Чудовище по имени Уильям

Мое собственное отражение было мне настолько незнакомо, что на какой-то миг душа словно отделилась от тела и смотрела со стороны. Я видел глаза зверя, диктующего мне каждое движение и копающегося в моих мыслях, перебирая их. Он хотел забраться поглубже и подчинить себе мою волю. Но я сосредоточился и спокойно выдохнул, дав ему понять, кто здесь хозяин. Я обернулся и несколько минут наблюдал посапывание своего друга — Кертиса. Его взгляд был прикован ко мне, и он едва мог двигаться, привязанный к стулу. -Ты же знаешь, зачем я здесь, не так ли? -Знаю. Но это мало что поменяет. -О, нет, Кертис. — мои глаза заблестели, — Френк попадется на наживку, которую я ему оставлю. -Скорее всего. Но ты не должен недооценивать его. Он все равно убьет тебя. -А это мы еще посмотрим. Один раз у него был шанс, но он им не воспользовался. Следовало меня послушать. — злобно прошипел я -Я заберу все, что ему дорого и превращу в пепел. — Мать Мадани — твоя работа? — Безусловно. С Диной у меня свои счеты и не переживай она получит свой кусок пирога. -Билли, откуда в тебе столько ненависти? — не выдержав, я снял маску. -И ты еще спрашиваешь?! Полюбуйся, что малыш Френк сделал со мной. Не отводи взгляд, Кертис. Смотри на его работу. Мне потребовалось немало времени, чтобы вернуться к нормальной жизни. Врачи пророчили мне инвалидное кресло после повреждения мозга. — Шрамы не спрячут тебя от правды. — Правды?! — на моем лице появилась ухмылка — Ты думаешь, что вправе говорить мне это? — Да. Ты был мне как брат. — Не похоже. Ты же полагаешь, что Френк поступил правильно, порезав мое лицо на мелкие лоскутки, совершая правосудие. — Билли, его семью убили и ты знал об этом. — Знал. Но порой приходиться жертвовать самым дорогим, что у нас есть. Я за свою жизнь нахлебался дерьма и не могу отвечать за каждого. — Но ты мог спасти их или хотя бы попытаться. — А я разве мало отдал ему, Кертис? — Билли. — Что? Думаешь, я смалодушничал? Но для меня это жизнь. Френку пора открыть глаза и признать, кем он является в действительности. Он считает меня зверем. Может это и так, но его руки по локоть в крови и он хладнокровный убийца всего-навсего… Такой же, как и я… — Френк никогда не трогал невиновных. -Твою мать, Кертис! А что в твоем понимании невиновные? Шлюхи, наркоманы, ты думаешь, что у них есть душа? Да, нет здесь ничего. Этот мир заражен самым опасным вирусом — людьми. — А как же женщина, которая спасла тебя? Она тоже порождение порока? — я схватил его за лицо и надавил на кровоточащую рану. — Не смей говорить о ней. -Ты любишь ее? — сквозь зубы промолвил он. — Я вряд ли узнаю, что это. -Нет, ты уже знаешь. Просто боишься признать. — я засмеялся. -После всего, через что я прошел, я ничего боюсь. Хочешь, открою тайну? Скоро я избавлюсь от нее и ото всех, кто мешает мне идти к своей цели. — нагнувшись я нанес ему несколько смертельных ударов ножом, чувствуя, как силы покидали его. Ему оставалось несколько минут. -Когда твоя маска падет, тогда ты потеряешь ее. — его голова склонилась, и он отпустил мою руку. -Нельзя потерять то, что принадлежит тебе. — безразлично произнес я, — Уберите здесь все и оставьте сообщение для Френка, но только для него. -Хорошо, босс. -Будем ждать нашего непрошеного гостя. Сегодня день, когда он получит то, что заслуживает и я с большим удовольствием послушаю его. Он будет умолять убить его и, возможно, я проявлю сострадание и сделаю это с такой жестокостью, что он пожалеет, что оставил меня в живых. *** Было давно за полночь и я знал, что он здесь. Надеюсь, он понял, что я всегда на несколько шагов впереди. Я наблюдал выстрелы, пули пробивали, вживаясь в живую плоть. Лезвие наносило неглубокие, но болезненные раны и от каждого удара можно было уловить свист и как воздух разрывался от холодных клинков. Посреди тишины раздавались невыносимые возгласы, давая надежду, что он испытает все, через что заставил меня пройти. Свет прерывался в кромешной тьме и слышны были звуки тяжелого дыхания. Прожекторы зажигались один за другим, прокладывая мне путь. Все расступились, дав мне насладится тем, что непобедимый Фрэнк Касл лежит в своей крови и захлебывается своим же поражением. — Думаю, что ты не будешь отрицать, что это было красиво! — Руссо! — сквозь зубы выпалил он. — Не стоило идти на поводу своих эмоций. — Зачем ты убил его? Это касается только нас. — Малыш Френки, ты знаешь, что касается. Он был за тебя. Соответственно против меня и того, что ты сделал со мной. — Я мало поработал над твоей мордой. Пожалел ублюдка. -Нужно было тебе не вылезать из своей норы. Парни, покажите ему радушное гостеприимство. — они стали безжалостно избивать его ногами, пока он корчился и извивался от боли. Минут через пять я выкрикнул: -Достаточно! Оставьте нас. — они подняли его на ноги и посадили на стул, крепко привязав запястья что руки с трудом можно было согнуть. Я стоял очень близко и сложил руки на груди. -Ну что, теперь готов поговорить? -Пошел ты! — со всей силы я врезал ему по лицу. Из носа брызнула кровь, чуть не запачкав мою белоснежную рубашку. — Ты больше не будешь смеяться надо мной. Ты не в том положении. Скажу честно, я думал в твоей голове больше здравых мыслей. — А считал тебя братом, а ты лишь меркантильная сучка. — я схватил его за ворот рубашки. — Я переиграл тебя и все, кто тебе дорог, будут мертвы. Кертис, Мадани и Карен. Этой потаскухе придется сильно постараться, чтобы заслужить смерть. -Когда я выберусь отсюда, то закончу то, что должен. В тот раз я сомневался, но больше ты не сбежишь от меня, Руссо. — я засмеялся. -Нет, Фрэнк. Я убью тебя первым и потом займусь остальными. Но знай: они умрут в страданиях и в этом виноват ты. Только ты. -Нет. -О Да. Ты ответишь за то, что сделал со мной. -Ты сам это с собой сделал. И твое уродство вылезло наружу. Внутри ты такой же, как и снаружи — мертвый. — Ты ошибаешься. Я знаю, кто я, а ты прикрываешь своим благодеяниями. Каратель чертов. — А как ты объяснишь смерть сестры Анне-Марии? — Она ничего не узнает. — Очередная ложь. Ты должен оставить ее в покое. — ЧТО? Я плохо расслышал. Повтори. -Она хороший человек и правда о тебе убьёт ее. Если ты этого не сделаешь, то это сделаю я. -Как интересно. Но вот что, дружочек, я тебе скажу: ты ничего не скажешь, потому что скоро замолчишь. Я с большим облегчением разорву тебя на части, но для начала посмотрю, как раны медленно тебя прикончат. -Это еще не конец, Билли, и помни одно: Анна-Мария узнает, что поверила не тому. Она спасла самозванца. -Ах, самозванца значит! Я не дам тебе отнять ее у меня. Она вытащила меня с того света сломленного, одинокого и изуродованного твоим эгоизмом. Да с чего ты решил, что можешь губить мою жизнь? Ты никто! Просто животное, чьи амбиции требуется утихомирить. Ради нее я пойду на все, и блоха вроде тебя не сможет помешать мне. Ты никогда больше не приблизишься к ней! Мы закончили. Через полчаса ты умрешь. У меня есть важное дело и когда я вернусь, то размажу твои мозги и эта история будет закончена. Я сделал несколько шагов. -Кстати, Кертис долго скулил пока я резал его. Он так дрожал и дергался, что я и забыл, как приятно убивать. Знаешь, что самое ироничное? Это ты превратил меня в чудовище. -РУССО! –завопил он. Я вышел на крышу подышать свежим воздухом и привести мысли в порядок. Я надеялся увидеть в его глазах сожаление, но в них было одно лишь презрение. Он причинил мне столько боли и из-за него я потерял все, что было в моей жизни. Фрэнк лишил меня права быть нормальным и теперь окружающие видят во мне калеку с неуравновешенной психикой, но есть человек, которому я нужен и такой. Анна-Мария. Я так хочу увидеть ее и сказать, что чувствую к ней… Лоуренс был неподалеку и внезапно дверь на крышу открылась. Кайл держался за живот и еле стоял на ногах. Я подбежал к нему: -Что случилось? -Касл, он как-то освободился и перебил почти всех. — Твою мать! — Лоуренс был позади меня и в мгновение вышел вперед. — Пойдем. — Все было по плану. Я ничего не понимаю. Как ему удалось? Должно быть, идиоты даже не проверили его, и он с легкостью освободился. Мы пошли по длинному коридору, ведущему на первый этаж. И внезапно послышался хлопок, и Лоуренс закрыл меня собой, оттолкнув к ящикам, стоящим по правую сторону. Пуля попала ему в живот, и он спрятался за колонну позади него. -КАСЛ! Как ты посмел убить моих людей и стрелять из-за спины? Подлый ход. -Беру пример с тебя, Билли. — Хотя я не удивлен. Твоя излишняя самоуверенность выходила мне боком. — я перезарядил пистолет и выстрелил. Не знаю, но в меткости мне не было равных и эти две пули попали в цель. Я слышал вскрик. С такими ранениями он не доживет и до утра. -Фрэнк, мы же оба понимаем, что ты покойник. Заканчивай и смерть будет быстрой. -Только в твоих мечтах. — он сделал пару выстрелов и на последнем патроны закончились. Ему оставалось одно. Он поднялся и поплелся по коридору. Я конечно мог побежать за ним, но меня волновало другое. Мой взгляд упал на Лоуренса, держащегося за бок и истекающего кровью. -Тебе нужно срочно ко мне домой и Кембел тебя заштопает. — я снял рубашку и туго перетянул рану. Он немного вздрогнул, но держался из последних сил. -Сэр, но Касл сбежит. -Меня это мало волнует. Он уже труп, а вот ты мне еще нужен. — он облокотился на меня, и мы пошли к машине. Фрэнк далеко не уйдет и вряд ли поедет в больницу. Для всех он мертв и так скоро будет, — Спасибо, что спас мою жизнь. — Пожалуйста. Я бы отдал жизнь за вас. — Надеюсь, это не потребуется. Я хочу еще на твоей свадьбе погулять. — я посадил его на заднее сиденье и подумал, что в следующий раз не допущу такой ошибки. *** Я не захотел оставаться дома и знал, что Лоуренс в надежных руках и за его жизнь можно не волноваться. Если бы не он сегодня, то для меня все бы закончилось. Подъехав к дому Анны-Марии, я остановился и посмотрел на четвертый этаж. Шторы закрыты, значит, она еще не ушла на дежурство. Мы не виделись пять дней, и я очень соскучился по ней. Я сказал, что уехал в командировку насчет сотрудничества моей компании. Да, мне пришлось солгать, но пока нет другого варианта. Моя ложь похожа на болото, и оно с каждым разом становиться все больше и больше. Возможно, что придет день и я расскажу ей абсолютно все, а сейчас мне приходится жить с этим и надеяться, что она сможет понять. Я стоял напротив ее квартиры и без шума открыл дверь. Она спала на моей половине, свернувшись калачиком. Сняв одежду и повесив на стул, я лег рядом и дотянулся пальцами до ее шеи проводя по бархатистой коже. Она ощутила мое горячие дыхание и перевернулась, слегка приоткрыв глаза: -Уильям! — шепнула она. — Прости, что разбудил. — она приблизилась ко мне и ее губы прижались к моим. Нежными прикосновениями, прерывисто дыша я покрывал ее лицо поцелуями и запустил руки в шелковистые волосы. — Я тоже соскучилась. — она оторвалась от меня, и я посмотрел в ее глаза. — Я люблю тебя! — очень тихо произнес я. Ее рука провела по рубцовой отметине на правой щеке и губы ответили за нее. Временами я чувствую спазм, и он проходит через всю правую сторону, что меня даже скрючивает от боли. Я стараюсь этого не показывать, но с ней рядом боль отступает. Почему она ничего не ответила? Когда минуты наслаждения ослабели и дыхание выровнялось, я не выдержал и спросил: -Я что-то не так сказал? -Нет, конечно, милый. Твое признание очень искреннее и ты знаешь, что я чувствую также. Но мне нужно чуть больше времени. Пожалуйста, пойми меня. -Анна-Мария, ты можешь мне ничего не говорить. — она мягко улыбнулась и снова меня поцеловала. -Кстати, когда тебе на дежурство? — ее руки обвили мое шею и всем телом она прижалась ко мне, что у меня пробежала легкая дрожь по коже. — Есть еще пара часиков. *** Выйдя из квартиры, я подумала, что мы приложили много сил для наших отношений. Уильям очень смягчился и открывается понемногу, шаг за шагом. Меня греет мысль о том, что со мной он может быть самим собой. Мои размышления прервал звонок. Я отошла к лифту и поднесла трубку к уху: -Анна, помоги! — голос моей сестры дрожал. -Карен, что случилось? -Если ты не приедешь, то я умру. -Карен, пожалуйста, успокойся. Ты ранена? -Да. И только ты сможешь мне помочь. -Вызови скорую! -Нет. -Хорошо. — не дождавшись лифта, я побежала по лестнице в надежде, что еще не поздно. В машине у меня есть свой чемоданчик. Иногда я посещала своих пациентов на дому. В окне ее квартиры тускло горел свет. Оказавшись на этаже, я пошла по коридору. Дверь была приоткрыта. Я толкнула ее и увидела идущую ко мне Карен. Ее руки были в крови. -Карен! — я бросилась к ней. -Что случилось? Дай мне руки. — никаких ран не было, — Я ничего не понимаю… -Анна, прости, что мне пришлось это сделать, но по-другому ты бы не пришла. У него почти нет времени. — я слегка оттолкнула ее и прошла в спальню. — на кровати лежал Фрэнк Касл в полубессознательном состоянии. Одной рукой он прижимал рану изо всех сил. -Что это такое? — я с укором окинула ее взглядом и направилась выходу. Она схватила меня за рукав пальто и остановила. -Анна, пожалуйста, помоги ему. Он же умирает. -Ну, уж нет. Карен, что мне предлагаешь? Позвони в скорую, а меня не надо впутывать в это дерьмо. — Прошу. Никто его не спасет, кроме тебя. -Я понимаю, что вы с Френком придумали, но этот человек принес столько боли Уильяму и я не готова потерять его… -Анна, мы ничего не придумали. Он пришел ко мне, и я не могу ему помочь, а ты лучше меня. Ты не можешь бросить человека, если он просит помощи. — конечно, она была права. — Ты не имеешь права использовать мои полномочия против меня. -Прости. Но я знаю тебя. Ты не способна остаться равнодушной и закрыть глаза. И как бы ты не относилась к нему это не главное. Ты врач и спасаешь жизни, каждый день и это просто еще одна. Мы всегда делаем выбор и в ответе за него. -Твою мать! — я задела ее плечом и вошла в комнату, — Принеси горячую воду и чистые полотенца. -Френк! — я обратилась к нему. — он посмотрел на меня, приоткрыв глаза. Сейчас я осмотрю тебя и сделаю укол обезболивающего, — Молись, чтобы стрелявший не задел важных органов. — он коснулся моей руки. — Без обезболивающего. -Если ты решил умереть от шока, то мне лучше сразу уйти. — ему пришлось согласился. -Так-то лучше. -Он потерял много крови и требуется переливание. -Поняла. -После съезди в больницу. Ну, погнали. — мои руки тряслись, я уже много лет не проводила операции. Карен заметила это и произнесла: -Анна-Мария, не переживай. Ты уже знаешь, что не сможешь навредить ему, доверься своим инстинктам. — это еще один раунд со смертью, и я должна его выиграть. Когда все закончилось, я пошла в ванну прокручивая в голове, как это рассказать Уильяму. Сможет ли он выслушать меня и понять, почему я это сделала. Конечно, это выглядит так, что я спасла жизнь его злейшего врага, который не заслуживает этого. -Анна, спасибо тебе. — послышался голос Карен. И Фрэнк тебе скажет, когда придет в сознание. -Да засунь свое спасибо себе в задницу. — я не стеснялась в своих выражениях, — Ты знала, что это будет стоить мне самого дорого. Вероятно, не специально, но подсознательно ты понимала, что Уильям все узнает. -Анна… -Лучше молчи. Ты воспользовалась моей слабостью и чрезмерным состраданием к людям. Но я тебя уверяю, что сделаю все, чтобы сохранить наши отношения с Уильямом и никто не встанет между нами. *** Стоя возле своей квартиры, я боялась сделать шаг, не отступив назад. Все станет таким незначительным, если я не буду чувствовать его рядом и знать, что нужна ему. Я открыла дверь и увидела его в проходе ванной. Он улыбнулся и подошёл ко мне: -Анна-Мария, закончила пораньше? — я чуть отстранилась и мягко взяла его за плечи. -Уильям, нам необходимо поговорить. -Анна, в чем дело? — Давай сядем на диван. — я сняла пальто, и он заметил пятна крови на моей майке. -Анна, почему твоя одежда в крови? Ты ранена? — он стал осматривать меня. -Нет. — я взяла его руки и прижала к своей груди. На моих глазах выступили слезы и дрожь прошла по рукам. -Пожалуйста, прости меня. -Анна, тебе не за что извиняться. — он коснулся пальцами кончика моего подбородка. -Расскажи, что случилось, и не плачь. -Хорошо. — я опустила взгляд, — Я не была в больнице. -А где ты была? -Моя сестра позвонила мне. Она сказала, что у нее серьезные проблемы и я помчалась к ней со всех ног. Но… -Что? -Она обманула меня. Помощь была нужна не ей, а. — после минутного молчания, я назвала его имя, — Фрэнку. — он тут же поднялся, пытаясь понять насколько далеко я смогла зайти. -Фрэнку, значит. И что ты сделала? — Я помогла. — после этого ваза, стоявшая на комоде, полетела в стену и осколки, падая на пол, отголоском прошли сквозь меня. -Как ты могла поставить на весы его жизнь и меня? — обеими руками он схватился за голову и покачивался от нарастающей головной боли. — Уильям, ты не должен вестись на намеренно созданную провокацию — я встала и обхватила холодными ладонями его лицо, — Подумай. Ты будешь всегда на первом месте для меня. — Видимо, не в этот раз. — он резко убрал мои руки и отошел в сторону, — Мое терпение закончилось и больше я не позволю манипулировать своими чувствами. — Ты же знаешь, что я никогда этого не делала. -Забавно. Я признаюсь тебе в чувствах, мы занимаемся сексом, а потом ты зашиваешь человека, который обрек нас, и я подчеркиваю именно нас на год изнурительной борьбы. Он превратил меня в изуродованного калеку, которому уступают место в транспорте и не могут смотреть без омерзения. За моей спиной шепчутся и обсуждают, как такая красавица спит с таким уродом. Но я все проглатываю и не замечаю, но когда-то должен был наступить конец. — Тебя переполняет первоначальное чувство обиды, но все совсем иначе. -Не смей разговаривать со мной, как с одним из своих пациентов! У этого мальчишки было столько любви и заботы, что он просил слишком много. И в тот момент, когда я доверился и растворился в тебе, ты совершенно сознательно перечеркиваешь все. — Думаешь, моего мнения кто-то спрашивал? Мне плевать на Фрэнка, потому что таким мразям не стоило вообще рождаться. Но с другой стороны, я врач и мои моральные качества порой стоят выше меня. Я всегда добавилась намеченной цели и никогда не опускала руки. Новая победа — это следующая ступень в моей личной борьбе со своими страхами. Я вырвала тебя из рук смерти и сделаю это снова, если понадобится. Но я не смогу постоянно оправдываться за принятые решения, потому что иногда этого требуют обстоятельства, крепко схватив за горло… -Да, плевать мне на моральные качества. И не прикрывайся своими достижениями передо мной. Я благодарен за все, что ты сделала, но у меня не сходится пазл в голове: Кому важна была твоя жертвенность? -С первых минут как я там оказалась мне хотелось убежать, но у меня нет основания решать, кому умирать, а кому нет. И для него это оказалось бы слишком просто. Наверное, я пытаюсь оправдать себя, но он должен ответить за свои преступления. — Скажу так, чтобы ты поняла: а если бы это были уроды, которые убили Джейми? Ты бы тоже так запела, Анна-Мария? Молчишь? Нечего ответить, потому что ты знаешь, что я прав. — Уильям, полагаешь, что я не хотела его смерти? Хотела. Может быть ты нашел в этом свое успокоение. Но одна мысль, что я стану похожей на него — обесценило все мои доводы. -Понятно. Но тебе придется научится жить с этим. -Уильям, ты в праве винить меня, но видит бог, что я честна перед тобой. И я давно уже живу со своими демонами. А тебе пора быть более терпимым к другим. Ты далеко не святой. -Вот как ты заговорила! -Мне много чего есть тебе сказать. — Я весь во внимании. — Я возможно единственная женщина, которая всегда говорит тебе правду и любит тебя. -Вранье. Ты никогда не любила меня. -А разве слова важнее того, что ты чувствуешь? -А я больше ничего к тебе не чувствую. Ты вольна поступать, как пожелаешь. -Разлюбил за пять минут? -Представь себе. — он стоял так близко, что едва моя рука могла коснуться его. Жаль, что я доверился человеку, который заставил меня сожалеть об этом. — он сорвал свою куртку с вешалки и так хлопнул дверью, что у меня зазвенело в ушах. Я не могла сдвинутся с места и знала одно: Я не оставлю попыток вернуть его, потому что наше расставание уничтожит нас обоих. *** Уже третий день Уильям не выходил на связь. Все мои звонки и сообщения, он игнорировал и мысль о том, что он находится один на один со своей душевной болью не давала мне покоя. Это состояние уязвимости могло вновь спрятать его в раковину, из которой я так долго вытягивала его. После работы я решала проведать его. Я стояла напротив дома и позвонила в звонок. Дверь открыл Лоуренс: -Анна-Мария, как же я рад тебе видеть. -Доброй ночи, Нигель. Как у вас дела? -У меня все хорошо. Спасибо. Что не могу сказать о Уильяме. Третий день затворничает и разогнал всю прислугу. -Понятно. Где он? -На кухне, кажется. — Я постараюсь его вразумить. -Очень на это надеюсь. — я прошла и повесила свою куртку в шкаф. Если я не смогу достучаться до него, то никто не сможет. На улице было уже темно, но я шла по свету, попадавшему на ковер от фонарей, светящих снаружи. Послышался тихий треск, как будто стекло каталось по каменной плитке. Я завернула за угол и двери, ведущие на кухню, были распахнуты. Уильям сидел абсолютно обнажённый и рукой перекатывал пустую бутылку по полу. Не поднимая головы, он заговорил: — Так иронично все получилось. Я сижу здесь уже три часа и не могу подняться из-за этой долбаной ноги, которая почти не беспокоила меня. Судя по всему, мой посттравматический синдром подсознательно передается и на мое физическое состояние. Разваливаюсь на глазах и нет сил ничего менять. — я осторожно подошла и опустилась на колени. -Уильям, ты позволишь? — я протянула ему руку. -Мне ничего от тебя не нужно. Лучше проведай Френка, а то вдруг он без тебя не справится. -Не говори так. -Знаешь, когда мне было восемь, то моя обдолбанная мать приводила каждый вечер нового мужика и плевать хотела, что в доме полный срач. Если я пытался хоть как-то навести порядок, то это было на несколько часов, а утром все по новой: окурки, банки из-под пива и моя любимая часть- использованные шприцы. Я так ненавидел эту гребанную жизнь, что хотелось просто уснуть. Однажды я убирался в ее комнате и не успел уйти в свою, а они со своим уебком нажрались и завалились на кровать. Застав меня там, я бы получил новую серию побоев. Я проторчал под кроватью несколько часов и мне было так страшно, но я не издал ни звука, а полном ужасе пролежал не двигаясь. Когда все закончилось, то я не мог пошевелиться и понял настолько одинок в этом мире. Я вспомнил это ощущение, когда ты мне рассказала про Фрэнка. Будто старая рана снова начала кровоточить. — Не знаю, сможешь ли ты простить меня, но я правда не хотела делать тебе больно. Мое навязчивое стремление помочь всем ранило самого дорого для меня человека. Я очень сильно люблю тебя… — Правда? -Да. Я не говорила, потому что все, кому я это сказала, покинули меня. Я не смогу снова это пережить. — Ты не можешь меня потерять. — я взяла его ладонь и крепко сжала ее обеими руками. — Я обещаю тебе, что больше никто не использует меня в своих целях. -Пообещай, что больше никогда не поможешь Фрэнку, что бы не случилось. -Обещаю. Эту ошибку я не повторю. В одно мгновение его губы впились в мои и язык двигался резко, как мне нравилось. Мои руки сомкнулись за его спиной, а его требовательные поцелуи перешли на шею и спускались ниже. Приподнявшись, я села на его колени, не отводя от него взгляд. Его зубы покусывали мое плечо и по телу прошла острая и пронзающая боль, которая перетекала в нестерпимую при малейшем движении. Из меня вырвался стон, тихий и протяженный. -Папочка очень зол. — сквозь стиснувшие губы прошипел он. -Делай со мной все, что хочешь, папочка — я сильнее прижалась к нему, чувствуя пульсацию между ног. Его пальцы скользнули по шее, надавливая на горло, вызывая пламя лихорадочного помешательства. Узкая юбка мешала ему, и он грубо поднял ее вверх. Я немного приподняла бедра и его член пронзил меня насквозь, что я ощущала каждую жилку на нем. Он двигался сначала медленно, а потом набрал темп и от нарастающего напряжения я начала задыхаться. Мои ягодицы сжимали его крепко и движения становились все более мучительнее и сильнее. Он погружался в меня пока полностью не заполнил мое сознание…