Тонкий человек

Глава 34/ Иголка. Старая ржавая иголка, завалившаяся в трещину доски, а потом залитая не одним слоем хорошего лака. Дин никогда бы не заметил её, если бы внутренний голос не подсказывал ему, что искать нужно именно иголку. Он с трудом и большой предосторожностью извлёк её из доски и рассмотрел в луче фонарика. Старая, тупая, покрытая ржавчиной и кусочками приставшего лака, она как две капли воды походила на те иглы, что Кас притащил из Синг – Синга. - Вот ты и попался, старый ублюдок, - удовлетворённо произнёс Дин, заворачивая находку в краешек носового платка. Он выпрямился, и поглядев на часы, отметил, что провозился непозволительно долго. Молодой человек собрался было выйти из сарая, но кинув последний взгляд на развороченные остатки от кафедры, остановился и снова склонился над досками. Что – то его смущало, но он сразу не понял, что именно. Доски, из которых была изготовлена тумба, отличались по цвету – часть была светлее. В одной из этих досок он и нашёл иглу. Дин ещё раз осмотрел одну за другой каждую из них и заметил, наконец, кое – что странное. Тонкие едва заметные под лаком, царапины на более светлом дереве складывались в какой – то рисунок, который составлялся из трёх досок. Он повертел их, по-разному складывая, и почувствовал, как сердце радостно ускорило темп, когда он смог рассмотреть изображение. Едва заметные глазу царапинки, когда – то нанесённые остриём иглы, сложились в грубую картинку, нарисованную нетвёрдой рукой: высокая человеческая фигурка держит за руку маленькую детскую. Дин сложил эти три доски вместе и двинулся к выходу, прижимая их локтем к боку, но внезапно понял, что он уже давно не слышит уже привычного дробного шума дождя. Ливень прекратился. ********* Прокисшее молоко тумана плыло вокруг, касаясь своими противно – тёплыми влажными пальцами её лица. Ханна со стоном перевернулась на бок, судорожно сжавшись в позе зародыша, подтянула ноги к груди. Одновременно с попыткой открыть глаза, её начало тошнить. Отвратительная застоявшаяся вода пруда вперемешку с чёрной слизью обжигала горло и пищевод, но выливалась, освобождая лёгкие и желудок. Когда судорожные позывы закончились, она с трудом приподнялась, жадно хватая влажный воздух. Частицы тумана, микроскопические капли оседали на губах. Горло саднило так, как будто было забито осколками стекла. Левое плечо отдалось тупой, постепенно разгорающейся болью, готовой разлиться раскалённой лавой по всей руке. Передавленные, едва не разорванные мышцы отказывались работать. Она заставила себя осмотреться, запоздало удивляясь, что ещё жива. Или, может быть, это и была смерть? Снова это ужасное место вечного тумана, вечно шелестящей воды, только теперь не будет спасительного бегства в собственный сон, не будет ангела, который заберёт её из лап чудовища. Ханна, пошатываясь, встала. В глазах темнело, ватные ноги не слушались. Она собрала остатки своей воли в кулак для того, чтобы сделать первый шаг по укрытой пышным слоем тумана земле. В сером клубящемся вокруг мареве ничего нельзя было разглядеть. Просто пустота, в которой затаилось чёрное тонкое чудовище. Теперь она поняла, откуда доносился тихий плеск воды. Он раздавался сверху, ртутная мёртвая поверхность пруда, оставшаяся по ту сторону, заменяла в этом мире небо с его дневным и ночным светилом. Девушка сделала несколько неуверенных шагов, по пружинящей под ногами земле. Промокшая насквозь одежда липла к телу и сковывала движения. Она была одна. Её вечный спутник покинул её, оставив в беспомощном одиночестве в ловушке тёмной души Альберта Фиша. Она даже не была уверена, жива ли она на самом деле или от неё осталась только покалеченная душа, предоставленная в полное распоряжение Тонкого человека. Зловещий эксперимент с коробкой Шрёдингера… Но физическая боль, единственная реальная вещь в этом призрачном мире, ясно свидетельствовала, что она не умерла. А пока она жива – значит, есть шанс выбраться. ********** Больше всего он боялся опоздать. Он боялся найти своего брата и друзей разодранными на куски на той полянке, где пережил самый большой ужас в своей жизни. Но больше всего он боялся не найти там никого. Он гнал машину, не замечая приветливо выглянувшего солнца, которое разогревало своими лучами лужи, не замечая опасливо выглядывающих на дневной свет жителей городка, смотрящих сквозь окна и приоткрытые двери домов, проносящихся по сторонам улицы. Он не замечал тревожного стука деревяшек на заднем сидении, расцарапанных странным рисунком – свидетелем начала пути убийцы детей. Машина резко остановилась у ворот парка, едва не врезавшись широким носом в одну из створок. Дин выскочил из машины, схватив доски и ружьё из багажника. Он не был уверен в действенности оружия, но с ним было спокойней и привычнее. Когда он добежал до полянки, где вместо массивной скамейки у кромки воды теперь лежала куча разбитых кирпичей, он почувствовал, как липкие клешни страха ледяными обручами сжимают сердце. Там никого не было, только почерневшие от огня куски кирпича лежали на обгорелой решётке. Он сделал пару нетвёрдых шагов, чувствуя как каменеет лицо от вырывающего наружу отчаяния, но в самом низу полянки он заметил сидящую у воды сгорбившуюся фигуру брата. - Сэмми? – голос моментально осип. Сэм повернул голову на голос и поднялся. Он был цел, но на лице у него не было ничего хорошего. Попытка провалилась, Дин понял это сразу. - Что случилось? - Мы ошиблись, Кас ошибся, - тихо ответил Сэм. – Он забрал их обоих. Утащил в воду. Дин лихорадочно соображал. То, что с братом всё в порядке – это уже колоссальный плюс. Значит можно ещё повоевать с Тонкой тварью. - Обряд сдержал его ненадолго, только раздразнил, - продолжил Сэм, показывая на обуглившиеся кирпичи. – Мы нашли рисунок на кирпичах, но это было не то, что его связывает. Он нас обманул. - Я кое – что нашёл, - Дин положил руки на плечи брата и легонько сжал, заглядывая ему в глаза. – Теперь Тонкой твари не отвертеться. И я тебе обещаю, что мы вытянем отсюда Ханну и пернатую задницу Каса, чего бы нам не стоило. ********** Время остановилось. Оно умерло в этом сером кошмаре, как и простые понятия о пространстве. Ханне казалось, что она идёт уже много часов, но пейзаж, вернее его отсутствие, не менялся, как будто она всё это время шагала на месте. Тихий плеск воды, раздававшийся сверху и одновременно отовсюду, сводил с ума. Каждый раз, когда набегало очередное облако тумана, она сжималась в ожидании того, что в этом облаке появится вселяющая животный ужас фигура и протянет к ней свои мерзкие лапы. Но Тонкий человек не приходил, как будто потеряв интерес к заблудившейся в его царстве душе. Она остановилась, прислушиваясь к новому звуку, который не вписывался в общее полотно безмолвия этого влажного и туманного мира. Звук снова раздался в опасной близости от неё, заставляя сужаться зрачки и сжиматься челюсти от страха. Шорох влажной ткани, которую волочили по мягкой земле. Его точно не мог издавать Тонкий человек. Ханна всматривалась в серую кисею тумана до рези в глазах, вслушивалась в звенящую тишину, чтобы определить источник звука или хотя направление, откуда он раздавался. Шорох снова прозвучал где – то совсем рядом справа. Девушка медленно приближалась к источнику звука, моля Создателя о том, чтобы это не оказался ещё один обезумевший обитатель этого мира как та лишённая кожи женщина или безглазая девочка. Мягкое нечто, служившее землёй в этой сумеречной зоне, глушило её шаги и она чуть не подскочила, наступив на что – то издавшее неожиданный шелестящий звук. Ханна наклонилась – под ногами, еда видный под толстым слоем тумана, лежал мокрый светлый плащ, покрытый жирно блестящими чёрными пятнами, которые живыми организмами ползали по волокнам ткани. Девушка брезгливо отдёрнула ногу - она прекрасно помнила повадки этой слизи, и оглянулась в поисках хозяина вещи. - Кас? – тихо спросила она у очередного облака тумана. Туман молчал. Она ещё немного постояла на месте, не решаясь двигаться дальше, и уже потеряла всякую надежду, когда заметила тёмный силуэт, лежащий на земле. Забыв об осторожности, она бросилась к нему. - Кастиэль! – снова позвала она, опускаясь на колени. Он не подавал признаков жизни. Чёрный костюм был изодран, на мокрой рубашке расползались бурые потёки грязи. Ханна замерла в нерешительности – приводить в чувство ангелов ей ещё не доводилось. Да и она не знала, что делать. Поэтому приняла единственное возможное решение – отвесила ему звонкую пощёчину. Результата не было. Она замахнулась второй раз, но мнимый мертвец поймал её руку. - Это больно, - тихим шёпотом сказал он. Ханна облегчённо выдохнула, сев на землю рядом. Кас приподнялся и сел, встряхнул головой. На бледной щеке ярким пятном выделялся след её ладони. - Где мы? - В его мире, - ответила Ханна, с тревогой следя за блуждающим взглядом его синих глаз. – Мы умерли? Он отрицательно покачал головой. - Пока ещё нет. Надо выбираться отсюда.