xxx

Густая тёмная кровь, стремительным потоком, стекала по бледной коже молодого парня, забирая с собой его воспоминания и боль. Оставляя за собой лишь стальной привкус…  — Медленнее, пожалуйста, я хочу насладится этим пьяня…. — это была последняя мысль, того, кто так отчаянно жаждал почувствовать это непонятное для него чувство…спокойствия? 14 сентября, начало учебного года, только поступившие студенты уже успев распробовать все университетские тяготы, покорно шагают в храм знаний и науки. Со всей этой толпой шагает и Х, улыбка с лица которого не сходила уже вторую неделю, похоже он был единственный кому нравилось находиться в треклятом универе и на то у него свои были причины. Ведь там все усердно учатся, чтобы в будущем ни в чём себе не отказывать, поэтому на такого тихоню как Х мало кто бы обращал внимание. Этого он и добивался, быть там, где будет чувствовать себя в обществе, но при этом одиноким. Потому что только находясь рядом с людьми можно, наблюдая за ними, их проблемами, отвлечься от самоубийства…. Улыбка, что так ясно сияла, даря окружающим хорошее настроение, была лишь маской, созданной им, чтобы не привлекать лишнего внимания к своей персоне.  — Что случилось, выглядишь как труп…. Тебе нужна помощь… Ты достал уже, соберись…. — как же он устал от этих слов в свою сторону. Научившись искусно притворятся, он мог целыми днями, без постоянных расспросов, спокойно обдумывать новый способ смерти. И даже мать поверила ядовитой ухмылке того, кого уже дважды «доставала» с того света. Будто позабыла те слёзы, что проливала над еле дышащим сыном, те крики испуганной дочери из ванной комнаты, где он впервые попробовал вскрыться, те, застилающие взгляд эмоции, при виде собственного ребёнка, с тонким проводом обвитым вокруг шее, висящим под потолком. Ни один из бесчисленного количества врачей, психологов, психотерапевтов, не смогли переубедить его. Он никого не слушал, никогда… Внутри него каждый день будто зарождалась и умирала планета. Поначалу это, истязающие плоть и будоражащие кровь, бесчисленные удары комет и метеоритов, жар магмы, что вышла на поверхность, дабы превратится в могучие горы. Следом шли песчаные ураганы, что затачивали скалы как лезвие бритвы. Далее ледяные глыбы таяли, наполняя его словно океан, рождение первых форм жизни…самые спокойные мгновения. А затем всё поворачивалось вспять, океан высыхал, всё погибало, рушилось, ему казалось, что даже небеса пылаю огнём, в такие моменты больше всего хотелось, чтобы всё закончилось… Его тонкие руки всегда были перевязаны, даже если на них не оставалось кровоточащих ран, его матери казалось, что так он будет меньше думать о плохом. Но эти бинты лишь ещё больше разжигали пламя, для него они были оковами, которые так нетерпелось сорвать. Глаза — зеркало души, они были серыми, а глазной белок всегда покрыт, раскрасневшимися от недосыпа и слёз, кровеносными сосудами. Слёзы были такими горячими, что казалось оставляли ожоги на щеках. Ещё один балласт, что держал Х на плаву -музыка, не было такого дня что бы его уши не были занятыми наушниками. Она была невидимой стеной, что защищала его от насмешек и сплетен. Он очень удивлялся тому, что смог так долго прожить. Но ничто не вечно. На экране блокировки 15 сентября, 17:34, конец рабочего дня. Х прогуливаясь после пар уже зная что не вернётся домой, не думал о домашнем задании, ни о том что будет есть на ужин. В его голове была лишь одна мысль — скорее….дойти до парка где он спрятал пистолет с полной обоймой, дабы игра в русскую рулетку не затянулась. Вот он на месте его чёрные как смоль волосы освещает тусклый свет фонаря, Х никогда ещё так натурально, искренне не улыбался, снимая пистолет с предохранителя. Щелчок…. Он размотал бинты, в последний раз взглянув на шрамы, что извилистым лабиринтом расползались по рукам. Приставив дуло с виску, он почувствовал холод и безразличие стали, которая станет его палачом. В этом момент он просто сгорал изнутри, прерывисто дыша, он заливался истерическим смехом, на этот раз по щекам потекли слёзы радости. Оглушительный выстрел, последний выдох и прекрасный пейзаж, кровавого заката. Серена скорой помощи, только вот помогать уже некому, ведь Х сейчас хорошо как-никогда.  —Х, 20 лет. Предположительное время смерти 18:00, застрелился в правый висок, имелись психические отклонения… Чистое, бездыханное тело, что прикрыто лишь тонкой белой простынёй, плач родственников и до боли знакомый холод метала…. Наконец-то, я там где хочу быть….