Над океаном

Копьё, вогнанное в грудь, сдерживает кровь, она не хлещет ручьём, а медленно сочится из раны. Больно. Под костюмом становится тепло и липко, иногда пробегает неприятная щекотка — всё из-за крови. Т’Чалла поднимает меня и куда-то тащит. Не могу понять, что он задумал. Ему не нужны ритуальная маска или шлем — эмоции почти не отражаются на его лице, надёжно закрыты внутри. Он — олицетворение всей Ваканды — такой же замкнутый, сдержанный, осторожный. Чувствую движение. Мы быстро поднимаемся, это похоже на полёт. Кружится голова. Перед глазами вместо Т’Чаллы возникает лицо женщины, всерьёз считавшей себя моей невестой. Она была надёжной боевой подругой и отменной любовницей, могла бы ещё пригодиться, но... Драться ради неё с Кло не было времени. Мне позарез был нужен труп Кло, пришлось убить и её. Вынужденная жертва. Она не понимает, смотрит изумлённо и будто упрекает: «Почему, Эрик? Я любила тебя...» Дура. Я любил жизнь. Ту жизнь, которую представлял с детства, ту жизнь, ради которой убивал. Я любил только свою мечту, ставшую целью. Что происходит? Т’Чалла вынес меня на вершину скалы. Он хочет показать мне закат... Мы молчим. В тишине и дышится легче, боль притупляется. Солнце опускается всё ниже, и знойное жёлтое марево, растянувшееся у горизонта, вспыхивает цветами пламени, будто пожарище от мощного взрыва. Красные, оранжевые, жёлтые, розовые и белые волны перемешиваются в воздухе. Спину и плечи обдаёт холодом — озноб похож на жёсткий сухой песок, колющий кожу. Я чувствую каждый свой шрам, отчаянно толкается, мечется слабеющее сердце. — Это божественно... — слова сами, невольно срываются с губ, кажется, что вместе с кожей. — Тебе всё ещё можно помочь, — говорит Т’Чалла. Он хочет, чтобы я жил. Согласиться? Шанс есть всегда. Из любой, даже самой высокотехнологичной, тщательно охраняемой тюрьмы можно сбежать. Но что потом? Снова стать наёмником, устраивать перевороты и прятаться от шпионов Ваканды, разбросанных по всему миру. Но шанса сесть на трон и воплотить свою мечту у меня больше не будет. Для всех племён Ваканды я чужак, выросший в другой стране и воспитанный вне традиций, враг и сын врага, предателя. Интересно, примут ли меня предки? Ведь я был Пантерой, пусть и недолго. Нет, я не хочу к предкам Т’Чаллы. Небо темнеет, а откуда-то издалека, с границы, слышна дудочка пастуха. Красивая музыка дышит печалью, устало растекается по воздуху и сливается с закатом. Небо гаснет, становится синим, как океан, в котором, словно осколки бессчётных разбитых жизней, плещутся отблески света. Т’Чалла смотрит на меня напряжённо, с надеждой ждёт моего решения. Что ж, я благодарен ему за то, что показал мне закат. Прежде, чем ответить, ещё немного полюбуюсь небом. Теперь я знаю, куда хочу уйти, с кем хочу остаться. — Чего ради? Чтобы держать под замком? Не-е-ет... Похороните меня в океане, с предками, что прыгали с кораблей, верившими, что смерть достойнее рабства. Обеими руками вытаскиваю копьё. Кровь мгновенно заливает костюм и затекает внутрь — в лёгкие. Я захлёбываюсь собственной кровью, тону в закате, как в океане. Т’Чалла держит меня, не хочет отпускать, но заставить меня остаться он не посмеет. Я уже почти ничего не вижу, но чувствую хватку Пантеры и всё ещё слышу пение дудочки. Боль отступает неожиданно и так резко, что я вздрагиваю. Последний вдох. Звуки стихают, словно их задувает ветер, и я растворяюсь в черноте вместе с музыкой. Я ни о чём не жалею.