Ты не ты, когда ты - кот

Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Реборн умел смеяться, когда от тоски хотелось приставить к голове пистолет и застрелиться, он бы и сейчас посмеялся, если бы мог. Вместо этого он мог только шипеть, когда девчонка с лукавой улыбкой подняла его за шкирку с земли. Как будто мало было Проклятия Аркобалено, изуродовавшего его тело и превратившего в младенца!.. – Ну вот, – удовлетворённо сказала девчонка, предусмотрительно держа его на расстоянии вытянутой руки. И как бы Реборн ни старался, он не мог её достать. – Не беспокойся, я же не садистка, как некоторые. У тебя вполне есть шанс вернуть свой истинный облик: человеком ты станешь сразу же, как только кто-нибудь назовёт тебя по имени. Можно по псевдониму, главное, чтобы тебя узнали. Вполне выполнимое условие, если у тебя есть кто-то близкий, не так ли? Реборн смерил её непримиримым взглядом, от которого она рассмеялась. – Иди-иди, будешь знать, как обижать тех, кто слабее тебя! …И надо же было ему повстречать и обидеть настоящую – чтоб её! – ведьму. Казалось бы, чему уже удивляться, учитывая всё, что с ним когда-либо происходило, но даже Проклятие Аркобалено как-то вписывалось в рамки привычного мира и имело какие-то научно обоснованные объяснения. А вот чтобы так, походя, какая-то девчонка одним щелчком пальцев превратила его в кота… Реборн мысленно пообещал, что найдёт её, как только вернёт себе человеческий облик. Правда, идей, что можно сделать с кем-то, обладающим такими способностями, пока не было. Одно радовало – он стал взрослым и полным сил котом, а не маленьким полуслепым котёнком, подобным его человеческому облику в последние несколько десятилетий. Но это не слишком-то помогло Реборну, когда он нос к носу столкнулся с какой-то дворнягой. Пёс зарычал, а тело Реборна – кота – инстинктивно выгнуло спину. Зашипел он вполне сознательно, этот-то навык уже был отработан на ведьме. Пёс попытался обойти его и примеривался к шее, кот настороженно следил за перемещениями, поворачиваясь мордой к вероятной опасности. Какая насмешка! После опаснейших мафиози отбиваться от какой-то блохастой собаки. Пёс клацнул зубами практически над ухом, и Реборн, проиграв борьбу инстинктам, с шипением вцепился когтями в морду… Очнулся он весьма потрёпанным в какой-то подворотне, но, кажется, всё-таки непобеждённым. И задумался. Итак, если только ведьма не решила просто поглумиться над ним, вернуть человеческий облик можно. И будь Реборн где-нибудь в Италии, особых проблем это бы не составило. Конечно, он и сам не каждому рискнул бы показаться, но там были б реальные шансы подобраться к кому-нибудь из старых знакомых (тех же Аркобалено, к примеру, главное, чтобы не к Верде). Но ведь он-то сейчас в Намимори! И нет никаких гарантий, что недалёкий ученик его узнает, про остальных и речи быть не может. Если бы кот мог, он бы нахмурился. А так только чёрный с белым кончиком хвост заходил из стороны в сторону, выдавая напряжённые размышления хозяина. Тут Реборна осенило, и он даже вскочил с земли, чувствуя странное желание куда-то бежать и кого-то ловить. Поборов снова взыгравшие кошачьи инстинкты, киллер широко оскалился. Уж если и были шансы узнать его у кого-то из тех, кто сейчас был в Намимори, так это у неё! Бьянки. Реборн направился к дому Тсуны, где сейчас гостила девушка, напрягая все органы чувств, чтобы обходить стороной опасность – собак, машин и хулиганов. Увы, Бьянки ожиданий своего возлюбленного не оправдала. – Какой ты хорошенький! – сначала восхитилась девушка. – И чистенький. Любопытно, где твой хозяин? Реборн покорно снёс тисканье и объятия, хотя очень хотел садануть когтями по сжимающим его рукам. Бьянки всегда была… несколько экспрессивна, но почему-то в кошачьем виде он воспринимал это куда менее снисходительно, чем в человеческом. – Ты, наверное, голоден, да? – жалостливо спросила девушка. – Погоди, я принесу тебе рыбки! Кот проводил её мрачным взглядом. Как сообщить, что ты – это ты, если даже разговаривать не умеешь? Мяукнуть? – Вот, – вернулась Бьянки, поставив перед Реборном блюдечко с рыбой и мисочку с молоком. Тот вздохнул. Неизвестно, сколько времени он ещё проведёт в таком виде, и еда точно лишней не будет. По крайней мере, ловить мышей он не собирался. – Ой, ты не боишься есть мою еду прямо как Реборн! Кот навострил уши и выжидающе посмотрел на девушку, но та принялась щебетать о том, как она любит своего напарника, какой он замечательный… «Не узнает», – понял Реборн и решил хотя бы доесть рыбу, прежде чем искать кого-то ещё. Вот только он совершенно напрасно забыл о самой главной способности Бьянки, доставлявшей немало хлопот окружающим. Да, когда он был человеком, его защищало Пламя Солнца, сейчас едва тлеющее где-то внутри, и Проклятие, сделавшее его пусть и младенцем, но младенцем крайне живучим и сильным. А вот проклятье ведьмы лишило его этих преимуществ, позволявших есть еду Бьянки, не боясь отравиться в отличие от остальных простых смертных. Чувствуя, как заплетаются лапы, кот отошёл в сторону от щебечущей что-то девушки. Желудок начал сокращаться, стремясь избавиться от отравы, и вся, такая замечательная на первый взгляд, рыба оказалась снаружи. «Хоть не умер», – мрачно порадовался Реборн, представляя, как ржали бы остальные Аркобалено, если бы узнали о такой нелепой смерти. Отчего-то тянуло пожрать траву на газоне у соседей Савады, и Реборн, припомнив, что коты иногда так лечатся, не стал сопротивляться инстинктам. Но неприятности на этом не заканчивались: пока кот пытался прийти в себя от угощения напарницы, проникновение чужака заметила одна маленькая склочная особа, считавшая этот двор своей территорией, а своим законным правом – облаивать всех, проходящих мимо. С громким тявканьем на Реборна выкатилась белая пушистая болонка. О, это раньше репетитора забавляло, что Савада явно опасается этого мелкого недоразумения, а вот только что чудом выжившего кота она не порадовала. Может, Реборн и полоснул бы наглое создание когтями по неосторожно подставленному носу, но тут на улицу выплыла её хозяйка. – Откуда здесь это мерзкое животное? Опять Савада всякую дрянь разводит? Что за мальчишка! Реборн очень многое мог сказать о том, кого он считает здесь мерзким, но женщина сейчас была явно не его весовой категории, и шатающийся от слабости кот постарался как можно быстрее покинуть двор и найти безопасное место. Растянувшись на ветке ближайшего дерева, кот мрачным взглядом начал смотреть на проходящих мимо людей. Он и не представлял, как опасен может быть мир для маленького животного! И опасен не потому, что кто-то задался целью убить, а просто по чьей-то невнимательности, неприязни или обычной борьбы за выживание между видами. Проблему эти мысли не решали. И чем лежать и думать о случившимся, лучше бы найти кого-нибудь ещё и попытаться снова хоть как-то намекнуть, кто он… но сил не было абсолютно. Реборн проследил только, что Тсуна вернулся домой из школы, шумно порадовался, что репетитора нет (киллер пообещал себе, что обязательно устроит ему дополнительные тренировки, как вернёт тело), а потом ученик честно занимался ничегонеделаньем весь оставшийся вечер. Мысленно костеря Саваду на все лады, кот вернулся на облюбованную ветку и заснул. Утро началось с взрыва гранаты Ламбо, заставившей не проснувшегося и поэтому подверженного инстинктам кота вскочить и сбежать куда-нибудь подальше от опасности. И только осознав, что он забился под лавку в парке в нескольких кварталах от дома Савады, Реборн пришёл в себя и мысленно возмутился. В самом деле, он один из опаснейших людей этого мира, у него в личные враги записано существо, намного превосходящее человека по силам, так что такого намудрила эта ведьма, что он просто не может проконтролировать собственное, пусть и дважды проклятое тело? Возвращаться к дому Савады не было смысла, и он решил отправиться к школе. Да, кроме Бьянки, и не было в Намимори ни одного человека, который знал бы его достаточно хорошо и мог бы догадаться, что пропавший репетитор стал котом, но Реборн не привык сдаваться, даже не начав сражение. Хотя понимал, что шансы на скорое возвращение облика стремительно тают. На самый крайний случай он уже начал прикидывать, как будет добираться до Италии, но пока киллер надеялся, что хоть кому-нибудь (хоть Гокудере Хаято, хоть Саваде – зачем-то же дана ему его гиперинтуиция, хоть и работающая с явными перебоями – хоть Саваде Нане!) придёт в голову, кем на самом деле является странный кот. Но – увы! – Гокудера Хаято, разбрасывавшийся бомбами направо и налево, его кошачьим инстинктам совершенно не понравился. Подавляя желание убежать, кот всё-таки подобрался к подрывнику, но Хаято только фыркнул, увидев подкрадывавшегося кота, велел тому валить подальше, потому что после встречи с Мукуро он не доверяет подозрительно выглядящим животным, и после показательного замаха руки с динамитом, тот действительно решил не рисковать. Такая бдительность, конечно, делала Урагану честь, но вот сейчас она была совсем не к месту! Больше того, тот же Хаято внимательно стал следить, чтобы странный кот не приблизился к обожаемому Джудайме, чем в разы усложнил задачу. А ещё Реборну безумно хотелось есть… Он даже пожалел о пропавшем проклятом теле Аркобалено. В том, что ты хоть и младенец, но всё-таки человек, было огромное преимущество по сравнению с его нынешним положением. По крайней мере, деньги решали некоторые из проблем, а деньги от кота никто не воспримет иначе, чем шутку. Следующим Реборн встретил Хибари Кёю. Глава Дисциплинарного комитета был жесток по отношению к людям, но любил животных, поэтому сверлившего его пристальным взглядом кота не прогнал, а даже погладил и не пожалел части бенто. Но в школу не пустил, сказав, что животным там точно не место. И вообще, раз на нём ошейник, почему бы коту не вернуться к хозяину? Кот совсем по-человечески вздохнул: ошейник получился из Леона, потому что ведьма позаботилась о том, чтобы умный хамелеон не облегчил наказание хозяина. С-стерва! И чего, спрашивается, она разозлилась? Да, Реборн знал, что характер у него не сахар, так и жизнь не весёлая, чтобы он добряком был. И надоедливый Ламбо совершенно точно заслуживал парочку профилактических пинков, а Савада – подзатыльников. А то, что он в грубой форме посоветовал выскочившей из ниоткуда девушке не лезть не в своё дело, было закономерной реакцией на нотации. Хотя уже тогда, вероятно, стоило задуматься, что отчитывала она его не как ребёнка, подравшегося с другим ребёнком, а как взрослого… Размышления в очередной раз были прерваны. Хоть Реборн и стал котом – а может и благодаря этому – он очень чётко ощутил чужой направленный взгляд. Медленно развернувшись, он встретился взглядом с глазами, полными холодного любопытства. Если бы Реборн не уловил этот холодный интерес, не ощутил этот препарирующий взгляд, он бы, как и прежде это бывало со всеми Аркобалено, не почувствовал его присутствие. Мужчина, заметив, что кот сосредоточил на нём внимание, демонстративно медленно несколько раз свёл ладони вместе, изображая аплодисменты. Движения его выглядели немного неестественно, будто кто-то сделал марионетку в полный рост и теперь неумело управлял на расстоянии. Вот в человеческом облике Реборн таких мелочей не замечал. – А я-то думал, почему изменились ощущения от Пламени Аркобалено Солнца, – сказал Шахматноголовый. – Я поражён твоим везением, Реборн: ведь ведьмы считались уничтоженными задолго до того, как Джотто создал Вонголу. Найти одну из них и разозлить до такой степени, что она не постеснялась привлечь к себе лишнее внимание и проклясть, – это надо быть по-настоящему выдающимся… гхм… человеком. Кот зашипел, выгибая спину. Очень хотелось убить эту тварь за всё хорошее разом, но Шахмотноголовый только неприятно рассмеялся. – Брось, Реборн, вы всемером не смогли мне противостоять, когда были людьми на пике своего развития, а ты всерьёз считаешь, что сможешь мне навредить в одиночку, будучи котом? Даже твоя самоуверенность не может быть настолько безгранична. «Убить не убью, но настроение подпорчу», – подумал Аркобалено. Шахматногловый будто мысли его прочитал: – А злить меня сейчас не в твоих интересах, так как я единственный, кто может хотя бы дать совет. «Как будто я поверю, что ты захочешь помочь!» – Почему нет? Выполнять свои обязанности ты можешь, конечно, но даже я не могу сказать, как повлияет на Равновесие твоё изменившееся Пламя в перспективе. Другое дело, что вернуть тебе человеческий облик я не смогу. Это может сделать или проклявшая тебя ведьма, или ты сам, потому что у всех их заклятий должно быть условие, развеивающие их. Тебе его озвучили? «Да!» – кот хлестнул себя хвостом по бокам. – «Но ведь ты его выполнил!» Шахматноголовый присел, поддёрнув брюки, и с любопытством посмотрел на Аркобалено. – Знаешь, – издевательски-доверительным тоном сказал он, – я не настолько хорошо разбираюсь в кошках, чтобы опознать и расшифровать такую сложную эмоцию. Придётся нам немного поболтать, надеюсь, ведьмино заклятье не посчитает это за вмешательство… На пальце мужчины блеснуло кольцо Ада, а Пламя Солнца, тлеющее где-то за рёбрами, вдруг всколыхнулось и бессильно опало. Кот вопросительно склонил голову, выразительно глядя на мужчину. – Небольшая иллюзия, – усмехнулся Шахматноголовый, – которая позволит мне понять, что ты хочешь сказать. Если будешь направленно думать. «Прекрасно, последние лет сорок только и мечтал о том, чтобы с тобой побеседовать!» – Не слишком радуйся, – хмыкнул мужчина, – стоит только мне уйти, как иллюзия развеется. Так что там с условием снятия? Кот мрачно посмотрел на него. Кавахира даже задумался, сознаёт ли Реборн, как уморительно этот взгляд смотрится от небольшого чёрного котика, с белыми «носочками», мордочкой и грудкой. Самое забавное, что белую шерсть на груди делила пополам вертикальная чёрная полоска, имитирующая галстук. У ведьмы определённо было чувство юмора. «Она сказала, что истинный облик вернётся, когда кто-нибудь назовёт меня по имени. Ты назвал». – Хм… Так и сказала: «истинный облик»? И больше ничего не добавляла? – кажется, Реборн, в отличие от шамана, не понял подоплёку сказанного. А вот Кавахира имел представление о том, как важны формулировки таких проклятий. «Человеком ты станешь сразу же, как тебя назовут по имени или по псевдониму. Главное, чтобы тебя узнали», – явно процитировал Аркобалено. Про истинный облик ничего не добавил, и шаман решил не уточнять, чтобы не провоцировать всякие лишние размышления. – Тогда в этом и заключается проблема, – хмыкнул Шахматноголовый. – Я не узнал, я был уверен в том, кого вижу перед собой. А для снятия нужно сделать так, чтобы кто угодно догадался, что кот – это ты. «И что мне это даёт?» – язвительно поинтересовался тот, всем видом выражая скепсис. Шаман подавил смешок. Вот если бы все Аркобалено были такими пушистыми и милыми, он, может быть, смог бы понять Сепиру. К сожалению, в глубине души Реборн всё так же остаётся человеком и засранцем. – Ничего особенного, кроме того, что тебе не стоит обращаться к Арии и Юни. Они тоже будут знать наверняка, и проклятие не засчитает это за выполнение условия. А так могу только пожелать удачи, – Шахматноголовый, всё-таки не удержавшись, протянул руку, чтобы почесать кота за ушком, но Реборн пригнулся, низко зарычав. Со смешком Кавахира поднялся, помахал рукой и исчез, убедившись, что неожиданное преображение Аркобалено Солнца пока на Три-не-Сетте никак не повлияет, а значит, нет смысла паниковать и пытаться разыскать ведьму. А очень злой кот остался в одиночестве. В общем-то, явление Шахматноголового и его советы на планы Реборна никак не повлияли. Пока Савада с Хранителями был в школе, он решил попробовать с Наной. Увидевшая его на крыльце женщина посмотрела на Реборна, чихнула и подозрительно спросила: – Уж не на тебя ли мне вчера нажаловалась Судзуки-сан? А-пчхи! Едва убедила её, что никаких котов мы не держим, только детей. Она потёрла глаза, и Реборн с каким-то недоверием и изумлением подумал что-то вроде: «Да ладно!». Может быть, ведьма ко всему прочему добавила ему ещё и проклятие неудач? Савада Нана подтвердила его подозрения, хлюпнув носом: – Иди-иди, всё равно я тебя не смогу оставить, апчхи! Брысь! Проклятая аллергия… Да уж, тут тоже никаких шансов, что его узнают. Недовольный кот поплёлся обратно по направлению к школе… На ученика Реборн в буквальном смысле устроил охоту: подобраться к Тсуне, окружённому толпой самых разных – шумных и опасных – людей, перебарывая инстинкты, требующие убраться куда подальше, было сложно. Вот казалось бы, толпа малолетних некомпетентных идиотов, а как осложняет жизнь, когда ты кот. Реборн мысленно сделал пометку, что, если придётся когда-нибудь похвалить кого-нибудь из них, можно будет сказать что-то вроде: «Ну, с котом, возможно, справитесь». Правда, это не отменяло, что уже второй вечер Савада остался без плотного присмотра. Ученик попинал сумку, побурчал о противных учителях, а потом вздохнул. – Интересно, куда всё-таки пропал Реборн? Без него, конечно, спокойнее, но… Вдруг с ним случилось что-то страшное? А потом – репетитор глазам своим не поверил! – мальчик сел за стол и стал делать уроки. Неужели он всё-таки сумел внушить ему чувство ответственности? Правда, ещё оставался вопрос, что там он нарешал без бдительного присмотра, но сам факт… В общем, кот свалился на Саваду с ветки дерева, когда Тсуна шёл на уроки. Причём, разозлённый жизнью в облике животного Реборн как-то не учёл фактор Гокудеры в своём плане. – А! Джудайме! Это тот самый кот, о котором я рассказывал! Я спасу вас! – альтернативная логика Хаято сработала во всей красе, и тот кинул в Реборна динамит. Проблема была в том, что в этот миг Реборн висел на Тсуне, вцепившись когтями в его рубашку, несмотря на то, что ученик прыгал, орал от боли – рубашка была слишком тонкая, так что когти свободно впивались в тело – и пытался отцепить кота от себя. – Не надо!.. – попытался остановить «подчинённого» Тсуна, но было поздно. – Чёрт! Кот, прижимая уши, вцепился ещё сильнее, и у Савады не осталось никаких других вариантов, кроме как бежать от слишком деятельного друга. – Постойте, Джудайме, я сниму его с вас!.. Куда там! Савада нёсся со всех ног, подозревая, что помощь в исполнении Хаято может оказаться ещё худшим вариантом развития событий, чем медленное сползание вцепившегося в него когтями животного. Остановился Тсуна только во дворе школы, тяжело дыша и без всякой Пули посмертной воли серьёзно оторвавшись от преследования Гокудеры. Кот висел на плече, изо всех вцепившись когтями и вздрагивая, но в целом – делая вид, что он просто пушистая тряпочка. – Ну, ты и… – пробормотал Тсуна, прикидывая, как отцепить явно перепуганное животное, но тут его увидел Хибари. – Животным запрещено находиться на территории школы, – угрожающе усмехнулся Глава Дисциплинарного комитета. – Тем более что вчера я ему это уже запретил. – А я тут причём? – тихо пробурчал Тсуна. – Кот ухоженный и носит ошейник, значит, у него есть хозяин. А раз сегодня ты притащил его в школу на себе, тебе за него и отвечать. Тсуна чертыхнулся и, придерживая кота, чтобы уберечь себя от новых царапин, рванул от предвкушающего драку Хибари, прежде чем его избили. – Стоять! Савада юркнул в школу и затаился в кладовке, надеясь, что здесь его искать не додумаются. На первый урок ему явно идти не стоило. – Ну и проблем же от тебя, – вздохнул Тсуна и принялся потихоньку отцеплять от себя кошачьи лапы и когти. Было больно, конечно, но с болью от ударов Рокудо не сравнится, а бедное животное точно было не виновато в его проблемах. – Мяу? – как показалось Тсуне, вопросительно произнёс успокоившийся кот, когда Тсуна всё же снял его и стал успокаивающе поглаживать, усевшись на пол. – Я не злюсь, если ты об этом. Хотя рубашку, судя по ощущениям, придётся выкидывать. Снова. – Мяу, – кот ткнулся в Тсуну носом и выразительно посмотрел в глаза, будто что-то хотел донести. – Я не понимаю кошачьего языка, к сожалению, – улыбнулся мальчик. – Тут тебе стоило бы обратиться к моему репетитору: Реборн утверждал, что всякие жуки и бабочки собирают для него информацию! Кот совсем по-человечески закатил глаза. Тяжело вздохнул. Потоптался по Тсуне, а потом подлез головой под руку, явно намекая, что тогда было бы неплохо ещё его погладить, раз больше никакой пользы от Савады нет. – А ты нахал! – фыркнул Тсуна, но гладить продолжил. Кот прижмурился от удовольствия и затарахтел – видимо, нечасто ему доставалась ласка. – Да ты ещё и мурлыкать умеешь? Вот теперь я точно не поверю Гокудере, что ты – злобный монстр, посланный, чтобы шпионить за мной. Кот поднял голову, и на морде его было написано такое явное ошеломление, что Тсуна засмеялся. У него складывалось ощущение, что животное действительно было несколько умнее обычных котов (в это время Реборн пытался постигнуть, что поглаживания его никчёмного во всех отношениях ученика оказались настолько приятны, что очередная кошачья «функция» – мурлыканье – задействовалась сама, а он и не заметил). – А знаешь, по устроенному хаосу ты почти догнал моего репетитора. Вот он примерно также меня в неприятности втравливает! – Мяу? – Точно тебе говорю!... Знаешь… – совсем тихо, так что пришлось напрягать и улучшенный кошачий слух, – я волнуюсь. То есть, это же Реборн, конечно же, он, по-моему, вообще ничем не прошибаемый, но у меня почему-то такое чувство, будто он попал в крупные неприятности… – Мяу! – глубокомысленно заявил кот и поёрзал. – Ты что-то хочешь сказать? Глупо, конечно, разговаривать с котами… – Мяу! Мяу! Тсуна насторожился. Мало ли, что там в этой мафии бывает, а кот точно реагировал странно. – Ты что-то знаешь о Реборне? – Мяу! – явно утвердительно. – Он попал в беду? – и снова согласное мяуканье. – Где он? Блин, ты же не сможешь мне сказать… А показать? Тут кот и вовсе начал творить что-то странное: он завалился на спину, заколотив лапами по воздуху, потом, видимо, сообразив, что Тсуна не понимает, начал гоняться за своим хвостом, следом начал подпрыгивать на месте. – Реборн умер? Реборн в коме? Где-то заблудился? – принялся угадывать эти шарады Савада, но явно не слишком удачно, потому что раздражение кота стало почти явным. – Да что с ним?! Кот остановился у стены и принялся методично долбиться головой. И почему-то именно от этого действия что-то щёлкнуло в голове Тсуны. Он судорожно вздохнул, пытаясь уловить и осознать мелькнувшую догадку, и недоверчивым взглядом посмотрел на кота, с недовольным видом улёгшегося на пол. – Не может быть, – прошептал мальчик, и кот навострил уши. – Не-а, так не бывает! Кот подобрался, будто перед прыжком, и пристально уставился на Саваду. – Но ведь ты не можешь… – почти обвинительно, – ты же не можешь быть Реборном? В кладовке раздался довольный женский смех, хотя кроме Савады и кота здесь точно никого не могло быть. «Исполнено!» – торжественно провозгласил голос. – «Но я за тобой приглядываю». Вспышка ударила по глазам, а когда Тсуна проморгался, то увидел не своего репетитора-ребёнка, а взрослого мужчину. Но на нём была шляпа Реборна, на плече сидел Леон, а ещё тот, рассмотрев свои руки – руки взрослого человека, прищурился и знакомым тоном пообещал: – Если хоть одна живая душа узнает о том, что здесь произошло, твоё тело, никчёмный ученик, не найдёт даже вся Вонгола. Ты меня понял? – Ага-а… – заторможено согласился Тсуна, пытаясь как-то принять, что пушистый зверёк оказался жутким репетитором-киллером. И что Реборн даже мурлыкал! Мурлыкал, когда он, Тсуна, его гладил! С ума сойти! – Вот и постарайся об этом не забывать, – недовольно посоветовал тот, явно не слишком веря такому ответу Савады. Киллер немного подумал и решил, что охота на ведьму отменяется, если только он действительно останется в своём нормальном виде и дальше. И, пожалуй, он не будет совсем уж явно издеваться над учеником… просто на всякий случай и из небольшого чувства благодарности. Кстати… – Ты, конечно, мог бы догадаться и быстрее, …Тсуна, – проглотил привычное оскорбление Реборн, – но всё-таки… спасибо. Мальчик поднял полный недоверия взгляд и робко-робко улыбнулся. – Пожалуйста. Всё-таки Тсуна единственный смог понять, кто он, хотя ни Бьянки, постоянно твердящая о вечной любви к нему, ни её брат, мафиози от рождения, который должен был насмотреться всякого, узнать Реборна не смогли. Что ж, может, этот ученик действительно не так плох?