Обреченные

— Я совершенно точно не хочу в тебя влюбляться. — Мне больно от твоих слов, — вспыхивает Чонгук, размахивая черными крыльями. — Прости меня, — человек поджимает губы, почти заметно сжимает кулаки.       На самом деле, больно — это не то слово, которое подходит к данной ситуации. Чонгуку приходит на ум лишь одно определение. «Безвыходность». Они застряли в очень болезненном омуте, весьма опасном для жизни. Будет ли правильным считать, что это все не их вина, а задумки судьбы? Более чем.       Когда хищник выбирает себе жертву, он не задумывается о предназначении своей добычи, о том, кем бы она смогла стать в будущем, есть ли у нее семья, придет ли кто мстить. Лишь о том, какова она на вкус. Для голодного демона Чонгука этот смертный был лишь элитным куском мяса. Прекрасным дополнением к вину или сочным стейком с кровью.       В тот день, десять лет назад, ангел смерти приметил себе ароматный ходячий обед в виде Ким Тэхена. В тот же день он и попытался съесть его. Но мальчик не позволил, просто заболтав глупого демона. Чонгук очень хочет вернуться в ту ночь и отменить их с Тэхеном дурацкий контракт. Он смертельно устал любить человеческое создание. — Я позволю тебе слопать меня, но у меня одно условие, — мальчик протягивает руку своей смерти и бесстрашно улыбается. — Ты должен полюбить человека.       Чонгук смотрел в его чистые глаза и думал, что это абсурдно и нелепо, но не так уж плохо. Разорвать контракт он сможет в любой момент, а малец пока пусть подрастет. Все равно демон никогда не сможет влюбиться в кого-то. Гук зло ухмыляется и оставляет на ладони мальчишки маленькое клеймо. Знак того, что теперь они связаны. — Я дам тебе возможность выбрать, когда я смогу съесть тебя, глупое дитя.       Чонгук, один из высших демонов, которому просто стало скучно, решил заключить сделку с человеком. Он не подозревал, чем все это обернется. Не помнит, когда это началось. Может, на шестнадцатый день рождения, или еще до их встречи в этой жизни. Чонгук не уверен. Но каждый чертов раз, смотря на светлого мальчишку, в груди, там, где должно быть сердце, разгоралась обида. Не понятно на что, кого и почему. Демону оставалось лишь терпеть и молчать.       Тэхен был обычным. Уж точно не главный герой какого-нибудь фильма. Он не станет со временем сильным и крутым, не получит суперсилы и не женится на самой красивой девушке мира. Он обычный, так думал сам Тэ. И только один Чонгук так не считал. Этот сорванец довольно часто читал его мысли, видел все эмоции, которых сам демон не до конца понимал. И так глупо смеялся после этого, что Чонгук банально и головой вниз погружался в неизвестное чувство. Однажды Тэхен случайно назвал это любовью, скорее в шутку, и Гук впервые за несколько тысяч лет пропустил по телу мощные удары сердца. В ту же секунду его грудную клетку скрутило в спазме, будто перевязали раскаленной проволокой, а глаза налились кровью. — Не смотри! — он кричит, будто не своим голосом, отталкивает Тэхена и забивается в угол, задыхаясь от боли. — П-прости-и… — хнычет Тэ, дрожа и боясь подойти, но глаза так и не закрывает.       Да, кажется, теперь демон вспомнил. Это было в тот день. Он думал, что действительно умрет. И он умер. Когда его начало тянуть к этому несносному ребенку, демон не выдержал. Хотелось исправить свою главную ошибку и наконец съесть ее. Но от того, что Тэхен сам предложил все это закончить, Чонгуку стало только хуже. К тому моменту контракт было уже не отменить.       Он складывается пополам, сдерживая яростный рев. Эти чувства не его. И даже не Тэхена. Фальшивка, результат бессмысленного контракта. И ему захотелось проверить, так ли это. Будет ли настолько больно, если пострадает его любимый? Чонгук избивает его чуть ли не до потери пульса, сбивая костяшки в кровь и морщась от острой боли в висках, спине. — Почему ты не сопротивляешься? — растирая кончиками пальцев свежую кровь под его опухшим глазом, срывается в истерике Чонгук. — Потому что уже бесполезно, — человек вслепую касается его щеки и стирает следы никому не нужной слабости.       Тэхен сидит прямо напротив него, с крошечным шрамом на щеке, пытается заговорить, но не получается. Чонгук знает, что он хочет сказать. Уже не раз слышал, что не может влюбиться в демона, не может принять его чувства, зная, что они ненастоящие. И самое горькое для Чонгука то, что на самом деле его Тэхену все равно на него. Около пяти лет демон метался от состояния «убить» до «люблю», чуть ли не на стену лез. А влюбить в себя надоедливого человечишку не мог.       Чонгук в очередной бессмысленный раз говорит, что безумно любит его и готов защищать до конца жизни, а Тэхен отводит взгляд и молчит, что это не так. Чон натянуто улыбается, касается своей метки на его руке. Парень одергивает ее, будто от огня. Виновато смотрит. — Теперь убери свою фальшивую улыбку и расскажи, что на самом деле у тебя на душе.       Чонгук почти не колебался, согласился с мыслью, что невыносимо хочет его съесть. Но с уст слетает предательское «ты», и голос съезжает на такой шепот, что дальнейшее уже никто не услышит. Даже сам Чонгук.       Тэхен цепляется за него, словно за спасательный круг, и целует, глубоко и печально. Примерно так, как себя ощущает бедный демон. На разбитых губах сладкий вкус Тэ, потому что тот очень любит вишневые леденцы, а Чонгук рушится на глазах, начиная изнутри. Такой поцелуй слишком болезненный и ненастоящий, но истинные чувства не скроешь, потому демон прикрывает глаза и прокусывает мягкую губу, наслаждаясь свежей кровью. Его разрывает на части, когда Тэ в панике отстраняется, смотрит загнанно. Чонгук усмехается и тянется вперед. — Давай как в сказке, Тэхен-и? — слизывая алые капли с чужих губ, еле сдерживается Гук. — Там, где прекрасный принц спасал свою принцессу. — Чонгук-а… Т-ты… — Я люблю тебя, Ким Тэхен, — демон нежно проводит рукой по шелковистым волосам, смаргивает кровавые слезы. — Я знаю, — всхлипывает парень, стирая мягкими губами алые капли с его глаз. — Так вот, каково это… Умирать, — Чонгук хрипит и мнет тонкую кофту на груди, ему кажется, что сердце вот-вот взорвется.       Контракт между ними четко прописывал, что Тэхен должен быть съеден, когда демон влюбится в человека. Чонгук не мог этого сделать, даже если бы захотел, потому и не предал значения слову «по-настоящему». Он совсем забыл, что «по-настоящему» должно быть синонимом к слову «смерть». Любовь в его мире была вечна и обязательно взаимна.       Но это не его мир. — Прости меня, — они оба сбились, сколько раз слышали это, но парень не унимался, хоть истерика и прошла.       Тэхен сидел в спальне, спиной к кровати, держа на коленях задыхающегося Чонгука и поглаживая густые черные волосы. Если бы он знал, что станет предвестником чьей-то смерти, предпочел бы умереть сам. Но все его попытки нехотя останавливал Чонгук, а потом долго ругал, ведь его должны скушать как положено. Ко всему прочему, если умрет Тэхен, погибнет и Гук. Так, сейчас есть ли смысл всего этого? Ему всего лишь нужно перерезать себе что-нибудь. Несколько мгновений — и все это закончится. — Чертов контракт… — шипит Гук, с силой сжимая чужую ладонь. — Ты будешь жить, придурок. Слышишь меня? Ты будешь жить и страдать, зная, что убил меня. — Я высокомерный подонок, как ты и говорил, и не хочу так жить, — шмыгает носом он, глотая слезы. — Ты не умрешь, — скорее приказывает Чонгук и смотрит сквозь туман на Тэ.       У него все такие же красивые зрачки. Глаза цвета вишни. Чонгуку они очень нравятся. Из них могла бы получиться идеальная закуска. Как жаль, что он так мало ими любовался. Назойливый влюбленный демон всегда был позади. Кто знает, шел бы он рядом с Тэ, изменилось бы что-нибудь… — Если ты наложишь на себя руки… Кха-кха-а… Кх, — Чонгук давится, замечая, как начинает растворяться в воздухе, отчего рыдания Тэ становятся еще сильнее. — Мы больше никогда не встретимся, ни на земле, ни в аду. — Я, — Тэхен расплывается в своей квадратной, идиотской улыбке, провожая движением руки прозрачные границы на плечах Чонгука. — Я ненавижу тебя, Чон Чонгук.       Под пальцами Тэ осталась лишь ледяная пустота. Невысказанная фраза вместе с улыбкой словно заживо вскрывает грудную клетку. Он точно слышал. Не может ошибаться. Не вслух, лишь подумал и слабо потянул уголки губ. Тэхен задыхается, точно так же, как его возлюбленный. Тело прошибает осознание, дрожь бьет по нервным окончаниям. Слезы падают на деревянный пол, смешиваясь с кровью и холодным потом. Там, где была рука Чонгука, на полу, лежали леденцы. Вишневые. Именно их постоянно демон дарил Тэхену без причины. Невысказанное, но такое отчаянное признание. Любовь, которая обречена на исчезновение. «Я знаю, Тэхен-и».