Ты - всё, о чём мечтаю

Я сделал то, чего мне хотелось больше всего уже много месяцев подряд: склонился и уткнулся носом в его волосы, вдыхая ни с чем не сравнимый аромат — запах того, кого я так отчаянно хотел. И это была не просто картинка на экране — это был живой человек, гораздо лучше того, которого мне рисовало воображение. — Поцелуй меня, — хрипло произнес я, обнимая его двумя руками — мой, только мой! Он поднял голову и покорно обвил тонкими руками мою шею. Его губы приоткрылись, и я приник к ним, сминая и овладевая. Мой язык ворвался в его умелый ротик, но Андрей не остался в долгу. Он легко прихватил зубами мою нижнюю губу, проведя по ней языком, а после стал вытворять у меня во рту нечто невероятное. Если вы никогда не целовались с порно-звездой, значит, вы вообще никогда не целовались. Он целовался как бог, я и представить себе не мог, что такое обычное действие как поцелуй может быть одновременно и таким нежным, и страстным, и горячим. Я забыл, на каком я свете, пока он изучал языком мой рот, а когда он отстранился, я понял, что моим членом сейчас можно было гвозди забивать. Я просунул ладони под его футболку сзади, потянувшись за очередным поцелуем, но он остановил меня, приложив указательный палец к моим губам. — Не сейчас, Стас, — он убрал палец и легонько чмокнул меня в губы. — Скоро должен прийти Женя. — Когда мы увидимся? — спросил я, разглядывая его и стараясь запомнить все до мельчайших деталей. — Скоро, очень скоро, — произнес он, открывая входную дверь. — Обещаю. Я позвоню тебе. А теперь уходи. Я вышел за порог, и дверь за мной тут же захлопнулась. Я медленно побрел вниз по лестнице. Ощущение совершенной ошибки не покидало меня. Но как я мог отказаться от своего счастья, которое само пришло мне в руки? Не зря ведь говорят: в любви, как и на войне, все средства хороши. Успокоив, таким образом, свою совесть, я вышел из подъезда и пошел домой. Через час ко мне зашел Женя, чтобы поинтересоваться, как я себя чувствую, и я заверил его, что гораздо лучше, чем раньше. Мы поболтали немного, потом он предложить поиграть, и мы засели за приставку, проведя время за игрой до прихода моих родителей. В полседьмого Жене позвонил его отец. Пока они разговаривали, я жадно вслушивался в голос в трубке — до того мне хотелось услышать его. — Ладно, мне пора домой, — встал Женя с моего дивана. — Завтра, кстати, тренировка. Не проспи. Я заверил его, что в девять утра буду ждать его у подъезда, и он ушел. Я лег на застеленную постель и уставился в потолок. Окно было открыто, несмотря на довольно прохладную осеннюю погоду. Я пытался размотать клубок моих чувств, но, казалось, чем больше я копаю, тем хуже становится. Мне казалось, я схожу с ума. Я завидовал своему лучшему другу из-за того, что он может находиться рядом с Андреем круглые сутки, несмотря на то, что тот был его отцом, и их отношения лежали совсем в иной плоскости, нежели те, о которых мечтал я. Но было что-то настолько настоящее, пропитанное любовью, в том, как Андрей смотрел на Женю, как гордился им, как улыбался ему. Конечно, говорил я сам себе, он же его отец! Как могло быть по-другому? Но ревность моя не хотела успокаиваться. Я отчаянно жаждал быть на месте Жени, чтобы он так же ласково смотрел на меня, чтобы ко мне у него тоже было что-то глубокое, что-то настоящее. Мои мысли заводили меня в тупик. Я перевернулся на бок и уставился в стену, рассматривая разводы на старых обоях. Неужели любить обязательно должно быть так больно? Сам того не заметив, я провалился в сон. На следующий день ровно в девять часов я стоял у подъезда и поглядывал на часы. — Привет, бро! — я повернулся и пожал протянутую Женей руку. — У отца сейчас дела, он не смог нас отвезти, но он заберет нас с тренировки. Мое сердце забилось быстрее. Неужели я увижу его прямо сегодня? Неважно было, что всего на каких-нибудь полчаса на машине от стадиона до дома, главное — я увижу его светящиеся небесной лазурью глаза и смогу как-нибудь прожить до обещанной встречи. — Круто, не придется идти пешком! — сказал я, улыбаясь. Мы направились к автобусной остановке с тренировочными сумками на плечах. Обычно мы тренировались на школьном поле, но иногда по субботам наш тренер каким-то образом выбивал поле местной футбольной команды «Арсенал», и мы могли потренироваться на настоящем поле. Пока мы ехали в автобусе, оба слушали музыку в наушниках — говорить в общественном транспорте не хотелось. А как только мы вышли у стадиона, увидели тренера, собиравшего команду у ворот. — Романов! Соколов! Пошевеливайтесь! — как всегда, слишком экспрессивно поприветствовал нас Валерий Палыч. Началась наша обычная тренировка. Переодевшись, мы два часа бегали вокруг поля под отборный мат тренера, а потом еще два часа играли под него же, разделившись на две команды. Мы закончили в два и разошлись по душевым кабинкам. Смыть с себя пот и грязь после четырехчасовой тренировки было верхом блаженства. Но то, что грозило разорвать мою грудную клетку изнутри, было совсем другой природы. Я ждал встречи, как чертов Хатико, разъедал свою душу сомнениями и угрызениями совести. Смогу ли я заставить его полюбить меня? Мне было бы достаточно, если бы его любовь была хотя бы вполовину такая же сильная, как моя. Тогда нам хватило бы на несколько жизней. Я выключил душ и быстро оделся. В раздевалке сидел Женя. Он поднялся, увидев меня. — Идем, отец уже ждет, — он подхватил сумку и вышел через боковую дверь прямо на улицу, и я вышел за ним. У тротуара был припаркован темно-синий Хюндай СантаФэ, а Андрей, одетый в темные, зауженные книзу брюки и синий кардиган поверх серого лонгслива, стоял, оперевшись спиной на переднюю дверь. Маркетологи компании Хюндай кусали бы себе локти, если бы знали, какой кадр они упускают. Андрей поднял на нас глаза и улыбнулся. — Я заждался, — он открыл багажник с помощью пульта. — Кладите сумки. Женя прошел к багажнику и вложил в него свою сумку, а я застыл возле Андрея, не в силах оторвать от него взгляд. Он поднял глаза, и наши взгляды встретились. Его лицо не выражало ровным счетом ничего, и я поспешно отвернулся, чтобы вслед за Женей положить сумку в багажник. Женя залез на заднее сиденье, и я присоединился к нему, сев с другой стороны. Последним, после того, как закрыл багажник, в машину сел Андрей и завел мотор. — Хотите есть? — автомобиль тронулся с места, управляемый четкими движениями водителя. — Да! — в один голос ответили мы с Женей, а Андрей рассмеялся: — Ясно, ну тогда поехали куда-нибудь поедим. — В Мак! — предложил Женя и просительно сложил руки на груди. — Я знаю, что это вредно, но пожалуйста! Сейчас он был похож на большого ребенка, просящего у папы купить ему конфетку, хотя от этого могут болеть зубы. Я улыбнулся, по-другому взглянув на своего лучшего друга. — Ладно, — со вздохом сдался Андрей. Мы проехали пару минут в тишине, пока ее не прервал Андрей. — Женя, я взял билет на завтра на девять утра, — сказал он, посмотрев почему-то на меня через зеркало заднего вида. — Ты уезжаешь? — ничего не понимая, я повернулся к Жене. — А, до понедельника. Забыл тебе сказать, — друг хлопнул себя по лбу. — Бабуля попросила помочь ей с делами, а она живет в том городе, откуда мы переехали. — Ясно, — произнес я и вдруг все понял. Завтра Андрей останется один. Внизу живота внезапно разгорелся пожар, и я бросил полыхающий взгляд через зеркало на моего будущего любовника, чтобы он понял, что я понял. Мне даже показалось, что перед тем, как отвести взгляд, он покраснел. Хотя какое, к черту, смущение могло быть у порно-актера? К счастью, мы уже приехали, иначе грозила затянуться неловка пауза. Мы все вышли из машины возле ресторана быстрого питания. В МкДональдсе мы пообедали: я и Женя взяли по Хэппи Милу и минут двадцать игрались с игрушечными собачками Снупи под задумчивым взглядом Андрея, жующего диетический салат. Когда Женя пошел в туалет, Андрей отодвинул от себя мисочку из-под салата и вставил трубочку в пакетик из-под сока. Я чувствовал себя неловко от его пристального взгляда. — Тебе вообще есть восемнадцать? — нарушил молчание Андрей. — Да! — смутился я, не ожидая, что разговор затронет эту тему. — Исполнилось в августе… — Все равно, — вздохнул он. — Я уже чувствую себя педофилом. Ответить мне не дал предостерегающий взгляд Андрея. Я обернулся и увидел Женю, подошедшего к нашему столику. — Пойдем? — спросил он, не садясь. — Ага, — поспешно встал я, а Андрей последовал моему примеру. Мы добрались до моего дома за двадцать минут. Андрей заглушил двигатель и повернулся к Жене: — Иди помоги Стасу с сумкой. — Ладно, — Женя вышел из машины и направился к багажнику, а Андрей, нажав на кнопку открытия, перевел взгляд на меня. — Я позвоню, как только он уедет, — прошептал он еле слышно. — Иди. Я помялся немного, но не решился что-нибудь сказать под его настойчивым взглядом. — Ты застрял там? — крикнул снаружи Женя, захлопнув крышку. — До завтра, — прошептал я и вылез из машины, принимая из рук друга свою сумку. — Спасибо, что подвезли. До понедельника. Я пошел к себе, а Соколовы уехали. Придя домой, я как подкошенный рухнул на кровать и, вставив в уши наушники, включил музыку на телефоне. В моих мечтах Андрей был нежным и любящим, он смотрел на меня ласково и говорил, что сильнее меня никого в этой жизни не любил. Я верил ему, целовал его тонкие пальцы, рисовал языком узоры на мягкой коже и шептал, что без него не могу дышать. И стал задыхаться. Я проснулся посреди ночи от того, что не мог дышать — наушники обвились вокруг моей шеи, пока я метался по кровати в своих снах-грезах. Я стянул их с себя и, отдышавшись, отбросил вместе с телефоном на пол. А потом уснул, на этот раз — сном без сновидений.