***
Стефан не понимает, почему это повторяется. Когда она вихрем ворвалась в его квартирку/жизнь (опять)/ и набросилась на него, попутно скидывая с обоих одежду, Стефан приказал себе остановиться. Но не мог, потому что чувствовал её язык у себя во рту.***
Стефан обещает себе прекратить всё это. Но у него ничего не выходит. Ни в этот раз. Ни в следующий. Ни в остальные тысячу. Потому что: а как? Это же она. Их встречи становятся всё чаще и слаще, а она опять убегает на рассвете, при этом долго целуя его губы и шепча: «Я уже скучаю».***
От нее ни слуху, ни духу уже месяц. А сегодня эту новость в Мистик Фоллс не знал разве что глухой. Старший Сальваторе женится. Стефан помнит волнение и радость брата, когда тот делает любимой предложение руки и сердца. А ещё он помнит её, полные сомнения и терзаний, глаза. Стефан ставит бокал с бурбоном на стол и уходит. Стефан не хочет присутствовать на сегодняшнем празднике жизни.***
Завтра у его старшего брата свадьба. Стефана назначили шафером. Стефан не может не пойти. Предсвадебный день самый тяжёлый, поэтому, придя домой, он сразу направляется на кухню, чтобы пропустить бокальчик-другой чего-нибудь горячительного. Стефан замирает на входе. Она сидит на ЕГО кухне и пьет ЕГО виски. Он наливает себе, попутно обновляя её порцию. Спустя 5 минут Стефан стоит между ее ног, буквально вылизывая шею, а она так крышесносно оттягивает его волосы и царапает плечи. Стефан понимает, что не должен так поступать. Не тогда, когда у брата завтра с ней свадьба; завтра она выйдет замуж за другого, а сегодня так восхитительно стонет и надрывно кричит под ним.***
Стефан ненавидит себя, настоящей мразью чувствует. И почти так же сильно он ненавидит её. За то, что она напомнила о его чувствах; за то, что так бессовестно опять перечеркнула всё, что было «до». Он ведь почти справился, смирился почти. Однако он не имеет права портить брату этот день. Но, чёрт возьми, Стефан готов провалиться сквозь землю, когда на словах священника о вечной любви она встретилась с ним взглядом. Стефан понимает, что он сдохнет, если всё прекратится.