20-й день рождения

      20-й день рождения Анны, как говорится, удался на славу. Чудная принцесса начала празднество тем, что нацепила седой парик и с 6 утра изводила прислугу замка нравоучениями старческим голосом и напоминаниями о своем юбилее, смеялась с выражения лица несчастных, не смевших ничего возразить принцессе, и отвлекала их от подготовки к празднику. Затем, когда Анне казалось, что с них хватит, она озорно срывала с головы парик и, хохоча, искала новых «слушателей». Никто не пострадал, разве что Герда хваталась за сердце в подсобной комнате возле кухни и причитала кухаркам, что Ее высочество вся в отца, да Кай после вдохновляющей речи ходил немного заторможенным, в десятый раз спрашивая раздраженного главного повара, где в бальном зале расположится именинный торт.       Но торту нигде не суждено было расположиться – кто-то очень хитрый и ловкий выкрал святая святых дня рождения из кухни, еще теплый, отвлекши и до смерти напугав герра Хоффнера жутким собачьим воем и накидкой из волчьей шерсти. Пока пожилой мужчина приходил в себя, оборотень стащил королевский торт, на приготовление которого ушел 1 килограмм редчайшей пастилы, рулон золотой съедобной фольги, тонны крема и около сотни тончайших коржей. Через несколько часов младший дворецкий нашел в библиотеке только остатки крема и крошки.       Потом, ближе к обеду, катастрофа поджидала кабинет королевы. Кто-то выложил большими буквами из заварного крема «Я тебя люблю» от порога до рабочего стола. Ее Величество только за голову схватилась, и, если бы это не была ее дражайшая и любимая сестра, обратила бы любого за вторжения в ее трудовую святую святых обратно в ледяную статую.       А по коридорам замка носилась рыжеволосая бестия и задорно хохотала от очередной удачной затеи.       Дальше весело отпраздновали и вдоволь напились розового эренделльского пунша Кристофф со Свеном, которые помогали расставлять столы в бальном зале – кто-то прикрепил большой чан, полный напитка, на веревку у дубовых дверей. Свен недовольно трубил, облизывая своего хозяина, а Кристофф только со снисходительной усмешкой выжимал сапоги и липкую рубаху, качая головой. «Разошлась сегодня Анна».       Трагедия поджидала огромные занавесы зала: кто-то вырезал во всех них сердечки с загадочной буквой «Э» посередине, и это произошло в белый день, с тучей прислуги рядом!       Вечером, когда пожаловали многоуважаемые гости из множества дружественных стран, их, вместо красавицы-принцессы в шикарном вечернем платье, встретил паж по имени Арнольд. У него были короткие черные волосы, тонкие усики, фиолетовый фрак, и он ужасно обижался и деланно оскорблялся, когда его называли принцессой Анной и кланялись ему в качестве приветствия. Арнольд напропалую флиртовал с фрейлинами, принцами, двоюродной тетушкой Эдифью из Германии, а потом громогласно клялся в вечной любви Великой, неподражаемой и самой потрясающей женщине на свете – королеве Эльзе Разенграффе, падал ниц перед ее троном и предлагал ей выйти за него замуж, надевая ей на палец кольцо с бриллиантами (бублик).       Все шалости Анны удались на славу: прислуга в тихой ярости, повара в предынфарктном состоянии (кто-то насыпал в котел с жарким полмешка сахара), гости в глубоком шоке, который выражать прилюдно боялись – неприлично ведь. И все с непониманием и осуждением шептались о спокойствии королевы – та все спускала сестре с рук, делала вид, что ничего не происходит и, похоже, искренне наслаждалась вечером, мелкими глотками потягивая красное вино и невинно общаясь с присутствующими. А еще тихонько посмеивалась в ладошку, с нежностью наблюдая за шалостями сестры и порой подыгрывая ей.       Сердце наполнялось теплом, когда она видела счастливую, озорную Анну, а недоуменные лица высоких государственных шишек втайне приводили ее в эйфорию. Да если бы Анна решила подпилить громадную люстру в бальном зале, ей было бы все равно – главное, что любимая сестра рядом и счастлива.       Вечер не без удовольствия его участников подошел к концу. Прислуга стала прибираться, приглашенные - разъезжаться.       Именинница на ходу спрыгнула с лошади, оставив ее пастись в прихожей, спрятала шпагу в ножны и направилась в спальню королевы. Она никогда в жизни так не веселилась, нарушила все возможные правила этикета, видя, как приглушенно, в ладошку, посмеивается королева, ее Эльза, которая уже второй год подряд проводит с ней вместе.       Она застала сестру готовящейся ко сну. Распущенные кучерявые локоны, ночная рубашка из голубого атласа и улыбка на лице при виде Анны.       – Ну что, Ваше Высочество, сегодня вы превзошли саму себя. Если бы вы не являлись моей дражайшей и единственной сестрой, я бы могла заключить вас в темницу на 200 лет, 1 год и 2 месяца и казнить путем повешения 3 раза. Не считая 98 лет общественных работ на благо столицы и 30000 крон ущерба государственной казне.       Обе девушки зашлись хохотом.       – Прости меня, Эльза. Знаю, ты разрешила мне сегодня делать все, о чем я мечтала и мечтать не смела, но, наверное, с Арнольдом и тортом я переборщила.       – Знаешь, а мне понравились его клятвы в вечной любви. Особенно кольцо – просто объедение! Торжественно клянусь подумать над его заманчивым предложением.       Анна густо покраснела и опустила глаза. Потом подошла к сестре и легонько обняла ее, положив голову на плечо.       – Спасибо тебе за все, Эльза. Все эти шалости замечательны, но… – она погладила сестру по руке, – Ты – мой главный подарок. Каждый день, который мы теперь проводим вместе. Спасибо, что ты снова есть в моей жизни.       – О, Анна. – Эльза смахнула слезинку. – Я бы даже с головы короля Великобритании позволила тебе стянуть его искусный парик, только бы ты всегда была рядом, как сейчас.       Обе хохотнули, но в глазах стояли слезы счастья.       – Но знаешь, Эльза, чего бы мне хотелось сегодня больше всего?       – Больше, чем, наконец, искупать Кристоффа в пунше?       – Да. – улыбка Анны стала нежной. – Вот этого.       «Была не была».       И несмело накрыла губы королевы своими.       Она потом спишет это на шампанское, шутку, веселое настроение и магнитные бури над Северным полюсом. Ведь сегодня можно все, верно?..       Эльза опешила, коротко выдохнув в сладкие губы, но Анну останавливать не стала – эта последняя шалость сестренки ей самой в тайне была очень по душе. Праздновать так праздновать! Не каждый же день 20 лет исполняется.