***
− ...очереди были сумасшедшими. Пятница перед праздничными выходными − чертовски ужасный день для покупок. Я не помню, когда в Лондоне было так многолюдно. Клянусь, если так будет и на Рождество, я не позволю тебе выйти из дома. Ты кого-нибудь ударишь, Лестрейд тебя арестует, а мне придётся отложенные на подарок деньги потратить на то, чтобы снова освобождать тебя из заключения под залог. Не вставая с дивана, Шерлок позволил этим словам нахлынуть на него. Джон имел привычку говорить вслух, когда раздражался, но при этом он был достаточно осторожен для того, чтобы не позволять себе такого ни перед кем, кроме Шерлока. В первую встречу он показался таким вежливым и скромным для соседа по квартире, что Шерлок чуть ему не отказал. Он ошибочно принял уважение чужих границ за признак слабости, но потом тот доказал, что это не про него. Через сорок восемь часов Джон застрелил человека, а затем так хорошо симулировал невиновность, что одурачил армию слабоумных детективов и работников скорой помощи. Открыв глаза, Шерлок увидел, как тот скомкал полиэтиленовые пакеты и по пути из кухни выкинул их в мусорное ведро. Потом Джон поднимется к себе, снимет обувь и носки, возможно, избавится от джемпера − в квартире было тепло − а затем вернётся, чтобы приготовить ужин, после которого в мусорном ведре поверх пакетов неизбежно останутся обёртки от продуктов, овощные и другие отходы. Как только Джон ушёл к себе, Шерлок вскочил и устремился на кухню. Достав из мусорного ведра полиэтиленовые пакеты, он запихал их в карман своего халата. Прежде чем Джон вернулся, Шерлок ушёл в спальню и закрыл дверь. Пытаясь делать это тихо, он заглянул во все полиэтиленовые пакеты, пока не нашёл сокровище, которое Джон там скрывал: список покупок. Бросив пакеты в сторону и разгладив бумагу по ноге, Шерлок стал разглядывать петли и линии почерка Джона. Глядя на каждую закорючку «е», он мог сказать, что Джон написал первые несколько пунктов быстро, поскольку каждая «е» была менее аккуратно написана, чем предыдущие. А вот последние несколько пунктов, один за другим, были добавлены позже, когда Джон их вспомнил. Шерлок увидел, что кое-где нажим шариковой ручкой был сильнее, когда Джон, прежде чем уйти в магазин, вернулся, чтобы небрежно дописать последние пункты. Он слышал, как Джон начал звенеть посудой на кухне, но позволил себе какое-то время посидеть на краю кровати с запиской в руках, наслаждаясь украденной близостью, о которой тот никогда не узнает.***
Всё началось достаточно невинно, когда под креслом Джона Шерлок нашёл клочок бумаги. На нём было написано Шерлок Холмс и 221Б, Бейкер-стрит. Отбросив её в сторону, Шерлок собрался возобновить поиск канифоли, которая выпала из футляра для скрипки. Но вместо этого он решил внимательно посмотреть на незнакомый почерк. Бумага была вырвана из блокнота, выдаваемого студентам в Бартсе. Почерк был не Майка Стэмфорда, и это подразумевало, что запись сделана Джоном, вероятно, сразу после их первой встречи. Вместо того, чтобы выбросить листок, Шерлок спрятал его в карман и забыл о нём до конца той ночи. Шерлок терпел уборку, но только до определённой степени, поэтому, каждый раз, перед тем как раздеться перед сном, он доставал всё из своих карманов, чтобы у него не было больше таких инцидентов, как с щипцами. Он нашёл в кармане записку и положил её на тумбочку рядом с портмоне, двумя бритвенными лезвиями и коробком со спичками, который всегда носил с собой, считая, что огонь может понадобиться почти в любой ситуации. На следующее утро он нашёл ещё одну записку. Он и её не выбросил; вместо этого, по причинам, которые не хотел исследовать, он положил её в свой ящик с носками. И вскоре к этим запискам присоединились другие.***
Записки с номерами телефонов. Напоминания. Назначения. Квитанции с подписью Джона. Один адресованный самому себе конверт. Каждый образец почерка Джона, вытащенный из карманов или из мусорного ведра, а один даже выкраденный из его комнаты, когда Шерлок думал, что ему могло сойти с рук воровство, оказывался в ящике с носками. Он сказал себе, что это было логично. Что, если ему понадобится подделать подпись Джона? Что, если он должен будет доказать почерк Джона в случае похищения? Он мог всегда использовать его для исследования. Анализ почерка − это лучше, чем нумерология. Нумерологией занимаются шарлатаны, которые были не лучше так называемых френологов* прошлой эпохи, но Шерлок стал чем-то вроде эксперта в идентификации почерка. Поэтому Шерлок изучал почерк Джона, притворяясь, что это − практика, где он использовал того в качестве основной, контрольной группы. Он учился проводить параллель между почерком и настроением Джона, читать график Джона в том способе, которым тот отправлял письма или оттягивал это. Когда Джон уставал, буквы очень сильно наклонялись влево и становились нечитабельными. Когда ему было холодно, он писал очень убористым почерком. Это всё было ради науки. Именно так Шерлок объяснял себе всё это.***
− Напомни мне никогда больше не садиться на ночной поезд, − устало пробормотал Джон. Бросив сумку с ноутбуком на диван, он потом поставил на пол небольшой чемодан. − Мне нужен душ и не меньше тридцати часов сна. − Я говорил тебе, что это будет скучно, − самодовольно произнёс Шерлок. Взгляд его притягивал боковой карман сумки. Как ожидалось, её внешний карман был переполнен бумагами. − Конференция была хороша. А вот поезд − ужасен. − Джон поднял чемодан, вздрогнул от боли в спине, но, с ворчанием её проигнорировав, направился к лестнице медленными скованными шагами. Шерлок смотрел на него, с трудом удерживаясь от желания предложить помассировать напряжённые мышцы. А как только Джон оказался вне поля зрения, Шерлок бросился к дивану и вытащил из кармана сумки все бумаги. Расписание конференций и интересные лекции были обведены синей ручкой − не то. Подписанные квитанции. Визитные карточки от других врачей − позже он их сожжёт, чтобы предупредить любые идеи устроиться на высокооплачиваемую работу, из-за которой Джон может съехать с Бейкер-стрит. А потом он нашёл настоящую золотую жилу: записи конференций Джона. Усмехнувшись, он положил ногу на ногу и прислонился боком к спинке дивана, водя пальцем по линиям почерка. Ему было интересно не содержание этих записей, а рука, которая держала ручку. Он почти мог почувствовать, какие лекции Джону были интересны, а какие − нет. Его волнение было явно видно в быстрых, смелых штрихах его ручки. А вот более скучные лекции заслужили только несколько поспешных слов, некоторые из которых обрывались каракулями − спиралями, заштрихованными квадратами и геометрическими фигурами. Последние три дня были здесь, перед ним, Шерлок чувствовал их кончиками пальцев. Закрыв глаза, он позволил себе насладиться этим ощущением несколько драгоценных минут. Джон мог бы не заметить украденных Шерлоком квитанций или записок, но он, конечно, заметил бы потерю всего блокнота. Как только конференция забудется, он сможет пробраться в комнату Джона и украсть блокнот, но это случится не раньше, чем через месяц или даже больше. Он не услышал, когда Джон вернулся в гостиную, потому что этого не должно было произойти так рано. Джон устал из-за боли и попыток спать сидя. Оказавшись наверху, он должен был остаться там. Самое большее, что он мог сделать − это спуститься, чтобы принять горячий расслабляющий душ. Вместо этого, когда Шерлок наконец открыл глаза, он чуть не подпрыгнул от неожиданности, потому что Джон стоял здесь, рядом с диваном, и смотрел на него со странным выражением на лице. К ужасу Шерлока, он понял, что рисует кончиками пальцев круги по записям Джона. Это выглядело очень интимно и чувственно, и на ум не приходило ничего, чем можно было объяснить данное действо. Джон наклонил голову набок, на губах появилась улыбка, а в уголках глаз − морщинки. − Я понятия не имел, что ты так заинтересован в травматологии, − сказал он, нарушив молчание мягким ровным голосом. − Скучно, − Шерлок растягивал слова, хотя внутри паниковал. Отдав блокнот Джону, он встал, ожидая, что Джон отступит, но тот этого не сделал, оставив их лицом к лицу. Их разделяло меньше двух дюймов воздуха, который начал потрескивать, как трансформатор электростанции, собирающийся взорваться. Яростно. Эффектно. С обманчиво мягким смехом Джон бросил блокнот на диван позади Шерлока. − Всё хорошо? − спросил он, только потом отступив. Потрескивание воздуха исчезло, оставив Шерлока на мгновение ошеломлённым и ослеплённым, как после молнии в глубокую ночь. − Прекрасно, − защищаясь, рявкнул он и скрылся в спальне, понимая, как мало достоинства сохранил.***
− Джон. − Растянувшись на диване, Шерлок не двигался, только закрыл рукой глаза, отгораживаясь темнотой от ненавистного знакомого вида гостиной. Ему за эти дни до смерти надоели обои, мебель и вид из окна. Он серьёзно подумывал о том, чтобы изменить его с помощью огня. − Хмм? − Иди, застрели кого-нибудь. Только будь изобретателен. − Нет. Шерлок вздохнул, не убирая руки с глаз. − Мой мозг гниёт, Джон. Иди, ограбь банк. − Нет. − Сделай что-нибудь интересное! Он почувствовал слабый укол надежды, как кресло Джона скрипнуло. Тот встал и куда-то направился. Шерлок чуть не убрал руку, но понял, что это будет обман. Не то чтобы Шерлок надеялся, что Джон сможет изобретательно ограбить магазин на углу, но сейчас что угодно − лучше, чем этот застой. Последнее дело было три недели назад, а его раскрытие заняло меньше часа. Чёрт, у него заняло больше времени обналичить чек, чем раскрыть преступление, и произошло это только потому, что, по-видимому, был день выплаты зарплат, а на чёртовой планете никто и никогда не слышал об электронном депозите. Он должен сделать так, чтобы клиенты сразу отдавали чеки Джону. Прикосновение к его запястью заставило блуждающие мысли резко на нём сосредоточиться. Руки Джона были небольшими, но невероятно сильными; Шерлок ощутил, как Джон довольно эффективно заманил его в ловушку дивана. Рукав его халата заскользил до локтя, обнажая предплечье. Ещё одно прикосновение, на этот раз очень деликатное и мягкое, заставившее Шерлока ахнуть, началось чуть ниже локтя. Острая линия, от начала до конца, с закорючкой в основании. Прикосновение исчезло, а потом вернулось чуть ниже, нарисовав круг. Рука Шерлока напряглась, и он забыл, как дышать. Джон сжал его запястье правой рукой, чтобы было удобней писать, и левой рукой написал большую букву «J» и строчную букву «o». Это − его имя, понял Шерлок, и весь мир сузился до фломастера, скользящего по коже, и руке Джона на запястье. После Джон вывел «h» с «n» и сказал: − Это заняло у меня некоторое время, чтобы понять, — немного пустого пространства, − но потом я нашёл твою коллекцию, − большая «H» и «a», начало его второго имени. − Когда она стала увеличиваться, − он написал «m», «i», «s», «h» и оставил немного пустого пространства, − я стал искать связь, − он не торопился с «W», делая её прекрасной. − Я догадался, что это потому, что всё это писал я, − быстрая «a», затем размашистая «t», а потом «s», − но мы не можем все быть тобой, поэтому не моя вина, что всё заняло много времени, − Джон тщательно написал «о». − Это − только я, не так ли? − спросил он и вывел последнюю «n». Затем Джон его отпустил, и Шерлок вздрогнул, поскольку ему показалось, что без его прикосновений стало холодно. − Даже не имеет значения, что я пишу, не так ли? − спросил Джон, нежно коснувшись руки кончиками пальцев. А потом Шерлок ощутил, как Джон нарисовал круг на его ладони. − Ответь мне. − Нет, − сказал Шерлок. То, что слетело с его губ, было больше похоже на выдох, чем на слово. − Почему? В небольшом уголке его разума, который всё ещё работал, Шерлок думал об объяснении своего научного анализа почерка Джона, и о том, как он мог прочитать настроение, активность и состояние его здоровья по манере, которой тот писал, но всё это было слишком сложно, слишком детализировано. − Шерлок? − очень тихо позвал его Джон, коснувшись фломастером его руки два раза, а потом нарисовал дугу − это была карикатура улыбающегося лица, похожего на то, что было нарисовано на стене. Мазки были быстрыми. Уверенными. Счастливыми? Сдвинув на диване подушки, Джон сел на самый край и прижался бедром к рёбрам Шерлока. А потом взял его левую руку и прижал к своей груди. − Ты собираешься что-нибудь сказать? Шерлок открыл рот, чтобы ответить, но вдох превратился в стон, когда Джон потянул вверх его поношенную футболку. Джон наклонился и коснулся фломастером нижнего ребра. Джон начал писать уверенно, но слишком быстро для того, чтобы можно было понять, что он пишет. − Ты видишь всё, кроме того, что прямо перед тобой, − произнёс Джон. По тону его голоса Шерлок понял, что тот улыбается. − Что ты прочитал из того, что я писал? Шерлок обрёл дар речи. Переместив руку вверх и позволив себе приподняться, он в изумлении уставился на Джона. − Всё. Пристально на него посмотрев, Джон усмехнулся. Он никогда не прекращал писать. − Перефразирую одного особенно самодовольного болвана: я знаю, что ты всё это читал, но ничего не понял. − Что... − удивился Шерлок, дёрнувшись от щекотки, когда фломастер упал ему на живот. − Не двигайся, − предупредил Джон. − Итак, что ты прочитал? − Шерлок напрягся, и Джон положил руку ему на грудь, не давая встать с дивана. − Скажи мне, − попросил Джон. Пытаясь игнорировать фломастер, руку Джона и его близость, Шерлок ответил: − Квитанции. Записки. − А что ты не увидел? − спросил Джон, прежде чем Шерлок смог вспомнить что-то ещё. Шерлок уставился на него, но Джон смотрел вниз, наблюдая за тем, как фломастер оставляет чёрный след на его животе. − Я не... Что... − Мой последний оплаченный чек за аренду, − произнёс он. Шерлок дёрнулся, но Джон, снова прижав его к дивану, спокойно сказал: − Нет, Шерлок. Это − то, что ты не видел. Ты оставляешь части тела в холодильнике... − Эксперименты... − Кухня представляет собой свалку из опасных химических веществ... − Безопасные... подписанные... − Я не могу завести подругу... − Ни одна из них не... Ты не... − Ты пытаешься убить меня чуть ли не каждую неделю... − Тебе нужен адреналин, ты без него не можешь... − И всё же, − прервал его Джон, когда он отбросил фломастер, − я ещё здесь, Шерлок. То, что ты не видел, говорит о том, что я никуда не уйду. Шерлок посмотрел на Джона, вспоминая и исследуя каждое их взаимодействие в новом свете. Джон говорил правду. Новый взгляд на всё это говорил, что тот говорит абсолютную правду. Шерлок снова попробовал сесть, и на этот раз Джон позволил это, хотя и не отодвинулся. Шерлок приподнял футболку и посмотрел на себя, прочитав надпись вверх тормашками. «Собственность Джона Хэмиша Ватсона. Если найдёте, пожалуйста, верните в квартиру 221Б по Бейкер-стрит. Не кормите». Он начал смеяться, подняв голову только тогда, когда Джон коснулся его лица испачканными чернилами кончиками пальцев. − Потому что ты постоянно где-то шатаешься без меня, − объяснил Джон. − Ты предпочёл бы, чтобы я этого не делал? − улыбаясь, спросил Шерлок. − Мне скорее нравится знать, где ты. Как ещё я смогу тебя уберечь? Шерлок наклонился в ответ на прикосновение Джона, пытаясь найти в его глазах любой признак неуверенности или дискомфорта. − Безопасность скучна. Джон тихо рассмеялся и свободной рукой провёл по животу Шерлока. − Тогда я буду рядом, чтобы развлечь тебя, − сказал он и наклонился, чтобы поцеловать его в губы.