***
— Я так устала, пап. Не хочу просыпаться. Мужчина понимающе кивнул, облокачиваясь руками об поручень и вздыхая. — Они меня ненавидят. Джун облокотилась спиной о стену, скрещивая руки. Вокруг все предметы излучали белый свет, даже солнце, словно наложили фильтр. — Но это не повод сдаваться. Однажды ты сдалась, и что из этого вышло? — Мама умерла. — Ну вот… мама. Девушка оттолкнулась от стены и подошла к отцу, уперевшись руками об поручни. — А ты жив? — устало спросила. — Живее всех живых, детка. Ты же меня знаешь, — мужчина улыбнулся, — а теперь просыпайся. Друзья ждут. Поручни исчезли и Джун полетела вниз, крича во все горло. Белая пустота начала приобретать очертания камней вокруг обрыва, запах моря, шум волн и крики чаек. Прямо как в тот день. Ещё пара секунд и мир снова исчезнет. Но не в этот раз. Шатенка с криком свалилась с кровати и закричала, забиваясь в угол и закрывая уши руками, тяжело дыша. В комнату тут же вошла старушка в синем платье. Сквозь шум в ушах услышала знакомый голос, почти не изменившийся, и по которому она временами скучала. — Ирма? — прошептала Джун, поднимая взгляд на зрелую женщину. Старушка протянула к ней свои руки, обхватывая голову, что-то шепча. Шум постепенно начал уходить, а сердце перестало бешено биться. Шатенка протянула руки и обняла женщину, заплакав. — Кошмары, я понимаю, — нежно сказала она, гладя Джун по сальным волосам. — Папа, там был папа. Я никогда не видела его лицо, но тот мужчина был таким реальным. Таким… живым? — Это всего лишь сон, — старушка помогла подняться девушке, усаживая обратно на кровать. — И сейчас я сплю? — шатенка повернула голову к няньке и уставилась своими большими зелёными глазами. Ирма моргнула. — Нет, хотя мне совсем не верится в происходящее. Но я всегда знала, что однажды ты вернёшься к нам, моя деточка, — прошептала бабушка, не переставая гладить Джун по голове. У художницы задрожала нижняя губа и из внешних уголков глаз покатились слезы. — Тише, тише, — начала успокаивать бабушка, — теперь ты дома, это главное. Все хорошо. — Сколько прошло времени после моего ухода? — спросила дрожащим голосом. — Четыре месяца, дорогая, — бабушка улыбнулась, когда Джун в облегчении положила голову на ее плечо. — Для меня прошло почти четыре года… — в отчаянии прошептала девушка. — Ты совсем не изменилась, какая уходила, такая и вернулась. Кулон не снимала, верно? — уточнила старушка. — Никогда, — ответила девушка, вытирая слезы, — как у тебя дела? Что происходило пока меня не было? — Да понемножку. За это время многое изменилось… — Расскажи, прошу! Старушка поцеловала девушку в макушку, крепче обнимая. — Ну… С чего бы начать? — С момента моего ухода, — направила Джун. — Ах, да. На следующий день после твоего ухода на нас напали. Это были приспешники Мераням, которых не устроила ее смерть. Все жители, что жили на другом конце острова, ополчились против нас. Началась война Двух Берегов, как мы ее называем. — Какой кошмар… — Джун всхлипнула. — Многие маленькие поселения были уничтожены, люди перебрались в Фарам, но недавно половину города разрушили очередным набегом противники. Многие жители предпочли уйти в лес и разбили там немаленький лагерь, состоящий из военных палаток, которые нашли твои друзья, когда уходили в разведку. Палатки прибыли прямиком из Ниндзяго, как мы позже выяснили. — Друзья? С Теей все хорошо? — забеспокоилась Джун. — Тея в порядке, не раз признавалась, что скучает по тебе, но всё ещё обижается. Она, Зак и остальные сейчас не в городе, но прибудут завтра на рассвете. Они знают, что ты вернулась. — Каким образом? — Другую сторону берега спонсируют припасами из Ниндзяго. Палатки, еда, оружие и прочие вещи. Мы знаем про Павлининого хахаля. Это он их спонсирует. Как-то раз нам удалось отвоевать себе кусок лагеря, почти на самой окраине, где хранились припасы. Так у нас появились эти штуки… рации, через которые мы связываемся. — А ниндзя? Как долго я спала? — вдруг опомнилась Джун, поднимая голову с плеча. — Почти весь день. Вас нашли рано утром, а сейчас почти ночь. Твои новые друзья тоже в порядке, я с другими медиками обработала им раны и Мэса с ними поговорил о вашем друге. — Ты про кого? — Про паренька, который умер… Джун в удивлении открыла рот. — Джей, кажется. Та красноволосая милая девушка уговаривала Мэсу вернуть им Книгу и открыть ее, чтобы воскресить вашего друга и понять, как спасти мир. Что-то вроде того. — Где они? Я хочу их видеть! Джун поднялась с кровати и не обнаружила вокруг никакой одежды. Стоя посередине комнаты полностью обнаженная, шатенка вздохнула. — На вот, накинь, — старушка протянула ей сероватое льняное платье. Художница поблагодарила няньку, одевшись, и последовала к двери. — Давай я провожу тебя, они в соседнем здании. Вышли в коридор, спустились по лестнице. Вдруг Джун в голову пришло: — Ты не удивишься моей механической руке? — А что тут удивляться. Тот блондинчик укладывал тебя в кровать, когда вы заявились с Мэсой ко мне домой и рассказал, что с тобой произошло. Паренёк был довольно вежлив, — одобрила его старушка, умолчав о своей истерике при виде раненой девушки. — Его зовут Ллойд, — напомнила Джун, отводя взгляд. Тот последний вечер в доках и все события между ними никак не уходили из головы. — Я знаю, как его зовут, он представился, — ответила старушка, аккуратно ступая по ступенькам. Джун оказалась на маленькой кухоньке с печкой, столом и окошком, над которым висели различные травы. Ирма накинула темный платок на свои плечи и открыла входную дверь. Ворвавшийся в помещение ветер потушил свечу, догорающую в центре стола. Девушка вышла последняя, закрывая за собой дверь. Они оказались на одной из самых больших улиц города. В домах по-прежнему горели свечи. — Многие люди из разрушенных у берега домов переселились в другие дома. Мужчины ушли в лагеря, женщины за детьми присматривают, — заметив любопытный взгляд молодых глаз, ответила Ирма, ведя шатенку за руку через улицу в сторону дома, в котором Джун бывала сотню раз. Художница всегда говорила, что ее самый любимый дом на свете — дом Теи и ее семьи. Амайя всегда готовила девочкам вкусные морковные пироги, Мэса рассказывал перед сном фантастические истории на разные темы, а младший брат, как это обычно бывает, постоянно шалил и никого не слушался. Шого считал себя большим мальчиком и очень даже самостоятельным для своего девятилетнего возраста. Когда Джун с Ирмой вошли внутрь, то тут же столкнулись с Коулом, голова которого была обмотана белым бинтом. В руках парень держал кучу еды: овощи, фрукты и кексы. — О, офнулась, — с набитым ртом произнес Мастер Земли направляясь к лестнице. — И тебе приятного аппетита, — сглатывая слюну ответила девушка. Беккет кивнул ей наверх, мол иди за мной, и Джун стала подниматься с ним по лестнице, пока Ирма аккуратно не перехватила руку девушки. — Мэса должен зайти сегодня ко мне после всех дел, напомни ему, пожалуйста. — Да, хорошо, — Ирма улыбнулась Джун и скрылась из виду. Коул протянул шатенке небольшое яблоко, в которое она тут же вгрызлась. Сок брызнул в разные стороны и когда они поднялись на третий этаж, яблоко уже было полностью съедено. На ступеньках сидели Скайлор и плачущая Ния, которым Коул дал пару морковок и немного ягод, за ними расположился Зейн, Кай стоял. Мастеру Огня брюнет протянул огурец и пару крупных орехов. Себе оставил два ягодных кекса и сел рядом с Зейном. — Мэса просил ему передать, — Беккет протянул Джун бутылку с каким-то вонючим отваром. Художница взяла ее за горлышко и подняла взгляд на чердак, который переоборудовали в ритуальную комнату. В ней постоянно мелькали родители Теи, Ллойд и Мэса. В центре, прямиком на столе, покоилось тело Джея. Джун перешагнула пару ступенек и оказалась внутри. Справа, в самом углу, еле дышал пожилой мужчина. Несколько женщин в красном одеянии кружились вокруг него, что-то бормоча. Кругом зажигали свечи и расставляли цветы в кувшинах. Джун прижалась к стене, прижимая к себе бутылку и поглядывая на Джея. В животе забурлило. Кажется, яблоко просится наружу. — Джун! — воскликнула заприметевшая ее Амайя, — Моя милая Джун! Женщина подлетела к шатенке, обнимая ее настолько сильно, что Джун точно была готова поклясться, что пережеванное яблоко в её животе уже устремилось обратно к горлу. — И я скучала, — еле выдавила из себя художница, передавая бутылку ее мужу. — Совсем не изменилась, — грубым голосом сказал Меса, отходя в сторону и отпивая жидкость. — А должна была? — не поняла Джун. — Должна, не должна… какая разница? Знаем мы о твоих похождениях по мирам. Кстати, классная рука, но Ирма не оценила, — хохотнул мужчина, на что получил пинок локтем от жены в большой живот. Мужчина поперхнулся, разведя руки в стороны и улыбаясь. Ллойд покачал головой, зажигая последнюю свечу и стараясь игнорировать внешний вид художницы, платье которой при свете отчетливо показывало отсутствие нижнего белья под ним. Амайя тоже обратила на это внимание, уводя шатенку левее в небольшую каморку и заботливо вручая какие-то старые вещи. Там Джун переоделась в кожаные брюки с толстым ремнем на талии, красную рубаху, неряшливо заправленную в штаны, поверх которой накинула жилет. На ноги удачно подошли полусапожки с блестящими вставками на пятке. Когда вышла из каморки, поправляя волосы, взгляд упал на книгу и уложенные рядом с ней медальон, алмаз и кинжал, тот самый, рукоятку которого так яростно сжимала Павлина в свой роковой день. Отбросив воспоминания, ее и Ллойда вывели к лестнице, пригласив Скайлор. Чен обняла напоследок Кая, который поцеловал любимую в лоб и скрылась за массивной дверью. Мастер Огня подсел к сестре, обнимая ее, Ллойд сел за Зейном и всё ещё жующим кексы Коулом. Джун скатилась по стене у самой двери. — Ты в порядке? Лучше? — поинтересовался Зейн. — Да, спасибо. А они не разрешили вам посмотреть, как будут открывать книгу? — усмехнулась художница. — Да, — ответил за всех Зейн, — сказали, что это должны видеть только избранные. Бред какой-то. — Согласен. Мы мотались с ней много недель и нам даже отказали в праве посмотреть как ее открывают. Это нечестно! — согласился Кай. — Скажите спасибо, что нам вообще разрешили после ритуала ею воспользоваться и посмотреть содержание. Молитесь, чтобы там содержалась информация про этот гребаный инопланетный камень и подобные ему, которые изучал мой дед! — сказал Ллойд с явным раздражением в голосе. — Я вот одного не понимаю, почему там находится тот кашляющий старичок. Почему ему можно там находиться, а нам нельзя? — задался вопросом Коул, после того как прожевал кекс. Джун усмехнулась на его слова. — «Чтобы воскресить кого-то, нужно отдать чью-то жизнь взамен», — процитировала знаменитую фразу. Осталось только поднять палец в знак своих слов и сделать умный вид, но этого в темноте никто бы не увидел. — Мы не достойны на это смотреть, — закривлялся Кай, чем вызвал смех Коула и улыбку Зейна. — Вот вам смешно, а мне нет! — подала голос Ния, пытаясь успокоиться. — Сеструня, всё будет хорошо! Ты же слышала Мэсу? Такое уже проводили, когда Королева этого мира открывала книгу и кого-то воскрешала. Хотел бы я посмотреть на него. Но поступок был великолепен — отдать свою жизнь, чтобы дать ее другому! Джун в тихом ужасе закрыла рот, забыв как дышать. Значит, Мэса не рассказал ниндзя про ее самоубийство и воскрешение. Появился отличный повод спросить у него почему. Девушка кинула короткий взгляд на спину Ллойда и повернула голову к двери, закрывая глаза и вслушиваясь в происходящее за ней.***
Скайлор прикрыла за собой дверь и сложила руки в замок перед собой, оглядываясь по сторонам, словно перед переходом через дорогу. Четыре женщины в красном подошли к ней и одна из них заговорила: — Милая, ты ведь не знакома с ритуалом? Мастер Янтаря отрицательно покачала головой, нервно сглатывая и пытаясь рассмотреть сквозь платок ту, которая с ней заговорила. Заметный шрам проходил через все ее лицо. — Ох, ладно. Мы тебе покажем, — женщина взяла ее за руку и повела в сторону стола, на котором покоилось тело Мастера Молнии. Рядом с его ногами лежали необходимые предметы. Скайлор встала перед ними. Три жрицы отошли по разным углам стола и положили свои руки на деревянную поверхность, дожидаясь нужного момента, четвертая, со шрамом, осталась рядом с Чен. — Видишь эти углубления? — спросила женщина, проводя кистью по обложке, — В самое круглое мы вставляем сначала медальон. Она подняла блестяшку со стола и аккуратно вложила в углубление. Переплет постепенно начал сиять. — Далее мы вставляем в него алмаз. Видишь к центру медальона тянутся четыре палочки? Они впитают в себя силу алмаза, когда я его вставлю. Жрица подняла алмаз и перенесла на медальон. Послышался еле заметный щелчок и от центра по Книге в разные стороны поползли красные линии. — Теперь возьми в свои руки кинжал и дотронься концом до небольшой трещинки в алмазе, — приказала женщина. Скайлор кивнула и потянулась подрагивающей рукой к заветной рукоятке. Как только девушка обхватила ее, произошел яркий всплеск и все помещение озарилось ярким светом. Мастер Янтаря почувствовала, как ранее утраченные в ней способности других Мастеров Стихий восполняются, а рукоятка начала переливаться, окрашиваясь в золотистый цвет. Восторженно смотря как энергия начинает буквально летать в воздухе, отображаясь непонятными символами по всему помещению, Скайлор потеряла дар речи. Пока она восхищалась зрелищем, жрица взяла ее за запястье, тем самым напоминая, что нужно сделать. Чен опомнилась, кивнула, когда символы потихоньку начали меркнуть, и аккуратно дотронулась концом кинжала к блестящей грани. Коричневый переплет тут же весь побелел и послышался щелчок, ознаменовавший открытие книги. Скайлор выдохнула, когда жрица забрала из руки Скайлор кинжал и закатала его обратно в тряпку. Другие две женщины уже вовсю листали страницы, пока не нашли нужную. Мастер Янтаря тоже хотела заглянуть в книгу, но была остановлена женщиной со шрамом. — Твоя работа закончена, можешь идти к друзьям. — Можно мне остаться? — с надеждой в голосе попросила Скайлор. — Нельзя, — жрица была непреклонна, — этот ритуал проводят только жрицы и посторонних в комнате быть не должно! Скайлор открыла было рот, чтобы возразить, но девушку подхватили с двух сторон родители Теи и вышли вместе с ней за дверь. Ниндзя подскочили и начали расспрашивать. — Как только жрицы закончат, вы можете подойти и посмотреть на книгу. Но только одному из вас я разрешу остаться, чтобы поискать информацию про этот инопланетный камень или как его там… — начал Мэса, игнорируя вопросы о Джее и кинжале. — Тогда я останусь, а вы можете передохнуть! — провозгласил друзьям Ллойд и все притихли. — Да без проблем, чувак, — ответил Кай, хватая Скайлор за руку и спускаясь вниз. — Мы останемся, Ллойд, — решительно ответил Зейн. — пока Джей не очнется. — Ладно. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Мастер Огня когда они спустились на второй этаж и оказались в узком коридорчике. — Кай, это чувство… Его не описать! Я чувствую, что кинжал поделился со мной силами других Мастеров Стихий, которых у меня не было, и я… Всё стало таким белым и теплым, и… словно меня кто-то обнял со спины, а потом они забрали его из моих рук и стало так холодно, темно… — запутанно начала делиться ощущениями Скайлор, схватив Кая за руки. — Я думаю, так и должно быть! Это же вещь принадлежала твоей матери, наверняка она чувствовала все тоже самое! — Его создали специально для этой книги, Кай! Мама все знала! Кинжал как сосуд, который накапливает в себе силы всех мастеров, удивительно, как такая хрупкая вещь держит в себе столько энергии! — Знаешь, — прошептал Кай, глядя на переполненное эмоциями личико любимой, слегка касаясь мягкими подушечками пальцев ее щеки, — я всегда знал, что тебя ждёт что-то невероятное. Придёт время и ты обязательно совершишь нечто невообразимое. Я это чувствую. Хотя, ты уже сделала это. Со мной. Скайлор в удивлении приоткрыла ротик, пытаясь понять о чем он. — Что такого невообразимого я тебе сделала? — уперлась рукой ему в грудь, заглядывая в глаза. Расстояние между ними максимально близкое. — Я никогда не чувствовал этого прежде с другими девушками. Кай тяжело дышал, словно пробежал марафон под нещадно палящим солнцем в пустыне. Волнуется. — Я так сильно скучал по тебе, даже не знаю как это описать. Все те недели в том мире были такими серыми и безжизненными без тебя. Скайлор выдохнула, не разрывая зрительный контакт. Воздух окончательно накалился. — Я больше никому не позволю тебя обидеть, обещаю! Больше ни за что тебя не отпущу! Теперь мы снова вместе, и мы победим. Обязательно победим. У Никанора не будет и шанса! — Да, — девушка словно под гипнозом запустила руку ему в волосы, вызывая у того волны мурашек по спине, — так и будет. Наконец, когда расстояние между ними окончательно сократилось, Кай прижал ее к себе, впиваясь требовательным поцелуем, выбивая из девушки все мысли. Он почти что навис над ней, властвовал данным положением. Совсем не хотел отпускать. Скайлор глухо стонала, прижимаясь к нему. Потихоньку осознавала, что хочет большего. Все эти чувства вскружили ей голову, оставив блаженную пустоту и забрав всю ясность. Слишком долго были в разлуке. Но теперь… Кай, определенно, не собирался останавливаться, переходя к шее, заставив Скайлор запрокинуть голову назад и издать еще один тихий, полный наслаждения стон. Всё, что происходило дальше было как в тумане. Они вышли из дома и потратили совсем немного времени, добираясь до лагеря, попутно останавливаясь под деревьями. Оба не хотели отлипать друг от друга. На пути никого не встретили. Ворвались в палатку запыхавшиеся от нехватки воздуха в лёгких, с розовыми щеками. Обратного пути точно нет, оба понимали последствия, но это их не останавливало. Здесь и сейчас, словно они одни в этом мире. Скайлор дрожащими пальцами пыталась расстегнуть верхние пуговицы на рубашке Кая, не отстраняясь от его припухших губ. Парень решил ей помочь, буквально срывая несчастную ткань со своего тела и отбрасывая в дальний угол. Одна из пуговиц всё-таки оторвалась, стремительно улетая в сторону. Чен провела тёплыми ладошками по его накаченному торсу, спускаясь плавно вниз и, как бы случайно, задевая пряжку ремня. Кай не мог больше ждать. Возбуждение тугим узлом извивалось где-то в паху. Следом за рубашкой полетела куртка и майка Скайлор. Парень плавно опустил девушку на койку, навалившись сверху. Руки безудержно блуждали по ее телу, пока Чен извивалась и наслаждалась ласками. — Как же я скучала по тебе, как же… Вскоре палатка наполнилась стонами и скрипом ржавых пружин.***
На лестнице царила тишина. Ния перестала плакать, устало облокотившись плечом о стену. Старалась ровно дышать. Эти люди сказали, что могут вернуть Джея. Друзьям ничего не оставалось кроме как надеяться на лучшее и ждать. Терпеливо сидеть под дверью и слушать тихие голоса на непонятном языке, плавно перетекающие в песни. Джун знала этот древний язык. Мама разговаривала на нем когда-то, но как бы малышка не старалась произнести хоть слово, у нее ничего не получалось. Слишком сложно. Но одна надоедливая фраза все же застряла глубоко-глубоко в подсознании. Ллойд повернул голову в сторону сидящей за ним шатенкой, которая что-то безудержно шептала. Фраза постоянно повторялась. Блондин хотел уже было спросить, но внезапный крик заставил всех вскочить на ноги. Это был голос Джея. Нию начало трясти. Дверь раскрылась, представляя друзьям Мастера Молнии сидящего прямиком на столе, на котором он до этого лежал, растрепанного и тяжело дышащего. Женщины в красном одеянии бегали вокруг него, держали за предплечья и подставляли стакан с водой к бледным губам. Ния со всех ног бросилась в комнату, набрасываясь на парня. Она вновь зарыдала, когда он начал ее целовать и говорить как сильно любит. Все посторонние умиляясь такому виду поспешили выйти из комнаты, оставив друзей наедине. Мэса помог спустить бездыханное тело больного старика, пожертвовавшего свою жизнь Джею, а потом вернулся обратно в комнату. — Я уж думал, что это конец, — совсем не веря в происходящее озирался по сторонам Джей. — Там было так темно и тихо. Господи… — Не волнуйся, мы рядом. Ты живой. Все хорошо! — дрожала Ния, обхватывая лицо парня с двух сторон. — Живой! Джей расплакался, утыкаясь Ние в шею. Мэса покачал головой, скрещивая руки на груди. Ллойд и остальные подошли к ним, разделяя этот счастливый момент. Вскоре они успокоились и прислуга проводила Мастеров Воды и Молнии вниз. Остальные остались наверху, обратив свое внимание, наконец, на то, к чему так долго стремились. Открытая книга лежала перед ними, словно единственный живой цветок на земле. Обсуждения лились водопадом из уст друзей, перелистывая страницы одну за другой и восторженно комментируя то или иное слово, красиво выведенное рукой самого Создателя. Каждый лист содержал в себе информацию о том или ином существе, которое можно встретить в одном из миров; заклинания с пометками правильного произношения слов; силах Мастеров Стихий с детальным описанием наследования, и многое другое. У Ллойда горели глаза от того, насколько заботливо была выведена каждая буковка. Сколько же сил, времени и исследований ушло на создание этого творения. — Дело всей его жизни между прочим, — подал голос Мэса, наблюдавший за командой издалека. — Вы были с знакомы с моим дедом? — спросил у него Ллойд. — К сожалению нет, я родился когда его уже давно не было в живых. — ответил мужчина. — Сколько могущества! Вы только подумайте! — поражался Зейн. — Наверное это самое могущественное из всего, что только существует. Окажись она не в тех руках… — Мэса вздохнул, подходя к друзьям. — Ну хватит. Посмотрели и все. Лучше отдохните. — Как тут отдыхать? — возразил Коул. — Когда тут такое! — Он прав, — согласился Ллойд, останавливаясь на одной из последних страниц. — Лучше отдохните. День был тяжелый. — Это же тот камень… — заметил Зейн, проведя рукой по пожелтевшей странице. — Ллойд, мы это искали! На странице и правда было нарисовано изображение того самого предмета с подписями снизу. В этот момент Мэса захлопнул перед друзьями книгу, не убирая руку с ее лицевой части. — Я доверяю только Ллойду! Вам лучше выйти. — максимально серьезно сказал он. Команда переглянулась, но им ничего не осталось, кроме как послушаться. Через минуту парни недовольно спустились вниз. В комнате осталась Джун, вальяжно усаживаясь на дальний стол и раздвигая ноги. — Может сначала займемся моей рукой, Мэса? Ты знаешь, это не займет много времени. — Пожалуй, все необходимое я помню. Ну почти. Ллойд, присядь пожалуйста на стул. — мужчина кивнул в нужную сторону. Блондин так и сделал с интересом наблюдая за происходящим. Мэса выкатил из кладовки старый кувшин с удлиненным горлышком и поставил рядом со столом, на котором сидела Джун, уже успевшая закатать рукав. Мэса грозно посмотрел на нее, тем самым давая понять, чтобы девушка слезла, освободив место книге. Закатив глаза, шатенка спрыгнула и встала рядом. Мужчина положил книгу, открыл ее на нужной странице и начал ходить по комнате, собирая нужные пузырьки с жидкостью и выливая содержимое в кувшин. Далее он произнес несколько фраз на непонятном Ллойду языке и жидкости в кувшине начали светиться. — Язык наших предков, — пояснил мужчина Ллойду. Мастер Энергии кивнул. — Закатала? Теперь дай я сниму эту красоту. Мэса с трудом снял протез, откладывая его в сторону. — Красиво? — с усмешкой поинтересовалась девушка, демонстрируя мужчинам почти зажившую культю. Мужчина фыркнул, мол, видали и похуже, надавливая руками на плечи девушки, чтобы та наклонилась к кувшину и засунула в него то, что осталось от руки. Джун не сопротивлялась, делая все в точности, как он просил. Ядовито зашипела, когда плоть соприкоснулась с жидкостью и через минуту вытащила из кувшина уже полностью восстановленную конечность. Игриво пошевелила пальчиками, улыбаясь. Словно и не было никакой ампутации. Ллойд в удивлении открыл рот. Теперь понятно, почему Джун не особо переживала о потере конечности. — Это просто вау! — восторженно произнес блондин. — Еще бы! — согласился мужчина. — Сто раз через это проходили. Ты довольна? — Конечно! — воскликнула девушка, засмеявшись и сжимая кулак, потом разжимая. — Что думаешь делать с протезом? — поинтересовался у нее мужчина. — Отдам Тее, — пошутила Джун. — Зачем он моей дочери? — Будет как подарок. Ладно, развлекайтесь с книгой мальчики. А, кстати, Ирма просила тебя зайти к ней после того, как закончите здесь. — Точно, спасибо! Шатенка поцеловала мужчину в висок и направилась к выходу. — Ты в лагерь? — вдруг спросил Ллойд. Джун смерила его презрительным взглядом и ничего не сказала. Уже спускаясь по лестнице тяжело вздохнула, все еще не забывая с какой силой он вдавливал ее в стену, подозревая в сговоре в Павлиной. С каким взглядом смотрел на нее в тот момент. Тряхнула головой, в надежде выбросить надоедливые мысли. Как же сильно хочется принять душ.***
Коул и Зейн давно спали, когда Ллойд устало плюхнулся на койку, лицом в подушку. Сколько часов они провели с Мэсой в его доме, изучая древние писания? Два, три? Шея безумно болела, как и все тело. Очередной трудный день из жизни Ллойда Гармадона. Но были и плюсы. Отец Теи просветил блондина в познании древнего языка, на котором и была написана вся Книга. Выявилось немало деталей о происхождении камня, которым властвовал Никанор. Самое важное, то, к чему стремились Ниндзя, а именно как уничтожить предмет без ущерба всем окружающим, впиталось в самую подкорку, намертво. Теперь Ллойд знал как действовать, осталось доходчиво объяснить все друзьям. Устало потер глаза, подумав о Джее. Как же им повезло, когда нужные люди оказались рядом. Бросили все свои дела, оказали помощь, выделили пару местечек в лагере. Удивительное путешествие, на каждом шагу таящее в себе многие приятные, и не очень, знакомства. Но сам факт, что оказываясь каждый раз в новом мире — им попадались добрые люди, грел душу Ллойда. Поборются ли они за свое будущее в случае провала миссии Ниндзя? Придут ли они снова на помощь, когда потребуется? Ллойд надеялся. Очень надеялся, ведь то, что он сегодня узнал, коснется абсолютно всех живых существ во всех мирах. Грядет что-то темное, парень чувствовал. Он не проиграет эту битву. Никогда, даже если за это придется умереть. Мир должен увидеть свет, и он его увидит. Но какую цену придется заплатить за этот самый «мир»?