Огненная Змея

Прохладный осенний день не был чем-то хорошим или плохим для Айлин, не мешал проводить время наедине с собой. Девушка, никуда не торопясь, медленной размеренной походкой гуляла в парке, фотографируя природу. Вот остановилась маленькая рыжая белочка. Она принюхивается и осматривает все вокруг, нет кого-то, подошедшего слишком близко, не нападет ли кто? Она маленькими шажочками подходит к орешку лежащему неподалеку от дерева. Айлин видит это, она садится на корточки, берет в руки фотоаппарат и делает снимок белочки, как только она берет в лапки орешек. — Замечательный кадр, — улыбнувшись произносит девушка. Айлин видит как белочка быстро убегает, ловко залазит на дерево, карабкаясь по нему. Сделав еще пару снимков, девушка с улыбкой на лице возвращается домой. Айлин никогда не выходит оттуда без фотоаппарата. Стоит ей увидеть красивый кадр, как она тут же берет в руки свое орудие и начинает фотографировать. Благодаря любви к данному делу, она работает школьным фотографом. И, казалось бы, жизнь прекрасна, любимое занятие, преданные друзья, пусть их немного, но они есть. Ничего не может изменить ее жизнь, ничего не должно пойти не по плану. Но она и сама не знает насколько она особенна и как ее жизнь в скором времени изменится. Вопрос в том, в какую сторону? Ей остается пройти несколько шагов и она будет дома. — Айлин дорогая возвращаешься домой? — позвала ее пожилая соседка, мисс Нортон. — Да, — остановившись девушка, улыбаясь, ответила. — Ох, ни секунды не можешь усидеть на месте, не сфотографировав что-либо, — рассмеялась соседка. — Такая уж я, — ответила Айлин. — Мне пора. До свидания! Айлин продолжила идти, а соседка про себя подумала, как она, однако, сочувствует девочке, чья семья не такая уж и хорошая. Женщина покачала головой, надеясь на то, что будущее у девушки будет куда лучше, чем у ее родителей. А родители у нее не сахар, конечно… Айлин вошла в дом и застала привычную для нее картину: родители опять ссорились. Отец как всегда пьян, а мать кидает в него тарелку. Девушка тяжело вздохнула. Один из осколков приземляется прямо под ноги, но, чего уж там, весь пол в осколках, вещи разбросаны, а со стен слезает краска и остатки еды. Давно однако тут не наводили порядок. Сама Айлин не хочет этого делать, а точнее она перестала этим заниматься еще год назад. Ранее она одна убирала в доме, мать в этот момент лежала и смотрела телевизор, а стоило отцу вернуться домой, как она уходила, и наскоро варила спагетти. Если бы у Айлин были брат или сестра, они вдвоем стали бы здесь рабами, но так как она одна, то перестала заниматься хозяйством. Мать это заметила и не упустила возможности накричать на дочь мол она нахлебница, ничерта не делает, а также неблагодарна, но слова матери проскользнули мимо ушей Айлин, как будто они не были сказаны и вовсе. Сейчас же скандал похоже перерос в драку. Отец схватил мать за руку, силой потащил на себя, и женщина, не сохранив равновесие, упала к ногам мужа. Тот снова потянул женщину за руку и ударил ее кулаком по лицу. — Это я то деньги не приношу в дом? Ты то что делаешь? Сидишь дома и ни черта не делаешь! Ты посмотри во что дом превратила? Помойка, а не дом! Ты даже готовить не умеешь! Удар, еще один, женщина кричит, пытается упираться, но у нее ничего не получается. Айлин, не выдержав, подбегает и хватает отца за руку, которой он наносил удары ее матери, девушка пытается остановить разъяренного мужчину, успокоить, но у нее ничего не получается. Он будто не видит ее, не чувствует хватки своей дочери. — Папа хватит! Прошу! — Отошла! — орет он, дергая рукой, пытаясь освободиться от девушки. Видя, что дочь не отступится, он отпускает мать. Айлин отпускает руку отца, а тот поворачивается к ней лицом, девушка чувствует себя маленькой рядом с ним, тот на две головы выше. Он огромных размеров! Отец поднимает руку и дает дочери пощечину. Удар был настолько сильным, что девушка упала на пол, схватившись за щеку. Айлин с трудом сдерживает слезы, ведь ее никогда не били, это впервые. Она поднимает голову и смотрит на отца виноватым взглядом, но в тоже время с обидой, что тот на нее поднял руку. Она видит его налитые кровью глаза, видит тяжело дышащего злого, как демон, отца. Но не только в нем проснулась злоба. В сердце Айлин вместе с обидой появилась та же злость. Она всю жизнь прожила в семье, где ей не дарили любовь и заботу. В семье, где родители ничего и никогда ей не покупали, где все друг друга ненавидят, а ей приходится разнимать дерущихся друг с другом родных. Она с самого детства видела, как отец насиловал мать, терпела крики, издевательства, оскорбления и вечную ругань. Но сейчас она больше не в состоянии терпеть это все, ее злоба достигла апогея, разрослась внутри, заполонила каждую клеточку тела. — Я тебя ненавижу! — прокричала она, сжимая кулаки. — Ненавидишь своего отца? Того, кто школу оплачивает? Того, кто тебя одевает, гадина? Мужчина от алкоголя явно сошел с ума, ему стало наплевать кого бить, лишь бы выместить свою злобу. Мать, видя это, отползла как можно дальше, спряталась под столом. А девочка, свернувшись клубочком, терпела побои ногами. Удары будто обжигали все тело, боль пронзала от головы до пят, слезы сами полились из глаз. Длилось это все недолго, Айлин почувствовала внутри себя что-то теплое. Тепло разливалось по всему телу, согревая и придавая ей сил. Это была ярость, но не просто ярость, а нечто большее, что-то такое, что она никогда в своей жизни не ощущала, ей это было приятно, она хотела выместить ее на ком-то, чтобы все почувствовали ее гнев, злобу! — Хватит! — громко прокричала она, не выдержав больше ударов. Ее руки, сжатые в кулаки, загорелись, языки пламени метнулись на отца, отбрасывая его далеко к стене. Айлин и сама воспламенилась, одежда на ней загорелась, спустя минуту ее и вовсе не было. Девушка перестала себя контролировать, дала волю всем своим чувствам. Она направляла огонь то на отца, то на мебель, ярость заполонила ее всю, лишая рассудка, заставляя сжечь все вокруг. Дом охватил всепоглощающий пожар, а сама Айлин, исчерпав все силы, потеряла сознание. Очнулась она в больнице. Врачи были удивлены, что на девушке не было ожогов, а сама Айлин прекрасно знала, почему так, но в тоже время была в ужасе от самой себя. Ей сообщили, что ее родители мертвы, она осталась совсем одна. У нее спросили, есть ли у нее ближайшие родственники, и она ответила, что есть тетя и она живет в другом городе, дала ее номер телефона, чтобы ей сообщили о трагедии и о том, что она Айлин жива и ей нужна помощь. Так же у нее спросили, как случился пожар. Девушка четко и быстро ответила, что мать открыла газовую комфорку, она стояла с зажигалкой и сказала отцу, что если он не успокоится, то подожжет тут все, он не послушал и она кинула зажигалку, так и случился пожар. В этот момент внутри нее все сломалось, рухнуло, как карточный домик. Айлин знала, что нельзя говорить о том, что произошло на самом деле. Она боялась себя, боялась того, что сделают с ней. Ведь она убийца, она лишила двух людей жизни. Но она почему-то не чувствовала вину за то, что убила своих родителей, ей было все равно на них, точно так же, как им было все равно на нее. Единственное, что чувствовала Айлин, так это страх. Она боялась самой себя, своей сущности, думала, что стала чудовищем, мутантом. Она и подумать не могла, что такое могло с ней случится и она теперь та, о которых рассказывали по телевизору с ужасом и негодованием в голосе. Айлин лежала в палате и думала о том, как ей теперь жить. Девушке было страшно, что если кто-то коснется ее тела, она подожжет его, как сделала это с семьей. Айлин знала, что есть школа для одаренных людей, для мутантов, но примут ли ее, ведь она опасная, бесконтрольная? Девушка четко осознавала, что ей нужно поехать туда, ей могут помочь, если конечно согласятся. Но она боялась, страх засел где-то внутри и давил на нее. Боялась того, что огонь может в любую минуту проявить себя и сжечь тут всё, боялась что он поглотит и ее, уничтожит и так настрадавшуюся девочку. — Монстр, — прошептала Айлин, обращаясь сама к себе. Маленькие капельки упали на постель. Эгоистично с ее стороны думать о себе, позабыв о своих родных, которых она сожгла заживо. Глубоко внутри она любила их, сожалела о содеянном, но также внутри жила и ненависть. После стольких лет страданий они наконец поплатились за своих грехи. Со слезами на глазах девушка провалилась в сон. Ближе к обеду приехала ее тетя Аделаида, вместе с вещами, чтобы ее племянница что-то одела, все же вся ее одежда и другие вещи сгорели. — Спасибо, тетя, — девушка искренне улыбнулась женщине. Айлин вытерла слезы и заправила прядь волос, цвета коры дуба, за ухо, встала с койки, взяла пакет с вещами и начала одеваться, стараясь не делать резких движений, ведь она не знала, как именно проявляется внутренний огонь. — Послушай я не могу тебя забрать, у меня проблемы дома. И… — девушка перебила тетю, чтобы той не нужно было оправдываться. Она все равно не поехала бы с ней, ведь опасность исходила от каждой клетки ее тела, да и тетя не принимала ее, это было видно. Женщина не хотела помогать, выкручивалась как змея. — Все в порядке. Я знаю, где мне переночевать, меня там примут. Мне только нужны деньги на проезд. Я потом верну. Пожалуйста! — девушка подчеркнула последние слова, отмечая их важность. — Да. Конечно. Но где ты будешь ночевать? Я хотела предложить тебе остаться в нашем загородном домике. И тебя там хоть примут? Вдруг нет, что дальше будешь делать? — тетя проявила легкое притворное беспокойство, будто не зная, как сильно это видно. — Тетя Аделаида, не переживайте. Если не примут, я приеду к вам, если денег хватит, — это была ложь, она никогда не приедет к этой женщине, она лучше будет ночевать на вокзале чем у той, которая не хочет возиться с ней. — Ты же совсем одна поедешь! Как я могу это допустить? — спрашивает женщина в надежде, что ее племянница настоит на своем. Хотя бы для вида ей нужно проявить какое-то беспокойство, показать, что ее как-то волнует племянница. — Тетя. Я взрослая, мне шестнадцать! — Взрослая будешь, когда замуж выйдешь, — эту фразу тетя часто говорит лишь для того, чтобы девушка поскорее вышла замуж, ведь тогда никогда не пришлось бы ее видеть. Когда у тебя есть своя семья, работа, свои заботы тебя мало волнуют родственники. Женщина судила по себе, ведь, когда вышла замуж, она делала все, чтобы не видеться с сестрой. Ей было стыдно за свою родную кровь, ведь та пошла по черной дорожке, выбрала не того мужчину, жила ужасной жизнью. — Так вы дадите денег? — Айлин с дежурной улыбкой повторно попросила тетю. Удивительно, что две сестры, которые вместе выросли, стали такими разными. Мать Айлин стала неопрятной и грубой женщиной, а Аделаида умной и красивой дамой, имеющей свой бизнес. Аделаида в конечном итоге сдалась и дала девочке денег, только бы скорее она отстала. Выйдя из больницы, родственники распрощались. Каждая пошла своей дорогой, надеясь больше никогда не пересекаться. Айлин не пришлось искать школу Ксавье, пытаться добраться туда. Люди из школы сами ее нашли. Девушка сидела в кафе, когда к ней подошли две женщины. Одна была с длинными белыми волосами, а другая с яркими рыже-красными волосами. — Привет, — дружелюбно улыбнулась рыжая и села рядом с Айлин, блондинка последовала примеру своей подруги, также устраиваясь на стуле. — Здравствуйте, — взволнованно ответила им Айлин, поставив чашку с чаем на столик Руки начали подрагивать от неожиданного визита. Она смотрела то на одну, то на другую особу, пытаясь понять, представляют ли они какую-то опасность и зачем вообще подсели. — Мы тебе не навредим, не стоит нас бояться. К сожалению мы знаем, какую ужасную вещь ты сделала. Но мы искренне хотим тебе помочь, дорогая, — рыжая начала диалог первой. — Да. Не стоит бояться, мы не хотим причинить тебе боль. Мы из школы для одаренных детей и пришли за тобой, — поддакнула ей блондинка. — И как вы меня нашли? — прищурившись, неуверенно спросила Айлин. Девушка нервно постукивала пальцем по столу, эти двое были очень странными, но по их виду не скажешь, что они злые. Но то, что они говорили было жутким! Откуда они узнали что она сделала? — У нас для этого свои методы, — рассмеялась рыжая. — Но будь уверена, мы не враги. Мы хотим помочь. И, Айлин, мы знаем, что ты мутант, и опять-таки для этого у нас тоже свои методы, как и для поиска подобных. — Но почему я должна вам доверять? Вдруг вы враги или ученые и будете ставить на мне опыты? — недоверчиво спросила у них Айлин, начиная медленно впадать в истерику. — Мы не настаиваем, можешь остаться. Но сможешь ли ты контролировать свои только что появившиеся способности? Ведь они проявились у тебя впервые, я права? — спросила блондинка, делая максимально серьезное лицо. — И если бы мы были злодеями, то мы бы тебя похитили и ты бы уже лежала на столе для опытов, малышка. — Вы правы, и да мои способности только что проявились. И я напугана, боюсь кому-то навредить, — виновато опустив голову, ответила девушка. В голове стали появляться моменты с прошлого вечера. Окутанная огнем кухня, кричащий отец, мертвая мать. — Меня зовут Джин. Джин Грей. А тебя? — Джин взяла девушку за руки, пытаясь приободрить и показать, что они на ее стороне. — Айлин Фард, — дрожащим голосом ответила девушка. — Ты не виновата в случившемся. Ты не знала, что это произойдёт. Но если ты не хочешь, чтобы это еще раз случилось, чтобы кто-то снова погиб, то тебе лучше поехать с нами. Мы поможем тебе, научим контролировать свои способности, и ты больше никогда никому не навредишь, — Джин сжала руку девушки и почувствовала, насколько горячей она была, будто девушка горела изнутри. — Вы правы. Я не хочу, чтобы еще кто-то пострадал. Я поеду с вами, — Айлин подняла голову и взглянула в глаза Джин. В них отражалось вселенское спокойствие и оно будто передавалось через взгляд. Все трое вышли из кафе и сели в машину. За руль села блондинка, как оказалось ее звали Ороро Монро, или просто Шторм. Ороро изредка поглядывала на Айлин будто ожидала от нее чего-то плохого или опасного. Джин тоже сидела впереди и иногда поворачивалась к девушке, тепло улыбалась, когда взгляды пересекались. — Айлин, — блондинка обратилась к девушке. — А что именно произошло дома кроме пожара? — Я смутно помню. Но… — Айлин облизала пересохшие губы. — Но я помню как горела, как направляла огонь на родителей, как они кричали, как воспламенялась их одежда. Весь дом горел, — голос был охрипшим, в нем слышалась невероятная боль, по щекам Айлин потекли слезы, она отвернулась к окну. — Но какая была причина? — спросила Джин, она говорила сочувственно, мягко. — Отец напился и набросился на мать, я пыталась его оттолкнуть, как-то остановить. Но тоже попала под удар, а потом случилось то, что случилось. Огонь, крики и я отключилась. Допрос закончился, женщины больше ничего не спрашивали у Айлин, дальше все ехали молча. Айлин спрашивала себя, что думают теперь о ней Джин и Шторм, не считают ли они ее убийцей и монстром. Но все было куда проще: Джин думала о том, как теперь тяжело девочке, что возможно она загоняет себя, думает о том, что она чудовище, и что теперь им нужно как-то переубедить ее, ведь когда-то, когда она училась в школе Ксавье, ее тоже все боялись и думали, что она чудовище. А Шторм думала, что Айлин наверняка трудный ребенок и справиться им с ней будет трудно. Двухчасовую тишину все-таки нарушила Джин. — Знаешь, Айлин, у нас в школе уже есть человек, который может управлять огнем. Тебе стоит с ним познакомиться, он также может помочь. — Я не просто могу управлять, я создала его. Я вся была в огне, целиком, — не посмотрев на Джин, ответила ей Айлин. Джин повернулась, чтобы посмотреть на девочку, она увидела опечаленное лицо девушки, как она смотрела в окно, на дорогу, пейзаж вокруг. На самом деле Джин удивилась тому, что Айлин могла создавать огонь. — Ты не должна бояться своих сил, ведь они часть тебя, они идут изнутри, могут быть под твоим контролем, если научиться. — А вы убивали людей? Близких? Даже тех, кого не любили? Вы чувствовали из-за этого вину? — Айлин повернула голову, посмотрев на Джин, та в свою очередь потупила взгляд, задумавшись. — Айлин, ты должна понять, что чем больше ты боишься себя и своих способностей, тем сильнее и опаснее они становятся. Тебе придется принять их, ведь вы одно целое, — вмешалась в разговор Ороро. — Да, Шторм права. Тебе следует принять себя, пусть это и тяжело, но тебе придется. И я в тебя верю. Айлин не обратила внимание на то, что Джин не ответила на заданный вопрос об убийстве. Девушка подумала, что, возможно, она убивала. Может людей, а может и нет, а может и вовсе никого, это неизвестно и я могу даже не узнать никогда. Самым приятным для Айлин было то, что Шторм и Джин не боялись ее, а спокойно и вполне дружелюбно с ней беседовали. Она вспомнила, как Джин сказал, а что у них в школе есть человек который может управлять огнем. «А он не боится себя и своих способностей?» — подумала Айлин, касаясь кончиками пальцев холодного стекла, облокачиваясь на него. Но спустя пятнадцать секунд стекло запотело и стало теплым. Айлин отодвинулась, нарисовала на стекле сердечко. Странно, но она никогда не чувствовала холода зимой, она могла свободно снять курточку и ходить по улице в одном свитере, а лето не было для нее жарким. Айлин подумала, что, возможно, это из-за ее способностей, она просто не замечала их, и долгое время они дремали, ожидая походящего момента, чтобы выплеснуться наружу. Спустя еще три часа они прибыли в школу. Айлин, выйдя из машины вместе с Джин, осматривалась вокруг. Огромное поместье, вокруг одни деревья, дети и подростки спокойно ходят, радуются, улыбаясь, здороваются с Джин и Ороро. Айлин подумала о том, как здесь было бы красиво летом, когда все цветет и зеленеет, а если бы еще и у нее был бы в руках фотоаппарат, то она бы и в дом не заходила, то и дело находилась бы на улице. На минуту она даже подумала о том, что ей здесь понравится и она со всеми подружится, но тут же ее мысли вернулись к тому ужасному дню убийства, и пониманию, что ее будут считать чудовищем и убийцей.