Воспоминания из будущего

— Если вы более-менее осознали эту тему, то вам не составит труда выслушать ещё один поток слов из моих уст на следующей лекции, — улыбнулся Юэн, обращаясь к аудитории. — Прошу вас заметить, что, как бы я ни распинался перед вами сегодня, самостоятельно разбираться в темах дома, используя другие источники, это высший пилотаж. Вашему вниманию на слайде представлен список литературы, в которых наилучшим образом расписан процесс, что мы с вами обсудили. Я использовал его, готовясь к сегодняшнему выступлению, поэтому вам тоже не помешает хотя бы пройтись глазами по тексту. Говоря это, Юэн маячил перед глазами студентов, заложив руки за спину, и поочерёдно кидал одинокий взгляд то на одну, то на другую группу сидящих, что-либо переписывали себе названия книг, либо фотографировали, изредка поблёскивая вспышкой. Вдалеке он снова видел Хейдена: тот щурился, вглядываясь в текст на слайде. Его короткие волосы были взъерошены, а кожа — помята, как и в предыдущий раз. В синих, когда-то ярких и сияющих, глазах читались великая усталость и бессонница. Однако на сегодняшнем занятии он не спал — иногда только подпирал кулаком щёки, удерживая голову. — Как только запишите всё, что вам нужно, можете быть свободны. Лекция окончена. Это был словно сигнал для студентов — мгновенно увеличился шорох, всё активнее они повставали со своих мест, таща лёгкие рюкзаки. Попутно прощаясь с профессором и благодаря за интересную лекцию — больше из уважения, чем из-за собственного желания — они высыпали в коридор, наталкиваясь на другие группы. Юэн, то оглядываясь на них, то закрывая документы в своём компьютере, стоял возле белой маркерной доски, опёршись руками о деревянную поверхность и слегка выгнув спину. — Пожалуйста, кто-нибудь, включите свет, — обратился он в пустоту, и через секунду послышался треск ламп. Юэн поблагодарил добровольца, услышавшего его просьбу, а когда вновь поднял голову, то увидел, что аудиторию пустовала, за исключением двух находившихся в ней человек. Хейден плотно закрывал дверь, опустив взгляд, и держал вторую руку на выключателе. — Хейден? — Юэн мгновенно выпрямился, с испугом и удивлением уставившись на студента. — Профессор, могу я уделить пару минут вашего внимания? — Конечно. Юэн нахмурился и уставил левую руку в бок. Им овладевал страх: что, если этот юнец догадался о своей сущности? Или, может, ещё мучится со сновидениями, что когда-то мучили и самого Юэна? Однако же почему тогда студент решил всё рассказать именно ему, а не кому-то другому? МакГрегор чувствовал что-то неладное, однако боялся это признать. И в душе молился о том, чтобы Хейден задал любой бытовой вопрос, любую вещь, тревожившую его в предмете, что-то, чего он не понял из лекции, но увы — Юэн всё-таки понял причину, по которой Хейден направлялся к нему. Тот, ещё не поднимая взгляда, подошёл к кафедре, облокачиваясь на неё. В этот момент Юэн заметил, как напряглись вены Хейдена и как побледнела у него кожа. Даже лицо было какого-то неестественно светлого цвета. Исчез румянец, исчезла и хитрая ухмылка. Юэн помнил Хейдена ещё первокурсником, когда тот, впервые показавшись на его лекциях, строил из себя всезнающего и остроумного юношу, но тот пыл быстро окончился, пока Юэн даже не успел его приструнить. Однако же сейчас профессор бы многое отдал, чтобы Кристенсен вновь стал таким, каким первый раз он его увидел. Хейден сделал глубокий вдох и постучал пальцами по кафедре, явно выводя какой-то назойливый ритм, засевший в его голове. — Профессор, вчера вы предлагали мне свою помощь, — чуть слышно прошептал он. А затем — взглянул на него исподлобья, и так резко, что от неожиданности Юэн дёрнулся. — Она ещё в силе? — Конечно, — тот закивал головой. — Если у тебя есть какие-то проблемы, ты можешь обратиться ко мне. — Хорошо, — Хейден сглотнул слюну. — Хорошо… Я обращаюсь к вам, потому что в этом случае помочь сможете только вы. Я не говорил о… — он замялся — было видно, что он скрывает какую-то тайну, — о том, что меня, так сказать, тревожило… Мне кажется, меня никто бы не понял. А сейчас я даже боюсь, что и вы меня не поймёте. Пожалуйста, — с дикой мольбой во взгляде он посмотрел на своего профессора. — Что бы я ни сказал, не считайте, что я сошёл с ума, иначе мои личные подозрения в этом только увеличатся. Я не сплю, уже несколько ночей подряд, а когда сплю… Впрочем, об этом позже. Только, прошу вас, скажите, могу ли я вам довериться? Если нет — я, наверное, так и не смогу разобраться с этим самолично. Всё это так удручает… — он покачал головой; послышался слабый стон отчаяния. — Не молчите, только не молчите, мистер МакГрегор. Юэн накрыл ладонь Хейдена своей и аккуратно погладил кожу цвета белого фарфора. — Говори, Хейден, — произнёс он, словно священник перед исповедью. — Я обещаю тебе, что никому не выдам твою тайну. И помогу тебе. Обещаю. После этих слов Хейден с громким и глухим стуком без чувств упал на пол прямо у кафедры.

***

— Чёрт возьми, что с тобой делать? — Юэн почесал бороду, склонившись над телом студента. Пощупал пульс на бледной руке — тихий, но он всё же присутствовал. Значит, всё не так страшно. Однако же врачу однозначно его нельзя показывать. Он явно лишился чувств от своей постоянной бессонницы, и чужим людям совершенно не стоит знать истинную причину постоянного огромного недосыпа. Оставалось решить проблему самому. Но как? Незаметно вытащить Хейдена из кабинета и осторожно уложить в машину профессора — не получится. В коридорах находилось слишком много людей. И несмотря на позднее время, у всех в колледже были какие-то дела. Ждать окончания дня тем более не вариант — помочь надо было срочно. Вызывать скорую помощь было таким же «хорошим» вариантом, как и показать врачу. По собственному опыту Юэн знал, что такие обмороки — типичная реакция на бессонницу у переселенцев, и уверенность того, что Хейден к ним относится, поселилась в МакГрегоре с точностью до девяноста девяти процентов. Ну почему только этого студента угораздило лишиться чувств именно сейчас? Хорошо, что он не выходил за дверь — там бы ему точно оказали неправильную медицинскую помощь. Он был уверен в этом не сколько из-за неопытных студентов, сколько из-за из-за того, что они призовут медсестру с первого этажа, а медсестра явно не была просвещена в тех делах, о которых знал профессор. Юэн тяжело вздохнул. Возможно, получится разбудить его самостоятельно? Он закрыл входную дверь на ключ и приоткрыл окно, чтобы в помещение поступал свежий воздух. Затем аккуратно положил левую ладонь под шею, а правой обхватил корпус и осторожно, стараясь не повредить Хейдену, приподнял его. На кафедре в хаотичном порядке лежали листы и учебники — однозначно плохое место для оказания помощи. Первый же ряд парт пустовал — на нём лишь затерялись одинокий ластик и поломанная ручка. Юэн, пытаясь не делать лишних резких движений, тихо, почти бесшумно опустил студента на деревянную поверхность столов и убедился, что голова лежит правильно. Затем немного приподнял ноги. Фиолетовая рубашка Хейдена была застёгнута у самого горла, профессор поспешил освободить первые три пуговицы на одежде. Тяжёлый ремень на джинсах также напрягал его, и он расстегнул металлическую пряжку. «Так, спокойно, Юэн. Дыши, — сказал профессор сам себе, в напряжении глотая слюну. — Ты уже делал такое. И не раз. Всё будет хорошо.» Да, на базе переселенцев его обучили оказанию первой медицинской помощи таким же, как он — это был основной курс, преподаваемый более опытными Разумами. Юэн огляделся. Уже в который раз по необъяснимым причинам ему приходилось преподавать физику в кабинете кафедры химии, и сегодня снова выдался такой же день. Однако сейчас это сыграло на руку ему и его подопечному. Здесь находилась небольшая раковина, а под ней, в небольшом шкафчике, хранились всевозможные тряпки, щётки и другие приспособления для очистки кабинета после химических опытов, произведённых студентами. «Они ведь не обидятся, если я на пару минут одолжу у них немного воды?» — подумал МакГрегор, смачивая тряпку под холодной струёй. Дождавшись оптимальной влажности ткани, он вернулся к Хейдену и приложил компресс ему на лоб, убирая непослушные короткие волосы. «Ну что же, давай, просыпайся,» — вздохнул Юэн, усаживаясь рядом на парту и промакивая лицо той же тряпкой. Он каждые пару минут удостоверялся, что студент получает достаточное количество воздуха, а это значит, совсем скоро он проснётся. Оставалось немного. С кабинетом химии ему однозначно повезло — нашатырный спирт явно находился в лабораторной. Юэн подорвался с места, нашёл под кафедрой ключи от нужной двери, и, осторожно ступая между стеллажами, усеянными химическими препаратами, веществами, склянками и всевозможными сосудами, искал аптечку. Она оказалась под одним из столов. Он действовал быстро — нашёл нужную ему баночку и вернулся обратно в аудиторию. Раскрыл её и аккуратно провёл возле носа студента, придерживая на определённом расстоянии и не допуская попадания в глаза. Он сразу заметил, как Хейден резко пошевелил носом, учуяв неприятный запах, и немного приоткрыл глаза. — Ч… что… — чуть слышно прохрипел он, пытаясь сфокусировать зрение., но единственное, что он видел, это нависшее над ним лицо преподавателя с рыжеватой бородой и яркими голубыми глазами. — Тише, тише, всё хорошо, — Юэн погладил Хейдена по коротким волосам. — Не делай резких движений. Ты упал в обморок. — Да, я вроде… — прокряхтел он, — вроде догадался. Затем он постарался оглядеться, чтобы яснее представить, в какой обстановке оказался. Три расстёгнутых пуговицы и открытый ремень немного смутили его, и он с удивлением, слегка подняв голову и приглядываясь, попытался указать на них пальцем. — Э-э… — Ох, прости, — Юэн мигом вспомнил про одежду. — Тебе нужен больший доступ кислорода. Пусть пока так полежит, — и не глядя похлопал по ремню, вместо него случайно дотронувшись до ширинки и постучав по ней пару раз. Мгновенно Хейден издал слабый стон. — Прости, — лицо Юэна скривилось. — Ладно, нужно дать тебе немного отдохнуть. Где ты живёшь? Я отвезу тебя домой. — Я в общежитии живу. — Нет, там ты не отдохнёшь, — задумался Юэн. — Знаешь, у меня есть идеальный вариант. Надеюсь, ты не будешь против, если проведёшь ночь в моём доме? — и тут же, осознавая, что он сказал, поправился. — Нет, не в том смысле, — он взмахнул рукой, сопровождая слова. — В общем. Господи. Хейден, — он сделал глубокий вдох. — Ты говорил, что у тебя ко мне есть важное дело? — Да, один… важный разговор, — пробормотал Хейден, обессиленно укладывая голову обратно на парту и поднимая уставший, тяжёлый взгляд на белоснежный потолок. — Он, наверное… ух… займёт больше… часа. — Тогда мы определённо поедем ко мне. Хейден, прикрыв глаза, кивнул головой. Сейчас ему было настолько плохо, что возражать он не смел — главное, чтобы ему дали полежать и рассказать о своей проблеме. О, и чашка горячего тоже не помешала бы. — Я помогу тебе встать. Хейден попробовал свесить ногу, затем вторую и нащупал под собой пол. Каждое движение давалось ему трудно — его окутывала слабость, всё тело дрожало, по коже скатывались капли пота. Юэн обхватил его за талию и закинул левую руку себе на плечо. В таком положении, медленно совершая каждый шаг, еле-еле наступая на пол, они дошли до двери. Хейден присел на стул, Юэн собрал все необходимые вещи, и они так же медленно двинулись из аудитории. Перемена уже кончилась. Студенты разошлись по кабинетам, а преподаватели отправились читать им лекции. В коридоре никого не было видно. Юэн осторожно проводил Хейдена до лифта, и они спустились на первый этаж. — Ты можешь минуту постоять? — поинтересовался профессор, уставив студента возле стены. Тот удовлетворительно кивнул. — Потерпи немного, — проговорил Юэн. Он знал, что нельзя так резко ставить на ноги только что очнувшегося от обморока человека, но время не требовало отлагательств. — Скоро сможешь прилечь. Только — ты спокойнее, хорошо? — он, положив руки ему на плечи, заглянул прямо в его большие синие глаза, словно в душу. Находись Хейден в более приличном состоянии, он бы чувствовал себя по-другому. Он еще не понимал, как неловко ему было стоять так близко к своему профессору, выкладывавшему свои силы, чтобы помочь ему. Он ещё даже не сознавал, что Юэн был одним из тех немногих, кто истинно хотел помочь Хейдену — просто потому что понимал, что это было в его силах. Кристенсен кивнул в ответ, переводя дыхание. — Хорошо, — прошептал он. — Хорошо… — Тогда, — Юэн ободряюще улыбнулся, — пойдём? Хейден, закрыв глаза, кивнул головой. Придётся перетерпеть этот, как ему казалось, долгий путь. Парковка находилась на заднем дворе. Стараясь скрыться от назойливых глаз, насколько это было возможно, они перемещались по с наиболее пустынным коридорам и внутренним миниатюрным садикам. Юэн, боясь в один момент уронить студента или хоть как-то навредить ему, крепко держал его, волнуясь за его состояние даже больше, чем за свои документы и книги, над которыми он обычно так сильно трясся. — Ты как? — зачастую по пути спрашивал Юэн, ища дальнейший путь обхода. — Терпимо, — кряхтел Хейден, корпусом опираясь на тело МакГрегора. Под дорогим пиджаком и красивой голубой, под цвет глаз, рубашкой он чувствовал напряженные мышцы — видимо, в свободное время профессор времени даром не терял и активно занимался собой. Они дошли до парковки через несколько минут, когда Юэн уже сильнее стал бояться за здоровье студента и когда подозревал, что тот вот-вот свалится с ног. Издалека Юэн брелоком с ключами открыл машину и, отперев заднюю дверь, бережно уложил Хейдена на сидения. Тому пришлось согнуть ноги в коленях, но в целом возможно было устроиться комфортно. — Всё в порядке? — снова поинтересовался МакГрегор, осматривая студента. — Да-да. — Ну хорошо, — наконец вздохнул Юэн и вытер пот со лба тыльной стороной ладони. — Скоро станет ещё лучше. Обещаю. *** Эта поездка была странной. Во всех отношениях. Юэн чувствовал себя настолько неловко, что чувствовал, как краснел — начиная от ушей и заканчивая самыми пятками. Как будто сотни иголок вонзались в его тело, и он не мог пошевелиться, потому что это непривычное положение, вызывавшее у него яркий стыд и желание поскорее исправить ситуацию, накатывало на него настолько редко, что он успевал о нём забывать. И в такие моменты он чувствовал себя просто невыносимо. Наверное, это и на самом деле странно. Только посмотрите, говорил он сам себе, я везу в своей машине своего студента в свою квартиру. Это вообще нормально? Ответ ему на ум приходил лишь один — нет. Всё в его поступках казалось аморальным. Но казалось до тех пор, пока он не вспоминал, что всё это он делает лишь во благо и чтобы спасти здоровье и жизнь ещё одного человека. Потому что он всем нутром чувствовал, что что-то здесь не так. Они ехали по загруженным дорогам и шоссе, виляли мимо авеню и улиц, и всё это время Юэн боролся с желанием спросить, не против ли Хейден и как он сам относится ко всему. Но, судя по облегчённому дыханию студента, тот, наоборот, был благодарен тому, что смог наконец-таки спокойно полежать. Изредка Юэн посматривал на него в зеркало, проверяя, в порядке ли он, и каждый раз в этом убеждался. Особенно, когда Кристенсен заглянул в свой смартфон: и между мыслью о том, что так тот справляется с плохим самочувствием и отвлекается хоть на что-то, и мыслью о том, что теперь ему окончательно стало лучше, профессор склонялся к последнему. Тихо играло радио. Хиты года, не выносимые Юэном, как назло, трещали из колонок, и он, стоя в пробке, с отвращением переключал их. А когда останавливался на песнях, гремевших в прошлом веке, иногда чуть заметно пританцовывал. И они даже казались ему какими-то знакомыми. Будто он танцевал под них… в прошлой жизни. Всё вполне могло быть. Душу постоянно тянуло куда-то не туда. Посреди их пути, когда они избавились от мучительных пробок и завернули в тихий уголок, Юэн смог услышать голос Хейдена, почти незаметный, явно молящий. — Спасибо вам, — сказал он, и Юэн, поначалу слегка опешив, ответил: — Не за что. Потому что помогал от всего сердца. Уже скоро они приблизились к дому, где находилась квартира профессора.