мы уяснили, кто кого напугал, я всё же спросила, что со мной произошло. Тут Папайрус дал длинный ответ. Но если сократить, то получится так: — «Мы тебя потеряли, пошли на поиски, Санс тебя нашёл, мы о тебе позаботились.» Я была тронута.       После часового общения с Папирусом, у меня заурчал живот, а рюкзак с запасом еды был далеко от меня. Благо, Папс сказал, что приготовил именно для меня спагетти. Спагетти находилось в третьем месте моих любимых блюд. Так что я с радостью не отказалась.       Но когда принесли и я попробовала, у меня было чувство, как будто я заново заболела. Вкус невозможно описать словами. — В-вкусно. Ещё пару уроков в кулинарии, и у тебя получится совершенное блюдо, — через силу сказала я, корча подобие улыбки. А мозг твердил — «Мать твою за ногу! Не еда, а ужас! Прости, Папс, но тебя лучше не подпускать к плите.»       А у Папайруса от моих слов блеснули глаза. Такого милого, невинного и по-детски наивного скелета грех заставлять грустить. И тут я что-то вспомнила. — Папайрус, а ваши родители не против, что я у вас? — спросила я, а Папс округлил свои глазницы (надеюсь вы не против того, что я пишу «глазницы» вместо слова «глаз», а то я никак не могу назвать их чёрные круги в черепе глазами), как-будто я сказала нечто нереальное. — Родители? У меня их нет. Вспоминаю детство, а там только Санс, — опустил голову, а глазницы, они будто бы заглядывали назад, в прошлое. Такой взгляд был у Анны по ночам… — Классный у тебя брат. У меня тоже была сестра. Старшая. Вспоминаю детство, а там лишь она. Оказывается, мы похожи, — сказала я и хотела было потрепать его «волосы», но получилось так, что я глажу его череп, — Скажи, ты и в детстве был выше чем Санс, или как?       И тут начался целый рассказ, как Папс рос, а Санс перестал расти. А тарелка спагетти так и стояла дальше не тронутой… — А что случилось с Анной? — вдруг спросил Папайрус. Что ж, не хочу нарушать его детскую невинность. — Анна… Анна стала прекрасной и яркой звездой, — на что он опять округлил свои глазницы. Как он это делает? Это же не… не… Ладно. Я видела цветок с глазами и ртом.       Мы ещё полчаса разговаривали на разные темы. Потом я попросила свой рюкзак, так как вставать мне Папс не разрешал. Я покопалась и там я кое-что не нашла. Где мои наушники и плеер?! Заметив мой растерянный взгляд, Папс ответил на мой мысленный вопрос. — Там раньше Санс покопался. Хотя я говорил, что это неприлично и так далее, но он всё говорил, что может быть найдёт что-то полезное, — он ошеломили меня. Ну знаете, это вторжение в личное пространство! — Папайрус, где его комната? — и он сразу указал на дальнюю дверь на втором этаже. Как вы думаете, что я сделала?