Когда исчезают все цвета

Когда Джон проснулся, время перевалило уже далеко за полдень. Настроение у него было приподнятое, потому что доктор, на удивление, чувствовал себя отдохнувшим и по-настоящему выспавшимся – не смотря на эмоционально выматывающий день и неуместное соседство Шерлока в его постели. Детектив, судя по всему, уже встал. Подушки не было, а его половина кровати давно остыла, и ничто не свидетельствовало о том, что этой ночью здесь спали два человека. Ничего, кроме жесткого вьющегося волоска, зацепившегося за уголок одеяла. Джон смутно припоминал, как он ночью уткнулся лбом в острое плечо Шерлока – и это не вызывало каких-либо отрицательных эмоций. Даже наоборот. Рана под повязкой немного ныла, но это было в пределах нормы – определенно, для начала должно пройти некоторое время, пока поврежденные ткани начнут срастаться. В любом случае, это было менее болезненно, чем его ранение в плечо, и уж куда менее опасно. А пока, придется соблюдать некоторую осторожность в движениях и нужно было придумать, как можно принимать душ, чтобы при этом не намочить повязку. Кухня встретила доктора восхитительным ароматом свежесваренного кофе и хмурым молчаливым Шерлоком, уткнувшимся в монитор своего ноутбука. - Доброе утро. Ты завтракал? - Не голоден. - Ладно. Джон пожал плечами. Если у детектива с утра пораньше было плохое настроение, это совсем не значило, что доктору необходимо разделить его с ним. Он сделал себе два бутерброда, предварительно поджарив хлеб в тостере до хрустящей корочки, и поставил тарелку на стол. Пока доктор переливал оставшийся кофе в уже знакомую красную кружку с медвежатами и мыл турку, за его спиной послышалось движение - звук пододвигаемой поближе тарелки сложно было с чем-то спутать. Спустя мгновение, Шерлок весело захрустел одним из бутербродов и Джон с трудом смог сдержать улыбку – кажется, ему удалось найти простой и эффективный способ кормления его гениального соседа. - Есть новости от Лестрада? – доктор удобно устроился на стуле напротив детектива с кружкой в руках, не без удовольствия наблюдая, как исчезает и второй бутерброд. В конце концов, ему будет не сложно сделать еще. - Нет. Он не отвечает на сообщения и не берет трубку. – Шерлок, не отрывая взгляда от экрана ноутбука, потянулся за очередным бутербродом, и с видимым сожалением провел кончиками пальцев по опустевшему дну тарелки, - Кажется, я только что съел твой завтрак. - Все в порядке. Я сделаю еще. – Джон поднялся на ноги. – Ты по-прежнему уверен, что не голоден? - Вот только не надо, - Шерлок скривился, глядя на то, как веселится доктор, - Ты сам поставил мне тарелку прямо под нос. Это было… рефлекторно. - Ну конечно. Именно, что рефлекторно – я другого и не предполагал. Детектив только фыркнул в ответ на это, и кухня вновь погрузилась в тишину, изредка прерываемую хрустом корочки, когда Джон отрезал очередной кусок хлеба, или негромким звяканьем ножа о дно масленки. На сей раз, он решил не ограничиваться двумя бутербродами – так или иначе, силы Шерлока нужно было поддерживать, особенно сейчас, когда речь шла о быстром заживании серьезного ранения. - Расскажи о Ларскине. Доктор замер с ножом в руке. - Что именно ты хочешь знать? - Все. Абсолютно все, мне сейчас важна любая информация. Шерлок машинально собрал оставшиеся на тарелке мелкие крошки концом указательного пальца. - Ладно. Хорошо. – Джон повел раненым плечом, что не укрылось от внимательного взгляда детектива. - Пятый Нортуберлендский стрелковый полк. Полк, в котором мы с Тоби вместе служили. Не то, что бы мы слишком много общались – он был нашим подрывником и одним из самых лучших саперов, - но в силу своей деятельности мне неоднократно пришлось его штопать. Поэтому, как я говорил тебе раньше, если тот, кто напал на нас вчера – Ларскин, я его узнаю, как только увижу тело. - Ты что-то говорил о том, что отправлял его останки на родину для захоронения, - детектив благодарно кивнул, принимая из рук Джона чашку с горячим чаем, - Почему ты был уверен, что это именно он? Ты видел, как он подорвался? - Нет. Но я видел… то немногое, что от него осталось. – Доктор опустился на стул напротив Шерлока, устраивая на столе между ними тарелку с бутербродами, - Поэтому, у меня не было никаких сомнений. Видишь ли, у него было характерное ранение левой руки. Примерно за шесть месяцев до гибели, ему взрывом оторвало пальцы – полностью мизинец и безымянный до третьей фаланги. - Я так полагаю, среди останков была рука с такими же увечьями? - Да. - Что же, это определенно нужно будет проверить. Детектив кивнул своим мыслям, прежде чем увлеченно захрустеть бутербродом. - Вообще, он был странноватым парнем, этот Тоби. Впрочем, сложно оставаться нормальным, когда мозги в твоей черепушке не единожды были встряхнуты несколькими хорошими взрывами, - Джон усмехнулся в кружку, - А когда с родины повалили новобранцы, его вообще стало не узнать. Особенно, после того, как погиб Томас. - Томас? - Томас Одли. Один из новичков. Они с Ларскиным неожиданно сдружились, Тоби взял его под свое крыло и опекал мальчишку, как собственного сына. Томас был какой-то пришибленный и неадекватный, почти все то время, когда я его знал. – Доктор пристально посмотрел на Холмса, - И… Ты знаешь, тогда я не придал этому особого значения, но сейчас… в свете того, что я уже знаю, некоторые вещи стали более, чем очевидны. У него была небольшая круглая гематома на шее, Шерлок. И, если мне не изменяет память, его хотели отчислить из университета за участие в массовых беспорядках, которые произошли два года назад. Детектив нахмурился и замер. Его губы беззвучно шевелились, пока Шерлок вдруг резко не вскочил со своего места и не начал метаться по кухне, в очередной раз снеся стул, который имел глупость попасться на его пути. - Все верно. Все сходится. Да. Да. Ну конечно же! Да! – он резко остановился и, оперевшись руками об стол, с торжествующим видом посмотрел на доктора, - Джон, я тебе уже говорил, что ты гений? - Кажется, да. Но я не буду против, если ты будешь повторять это почаще. Чтобы скомпенсировать то количество раз, когда ты называешь меня идиотом. Детектив нетерпеливо отмахнулся. - Я уверен, что опознание нам не потребуется, и нападавшим был действительно Тобиас Ларскин. Но мы проверим на всякий случай, конечно. Что меня больше всего сейчас интересует – это его мотивы. Джон удивленно замер с последним бутербродом в руке. - Мотивы? - Именно, Джон. С какой стати военному инсценировать свою смерть, возвращаться на родину, где он тут же примыкает к сопротивлению, и организовывает взрывы нескольких заводов по производству Прозиума – помнишь, я рассказывал тебе о том, что было в самом начале? О, здесь должен быть по-настоящему серьезный мотив. Можешь вспомнить что-нибудь еще? Думаю, это должно быть что-то, связанное с Томасом. - Почему? - Смерть этого мальчишки каким-то образом переполнила чашу терпения Ларскина. А сам Томас, судя по всему, был из первых студентов, на которых использовали прототип Прозиума. - Шерлок поднял с пола стул и, наконец, сел; все его существо излучало сейчас ликующую сосредоточенность. - Пока Система не была установлена, разговор с такими как он был короткий – их просто ссылали в места активных боевых действий, накачанными наркотиком под завязку. Первый препарат, к несчастью для них, обладал множеством побочных действий, самыми яркими из которых была заторможенная реакция, апатичность и снижение чувства самосохранения до минимума… Джон резко побледнел, с силой стиснув кружку - в какой-то момент, детектив подумал, что она сейчас просто развалится в руках доктора. - Я помню. Черт. Я помню это, Шерлок. Они все были совсем невменяемые, особенно первое время. Без страха лезли под пули, не задумываясь вообще ни о чем. Просто… пушечное мясо. Тихая ярость, зазвеневшая в голосе Джона, заставила Шерлока вздрогнуть. Он протянул руку вперед, накрывая стиснутую ладонь доктора своей, заставляя его расслабить пальцы. - Отпусти. Ты ее сломаешь. – Детектив кивнул на кружку в руках Джона, - Это то немногое, что осталось у меня из детства, и я был бы тебе признателен, если бы мне удалось сохранить ее в целости. - Черт. Извини… - доктор смутился и тут же вскинул на Шерлока удивленный взгляд, - Из детства? Ты серьезно? Детектив сделал вид, что обиделся – так было проще скрыть облегчение от того, что ему удалось переключить внимание Джона на другую тему. Очередной вспышки ярости, и непременно последовавшей бы за нею эмоциональной эскапады против Системы и места, занимаемого Холмсом в ней, Шерлок сейчас просто не вынес. В этот момент, ему в первую очередь нужен был союзник. - А что, по-твоему, у меня не могло быть детства? - Да. То есть, нет. Черт. – Джон закрыл лицо руками и глубоко вздохнул. – Извини. - Перестань извиняться, - раздраженно буркнул детектив, - Это заставляет меня чувствовать себя неловко. - Изви… Они молча посмотрели друг на друга, после чего Шерлок фыркнул, пытаясь скрыть улыбку. Доктор отвел взгляд. - Я хотел сказать про мальчишку. Мне кажется, я понял. - Что? – резкая перемена темы немного сбила детектива с толку. - Я понял, какая связь может быть между Томасом и тем, что случилось с Ларскиным. Шерлок подался вперед, не сводя пристального взгляда с лица доктора. - Какая же? - Я вспомнил кое-что. У Тоби совершенно точно была младшая сестра, которая училась в университете на тот момент, когда мы с ним служили в Афганистане. Мне кажется, нам стоит проверить, где сейчас находится эта сестра. Лестрад по-прежнему не отвечал ни на сообщения, ни на звонки, поэтому Шерлоку пришлось вновь воспользоваться помощью брата – как бы он не был против этого. С другой стороны, люди Майкрофта сработали очень быстро, и поэтому, уже через двадцать минут после отправления запроса, у детектива была вся необходимая ему информация. И эта информация давала повод для размышления. У Тобиаса Ларскина на самом деле была младшая сестра по имени Эрин, учившаяся, как оказалось, в одном университете с Томасом Одли. Более того – молодые люди были очень близко знакомы, вместе участвовали в забастовках против повышения цен на образование… и вместе же попали под вторую, а затем и третью Прозиумную волну. Эрин оказалась одной из немногих, кто умер в первые несколько недель из-за жесточайшего приступа аллергии на небезопасные компоненты препарата. Спасти девушку не удалось. Аллергическая реакция наступила не сразу из-за кумулятивного эффекта одного из компонентов. Впрочем, Шерлок даже и не сомневался в том, что никто особо не стремился хоть как-то ей помочь – и это то, о чем бы Джону Уотсону было бы лучше никогда не догадаться. Но он догадался, конечно. - Попробуй посмотреть на это под другим углом, Джон. Если бы не смерть Эрин и ей подобных, Прозиум не довели бы до такого совершенства, каким мы его знаем сейчас, – осторожно начал Шерлок, когда они позже ехали в Бартс в одной из машин Майкрофта, - В каком-то смысле, этот препарат совершенно безопасен. После появления в его жизни отставного военного доктора, детектив, неожиданно для себя, отказался от некогда любимых такси в пользу затонированных автомобилей с правительственными номерами. Эта странная блажь объяснялась тем, что в такси Джон Уотсон не мог быть самим собой, настоящим, - таким, когда он внимательно слушал и эмоционально комментировал каждое сказанное Холмсом слово. Впрочем, сегодняшние эмоции были Шерлоку не слишком комфортны. - Ты сам-то хоть слышишь, что говоришь? – доктор покачал головой и отвернулся к окну. - А что такого я сказал? – искренне удивился детектив, глядя на светлую макушку друга. Джон ничего на это не ответил, а Шерлок не знал, что можно еще сказать, поэтому дальнейшую часть пути до Бартса они проделали молча. Чего никак не могла изменить Система – это морг. Он как будто был неизменной константой для всех времен и режимов. Снаружи могла бушевать революция или мог расцветать всеми оттенками алого коммунизм, могли сменять друг друга правительства и вымирать целые города, но здесь, внутри стен морга никогда и ничего не менялось. Все та же белая глянцевая плитка, металлические столы, матово поблескивающие под яркими лампами дневного света, и бесконечные ряды холодных боксов, в каждом из которых обязательно хранится чья-нибудь смерть – все это неизменно, одинаково и… привычно. Потому что никто и никогда не спутает морг с чем-то другим. На входе Шерлока и Джона встретила невысокая и совершенно блеклая девушка. Со своими светло-русыми волосами, убранными в высокий хвост, с полным отсутствием макияжа на округлом, почти детском лице, она вполне могла бы сойти за учительницу младших классов, если бы не холодный и абсолютно равнодушный взгляд. - Хупер, это мой коллега и партнер, доктор Уотсон. – Шерлок даже не посмотрел на девушку, торопливо скользнув внутрь холодного помещения, - Уотсон, это Хупер. Она работает здесь, в морге. Возможно, по ходу своей профессиональной деятельности в Бартсе, тебе еще представится возможность напрямую с ней взаимодействовать. Джон коротко кивнул девушке в знак приветствия, стараясь особо ее не разглядывать. - Почему мне пришло указание сверху, Холмс? – девушка смерила доктора равнодушным взглядом и отвернулась, - С каких это пор вы решили идти в обход Верховного Клирика? - С тех самых пор, как Лестрад перестал отвечать на мои звонки и сообщения, Хупер. А у нас серьезное дело, по-настоящему серьезное и мне некогда ждать, когда Клирик вспомнит о нашей договоренности. Голоса внутри помещения звонким эхом отскакивали от гладких стен. Джон осторожно осматривался по сторонам, отмечая едва заметные изменения, произошедшие в морге с тех пор, когда он был здесь в последний раз еще студентом, пока Шерлок весьма бесцеремонно рылся в документах здоровой рукой. - Молли, у тебя тут как всегда ничего не найдешь… Где отчет о вскрытии Тобиаса Ларскина? Сорвавшееся с губ детектива имя заставило девушку вздрогнуть от неожиданности, после чего она вся как-то подобралась, холодно глядя на Шерлока. - Холмс, я просила вас не называть меня этим именем. Это пережиток прошлого… - Это твое имя, Молли. – Голос Шерлока неожиданно смягчился, и Джону послышались в нем едва уловимые грустные нотки. - Холмс… перестаньте. – Девушка вдруг отступила назад, обхватывая плечи руками, - Просто перестаньте. Это нарушение закона, и вы об этом прекрасно знаете. Джон отвернулся, разглядывая ряды одинаковых металлических ящиков, тускло поблескивающих в свете ламп дневного освещения. Что бы ни происходило сейчас между этими двоими – Шерлоком и Молли, это почему-то казалось ему очень интимным и каким-то… неправильным. Сложно было привыкнуть к тому, как иногда из-под Прозиумной маски холодного равнодушия иногда вдруг начинали вот так прорываться наружу человеческие чувства. Сказанные безэмоциональным голосом, с этим абсолютно непроницаемым выражением лица, они почему-то больше пугали, чем радовали – и Джон каждый раз терялся, не зная, как нужно на это реагировать. И нужно ли. Издав короткий звук, который можно было расценивать как радостное восклицание, Шерлок, наконец, извлек на свет божий тонкую папку с отчетом. Открыв ее, он тут же быстро пробежал по содержимому глазами, и, не найдя ничего интересного, не глядя, сунул ее в руки Джона. - Теперь покажи тело. Ящик открылся с глухим металлическим стуком, почти за порогом слышимости прошелестели полозья выдвигаемого стола, на котором лежало обнаженное тело. Джон почувствовал, как у него перехватило дыхание. - Это он? – Шерлок не сводил с него заинтересованного взгляда, от которого именно сейчас, в этот момент, хотелось укрыться за толстой бронированной дверью. – Это Ларскин? В любое другое время его было бы не оторвать от изучения тела, лежавшего перед ним, но теперь у Шерлока появилась новая загадка – в лице доктора Уотсона, грудь которого вздымалась сейчас от быстрого частого дыхания. - Да. – Джон подошел ближе, стараясь игнорировать пристальное внимание детектива, - Конечно, лицо изменилось до неузнаваемости. Не представляю, где он мог получить такие повреждения. Судя степени заживления ожогов, это произошло чуть больше года назад, кстати, это подтверждает отчет патологоанатома. И, как я тебе уже говорил, Холмс, - видишь, на правой руке не хватает двух пальцев. Шерлок открыл было рот, уже собираясь что-то сказать, когда Джон движением руки заставил его замолчать. - Предвосхищая твой вопрос. Да, я совершенно уверен, что это Ларскин. Потому что, помимо изуродованной руки я вижу на этом теле два шрама от ранений, которые я собственноручно на нем зашивал. Еще один раньше был вот здесь, - он показал на участок обезображенной ожогами груди чуть ниже левой ключицы. Детектив задумчиво кивнул, сложив руки под подбородком. Тело его уже больше не интересовало, мужчина полностью погрузился в свои размышления. На несколько морге неожиданно стало абсолютно тихо – так, что даже было слышно, как работает холодильная установка. - Итак, что мы имеем на настоящий момент. – Шерлок вдруг резко хлопнул в ладоши, заставив Джона и Молли вздрогнуть от неожиданности, - Давайте резюмируем. Эрин Ларскин, двадцати двух лет, вместе со своими друзьями по университету, в том числе и с Томасом Одли, участвовала в забастовках против повышения цен на образование два года назад, благодаря чему и попала в поле зрения властей. Спустя некоторое время, они попадают под вторую прозиумную волну в качестве испытуемых. - А под первую, я так понимаю, попали зачинщики и активисты? – уточнил Джон, подходя ближе. Детектив кивнул. - Именно. Спустя некоторое весьма непродолжительное время, Эрин умирает от сильнейшего анафилактического шока из-за небезопасности некоторых компонентов препарата, а Одли, вместе с ему подобными, как отработанный материал отправляют в горячие точки. На тот момент, это легко объясняется тем, что отчисленные студенты идут на это по собственной инициативе, этакое проявление бунтарства и командного духа. – Шерлок посмотрел на Джона, который внимательно его слушал, - На самом деле, их было не так много, Уотсон. По официальной статистике, в Афганистан и Ирак отправили порядка двух сотен человек. - А есть статистика выживших? – голос доктора прозвучал неожиданно хрипло. - Думаю, есть. Но это, как ты понимаешь, закрытая информация. - Понимаю. Глядя на помрачневшее лицо друга, даже Шерлок порадовался про себя, что у него нет прямого доступа к этим данным. Безусловно, он без проблем мог бы запросить статистику у Майкрофта… Но был ли в этом какой-нибудь смысл? - А куда дели девушек? Среди наших новобранцев были только молодые люди. - Большинство из них не покинули лабораторий, Уотсон. - Что ты имеешь в виду? Нет, никакого смысла в этом определенно не было. - Они… Их с самого начала было не много. Кто-то умер, как Эрин Ларскин еще во время испытаний – женщины в этом плане были слабее. Кого-то оставили в лабораториях в качестве персонала, до тех пор, пока Прозиум не был доведен до совершенства. - Что же, это… рационально. – Голос Джона был совершенно спокоен и он медленно кивнул, не смотря на то, что его взгляд полыхал яростью, - В лабораториях женщины были, несомненно, более полезны, чем могли бы быть на поле боя. Шерлок резко выдохнул, продолжая смотреть доктору прямо в глаза. Удержать его взгляд, не дать прорваться бушевавшей внутри бессильной злобе наружу казалось сейчас чуть ли не самым важным делом всей жизни некогда Единственного и Консультирующего детектива. - Ты прав, Уотсон. Итак, что у нас дальше… Прототип Прозиума не обладал такой же силой, как его нынешняя форма. Он постепенно выводится из организма естественным путем. Поэтому Томас Одли и не умер от Прозиумной ломки, как наши жертвы здесь, а вполне себе успешно функционировал до самого момента его гибели. - То есть, им не вводили препарат после того, как они покидали Англию? - Нет. Их просто накачивали наркотиком под завязку. Кумулятивный эффект у прототипа был сильнее, поэтому его не требовалось вводить так часто, как Прозиум. - Понял. - Одли сближается с Ларскиным. Или… Ларскин сближается с Одли, сейчас это не имеет особого значения. Томас рассказывает о том, что происходит в родном Лондоне, о массовых беспорядках, о том, как начали меняться люди вокруг. Рассказывает о первых инъекциях и о том, как девушек, участвовавших в акциях протеста, отправили в лаборатории в качестве… ахкм, на исправительные работы. – Шерлок перевел взгляд на Молли, в глазах которой светилось неожиданное понимание, - Примерно тогда же, Ларскин узнал, что его сестра училась вместе с Одли и о том, что она участвовала в забастовках наравне со всеми. К тому моменту, телефон Эрин уже отключен в течение нескольких дней. Тобиас не дурак, ему не составляет труда связать эти два факта между собой. Он держится в Афганистане ровно до тех пор, пока не гибнет Томас… - … а потом имитирует свою смерть и срывается в Лондон, чтобы спасти сестру? - Нет. Я думаю, он уже все понял к тому моменту. Что девушки нет в живых. Так что его целью была, скорее, месть. – Шерлок кивнул на дверь, - Я замерз. Пойдем отсюда, Уотсон, здесь нам больше нечего делать. - А остальные тела? Тела Клириков? Разве мы не будем их смотреть? - Мне было более чем достаточно заключений о вскрытии. – Шерлок удивленно приподнял брови, - Если только ты думаешь, что сможешь понять что-нибудь еще, кроме того, о чем прочитал в тех документах, что вчера привез Лестрад. - Нет. Не думаю. Там было все предельно ясно. - Тогда идем. Джон коротко кивнул Молли в знак прощания. - Думаю, это наша не последняя встреча, Хупер. - Надеюсь, вы с пользой провели время, Уотсон. Поспешите. Холмс не любит ждать. Никогда… не любил. Эта небольшая пауза в конце фразы заставила Джона замереть в дверях и обернуться, чтобы посмотреть на девушку. Ее лицо абсолютно ничего не выражало, и тем страннее был контраст с этой, в общем-то, весьма эмоциональной реакцией на Холмса. - Уотсон! – голос Шерлока эхом заметался между гладких стен коридора. - Мне пора. - Да, конечно. С трудом подавив в себе желание улыбнуться этой маленькой женщине, которая всем своим видом, почему-то, вызывала уважение, Джон поспешил следом за детективом.