The fact that we can sit right here and say goodbye Means we’ve already won
— Луи, Луи, Луи, Луи, пожалуйста. Луи повернул голову в сторону и сжал губы в тонкую линию. — Луи, пожалуйста, не уезжай. Останься, Лу. Нос Гарри утыкался ему в плечо, и Луи поглаживал полуспящего Гарри по голове, понимая, что, вырвав его сейчас из объятий печального сна, никак не решит проблему. Ему всё равно пришлось бы вернуться домой по окончании контракта.**
Днём Гарри растягивался в простой и радостной улыбке, потряхивал головой и периодически трогал горящие уставшие щеки, но к вечеру, когда день заканчивался, взгляд его выражал какую-то неуловимую горечь. Как будто закат солнца ненавязчиво напоминал ему о другом, таком же скором закате. Или, может, ему казалось, что они тратили ночи впустую, теряли золотое время. Они познакомились в кажущемся теперь таким далёким, таким недавним, сентябре, когда ветер игриво трепал зелёную листву деревьев вокруг здания библиотеки. Солнце, будто все-все понимая, светило ярче и чаще, и Луи непременно находил Гарри на лужайке, читавшим какую-нибудь потрёпанную книжечку с поэзией, наверняка стянутую с полки обмена в ближайшем кафе. Всё произошло почти, как в идеальном кино. Почти, потому что Луи сначала просто подошёл к растянувшемуся на тёплой траве Гарри, чтобы спросить его имя, но вместо этого случайно выронил книги, попав одной из них ему в плечо. Ойкнув, Гарри поднял удивлённые глаза и, потерев ушибленную руку, улыбнулся неловко извиняющемуся Луи. — Это не больно, я больше от неожиданности. Хочешь присесть? — Гарри подвинулся, освободив место на пледе. — Извини ещё раз. Спасибо. То есть… Я Луи, — он воспользовался предложением и, опустившись на землю, принялся собирать учебники. — Привет, Лу-уи, — Гарри протянул его имя, как песню, и оно, словно тянучка, прилипало к зубам. Он взглянул на обложки книг и спросил: — Так ты здесь что-то изучаешь? — Ага. Это ничего интересного, честно, — Луи покачал головой, улыбнувшись. — Тебя же Гарри зовут, верно? — Точно, это я, — кивнул он, протягивая Луи свою книгу. — А я вот тут повести Сэлинджера читаю. Тебе никогда не было интересно, что случилось с Симором до того, как он решил застрелиться? В тот день они так и не вернулись с перерыва, их предплечья обгорели, но улыбки освещали ночные улицы, по которым они возвращались домой. Сейчас Гарри сказал бы, что, на самом деле, они не возвращались домой — они уже были дома, пока шли, перескакивая через тени ветвистых деревьев, совсем как дети.**
По окончании практики Луи возвращался в Лидс, чтобы окончить обучение, а Гарри оставался в крошечном безымянном городке, одном из таких, которые сотнями раскиданы по всей Америке, куда родители отправили его учиться. До тех пор, как он встретил Луи, Гарри никогда не хотелось вернуться в Англию так сильно. Чтобы проводить больше времени вместе, они устроились работать в ту самую кафешку, с самым богатым стеллажом для буккроссинга и довольно неплохими пирожными, а на скопленные деньги устроили небольшую экскурсию по соседним штатам на кануне Дня Всех Святых. Вместо празднования Дня Благодарения, к которому Гарри так и не успел привыкнуть, они устроили марафон мюзиклов и диснеевских мультфильмов со сладко-солёными поцелуями и попкорном, рассыпавшимся вокруг, подобно нетающим снежным хлопьям. Гарри подумал, что все у него теперь сладко-соленое.**
Вместе они были легче ветра, и даже пришедший с ноябрём сезон пробирающих насквозь холодных дождей не мог их огорчить. Гарри взглянул в окно и прижался к стеклу горячей щекой. Он невольно подсчитывал дождливые, солнечные и вообще всякие дни. От этой мысли захотелось усмехнуться (кто-нибудь, придержите диджея), но вышла только грустная улыбка. У этого, все же, есть своя романтика. Их ждёт прощание — обоюдное, наполненное надеждой на следующую почти невозможную встречу, печальное. В начале июня, когда солнце будет только припекать, их сердца все ещё будут гореть друг другом. Гарри улыбается этой мысли — Луи вернётся домой жаркий, только что содранный с раскалённой сковороды их любви. — Зато у нас есть возможность распланировать оставшееся время, м. Ты же любишь планировать, — сказал Луи, обняв его со спины и проводя губами по оголенной шее. — Ага, — кивнул Гарри в ответ, запрокинув голову. — Только не проверяй, сколько осталось. А то будет как в Чёрном Зеркале. Луи хихикнул, потому что Гарри такой задрот. — Ты ходячая отсылка. Гарри упал спиной на кровать и показал ему язык. — Лежачая. Он старался не думать о дедлайнах — ему последнее время совершенно плохо думалось вообще. Они пролежали под тёплыми одеялами, прижавшись друг к другу, весь день, и Гарри только изредка печально поглядывал в запотевшее окно.**
Луи снова снилось, как они прощаются. Гарри из сна снова поцеловал его, мягко улыбнулся и помахал рукой. Реальный Гарри остался в США. Луи прижал колени к груди и тяжело выдохнул. Реальный Гарри в это же время сделал глубокий вдох и начал набирать одно единственное сообщение: «Возвращаюсь домой»I know we’ll be alright, child Just close your eyes and see I’ll be by your side Any time you’re needing me