(Не) Измена

      Мей всегда приходит к нему неожиданно, без предупреждения — врывается в его жизнь алым цветом и окрашивает её собой, оставляя всё на заднем плане. Она похожа на цунами — накрывает его гигантской волной и топит в себе, разрушает остатки его прежних мыслей.       И сейчас невинно пожимает плечами перед его дверью, усмехается и ждёт.       — Здравствуй, — говорит она обычным тоном, смотрит ему в глаза и, выдержав небольшую паузу, спрашивает: — Как поживаешь?       Саске пронизывает её долгим взглядом, осматривает с головы до ног, прислонившись к дверному косяку. Затем беззвучно хмыкает, чуть отойдя в сторону, и коротким кивком приглашает войти.       Он не бежит от этой катастрофы — смиренно стоит перед ней и принимает её волны без остатка, иронично насмехаясь над собой.       Лёгкими шагами она проходит внутрь его обители, без раздумий принимая приглашение. Осматривается в поисках изменений в однокомнатной студии, но не находит ничего нового и снисходительно улыбается.       — У тебя, как всегда, пустовато.       Он наблюдает за Теруми краем глаза, неторопливо готовит кофе и обдумывает ответ на её замечание. Она присаживается у барной стойки*, лениво откидывает небольшую сумочку в сторону и выжидающе постукивает ногтями по светлой поверхности.       — Меня всё устраивает, — наконец выдаёт Учиха, разворачиваясь к ней с двумя чашками.       Она щурится, всматриваясь в его лицо, принимает керамическую чашку с кофе. Горячая поверхность обжигает прохладные пальцы — Мей наслаждается этим, вдыхает навязчивый аромат сладкого напитка и опускает веки.       — Какая квартира, такой и хозяин, да?       Ухмыляется, отпив немного кофе, пристально наблюдает за стоящим напротив Саске. Тот кривит губы в усмешке, тихо выдыхает и присаживается рядом. Показательно-задумчиво окидывает взглядом комнату и слегка кивает.       — Можно сказать и так.       Теруми недолго молчит, пропуская ещё один глоток. Смотрит в пустоту, и Саске понимает — она обдумывает то, что скажет дальше. Как обычно.       — Знаешь…       Он вслушивается в каждое её слово, пропускает через себя всё, что Мей говорит, время от времени кивает или хмыкает и лишь изредка комментирует.       Учиха — отличный слушатель, и этим, несомненно, нравится ей. Она делится с ним чуть ли не всем, изливает душу без остатка и говорит, как оно есть на самом деле. Он не осуждает, не лезет с ненужными советами, обрывая на полуслове, а просто слушает.       Иногда наступает тишина: Теруми задумчиво вертит в руках полупустую чашку с остывшим напитком, пока подбирает слова. Саске не торопит её в такие моменты, замирает и вслушивается в шум изредка проезжающих мимо машин — в пригороде обычно тихо.       Ему нравится, что Мей всегда настоящая. Она зрит в корень, не упускает мелочей и говорит суровую правду. Теруми этим его и привлекает — здравыми мыслями.       У неё есть всё, о чём мечтают среднестатистические женщины: богатый муж, большой дом, новенькая машина, собственный магазин и регулярный отпуск заграницей. Но она чувствует, как её тошнит от этого мнимого счастья, иллюзии идеальной жизни и пустоты где-то внутри.       — Он даже не уделяет мне внимания, — она обречённо вздыхает и тут же тихо усмехается, шепчет самой себе: — Такая глупая. Знала ведь, что так и будет, когда шла под венец…       Саске не знает, что ему сказать на это, знает только — сочувствовать и утешать бессмысленно. Осторожно прикасается к её пальцам и сжимает их, заставляя посмотреть на себя. Он говорит взглядом: «зато я здесь».       Грустная улыбка отражается на её лице, когда она плавно отвечает на этот жест: «пока что здесь».       Мей не строит на него никаких планов, не мечтает о счастливой жизни вместе с ним. Потому что не знает, что будет дальше. Она слишком взрослая для розовых стёкол — в тридцать пять лет о таком не думают. Понимает: Саске только двадцать три, его ещё многое ждёт впереди. Нет, не она.       Его лицо медленно приближается к ней, пока глаза неотрывно следят за её чуть приоткрытыми губами. Он видит её насквозь, знает, о чём она сейчас думает. Учихе нужно стереть её сомнения и тоску — он сокращает расстояние до минимума, пока между ними не остаётся всего сантиметр.       — Хватит, — она судорожно выдыхает эту фразу в губы, кладёт руки на его грудь и совсем слабо отталкивает.       Противоречит самой себе — она хочет забыться с ним, почувствовать себя хоть немного нужной. Но вместе с тем Мей понимает: её связь с Саске ещё более хрупкая иллюзия, чем эта идеальная жизнь. У них нет и не будет будущего: ему нужна девушка помоложе, а она не разведется с мужем.       В чём смысл?       — Никто не узнал, — шепчет в ответ он, прижимаясь к ней лбом, — и не узнает.       Теруми сомневается и борется с собой, но не отталкивает его. Прикрывает глаза и ненадолго уходит в себя, собираясь с мыслями, где творится полный хаос: остатки самообладания и трезвого рассудка воевали с желанием нырнуть в океан Саске.       Она неосознанно расслабляется, и Учиха медленно берёт её запястья, мягко поглаживает их большими пальцами и плавно прижимается к её губам. Совсем не настойчиво, аккуратно — оттягивает её нижнюю губу, незаметно покусывая, и трётся носом о её щеку.       — А пока никто не узнает, это и не измена, — тихо говорит он, заглядывая в её глаза.       Мей прикрывает веки под выжидающим взором и уверенно целует его, прыгая в бездну своих собственных желаний. Зарывается пальцами в его волосы, прижимается ещё ближе и упивается горячими поцелуями. Говорит жестами — здесь и сейчас, будь со мной.       И Саске слушается. Обнимает её за талию, отвечает на её действия не менее пылко и плавно перемещается вместе с ней в сторону кровати.       Они нужны друг другу: Мей чувствует себя неправильно счастливой, когда Саске скользит по её обнажённому телу возбуждённым взглядом и невесомо ласкает её плечи и грудь, чутко реагирует на малейший её жест, — она впитывает в себя его привязанность и улыбается.       Саске видит её настоящую улыбку, усмехается и сминает её губы в долгом поцелуе — он любит живую её сторону. Устаёт от натянутых эмоций толпы, тонет в серой массе лицемерия, а она его спасает. Яркая и уникальная — Мей сжигает его бесцветные дни, раз за разом возвращает его к жизни.       Кусает его плечи и шею, целует кадык и оставляет алые засосы повсюду — Саске знает, что на работу ему снова придется идти в чем-то закрытом. Аккуратно оттягивает её за волосы назад назад, играет с её ушами, пока она томно выдыхает.       Тело покрывается тонким слоем мелкой испарины, и волосы неприятно липнут к коже. Но все эти ощущения растворяются где-то на фоне, когда они безудержно ласкают друг друга.       — Саске… — она тихо зовёт его по имени, когда он готовится войти, и мягко проводит рукой по его щеке.       Во взгляде Учихи читается удивление и заинтересованность, когда он останавливается, чуть склоняя голову вбок.       Они не разговаривают во время секса — нет, это не правило. Привычка. Саске слишком молчаливый по своей природе, а Мей боится привыкнуть к этому и случайно назвать мужа чужим именем.       — Спасибо, — она смотрит ему в глаза, с лёгкой полуулыбкой замечая его растерянность, — за всё.       Он не отвечает вслух. Плавно входит в неё, срывая с её уст негромкий протяжный стон, и постепенно ускоряется, отдаваясь всепоглощающей страсти целиком. Мей сладко стонет, впиваясь длинными ногтями в его плечи, пока Саске тяжело дышит и в упор смотрит в её глаза — там яркой вспышкой горят желание и… благодарность.       Учиха замечает эту вспышку только в её глазах и не может выкинуть зелёную бездну из головы просто так. Она зажигает жизнь в нём самом, когда смотрит на него так, и понятия не имеет, насколько сильно он в ней нуждается.       Она не знает, насколько живым его делает.       Когда всё заканчивается, они лежат в постели около получаса: Мей бубнит какой-то несвязный бред, в то время как Саске думает ни о чем, пытаясь краем уха уловить смысл её слов. Потом она медленно и расслабленно собирается, а он также лениво наблюдает за ней со стороны и улыбается одними глазами — Теруми кажется необыкновенно простой в такие моменты.       — Мей, — негромкий голос Саске разрезает тишину, привлекая к себе её внимание перед самым выходом, — я жду. Всегда.       Теруми ослепительно улыбается ему на прощание и ничего не говорит, бесшумно прикрывая за собой дверь. Саске проводит рукой по затылку, взъерошивая волосы, и заканчивает свою мысль ещё тише:       — Ты только приходи…       А пока — его дни вновь становятся алыми.