Семейные "будни" Повелителей Молний

      …Еще раз поочередно заглянув в приоткрытые двери спален Джастис и Александра, и, убедившись, что дети спят, Тор направился в их с Дианой спальню. Он шел тихо, прислушиваясь к звукам в доме. Уже стоя рядом со спальней, мужчина услышал тихое пение – колыбельную. Рейн была еще совсем маленькой, поэтому ее кроватка пока что находилась в комнате родителей.       Бог Грома очень осторожно открыл дверь и бесшумно вошел в спальню. Его жена с малышкой на руках стоял возле ее кроватки, и, раскачиваясь, тихонько пела.

Hush, little baby, don’t say a word, Mama’s gonna buy you a magic sward [1]

      Из-за летнего зноя в комнате было очень жарко. Поэтому мужчина снял футболку, и бросил ее в корзину для стирки, стоявшую за дверью. Оставшись в домашних шортах, Повелитель Молний подошел вплотную к Богине, на которой из одежды были майка с плавками и тонкий халатик.       Принс почувствовала, как ее муж прижался к ней всем телом. Она улыбнулась и прикрыла глаза, чуть откинув голову. Руки Громовержца обняли женщину так, чтобы поддерживать ребенка вместе с ней. Им обоим было жарко. Но чувствовать тепло тел было настолько приятно, что пара не обращала внимания на жару.       - Ты не устала? – шепотом спросил Одинсон. – Может, я покачаю?       - Все хорошо, - ответила дочь Зевса. – Она засыпает, - Диана промурлыкала несколько нечленораздельных звуков, и добавила: - К тому же, ты и так уложил Джей и Алекса…       - Они быстро угомонились, - продолжая обнимать жену, Тору улыбнулся, и слабо поцеловал Принс в плечо. – Набесились видимо.       Женщина усмехнулась.       - Конечно набесились. Ты ведь играешь с ними во все их игры. И откуда только силы берутся, ума не приложу… - она продолжила раскачиваться, и муж раскачивался вместе с ней.       - Мне нравится с ними возиться, - Одинсон потерся носом о шею Богини. – Это несложно, когда ты сам большой ребенок, - его рука нежно коснулась лица Рейн, и та поморщила носик. – Алекс и Джей так выросли, что я стал забывать, какими крошечными могут быть дети…       - Она наше маленькое чудо, - дочь Зевса улыбнулась. – Мне не хочется выпускать ее из рук…       - По сравнению со старшими, она такая тихая, - проговорил Бог Грома, гладя кончиками пальцев щечку девочки. – Помню, Лекс и Джейка в ее возрасте были намного беспокойней…       - Да-а-а, - протянула Диана. – Помню, как мы по очереди брали их на руки, и постоянно качали. Особенно, когда у них резались зубки…       - Ох, - вздохнул Громовержец, - помню, как уснул в твоем кресле-качалке, крепко держа их обоих в объятиях… - его рука, которой он гладил Рейн, снова легла под руку жены. - Как не упустил только… - посетовал мужчина.       - Ты всегда их крепко держал, - просто сказала Принс. – Ты хороший отец, милый. Лучший, - губы Тора растянулись в довольной улыбке. – Да и засыпали они только в твоих руках… - женщина немного помялась. – Я даже немного ревновала.       - Детей ко мне или меня к детям? – поинтересовался Одинсон.       Хотя заранее и знал, что любой ее ответ будет ему приятен.       - И то, и другое, - честно призналась дочь Зевса. – Что они так к тебе льнут, и что ты постоянно с ними… - в ее голосе проскочили нотки ревности.       - Бедненькая моя, - Бог Грома чуть сильнее сжал свои объятия, - не нужно этого делать. Ты ведь знаешь, как сильно я люблю тебя… - его губы заскользили по шее любимой.       - Знаю, - она прикрыла глаза. – И я тебя люблю… Просто немного женских капризов, - Богиня улыбнулась. – Сама удивляюсь тому, что они у меня есть.       - Когда живешь «по-человечески», то и чувства испытываешь «человеческие», - серьезно проговорил Громовержец.       Диана приподняла бровь.       - Кажется, дети добавили тебе мудрости,- тихо произнесла Принс. – Отец бы тобой гордился…       - Спасибо, - еле слышно произнес Тор. – Давай, я покачаю, а ты немного отдохнешь.       - Хорошо, - согласилась женщина.       Богине не очень-то хотелось покидать объятия своего мужчины, но ей уже стало слишком жарко. Она нехотя развернулась к Одинсону лицом, и протянула ему малышку Рейн. Мужчина бережно принял ребенка, и принялся раскачиваться с ней из стороны в сторону.       Отдав мужу девочку, Принс сняла свой халатик, и, взяв в руки пульверизатор с водой, присела на край постели. Богиня побрызгала на себя водой. По коже дочери Зевса начали стекать мелкие капли, охлаждая ее тело. Она собрала волосы левой рукой, и обрызгала шею.       Все действия женщины не укрылись от глаза ее мужа, баюкающего Рейн. Он успел окинуть взглядом все ее изгибы – длинные ноги, крутые бедра, круглые груди, которые налились после родов, и постоянно волновали мысли мужчины… Теперь по всему этому соблазнительно стекали капли воды. Бог Грома непроизвольно облизал верхнюю губу, и отвернулся, устремив свой глаз на дочь.       Рейн тихонько сопела в объятиях отца. У нее немного подрагивали веки, и она постоянно морщила носик. Наверное, ей снилось что-то не очень приятное. Хотя, что неприятного может сниться маленьким детям несколько месяцев отроду? Громовержец, уложив девочку на одну руку, нежно погладил ее носик. Чтобы не морщила.       Поглаживания подействовали. Через некоторое время Рейн перестала морщиться. Довольный собой, Громовержец осторожно положил ее в кроватку. Он повернулся в сторону жены, как раз тогда, когда та тщетно пыталась заплести себе косу.       Тор подошел к кровати, и сел рядом с Дианой.       - Не заплетай волосы, - его руки взяли женщину за кисти, и медленно отвели от непослушных прядей. – Мне нравится, когда они распущены, - пальцы мужчины проскользнули сквозь шелк волос жены.       - Очень жарко, - пояснила свои действия Принс, но заплетаться перестала. – Она уснула? – Богиня кивнула в сторону кроватки.       - Да, - ответил Одинсон. – Ей что-то снилось, но, кажется, я ее успокоил, - пальцы мужчины дотронулись до лица жены. – И теперь могу приласкать ее маму, - он усмехнулся. – Если, конечно, ты не против…       - М-м-м, - протянула Богиня, после того, как ее муж еле-еле коснулся ее губ своими. – Хочешь зачать еще одно дитя? – женщина еле сдержала смех, вспомнив эту фразу, сказанную Богом Грома после рождения Рейн.       - О-о-о-о, я смотрю, тебе понравилась моя шутка, - Громовержец усмехнулся, и поцеловал женщину в подбородок.       - Разве это была шутка? – Богиня наиграно-удивленно приподняла бровь. - Я думала, ты серьезно.       - Я понял, я не умею шутить, - Тор покачал головой. – Но есть другие вещи, которые получаются у меня лучше… - его губы оставили несколько влажных следов на шее Дианы.       - Делать детей? – поддразнила мужа женщина.       По ее коже пробежали мурашки. От удовольствия веки прикрыли глаза.       - И это тоже, - согласился Одинсон.       Его руки притянули Богиню к себе. Но как только он снова попытался поцеловать Диану, та опять заговорила:       - Ну, может не сейчас, а как-нибудь позже… Когда Рейн подрастет…- дочь Зевса немного нервничала, потому что они еще не были близки после рождения дочки, поэтому никак не могла замолчать.       Но Громовержец прекрасно знал, как он может успокоить свою женщину.       - Может, - согласился Бог Грома, чьи глаза уже застилала пелена. – А сейчас давай не будем разговаривать… - лицо мужчины оказалось очень близко от лица жены, и его горячее дыхание обдало ее губы, тем самым заставив ее прекратить разговоры. - Чтобы я мог тебя приласкать… _____________________________________________________ [1] – немного переделала одну строчку из колыбельной, заменив «Papa’s» на «Mama’s» и «mockingbird» на «magic sward»