Тебе никогда не скрыться от смерти

— Как ты могла? — грозная фигура женщины в красном платье стояла передом к роскошной картине, написанной очень давно одним местным художником. Ее взгляд был устремлен на изображенных на холсте двух девочек, стоящих друг к другу спиной и держащих друг друга за руку. Это была самая любимая картина из всех картин, находящихся в Ее дворце, потому что именно на этой картине дочки изображали собой крепкий сестринский союз, которого, к сожалению, не было в реальности. — Могла. — подтвердила ее старшая дочь — Павлина. Из маленькой малышки она превратилась в женственного, красивого лебедя, который вот-вот, по закону этого мира, должен улететь из родительского гнездышка и жить самостоятельно, даже если в твоих венах течет королевская кровь. — То есть, — Королева повернулась к дочери передом, — ты бегала к этой предательнице с того момента, как мы с ней поссорились? — Да, — еще раз подтвердила девушка, не отрывая взгляд от глаз матери и почти не моргая. Потому что если она сомкнет глаза, в уголках появятся крошечные бусинки, которые градом покатятся по щекам, срываясь вниз с подбородка. Павлина не должна проявлять слабость перед матерью в такой ситуации, чтобы не быть в дальнейшем уязвимой. — И давно? — голос Королевы предательски дрогнул. Она держалась из последних сил, чтобы не наброситься на дочь. — Последние пять лет! — твердо ответила черноволосая, вздернув подбородок и выдавив из себя нахальную улыбку, чтобы еще больше чувствовать себя увереннее. За эти годы она перестала что-либо чувствовать к этой женщине. Постоянные отсутствия Хитоми дома, нежелание общаться с «малявками», полное безразличие к жизни девочек, за исключением их учебы. Зато потом, после того как мать разругалась со своей сестрой, начала интересоваться девочками, а если точнее, то только Джун. От Павлины, по-прежнему, требовалась только хорошая учеба. Такая несправедливость очень бесила на тот момент маленькую, двенадцатилетнюю девочку. Такой расклад событий не устраивал шатенку, и девочка попыталась найти поддержку в лице родной сестры, и когда из этого ничего не вышло, уже у тети Мераням. И она ее получила! Тетя очень любила свою племяшку, души в ней не чаяла, но и не сильно баловала. — Ты что, этим гордишься? — возмущению Королевы не было предела. — Нет, я этому очень рада, — спокойно ответила Павлина, убирая свои длинные волосы за уши. Джун медленно брела по широкому коридору в сторону своей комнаты. Она знала, что сейчас ее сестра на допросе у матери, и блондинке было ужасно стыдно, что из-за нее, сестре достанется не только по первое число, но и по второе, и третье, и так далее. Ведь если бы Джун, час назад (по своей воле) не рассказала про тайные похождения Павлины, то сейчас все было бы по другому. Но иначе она не могла смотреть как сестра, с каждым днём, меняется на ее глазах в худшую сторону и становится стервозной эгоисткой. Это надо было прекращать немедленно и единственный выход был поговорить не с сестрой (потому что это было бесполезно), а самой Павлине с матерью. Уж мать-то наверняка знает, что делать. Но Джун ошиблась. Сильно ошиблась. — Почему? Почему ты обманывала меня все это время? — с горечью в голосе спросила Хитоми. — Я тебя обманывала? — девушка усмехнулась, — Ты не интересовалась моей жизнью, не спрашивала как у меня дела, как я себя чувствую, чем занимаюсь. И после этого, я еще должна была слушать тебя? Все твое внимание уделялось Джун, а меня как будто и вовсе не существовало! — Не правда! — закричала правительница, — Я любила вас обоих одинаково! — Одинаково? — удивилась Павлина, — Тогда почему ты одевала Джун вечно в новые и красивые туфли и платья, а я была одета как простолюдины? Павлина прикусила нижнюю губу и держалась изо всех сил, чтобы слезы оставались в глазах. — Это не так! — всплеснув руками, правительница спустилась по маленьким ступенькам на пол и подошла к дочери, — Я тебя любила также сильно как и Джун, а эта обычная одежда, в которую тебя одевали, очень много значила для меня. — И что же? — ядовито выплюнула ей в лицо девушка. — Твой отец их сделал, когда узнал, что я беременна, — Хитоми вздохнула и отошла на два шага назад, — он хотел чтобы их носила наша дочь. И эту честь, я предоставила тебе! Павлина почти ничего не знала об отце, а то, что мать его сейчас упомянула, было шансом, чтобы наконец, узнать о нем. — Что с ним стало? — тихо спросила девушка. — Ты его прогнала? — Он сам ушел, — просто ответила женщина, но Павлина чувствовала, что мать ей соврала, — и ты уходи. Я не хочу больше тебя видеть! — Ты мне врешь! Что ты с ним сделала? — не выдержала наконец Павлина, закричав на весь зал с такой яростью, что на мгновение, Хитоми показалось как люстры под потолком кочнулись от крика ее дочери. — Убирайся из моего замка! — процедила сквозь зубы Хитоми. Павлина кивнула, вытерла появившиеся в уголках слезы и пошла прочь из зала. На выходе, она обернулась к ней и спросила: — Ты хотя бы любила его по-настоящему? — Пошла вон, предательница! — Хитоми схватила вазу с цветами и кинула в дочь, но та не растерялась и отбросила вазу в сторону, даже не дотрагиваясь до нее. И вот тут, Хитоми испугалась не на шутку. Павлина владеет телекинезом? Это Мераням ее научила? Только потом Королева заметила, что у сжатых в кулаки пальцах дочери, мерцают красные огни, которые постоянно колышатся и искрятся. Глаза дочери налились кровью, она выглядела как разъяренный зверь, у которого отняли кусок мяса. — Не смей так обращаться со мной! — предупредительно прошипела Павлина. Дверь захлопнулась даже громче, чем Хитоми могла себе представить. Устало проведя по своему лбу тыльной стороной ладони, правительница скрылась за гобеленом, висящим позади её трона. Тем временем, Джун наворачивала круги по своей комнате. Мысли ее были далеко за пределами вселенной, поэтому она даже не заметила, как открылась дверь и за ней появилась мать. — Джун? — тихо позвала Хитоми. — А? — от неожиданности девушка подпрыгнула на месте. — Можно войти? — Да, конечно. Как все прошло? — блондинка присела на край кровати вместе с матерью. — Я ее выгнала… — Хитоми вздохнула и посмотрела в сторону окна. Тяжелые дождевые капли падали из грозных туч, впитываясь в плодовитую землю, из которой, чуть позже, вырастали тоненькие зеленые стебельки. Они пробуждались медленно, и в конечном итоге, тянулись к солнцу. — Что? — прошептала дочка правительницы, — Выгнала? — Слишком поздно, милая! Она больше не с нами. Она выбрала Мераням, а не нас. — Поверить не могу! — огорчилась блондинка закрыв лицо руками. — Знаю, котенок, но теперь нам предстоит жить без Павлины, — Хитоми приобняла свою дочь за плечи. Джун подняла свои мокрые глаза, смотря на мать с презрением. — Я и так последние годы живу без сестры! Пять лет! И тебе было все равно на нее! — гневно произнесла Джун, стряхивая плечами руки женщины и вставая с кровати. — Ладно, — женщина встала вслед за ней и пошла к двери, — мне нужно будет отлучиться в другой город. Говорят срочно. Поэтому сегодня ты ночуешь у Теи. — Снова к любовнику? — блондинка резко развернулась к матери, и женщина увидела градом катящиеся по ее щекам слезы, — Я все знаю! И долго ты собиралась молчать? — Милая, я… — Нет! Не отвечай. Ты променяла нас с сестрой на него, да? Отца тоже ты прогнала из-за него? — Я не прогоняла твоего отца! — рассердилась Королева. — Ты лишила нас отца ради этого напыщенного индюка? — у Джун дрожал голос и она была на грани истерики. Молчать она больше не собиралась. — Ты просто не понимаешь! — наконец выкрикнула мать. — Чего не понимаю, объясни мне! — в ответ закричала Джун. Хитоми лишь покачала головой и сделала несколько шагов в сторону двери. Джун слабо кивнула, мол «все понятно с тобой» и отвернулась к окну. Хитоми вышла в коридор и закрыла дверь. Впервые за долгое время, правительница чувствовала себя виноватой перед дочерьми. Все эти тайны, окутанные мраком, постоянные секреты. Женщине было трудно объяснить своей дочери, что их отец — помеха. У нее было много планов на жизнь, на подданных, на остров и его развитие, но беременность совсем туда не входила. Как и дальнейшее замужество. Он был не виноват в том, что помешал ей, кроме того, он даже не догадывался об этом. Он просто хотел семью и счастливую жизнь с любимой женщиной, но она ему дать этого, к сожалению, не могла. День, когда Хитоми родила близняшек, был, пожалуй, самым худшим в ее жизни, но самый лучший для него. Как он тогда радовался, когда качал дочек на руках, играл с ними, нянчился, а Хитоми стояла в стороне и размышляла о том, что он слишком добр к ним. Глядя на все это, Королева уже наперед знала, что с этим человеком, девчонки вырастут избалованными куклами, но она ошибалась, ибо слишком мало знала этого мужчину, и практически ничего о его взглядов на воспитание. Хитоми была очень строгая к малышкам, строгая к мужчине, женщина хотела чтобы они росли в строгой дисциплине. Она допускала, чтобы ее дочери были хорошо одеты, вкусно накормлены и имели несколько хороших привилегий, чем остальные. На этой почве, они постоянно ссорились с мужчиной, потому что она считала, что раз она мать, значит ей лучше знать как воспитывать девочек. Но у нее не было времени на воспитание, поэтому этим занимались няньки, с чем был не согласен мужчина. Он считал, что родители сами должны воспитывать детей и не перекладывать обязанности на других людей, ибо родители лучше знают, что нужно их детям. Мераням всегда была согласна с мужчиной и считала, что у Хитоми просто отсутствует материнский инстинкт и что она не чувствует дочек, а их отец — чувствует. И в один прекрасный момент, Хитоми надоело это все. Надоели вечные ссоры, его стереотипы о «правильном воспитании», упрекания и прочее. Она не собиралась больше терпеть все это, и видеть, как с каждым днем вся ее запланированная жизнь рушится в пух и прах. И вот, однажды, женщина подговорила своего преданного советника, одной лунной ночью, убить её мужа. Тот согласился и в ту же ночь проник в его покои и всадил острый нож мужчине в живот, с наслаждением наблюдая, как он шипит от боли и умоляет его прекратить это. И Королева, наблюдавшая за ними со стороны, сжалилась. Она никогда не забудет тот момент, когда воспользовавшись редким чаем странника, отправила почти бездыханное тело бывшего мужа в один из дальних миров, чтобы он никогда не смог найти дорогу назад. Мучила ли ее совесть за содеянное? Ответ прост — нет. Она не чувствовала вины, в том что лишила дочерей отца. Она чувствовала лишь свободу, развязавшую ей руки, и власть. Очень большую власть. Утром, она сообщила, что ее молодой человек использовал ее ради личных целей и сбежал. Все тут же сжалились над императрицей, а того человека проклинали еще очень долго. Вскоре все забылось, девочки росли, их воспитывали «проверенные» няньки, а Хитоми исполняла свои планы, практически не обращая внимание на них. Шли месяцы, годы. Королева заметила, что старшая дочь стала походить все больше и больше на отца, которого женщина презирала все время. Волосы, цвет глаз, манера речи, даже походка — все, что когда-то женщина видела в их отце. Это и стало той самой причиной, почему мать невзлюбила Павлину, даже невзирая на то, что девочка не была в этом виновата. Спустя столько лет, Королева наконец поняла, что натворила. Женщина упустила тот момент, когда старшая начала больше общаться с Мераням, которая тайно переманила ее к себе, просвещая в своих планах. — Госпожа! — вдруг послышался голос слуги, бегущего к ней по лестнице. — Госпожа, шпион вернулся! Созвать совет по делам безопасности? — Естественно! — рявкнула Хитоми, чем напугала слугу до смерти. Разгневанная всеми сегодняшними событиями, женщина удалилась в покои, дабы переодеться. *** Мераням стояла у себя в коридоре, в своем доме на другом конце острова и ждала племянницу. Когда она услышала шаги с той стороны двери, женщина сразу встрепенулась и прислушалась. Дверь открылась, прогремел гром и появилась мокрая до нитки Павлина. С ее чёрных прядей медленно стекла вода, капая на деревянный пол. Что уж тут говорить о грязном подоле фиолетового платья. — Ну, как все прошло? —спросила женщина, после того как протянула полотенце в руки племянницы. — Она кинула в меня вазу и прогнала, — всхлипнув носом ответила черноволосая. — Жалко, что ты не прислушалась ко мне сразу! — Мераням взяла девочку за руку и повела в гостиную, к большому камину. — У нас все готово. Начинаем наш план сегодня вечером? — Ну да… — грустно протянула брюнетка, стягивая с ног высокие сапоги, после чего ступая босой ногой на мягкий белый ковёр и выпутываясь из хитрой шнуровки её платья, стягивая его вниз и оставаясь в одном нижнем белье, — передохну только немного. — Отлично! — засмеялась Мераням и ушла на кухню делать чай. Павлина осталась в гостиной. Упав на диван и укутавшись в плед, девушка стала размышлять. Уже сегодня вечером, жизнь всего населения острова решится в одно мгновение. Настанет конец многолетней ссоры между Хитоми и Мераням и, к сожалению, он не будет для всех счастливым. Все и так было понятно, что между Королевами больше никогда не будет нормальных, сестринских и доверительных отношений. На протяжении пяти лет, между правительницами, существовала конкуренция, борьба за власть над всем островом и ядовитая ненависть друг к другу, которая пожирает женщин с каждым днем. На счет матери, девушка не была уверена, но вот Мераням совсем другое дело. Ее тетя жаждала отомстить сестре за что-то такое, о чем она никогда не рассказывала, и из-за этого, у Павлины складывалось ощущение, что этого «что-то» и вовсе не было. Мераням хочет захватить всю власть, ну и Павлина, и их последователи, соответственно, тоже. Идеи женщины порождали в людях надежду на лучшее будущее, чем то, что постоянно обещала им Хитоми. Они остались верны Мераням и вместе с ней ушли на другой конец острова и возвели огромные магические стены, таким образом, огородив свою территорию. Хитоми тоже так поступила и отныне остров был поделен на две части, проходом между которым служила длинная дорожка пляжа, окатываемая с двух сторон морем. Все старались держаться подальше от чужих границ, но не Павлина. Несколько месяцев девушке приходилось нарушать запрет втайне от других, с помощью кулонов, которые способны не только продлевать жизнь. На самом деле, даже сейчас не ясно как они работают: за всю их многовековую историю было зафиксировано всего тридцать два случая, когда кулон убивал своего носителя, сорок шесть, когда кулон поглощал людей, и пятьдесят восемь, когда менял их личность и сознание. На остальных людей он действовал положительно. Вскоре Павлина окончательно осталась у тети, появляясь во дворце у матери лишь для виду, когда, наконец, ее бестолковой сестрице — Джун, это надоело. Павлина провела рукой по своей шее и неотрывно смотрела на огонь, который потрескивал и колыхался из-за открытого рядом окна. Она никогда не носила кулон, потому что оказалось, что она относится к тем людям, кого кулон убивает. Да и бессмертной она никогда не хотела быть, потому что считала, что долгая жизнь — развращает людей. Мераням когда-то носила кулон, а потом перестала, из-за того, что влюбилась в человека, который, увы, был смертен. Он был не из этого мира. На людей, родившихся не здесь, кулон никак не повлияет. Он прибыл со своей беременной женой и другом, — который называл себя сыном Первого Мастера Кружитцу, в этот мир, уже после ссоры двух правительниц. По какой-то случайности, жена и друг оказались на половине Хитоми, а этот человек — на границе Мераням. Тетя влюбилась в него с первого взгляда, но он был предан своей жене, поэтому, вскоре, ему удалось сбежать из темницы. Через несколько дней, жена в адских муках родила дочь, и перед тем, как издать свой последний вдох, успела лишь произнести имя новорожденной. Павлина сжала пальцами виски, пытаясь вспомнить как же звали ту малышку, но все было тщетно. Вздохнув, она подогнула ноги под себя ноги и потеплее укуталась в пушистый плед. После смерти жены, тот мужчина отчаялся. Сын Создателя пытался утешить его, но из этого ничего не вышло. Мужчине сказали, что его жену можно было бы спасти с хорошим оборудованием, будь она в мире, откуда они прибыли. Благодаря шпионам в замке Хитоми, Мераням смогла уговорить мужчину вернуться к ней в поселение, убедив в том, что она сможет повернуть время вспять и спасти любовь всей его жизни. Они работали над этим около недели, пока, в конечном итоге, она не влюбила его в себя с помощью магии и своих способностей. Но их планам помешал сын Создателя, обратившись к Хитоми. Тогда между жителями развязалась война, что в конечном итоге привело к тому, что друг смог привести в чувство мужчину и сбежать из этого мира с ним и его ребенком. С тех пор, их никогда больше никто не видел. Интересно, живы ли они до сих пор? Что стало с тем ребенком и другом? И неужели вопросы Павлины не получат ответов? В этот момент в гостиную вошла Мераням с большим подносом в руках. Поставив его на журнальный столик и присев на напротив стоящее кресло, женщина сложила руки в замок. — Повторим наш план? — Мераням вопросительно посмотрела на племянницу. — Угу, — промычала Павлина отпивая из горячей кружки напиток. — Я проникаю в здание заседаний, в кабинет Этгарда, слушаю все, что там происходит, а потом… — Павлина запнулась, выжидательно смотря на тетю. — Ну? — спросила она. — Мне… мне действительно нужно убивать Этгарда? — Павлина грустным взглядом посмотрела на женщину. — Да, — спокойно ответила Мераням, опуская голову, — ты должна это сделать! Он предал нас! Он предал тебя! Подумай, если бы не он, то твой отец был бы сейчас жив! Черноволосая опустила голову и поникла. Этот человек не виноват в том, что в него влюбилась ее мать. — Помни о том, кто является нашим настоящим врагом! Устраняя её близких подданных из совета, мы лишь делаем наш мир свободнее! У тебя есть прекрасный шанс отомстить тому, кто сотворил такое с твоим отцом! — Хорошо! — Павлина собралась с мыслями и решительно подняла голову. Она была серьезна как никогда. — Я сделаю это! — А потом, начнется самая интересная часть! — Мераням улыбнулась, уже предчувствуя дальнейшие события, которые пробуждали в ее глазах победный огонек. — Да, да, потом мы снова развяжем войну, в которой, наконец-то, у нас будут преимущества, — черноволосая закатила глаза. — Именно! Обязательно надень защитный костюм, который лежит в твоей комнате, под платье. С помощью магических невидимых ореолов он снабдит тебя необходимой силой. — Да, я помню про него. — Тогда иди и переодевайся. Я останусь в особняке и буду следить за тобой от сюда. Пара моих людей помогут тебе пробраться туда незаметно. — Хорошо, совет на удачу? — на последок спросила Павлина. — Иди под крылом у Создателя, да благословит он тебя и наделит верую в деяние твоё, да не будет считаться грехом оно, да восторжествует справедливость в душе твоей, да не будет препятствий на пути твоем, аминь! *** Джун сидела у себя на подоконнике и рыдала в подушку. Она совсем не ожидала, что ее мать прогонит Павлину — родную дочь, из собственного замка. Блондинке было очень трудно принять это, даже не смотря на то, что девочки, последние годы, практически не общались друг с другом. А может, все-таки, не стоило рассказывать матери о тайных похождениях сестры? Может, надо было оставить все как есть? Судьба сама бы все за них решила. Теперь же, Джун чувствовала себя виноватой в том, что настучала на родную сестру. Эта вина съедала ее изнутри. На мгновение, она прекратила рыдать и подняла голову. Ей надо извиниться перед сестрой, поговорить с ней. Вдруг это сработает и Павлина захочет вернуться в замок ради нее? А мать Джун попытается переубедить. Вскочив с подоконника, девчонка схватила жилет и выбежала из комнаты.