Часть 1
3 марта 2018 г. в 00:40
- Сегодня ты хорошо поработал, Эллиот, - голос Тайрелла настигает меня в коридоре.
Это неправда. Фактически, я сделал то, что хакер среднего уровня может сделать в выходной день с температурой 39.
Взглянув на мою помятую рубашку, он усмехается уголком губ. В офисе запрещено носить толстовки. Надеюсь, он не отправит меня приводить себя в порядок. Наверное, я выгляжу не очень, потому что на его лице появляется тревожное выражение. Пожалуй, не стоит так увлекаться морфином.
- Ты мало говоришь, не так ли? Но я держу пари, что ты всегда всё понимаешь?
Это не вопрос. Я не должен отвечать на него.
- Что думаешь о компании?
Его акцент звучит отчетливее, чем обычно. Он наблюдает за мной, ждет ответа, и его глаза словно гипнотизирующее норвежское озеро.
Я думаю, что Корпорация зла олицетворяет всю гниль современного общества.
- Неплохо.
- Знаешь, я удивлен, что ты принял предложение о работе, потому что теперь я уверен. Тебе не нужны деньги.
Да. Мистер Робот решил, что я мог бы быть более полезным внутри корпоративного монстра, а не за его пределами.
Тайреллу деньги тоже не нужны. Для него деньги важны лишь в той степени, в которой они соотносятся с властью. Это то, чего он хочет на самом деле. Это своего рода гарантия безопасности.
Я поздно замечаю, что мы дошли до его кабинета. Жестом он приглашает меня внутрь и изнутри закрывает дверь на ключ.
- Мне приятно, что ты пришел сюда.
Он подходит к панорамному окну. Весь город как на ладони. Вероятно, Тайрелл считает, что ему есть чем гордиться. Мне этот вид напоминает только о том, как далеко распространилась болезнь богатства и торговли. Я стою рядом, потому что он, кажется, хочет, чтобы я разделил с ним этот момент, который для него эквивалентен попытке напомнить городу, кто сверху.
Я украдкой бросаю взгляд на бумаги на столе. Тайрелл хватает меня за запястье и большим пальцем скользит по моей вене под рукавом.
- У тебя пуговицы расстегнуты, - бормочет он.
Я не понимаю, что вторая его рука за моей спиной, пока наши губы не встречаются. Я чувствую его ладонь, подставленную под мой затылок, чтобы я не ударился о стекло.
Он целует меня. Он целует меня, и я ему не мешаю.
Почему?
Его губы, настойчивые и нежные, пахнут малиной. Его рука оставляет мое запястье и накрывает мой торс, уверенно гладит по окончательно смятой рубашке, спускается вниз.
Он вылизывает мой рот, тесно прижимается ко мне, раздвинув коленом мои ноги. Они и без того подкашиваются, в глазах пляшут цветные пятна, а внутренности сжимаются в комок. Это сильнее, чем морфин. Ладонь, которая держит мою голову, скользит по волосам. Мне не хватает воздуха. Руками цепляюсь за его галстук.
Что я делаю?
Его пальцы проскальзывают под рубашку и медленно поднимаются вверх. Я дергаюсь, когда холодный металл его обручального кольца касается разгоряченной кожи.
Он стонет мне в губы и, когда в дверь стучат, не отходит от меня. Вместо этого он неторопливо берет меня за подбородок, заставляя взглянуть в его потемневшие от желания глаза. И он снова целует меня. И снова. Почти невесомо. Я чувствую, словно был рожден для этого мгновения.
Он прижимается к моему уху и шепчет:
- Я надеялся, что ты скажешь «да».
А я начинаю думать, что это «да» окажется самым самоуничтожающим решением в моей жизни.