Almost died

Мертвое тело Шерлока на асфальте… Нет, этого не может быть, не может… Не может быть правдой… Казалось, этот человек всегда жил и всегда будет. Зачем, почему он так сделал? Боль охватывает все изнутри. Боль, скорбь. Никто не знал его так хорошо, как Джон. Ничем не передать его эмоции — жизнь лишилась красок, смысла, радости. Иногда казалось, что Шерлок не человек, а машина, которой чужды эмоции. Но он всё-таки был человеком, ибо ему не чужда главная человеческая слабость — умирать. В глубине души всё ещё таилось ощущение, что этот человек сейчас как ни в чем ни бывало выйдет из-за соседнего дома и опять повлечет его за собой на расследование очередного дела. Перед Джоном всё проплывают увиденные сегодня картинки: Шерлок стоит на крыше, держа телефон в руке, его голос доносится, как в тумане — тихо, медленно, что не сразу доходит — «Прощай, Джон»; он, раскинув руки, срывается с крыши, Джон бежит, надеясь хоть чем-то помочь и предотвратить неизбежное; велосипедист на всей скорости врезается в него, но он, превозмогая боль, встает и бежит к Шерлоку, надеясь, что он еще жив; видит, что ему уже нельзя ничем помочь. Внезапная мысль врывается в сознание, снося всё на своем пути, как ураган. «Его больше нет. И никогда не будет.» Джон закрывает лицо руками. И вдруг, вскочив с места, устремляется прямо к тому дому, откуда несколько минут назад упал Шерлок. «Увидеть его ещё раз. Разделить его судьбу. Сделать последний прыжок.» Незаметно, обходя толпу, входит в дом и поднимается на крышу. Последние несколько минут своей жизни. Но он ещё не знает о наблюдающих за ним тревожных глазах того, кого он считает мёртвым. Джон подходит ближе к краю крыши. Закрывает глаза, готовясь к прыжку. Последний вдох… — Стой! Джон! Нет! — до боли знакомый голос обрывает окружающую тишину. Шерлок выходит из темноты, подбегает к Джону. Джон смотрит на непонятно откуда появившийся призрак ошеломленно, испуганно и печально, но вместе с тем сохраняя молчание. На лице отражается немой вопрос. — Джон, это я. Я жив. Джон закрывает лицо руками и издает то ли радостный, то ли печальный всхлип. — Джон? — Шерлок осторожно прикасается к нему, отводя его руку от лица и смущается, почувствовав на ней слёзы. Джон выдёргивает руку и отворачивается. Всхлипы переходят в беззвучные рыдания. Шерлок неуверенно касается вздрагивающей спины Джона и приобнимает его за плечи, стараясь успокоить. — Джон. Не делай так больше. Что бы ни произошло. — доносится до Джона. Он поворачивается и смотрит Шерлоку в глаза. — Я понимаю, что поступил более чем подло, разыгав свою смерть и позволив тебе… поверить в это и теперь явились столь неожиданно — так и до инфаркта можно довести… — Ах ты… — Шерлок перехватывает руку Джона, предотвращая удар под дых. — Так вот… Не делай так больше. Никогда. — Ты тоже. Обещай. — Обещаю. Постой, ты точно живой? Я, может, сам с собой разговариваю. Такое случается — шизофрения от нервного потрясения… — Живой, даже поживее некоторых. Джон дотронулся до Шерлока, и, почувствовав, что он точно ему не мерещится, заключил его в неловкие, но крепкие объятия. Когда они уже спустились вниз и шли по направлению к Бейкер-стрит, Шерлок предупредил: — Для всех других это должно оставаться тайной до определённого времени. Только узкому кругу людей это можно знать. — Кому? — Ну, Молли, миссис Хадсон, Майкрофту, моей Сети бездомных, и, думаю..... Гордону? — Грэгу. — А, ну да. — А теперь на Бейкер-стрит. В игру!