"Ежегодно Академия магии Шармбатон проводит в начале лета Фестиваль Талантов, позволяющий каждому студенту старших курсов проявить себя и продемонстрировать свои способности ведущим продюссерам, спортивным агентам, модным домам, театрам и издательствам. Желающих принять участие просим сообщить об этом главам кружков для дальнейшей передачи информации администрации. Желаем удачи!"
Эта надпись появляется на центральном стенде каждый год, сразу после зимних каникул, заставляя старшекурсников забыть о еде и сне, опустошить все свои запасы выпивки и выкурить все сигареты. Смотр проектов. Всего лишь два слова, которые могли в корне изменить жизнь каждого. Два слова — и в размеренную спокойную атмосферу Академии проникает паника, суматоха и дух соперничества. Но это будет завтра. А сегодня мы с Корд докуриваем последнюю пачку чешских сигарет, которые она привезла с каникул, смотрим идиотские видео с роботами и отчаянно стараемся продлить каникулы еще на несколько часов, пока наши однокурсники веселятся на вечеринке так, словно утром уже умрут. *** Шармбатон славится своими вечеринками. Этого стоит ожидать, когда в одной комнате собираются творческие люди с острым желанием выпить, потанцевать и расслабиться. Поэтому с утра в Трапезной я выгляжу слишком отдохнувшей по сравнению с остальными. Темные очки, тонны тоналки, которые все же не могут справиться с черными синяками под глазами, сонный взгляд и то и дело наполняющиеся газировкой бокалы. Мы с Лореном сидим вместе, наблюдая, как Рози уже пять минут пытается намазать абрикосовый джем на круассан, а Адриан вливает в себя третью по счету чашку кофе. Лорен, будучи на удивление трезвым, рассказывает о сборнике стихотворений, который собирается представлять на Фестивале. — ... и я думаю, их будет где-то семьдесят, нет, семьдесят пять, все оформлено в таком золоте, как бы смесь роскоши и строгости, может, лентой перевяжу, не знаю... или в серебре сделать? — Ру наконец перестает тараторить и замирает, глядя прямо перед собой. — Сложно сказать... дай прочитать сначала, может, помогу подобрать. — В смысле? — Лорен смотрит на меня так, словно я только что предложила убить котенка. — Они еще не готовы, у меня наброски только есть. Да брось, лето еще не скоро, — отмахивается от моего скептического взгляда. — Лучше расскажи, что ты задумала. — Я решила не подавать заявку в этом году. Все трое, кажется, замерли. — Скажите, что у меня похмелье и мне послышалось, — Рози угрожающе наставляет на меня вилку. — Я не хочу прошлогоднего... повторения, — натянуто улыбаюсь, лихорадочно думая, как можно перевести тему. — Иди в задницу! — Лорен говорит громче, чем нужно, и на нас уже оборачиваются. — Мальборо, черт возьми, ты должна! Адриан кивает в знак согласия, Розет залпом допивает свой сок, и я уже готовлюсь к гневной тираде. Но ничего не происходит. — Значит, так, — она тяжело вздыхает и смотрит мне прямо в глаза. — Если до завтрашнего дня твое имя не окажется в списках, я задушу тебя во сне, Викси. А сейчас, — она резко поднимается и сразу морщится от головной боли, — нам пора, не хочу опоздать на первую пару. Мне ничего не остается, как наскоро попрощаться с мальчиками и побежать вслед за Валуа. — Не то чтобы мне хотелось повторяться, но ты же пошутила, верно? — спрашивает Рози как только я догоняю ее. Я смотрю на нее и понимаю, что она не сможет меня понять. По крайней мере, не сейчас. Поэтому улыбаюсь, обнимаю ее за плечи и нарочито весело говорю, что Иветт вот-вот должна отнести список с моим именем мадам Максим. Роз хмурится, но я все же замечаю ее улыбку. Звонко целую в щеку, оставляя след от помады и начинаю вдохновленно рассказывать о рождественском Мюнхене, потрясающем глинтвейне и новой коллекции одного маггловского бренда.***
Трансфигурация, кажется, длится целую вечность то ли от нудного голоса профессора (я все еще не помню ее фамилию), то ли от того, что это в принципе первая пара в полугодии. Рози спит, подложив пенал под голову; до этого она умудрилась наклеить на веки кукольные глаза, чтобы не палиться, но один уже отвалился. Стараясь не засмеяться, осторожно отклеиваю второй, чтобы у преподавателя не случился инфаркт от этого жуткого зрелища. Рози недовольно просыпается и тут же закрывает глаза снова. Чтобы не поддаваться сну, строю на парте баррикаду из учебников и достаю телефон. Лента в инстаграме пестрит фотографиями из студий и мастерских с восторженными подписями, счастливыми (пока еще) селфи и просьбами проголосовать за свой проект ("проект будет готов примерно через два с половиной месяца, но начните голосовать уже сейчас! всех люблю <З"). Безразлично все пролистываю, случайно ставя кому-то лайки. Зря, потому что потом они будут скриншотить это и выкладывать, вопя от восторга: "меня лайкнула Вики! сама Вики Мальборо!!!", даже не подозревая, что я бы сейчас предпочла вообще ничего не слышать ни о них, ни об их проектах. Телефон вдруг вибрирует настолько резко, что от неожиданности роняю его на парту. "Видео-звонок от Нейтана Гальяно" Несколько раз жму на отмену вызова, прежде чем телефон реагирует на касания. Замечаю, что вся аудитория смотрит на меня — хоть какое-то событие в этом сонном царстве. Бросаю учителю короткое "извините, мадам" и радуюсь, что хотя бы звук на телефоне выключен, потому что Нейт звонит снова. Сбрасываю и сразу же пишу ему. @vict.malb: у меня пары, что случилось?? @gallianonathan: а, да ничего @gallianonathan: просто захотел услышать тебя Хочется убить его, когда он так пишет, потому что я тоже начинаю скучать. @vict.malb: я позвоню сегодня вечером, жди ;) @gallianonathan: может нам стоит выгнать Гарри из спальни, как думаешь???? @vict.malb: .....нейтан. @gallianonathan: семнадцать лет нЕйТаН, а что @gallianonathan: ладно жду тебя Нейтан — один из немногих, кто знает, почему я на самом деле оказалась в больнице в прошлом году и почему сейчас избегаю шумных вечеринок. И мне просто хочется верить, что он правда всего лишь соскучился, а не пытается контролировать меня издалека. Валуа пинает мою ногу, и я поднимаю взгляд. Мадам уже стоит у моей парты, скрестив руки на груди. Улыбаюсь и бросаю телефон в сумку, надеясь, что она не потребует его сдать. Но профессор лишь поджимает губы и возвращается к своему столу. Класс снова погружается в оцепенение.***
— Ставить трансфигурацию первой парой в полугодии — это убийство, — Рози прикрывает рот рукой, стараясь перестать зевать. — А приходить на нее — самоубийство, — смахиваю учебники в сумку и нехотя поднимаюсь. Кто-то толкает нас сзади, пытаясь протиснуться в узкие двери аудитории, где уже развернулось спартанское сражение, чтобы успеть добежать до Лаванды и съесть новый десерт от Лорена. — Семнадцать лет — а ума нет, — заключает Валуа, и мы под неодобрительный взгляд мадам садимся на ближайшую парту, чтобы переждать бурю. Но настоящая буря была у меня впереди. Профессор Ринальди стоит у подоконника и смотрит мне прямо в глаза, и я знаю, что ничем хорошим это не кончится. Прошу Рози заказать мне кофе в Лаванде и подхожу к нему, догадываясь, о чем он будет говорить. Марко Ринальди стал работать в Шармбатоне за два года до моего поступления, поэтому этот метаморф с сиреневыми волосами стал для всего нашего дизайнерского кружка кем-то вроде второго отца. Он критиковал наши работы в пух и прах, заставляя каждый раз прыгать выше собственной головы, и безразлично смотрел на истерики от неудач. Но именно он защищал нас от исключения из Академии, до хрипоты споря с мадам Максим и рискуя своим положением. Именно он знал, когда нужно успокоить нервы ромашковым чаем и поговорить по душам, а когда налить виски и дать мотивационный пинок под задницу. И сейчас меня ожидает последнее. Только без виски. — Иветт сдала списки, и твоего имени там нет. Я так полагаю, ты не успела к ней подойти? — голос убийственно спокойный. — Она меня спрашивала, я решила не записываться, месье, — делаю вид, что не волнуюсь. — Ясно. В таком случае, в твоих же интересах изменить свое решение, — он что-то приписывает в самом конце листа, и я с ужасом замечаю свое имя, — потому что ты участвуешь. Не сдержавшись, пытаюсь выхватить у него список, но Марко вовремя отводит руку в сторону. — Вы забыли, что участие добровольное, профессор? — мне кажется, что он уже должен загореться от моего взгляда. Но у Ринальди на меня иммунитет. — Приходи на сегодняшнее занятие. У меня на тебя большие планы. — Заманчиво, но нет. До свидания, профессор, — нарочито вежливо улыбаюсь, намекая, что разговор окончен, и иду к центральной лестнице, с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. До спасительного поворота, за которым можно скрыться от его цепкого взгляда, остается пара шагов, когда Марко достает свой последний козырь. — Как насчет открытия показа? Не могу поверить. — Что, простите? Ринальди лучезарно улыбается и салютует мне издалека. Волосы стали ярко-красными — естественно, знает, что победил. Он уходит, а я остаюсь на своем месте, пытаясь собрать беспорядочный поток мыслей в единое целое. Что мне делать? Почему я должна это делать? Смогу ли я это сделать? Вопросов становится все больше и больше, а ответов все еще нет. А впрочем, пошло оно все. Достаю телефон и открываю знакомый чат. Прикидываю, как лучше описать ситуацию, стираю все к чертям и пишу только три слова: "надо встретиться. срочно".