***
Перед самым отбоем в том крыле больницы, в котором лежал Шиничи, всегда было очень тихо. Поэтому чужие шаги, лёгкие и быстрые, разносились эхом по всему коридору. Шиничи, отложив зачитанный до дыр томик «Этюда в багровых тонах», лениво прислушивался — больные так не ходят, это кто-то из медперсонала? — заложив руки за голову и уставившись бездумным взглядом в потолок. Шаги затихли перед его палатой. Раздался стук, а после дверь приоткрылась и в нее просунулась лучезарная мордашка его нового знакомого. Кайто. — Пустишь? Видимо, у Шиничи было такое странное лицо, что Кайто не выдержал и рассмеялся. Не дождавшись ответа, он протиснулся в комнату, прикрывая за собой дверь. В несколько широких шагов Кайто оказался у кровати и присел в изножье. Шиничи приподнялся на локтях и оперся спиной об изголовье. — Выпытал у медсестры, где я лежу? — фыркнул он, откладывая книгу в сторону. — Нет, увидел вечером, что ты заходишь сюда, — улыбнулся Кайто. — А сам из какой палаты? — Я из другого крыла, — беспечно отмахнулся Кайто и тут же прикусил язык, словно брякнул что-то лишнее. Шиничи удивленно приподнял брови. Случайно увидел, да? — Хорошо-хорошо, я немного проследил за тобой, — закатил глаза Кайто, подтягивая ноги на кровать. — Что? Ты маячил в холле весь вечер — мне стало просто любопытно. — Ты странный, — вздохнул Шиничи, когда тот замолк. Кайто улыбнулся, пожимая плечами. Мол, какой есть. Он склонил голову на бок — сейчас бинтов стало меньше, хотя они все ещё обхватывали пушистую шевелюру — и прищурился, покачиваясь из стороны в сторону. Шиничи прищурился в ответ. Этот забавный тип, несмотря на все свои причуды, казался интересным малым, но сейчас больше всего хотелось вновь погрузиться в свою книгу. Прелесть амнезии в том, что вместе с фактами из жизни позабылись и любимые сюжеты. — Эй, Шиничи, а хочешь историю? Голос Кайто, чуть приглушённый, прозвучал неожиданно таинственно. Шиничи кивнул. Могло показаться, что его новый знакомый неуловимо преобразился. Расправил плечи и улыбнулся совсем по-другому — как-то немного знакомо, но не так, как было раньше. Он опустил низко голову, глядя на свои руки и, словно собравшись с силами, кивнул. — Это что-то вроде легенды, — коротко пояснил перед началом Кайто. — Но в любой такой истории бывает доля правды, я прав? Был на свете один волшебник. Он хотел творить радость, но судьба сделала из него вора — и все равно тот превращал каждую свою выходку в праздник. — Не бывает таких воров, — фыркнул под нос Шиничи. — Тшш, не перебивай~, — Кайто лукаво глянул на Шиничи и продолжил, как ни в чем не бывало. — Все стражи мира пытались поймать волшебника, но тот был неуловим. И вот, однажды он заявил, что украдёт старинную башню с драгоценными часами, — он сделал большую паузу, изучая лицо Шиничи, а потом со вздохом продолжил. — За день до этого самый богатый купец города, владелец часов, объявил, что продает ее, символ целого города, куда-то в другое место. Люди любили эту башню, но волшебника они любили ещё больше — если она и так исчезнет, то пусть уж лучше он заберёт ее. В указанный день они столпились у здания в ожидании чуда. Совершенно случайно совсем недалеко от места прогуливался обычный студент. Он не интересовался волшебником раньше, он даже не знал его имени, но, увидев толпу людей, не смог пройти мимо. Узнав, что стоит на кону, студент быстро придумал план, как можно спасти башню. Он почти смог загнать волшебника в ловушку, но тот снова и снова убегал. Толпа начинала волноваться, подходило время чуда — и, как по расписанию, все здание заволокло дымом. — Плохо же старался студент. — Хе-хе, возможно, — не удержал смешка Кайто и продолжил. — Когда же дым рассеялся, башня и часы остались на месте, но вот стрелки, драгоценные стрелки, усыпанные бриллиантами, исчезли. — И волшебник так себе. — Студент задумался, как такое возможно, что волшебник за пару секунд снял их с часов? Дул сильный ветер, и он пригляделся, подойдя ближе, и заметил, что огромная ширма закрывала настоящий циферблат, а изображение без стрелок магией держалось на ней. — И вовсе не магией, для этого пойдет любой довольно мощный проектор, — пожал плечами Шиничи. Кайто на мгновение запнулся, пару раз быстро моргнув, и расхохотался. — Хорошо, а изображение без стрелок на ширму передавалось через проектор. И какой же это тогда маг, задумался студент. Благо, тот оказался первоклассным лучником: он выхватил из-за спины свой лук и выстрелил. Стрела попала четко в одно из креплений ширмы. Оторвавшись, один из краев начал хлопать по ветру, а по изображению пошли волны — толпа испуганно ахнула. Студент уже целился снова, но и волшебник оказался не промах. Одновременно со стрелой он расправился с оставшимися двумя креплениями и, под пораженные крики, растворился в воздухе, пока ширма падала на землю. На настоящих часах стрелки были, а ещё за ними остались начертаны символы невиданного заклинания. Подоспевшие стражи долго ломали голову над ним, а на следующий день все выяснилось: богатый купец давным-давно заменил настоящие бриллианты на стекло. Подумать только: часы больше ничего не стоили! Жители выкупили свой символ и оставили его на месте, а купец остался ни с чем. Так и пошла легенда о волшебнике, заботящемся о своем городе, об умном студенте, чуть не поймавшим его в ловушку, и о старинных часах, звенящих каждый день до сих пор. Во время рассказа Шиничи прикрыл глаза. Воображение рисовало забавные картинки: волшебник, почему-то исключительно в белом, раскатисто смеялся голосом Кайто и носился туда-сюда. Доставал из воздуха голубей и исчезал в нелепой розовой дымке. Башня казалась реальной и напоминала своим видом часы где-то в Токио. Шиничи не помнил их точно, но уверился, что легенда рассказывает именно о них. — Ну как? — Кайто потянулся, любопытствующе поглядывая на Шиничи. Тот наконец приоткрыл глаза. — Похоже на обычную детскую сказку. — Между прочим, она основана на реальных событиях! — возмутился Кайто. — Да ты ее выдумал на ходу, — отмахнулся Шиничи, поглядывая на него заинтересованно. — Вор просто хотел украсть камни, а, когда понял, что его обманули, вывернул все так, словно задумал хорошее дело. И какая тут мораль? Студенту надо было быстрее стрелять: может быть, и не ушел бы. И где были «стражи»? — Ха-ха, ты настоящий критик, Шиничи! — не растерялся Кайто, улыбаясь. — Думай как хочешь~. Он облокотился о железное изножье и вытянул вперёд ноги. Из-под рубашки показались бинты, совсем как у Шиничи. — Откуда ты узнал эту историю? — Хм… Не знаю, кажется, она всегда была здесь, — Кайто ткнул пальцем себя в висок. — А ты помнишь какие-нибудь истории? Шиничи задумался. Он опустил взгляд на недочитанную книгу о Шерлоке и вздохнул. — Совсем мало. — Тогда, — жизнерадостно начал Кайто, — я буду развлекать тебя своими. Ты когда-нибудь читал о Люпене?..***
Спустя две недели Шиничи был уже готов к выписке. Его амнезия не отступила, но, как говорили врачи, воспоминаниям часто бывает легче вернуться в знакомых условиях. Дома, в кругу своих родных и знакомых. Тогда, по лучшим прогнозам, пройдет меньше месяца до первых проблесков. Шиничи вернулся с завтрака и рассеянно оглядел свою тумбочку. Нужно было собирать вещи. Он уселся на кровать и тяжело выдохнул: силы ещё не до конца вернулись, стоило перевести дух. В дверь уже привычно постучали — на мотив какой-то мелодии, — и Шиничи, как обычно, не ответил, сам не замечая, как начал улыбаться. Это Кайто. Он заглядывал к нему каждый день. То с угощением — откуда только брал все эти запасы? — то с очередными историями, а один раз, пару дней назад, и вовсе утащил Шиничи на закрытую крышу. Свежий ветер, бьющий в лицо, и греющее макушку и спину солнце подарили ему второе дыхание и оздоровили гораздо лучше, чем все последние проведенные дни в палате. По крайней мере, об этом несколько раз с удовольствием рассказал Кайто, наблюдавший за ним сквозь прищуренные веки. — Доброго утра, Шиничи~, — он проскользнул в палату, осторожно прикрывая за собой дверь. — Как дела? Слышал, тебя выписывают. — Ага. Шиничи взглянул на своего знакомого. Тот уже тоже не в бинтах — видимо, и сам скоро выпишется. — А ты когда? — он наклонился к кровати, медленно принимаясь вытаскивать вещи из тумбочки. — Вроде ещё пару дней точно тут пробуду, а дальше неизвестно, — Кайто неопределенно пожал плечами. — Тогда я обязательно тебя навещу, — решил Шиничи. Он закрыл тумбочку и осмотрел свои скудные запасы. Пара книг, плеер с наушниками и телефон без сим-карты, но с вай-фаем. Кружка для чая и небольшая тарелка. И не скажешь, что провел тут несколько недель! — Ловлю на слове, Шин-чан~! Кайто ехидно улыбнулся, а Шиничи закатил глаза — такое прозвище отдавало чем-то знакомым, но чрезвычайно бесило. Он же не девчонка, чтобы так зваться! — Или не навещу, — с нажимом добавил он, усмехнувшись точно так же, как Кайто. — Как не стыдно! Не навестить даже разок больного! — Кайто обиженно засопел. Впрочем, через секунду они оба улыбнулись. — Эй, Шиничи, у меня есть кое-что, — Кайто полез в карман. — Это единственное памятное, что я смог найти… Не забывай обо мне, Кудо Шиничи. Он протянул вперёд ладонь, на которой уместилась маленькая игрушечная плюшевая белка-брелок с вышитым зелёным клевером на спине. Шиничи немного замялся, но взял ее в руки. — Я и так не забуду, — непонятно почему смутился он и кивнул. — … но спасибо. Он положил игрушку к своим вещам и окинул их ещё раз взором, пытаясь найти, что бы подарить в ответ. Внимание привлекли книги Конан Дойла и, скрепя сердцем, Шиничи взял одну, самую зачитанную и любимую, и, на секунду помедлив, протянул ее Кайто. — «Этюд в багровых тонах»? — удивился тот, расплываясь в улыбке. — Вот это да, спасибо, Шиничи! — Читай на здоровье, — буркнул он, почесывая щеку. Они снова замолчали. Кайто вертел в руках книгу, пока Шиничи изучал стену. Их прощание напоминало прощание людей, которые никогда больше не увидятся. Шиничи закусил губу. — Дашь свой номер? Кайто вздрогнул и развел руками. — Я его не помню. Да и мой телефон унесла моя подруга. «Может быть, хотя бы так ты перестанешь постоянно читать одни только новости»? Кайто так хорошо изобразил девчачий голос, что Шиничи даже почудилось, что перед ним девушка. Эмоциональная и самую малость капризная. Правда, видение продлилось всего мгновение: вот рядом снова сидит его хороший знакомый. — У тебя хорошо получается, — удивленно пробормотал Шиничи и мотнул головой, стараясь отогнать лёгкую боль в затылке. — Жаль, у меня тоже нет симки сейчас… Он огорчённо нахмурился. — Аоко скоро придет, я попрошу ее принести завтра телефон, — пожал плечами Кайто, довольно улыбнувшись в ответ на похвалу. — Приходи тоже завтра. — Да… Хорошо, — чуть заторможенно кивнул Шиничи. Он глянул на время. С минуты на минуту должна зайти Ран с одеждой — уж очень настаивала на том, чтобы именно она его встречала, Шиничи никак не мог отказать, — поэтому следовало расходиться. Кайто словно понял намек, тоже глянув на на часы. Он склонился над Шиничи и сгреб его в крепкие объятия, и почти сразу отпрянул, теперь уже не улыбаясь. — Возвращай свою память, — бросил он напоследок. — Ещё увидимся. И вышел.***
Ран встретила его со счастливой улыбкой и со слезами на глазах. Шиничи не был удивлен: она приходила до этого почти каждый день после школы и всегда выглядела так. Это было немного неловко, потому что память никак не восстанавливала образ подруги детства, и испытывать к ней что-то большее… довольно тяжело. Но Шиничи улыбался в ответ и старался не думать об этом. Вот память вернётся, и он точно во всем разберется. Ураган имени Мори Ран завертел Шиничи в суетливую круговерть жизни настолько, что прийти в себя и немного передохнуть получилось только в машине. Старик Когоро захлопнул багажник, ворча под нос о том, почему всякие мальцы не могут сами добраться до дома, и, обогнув блестящий на солнце белый бок — очередная машина, взятая напрокат, видимо, у него появилось новое дело, — сел за руль. Шиничи не стал садиться назад, он залез на соседнее кресло. — Ран, а ты помнишь мой телефонный номер? — перед самой отправкой спросил он, оборачиваясь назад. — Конечно, — кивнула она. — А что? Когоро тем временем пытался завести мотор. — Напиши его, пожалуйста, мне нужно его передать знакомому, — Шиничи криво улыбнулся, надеясь, что не выглядит странно. Ран пожала плечами. Она достала из школьного рюкзака тетрадь с ручкой, вырвала листок и быстро написала номер. — Вот, но, Шиничи… Обеспокоенный взгляд он проигнорировал. Получив листок, Шиничи скомкано ее поблагодарил, едва ли не выпрыгнул из машины, благо Когоро так и не справился с мотором, и помчался обратно к больнице. Внутри оказалось прохладнее, чем на улице. В холле привычно шатались больные. Шиничи сразу же поспешил к двум медсестрам за регистрационной стойкой. Одной на вид чуть больше сорока, под глазами залегли глубокие морщины, вторая помоложе, с круглым миловидным лицом. Они не сразу обратили внимание внимание на недавнего пациента. Шиничи прокашлялся. — В какой палате лежит Куроба Кайто? Медсёстры переглянулись. Та, что помоложе начала что-то печатать на клавиатуре. Через примерно минуту она подняла на Шиничи глаза и протянула листок: — Как, говорите, его зовут? Напишите, пожалуйста. Шиничи приподнял брови и послушно начертил иероглифы чужого имени. Медсестра изучила листок и снова уткнулась в монитор. Совсем скоро она покачала головой. — Мне очень жаль, но в стационаре нет такого пациента. Шиничи опешил. — Что? Но как? Он лежал здесь… по меньшей мере две недели! Возможно, это какая-то ошибка? — Невозможно… — рассеянно пробормотала медсестра. Она попробовала ещё раз. И ещё. И снова. Шиничи нервно сглотнул. Как такое возможно? Кайто не был пациентом? Что это может значить? Кто он? Виски стиснуло резкой болью. Перед глазами пронеслись события этих двух недель. Болтовня, прогулки, истории… Слово за словом, в мозгу всплывали все новые и новые факты, рождались образы, восстанавливались события… Резкий запах привел его в чувства. — К-кид… — сдавленно прошипел Шиничи. Он не заметил, как сел на лавочку рядом со стойкой. Рядом испуганно хлопотала медсестра, убирая из-под носа пропитанную нашатырем ватку. Шиничи схватился за гудящую голову. — Это он, точно он! У этого мерзавца никогда не было амнезии. Он пробирался каждый день к Шиничи тайком! Не было никакой поездки в горы, никаких лыж и падений — Кид тоже находился внутри взорванного торгового центра. Отсюда и бинты — под ними, скорее всего, ожоги. — О чем вы? — никак не понимала медсестра. — Как вы себя чувствуете? Вам плохо? Шиничи осторожно выпрямился. Боль отступала, но самое главное: он помнил. Помнил! Если не все, то очень и очень многое. — Со мной… Все в порядке, — он глубоко выдохнул, собираясь с силами, и сквозь стиснутые зубы попросил. — Прошу вас, посмотрите, не бывал ли Куроба Кайто в вашей больнице хотя бы раз? — Хорошо-хорошо… — сдалась она и обратилась ко второй, всё ещё находящейся за стойкой. — Фуджико-сан, посмотрите, пожалуйста! Шиничи потер ладонями глаза и поднялся на ноги. Молодая медсестра отошла к кулеру, чтобы набрать воды, а сам он, ощущая удивительную ясность в своем сознании, добрался до Фуджико-сан. — Д-да… — кивнула она, кликая мышкой. — Такой человек приходил однажды. Две недели назад. Ходил к травматологу, обработка ожогов. — И все? Шиничи облизнул пересохшие губы. — Да. — Может, у вас указан его адрес или телефонный номер? — Да, но я не могу… — Он взял у меня кое-что важное, помогите мне, пожалуйста! Молодая медсестра поставила рядом с Шиничи пластиковый стаканчик, до краев наполненный прохладной водой. И отошла к коллеге за стойку. Шиничи осушил его в два глотка и выпрямился — вода творила чудеса. — Хорошо, — сдалась Фуджико-сан. — Домашнего адреса здесь нет, но вот сотовый… вот. Она написала его на той же бумажке, на которой чертил иероглифы Шиничи, и протянула ему. — Вы не представляете, как мне помогли. Спасибо вам! — он постарался по-доброму улыбнуться и схватил листок. Выходя из больницы, Шиничи был твердо уверен в том, что ему много стоит обсудить с одним нахалом в белом плаще. И выпросить ещё историй — тоже.