Древнее зелье

Какого Локи! Какого Локи его занесло в эту запутанную пещеру? «Викинги, спасите-помогите!» Эхо отражалось от стен и затихало вдали. Стыдно выказывать слабость? А кто её тут видит? Еще немного и вообще никто ничего не увидит, факел чадит и тухнет. Иккинг остановился на очередной развилке, бросил камень в одну темноту, потом в другую, прислушался. Справа раздался плеск, туда не идем. Левый туннель вывел к новой развилке, но обе кончались тупиком маленьких комнат. В одной наблюдалась только подозрительная горка окаменевшего нечто в углу, в другой… Юноша поправил затухающий огонь, и огляделся. Все стены были испещрены углублениями, в которых тускло поблескивали запыленные бутыльки с притертыми крышками. Иккинг взял одну, отер паутину. За мутным стеклом плескалось содержимое. Посередине пещеры лежало несколько каменных обломков, узнаваемо складывающихся в котел. Под ногой хрустнуло. Иккинг присел и рассмотрел давно высохший скелет. Очень древний и очень странный, будто человеческие кости переплавлялись в драконьи, но что-то пошло не так. Ноги явно человеческие, а череп — драконий. Вон какие зубищи. Факел зашипел, напоминая, что вот-вот потухнет. Пришлось оставлять кости в покое и поискать еще что-нибудь интересное. Интересное не заставило себя искать. Небольшая книга в кожаном переплете валялась рядом со скелетом, присыпанная обломками каменного котла. Книги — это знания, знания — это интересно. Скинув с плеч кожаный мешок, Иккинг засунул туда книгу и все бутыльки, которые смог обнаружить. С трудом, но они поместились. Теперь остался сущий пустяк — найти выход. «Люди! Беззубик! Ау!!!» Куда идти? Где свет в конце тоннеля? Точно известно, что тот, с водой, нам не нужен. Если бы не Беззубик, Иккинг так и сгинул бы в пещерном лабиринте. Но острый нюх и метки мочой, как одного, так и другого, помогли им встретиться и выйти под звездное небо. — Слава Тору! Спасибо тебе, братец, — Иккинг обнял дракона, и почесал за ушами, добиваясь довольного урчания. — Полетели домой. У меня такая добыча, — он причмокнул. Дракон скосил глаза на мешок, принюхался и фыркнул, встряхивая головой. Едой не пахло. Иккинг рассмеялся и вскочил в седло: — Что бы ты понимал. Книга оказалась более чем занимательная. — Это же магические рецепты! — восхищенно шептал Рыбьеног, переворачивая страницы трясущимися пальцами. — Ты понимаешь, что тут написано? — скептически рассматривая витиеватые закорючки, спросил Иккинг. — Не сказать, чтобы все, но понимаю. Вот это значок меди, вот это слово «растолочь». — Эта пестик в ступке, а не слово. По картинкам и я понимаю. Возьмите лапку летучей мыши, мерку овечьих шариков и полведра слюны носорога… — Это не про слюну, — краснея, выдавил Рыбьеног. — Почему? Вот рог, значит носорог, дракон с подветренного острова, с него капает… А-а-а, ты прав, не про слюну. Но, полведра! Как мы достанем столько? Вряд ли ему можно просто подрочить. — Давай почитаем другой рецепт, — предложил Рыбьеног, быстро переворачивая страницы. — Стой, стой, вернись. А вот такой скелет я уже видел. Про что здесь может быть? — Как сделать из человека дракона? — Из тебя выйдет громмель, — засмеялся Иккинг. — Тебя только на Жуткую жуть хватит, скелетина, — не остался в долгу друг и ткнул Иккинга в ребра. Иккинг боднул его в ответ, некоторое время они пихались и пытались свалить друг друга с табуреток, на которых сидели. Одновременно Рыбьеног листал книгу, рассматривая картинки. — Смотри, можно и наоборот, — ткнул пальцем в страницу. Вполне доходчиво и без разночтений картинка показывала, что из дракона вполне можно достать человеческую сущность. И рецепт был не особо длинный. Каких-то пятнадцать пунктов. — Варим? — Варим! Котел, огонь, россыпь бутылочек из подземелья. Три дня они спорили и кидали в булькающее варево то одно, то другое. В итоге получилась миска бурой жижи, которую поставили остывать на стол. Ничто не предвещало беды. Иккинг точно насторожился бы, если грянул гром небесный или в порог дома воткнулся молот Тора, так нет же, ничего такого. Они с Беззубиком отлично отлетали, расчистили делянку под пастбище (случайно подожгли кустарник и мелкие деревца вдоль леса), и довольные вернулись домой. Иккинг открыл дверь, Беззубик проскочил под руку и… Когда наездник понял, что что-то не так, были уже и гром и молнии. Если быть точным, сперва раздался дикий рык, потом страшный грохот от ломающейся мебели и бьющейся посуды, крик, вполне человеческий, и тишина. Тишина напугала больше всего. Он осторожно зашел в дом, отпихнул ногой обломки стола, зацепился взглядом за черепки миски из-под зелья, и остановился у небольшой баррикады из обломков кровати и одеяла. Медленно, за угол, потянул одеяло к себе, но кто-то под ним схватился за ткань и резко дернул. Иккинг предпочел разжать руку. Кто знает, может оно тому, кто под одеялом, нужнее. — А что это было?! — влетел запыхавшийся Рыбьеног. Иккинг показал пальцем на шевелящееся одеяло и голую пятку. Пятка явно принадлежала рослому мужчине, смуглому от природы, с хорошим размером ноги, тонкими щиколотками и узкими ступнями. При всей обыкновенности что-то в ней настораживало. — Нежная, как у младенца, — наконец сформулировал Рыбьеног общее недоумение. Шевеление усилилось и показалась вторая стопа, а потом и сухие икры, переходящие в стройные бедра и упругую задницу. Наконец, владелец всего этого совершенства выбрался из-под одеяла и медленно выпрямился во весь рост. Верхняя часть впечатляла не меньше нижней. Кубики пресса, развитые грудные мышцы, широкие плечи и рельефные мышцы рук, венчались изящными кистями с длинными пальцами. Ладони прикрывали пах. Прикрываемое под ними не помещалось. Иккинг сглотнул, Рыбьеног срочно решил поискать оторвавшуюся пуговицу, хотя Иккинг даже не предполагал, что такие штуки имеются на одежде друга. Собравшись с духом, викинг посмотрел незнакомцу в лицо. Его мысли стали настолько нецензурны, что не формулировались до конца. Беззубик, а это несомненно был он, щеголял черной растрепанной шевелюрой до талии, тонкими чертами лица, совершенно не характерными для викингов, и пронзительно-зелеными глазами с вертикальным зрачком. За зельеварение викингам можно было поставить твердую пятерку с плюсом. — Эй, Рыбьеног, фьюить, иди сюда! — шепотом, не отрывая взгляда от изумрудных глаз, позвал Иккинг. — Не пойду! Он голый. — Ты голых мужиков не видел? Посмотри, какое зелье мы сварганили, у него даже недостатков нет. Ну, я про хвост. Так должно быть? — У него и хвоста нет. Откуда я знаю, что должно быть! Иккинг медленно подошел к покачивающемуся на одном месте дракону и медленно поднял одеяло, одновременно отмечая, что Беззубик выше его почти на голову. Нет, на полголовы. Если бить лбом разбил бы нос. Иккинг накинул одеяло на плечи голому юноше, взял за руку, чтобы показать, где ухватиться, чтобы оно не сползало. — Беззубик, это я — Иккинг. Ты меня узнаёшь? Дракон открыл рот и выдал ряд звуков, далеких от человеческой речи, рыкнул и замолчал. — Если понимаешь, кивни. Беззубик тут же кивнул. — Он понимает, но не говорит. Нам придется учить его говорить. Слышишь? Да иди же сюда, хватит по углам прятаться, я его одел! Рыбьеног все же осмелился подойти, поздоровался с тихим присвистом. Беззубик зарычал, отвечая, плюнул, замолчал. — Надо Сардельку позвать переводчиком, — хмыкнул Иккинг. На него уставились две пары глаз. — Да пошутил я! Давайте решать, что дальше делать. Нужна одежда, знания и обломки порубить на растопку. Штаны достану, отец когда-то дарил «на вырост», пригодились. Ты, — ткнул в Рыбьенога, — берешь книжку и изучаешь, это навсегда превращение или на время. Может он полчаса потрясет своим хозяйством и опять одраконится. Дракон рыкнул и стукнул себя в грудь, чуть не потеряв равновесие. — Идем, братец, не упади только, сейчас у тебя две ноги, а не четыре. Ну и наломал ты дров. — Иккинг, — подал голос Рыбьеног. — А на ком ты планировал применить зелье? — Да, мы как-то не обсуждали, — пропыхтел викинг, пытаясь натянуть на Беззубика все же узковатые штаны. — На жути какой-нибудь. Их много. Слушай, а он рыбой пахнет. Рыбьеног поднял взгляд и тут же вновь уткнулся в книжку. Иккинг пытался уложить в штанах немаленький драконий член, Беззубик никак в этом ему не помогал, скорее мешал, довольно жмурясь и постепенно возбуждаясь. — Он еще и урчит, зараза. — Я бы тоже заурчал, — придушенно хихикнул Рыбьеног. Беззубик схватил наездника за волосы и ткнул носом в пах, Иккинг вывернулся, лишившись части шевелюры. — Да ну вас! Его тоже происходящее заводило и злило одновременно. Он не такой! У него девушка есть! Оставив Беззубика самого сражаться со штанами, Иккинг принялся разбирать обломки, ловко орудуя боевым топором. Куча щепок у камина росла, Рыбьеног читал, Беззубик пыхтел в углу. — Так что с действием зелья? Мне ему рубаху искать или сбрую чинить? — поинтересовался Иккинг, с недоумением разглядывая остатки механизма хвоста. Металлические части были разорваны гигантской силой и починке не подлежали, только заново ковать. — Понимаешь, в чем дело, — почесал в затылке Рыбьеног. — Это заклинание относится к группе малоизученных. А если учесть, что некоторые ингредиенты мы заменили, то и вообще сказать что-то определенное невозможно. — А что мы заменили? — Волос неизвестной твари на овечий и чеснок еще не был предусмотрен. — Откуда он тогда взялся? — Случайно упал. Я ел и… Ты по делам уходил, а я караулил часами. Не умирать же мне с голоду! — Значит там еще крошки от хлеба, рыбьи кости и вообще неизвестно что, — приуныл Иккинг. — Возьмись мы варить это второй раз, ничего бы не вышло. — И так и так ничего не выйдет, почти все бутылки пустые, мы все потратили, — доставая из-за пазухи бутерброд с мясом и луком, довольно сообщил Рыбьеног. Иккинг забрал у него книгу и положил на верхнюю полку, чудом уцелевшую. — Еще книжку заляпай. Сходи к Плеваке, скажи, что мне новая кровать нужна, стол и скамейка. — Сегодня не успеет сделать, — вытирая руки о штаны, помотал головой Рыбьеног. — Сегодня обойдемся. Пусть хоть доски даст. Из угла показался Беззубик, принюхался, схватил Рыбьенога за рубаху и попытался раздеть. — Насилуют! — взвизгнул Рыбьеног и рванул к двери. — Голодный он, — пояснил захлопывающейся двери Иккинг и взялся за веник. Стоило ему нагнуться, как на зад легли горячие руки, задирая рубашку, спину лизнули. — Отстань. Видишь, занят. Тащи ведро, собирай мусор, потом поедим — привычным тоном скомандовал парень, указывая нужное направление. Беззубик послушно сходил за ведром, некоторое время приноравливался сидеть на корточках и не заваливаться вперед или назад, наконец, получилось, принялся сгребать щепки и черепки руками и бросать в ведро. Острые осколки кололи нежную кожу, он рассматривал пальцы, зализывал ранки и продолжал работать. Молчал, но и без слов было видно, как тяжело в чужом теле. Часть повадок была звериная, часть — человеческая. — Да, братец, натворили мы с тобой, — вздохнул Иккинг. Дракон подошел и уткнулся лбом ему в плечо, коротко лизнул. — Знаю, ты не нарочно. Не полетать нам теперь вместе, придется другого дракона приручать. Беззубик угрожающе заурчал. Человеческим горлом это было не так внушительно, но вполне понятно, что он против других драконов. Иккинг криво улыбнулся, оттолкнул лохматую голову и пошел в кладовку, искать, чем бы поживиться. Ужинали хлебом и сыром, причем Беззубик норовил заглотить откушенное целиком, давился и кашлял. — Жевать надо! Великий Тор, тебя еще учить и учить. Интересно, есть зелье для ума? Спать улеглись на шкурах, найденных все в той же кладовке. Беззубик долго вертелся, пытаясь лечь по старому в новом теле, наконец, перебрался Иккингу за спину, прижался грудью, закинул ногу на его бедро, и принялся вылизывать затылок. — Вот давай без этого всего, — ухитрился повернуться лицом викинг. Беззубик смотрел обожающим взглядом и трепетал кончиком высунутого языка. — Люди не облизываются, они целуются. У тебя теперь есть губы, они мягкие, — юноша провел пальцем по влажным от слюны губам, дракон замер, Иккинг повторил, дракон приоткрыл рот и закрыл глаза. Иккинг никогда не целовался с мужчинами, но ощущения понравились, особенно, если не смотреть. Беззубик быстро понял суть процесса и скоро хозяйничал языком в чужом рту, постанывая и потираясь пахом о ногу Иккинга. Самому юноше тоже стоило немалого труда держать себя в руках. Нацеловавшись, Беззубик решил осваивать новые умения и, откинув одеяло, принялся стягивать с человека штаны. Иккинг некоторое время сопротивлялся, и они молча тянули каждый в свою сторону, пока не раздался подозрительный треск. — Если порвал — убью. На что ты нацелился? Ты мальчик, я мальчик, мы не можем вместе. Понимаешь? — показал на пальцах викинг. Беззубик зубасто улыбнулся и решительно продолжил начатое. Ради спасения штанов пришлось их снять. Только из-за этого, а не потому, что Иккинга распирало от возбуждения и любопытства. Ведомый инстинктами Беззубик довольно огладил предоставленное в его распоряжение тело и лизнул затвердевший сосок — Иккинг вздрогнул. Дракон укусил за другой — человека прошило удовольствие. Довольный результатом спустился ниже, оставляя влажную дорожку, наткнулся на член, лизнул и его, облизнулся, смакуя вкус предсемени. В следующую секунду член Иккинга исчез во рту дракона со звуком всасываемой макаронины. Такого интенсивного минета в его жизни еще не было. — Что ты делаешь?! А-а-а! Калекой оставишь! — схватился за черные волосы Иккинг и с силой потянул. Беззубик снялся с громким чпоком и обиженно заморгал. — Моя очередь, — пояснил наездник и перевернул его на живот, вздергивая на колени. — Где-то было масло. Первый палец вошел без сопротивления, второй пошел туже, дракон завертелся, пытаясь сползти. — Стоять, — звонко шлепнул свободной рукой по упругой ягодице. На смуглой коже налился розоватый след, дракон дернулся, насаживаясь на пальцы, замер. Иккинг убедился, что команда выполнена и продолжил неспешное растягивание. Беззубик опять задергался и получил еще один шлепок. Иккингу показалось, что он услышал довольный стон. Чтобы проверить, шлепнул еще раз, тут же был схвачен за самое ценное. — Эй, ты опять?! Нет уж, — развернул дракона в исходную позицию и заломил руку за спину. — Хоть ты и превратился, — плеснул масла и медленно вошел до упора, — командовать, — шлепнул, двинулся, — буду, — шлепнул еще сильнее, почти вышел и резко вошел, — я! — задвигался быстро и сильно, утверждая своё превосходство. Беззубик застонал в голос и выгнулся, подставляясь сильнее. Иккинг шлепал его то по одной раскрасневшейся половинке, то по другой, не давая коже остывать, каждый раз дракон вздрагивал и подавался назад, делая их соединение еще глубже и яростней. Иккинг взмок, пот капал с волос, тек холодными каплями по спине, кожа Беззубика тоже блестела от выступившей влаги, но прерываться никто не собирался, потому что оставалось совсем чуть-чуть. Тело напряглось в предвкушении, внутри закрутилась пружина, готовая сорваться в любое мгновение. — Ха-а-а, — толкнулся юноша в последний раз и замер, подрагивая в оргазме. Беззубик сполз с члена и перевернулся, поскуливая. Иккинг немного пришел в себя, моргнул, улыбнулся. — Вот это полетали! А теперь показываю, что делать, если член стоит и яйца ломит, а трахать тебя уже некому. Он взялся всей ладонью, сделал несколько сильных движений и подразнил языком уздечку, дракон напрягся, Иккинг сделал еще несколько движений, поводил большим пальцем по чувствительной головке и резко шлепнул по бедру — Беззубика выгнуло в оргазме. Довольный Иккинг упал рядом, натянул на них одеяло и шкуру, его заменяющее. — Теперь можно спать. Неудобство первых дней постепенно сходило на нет. С каждым днем дракон приобретал все больше человеческих умений, осваивался в новом мире. Драконьи повадки уходили, через две недели, когда Иккинг научился понимать его с полувзгляда и жестов, Беззубик заговорил. Это было довольно неожиданно, потому что проявилось ночью. С того памятного дня, когда Иккинг установил своё превосходство через хороший секс и порку, они не спали вместе. Сколачивали новую мебель, работали в кузнице, бродили по острову, выходили в море, но ни разу не прикоснулись друг к другу в хоть сколько-нибудь интимном смысле. Иккингу казалось, что тогда он переборщил со строгостью, да и поясница от неожиданной физкультуры болела еще дня два. Как себя чувствовал Беззубик, вообще осталось тайной. Урок он усвоил, слушался даже лучше, чем когда был ночной фурией. Позже, в кузнице, глядя, как он качает меха или машет молотом, Иккинг оценил его силу. Дракон легко мог воспротивиться человеку, но не стал этого делать. По привычке или каким-то своим соображениям. Не привыкший долго морально терзаться, Иккинг выкинул этот момент из головы и продолжил наслаждаться простой жизнью, поэтому не сразу понял, к чему ведет внезапная череда случайностей. Утром Беззубик пнул ведро с водой. На полу образовалась лужа, которую он кинулся вытирать и сильно толкнул стол, на котором стоял завтрак. Молоко разлилось, закапало на пол, хлеб намок. Вытирая стол, так махал тряпкой, что забрызгал одежду Иккинга, а тот только надел чистые штаны. — Да что с тобой?! — возмутился викинг, но увидел напряженно глядящего в пол дракона и просто ушел переодеваться. Весь день происходило то одно, то другое, дракон будто издевался. Последней каплей стала книга, «случайно» упавшая в камин. Книгу быстро вытащили, она даже закоптиться не успела, но Иккинг наорал и отправил дракона спать. Тот потоптался нерешительно и что-то тихо сказал. — Повтори, — велел наездник. — Накажи меня, — едва шевеля губами и краснея, как маков цвет, повторил дракон. — Ты хочешь, чтобы я тебя отшлепал? — И трахнул. — Какие интересные слова ты выучил, — не удержался от улыбки юноша. — Никогда бы не подумал, что заставить тебя говорить можно простым воздержанием. Ладно, провинился, иди, готовься к наказанию. Дракона как ветром сдуло. Иккинг хмыкнул и пошел за маслом. Беззубик явился из купальни минут через двадцать, чистый и благоухающий, остановился в трех шагах, опустил глаза в пол, прикрылся ладошками. — Иди сюда, ложись животом, под правую руку. Иккинг сел на край кровати, Беззубик лег грудью ему на колени. Юноша почувствовал, как дракона потряхивает от напряжения, погладил по спине, заставляя расслабиться, помял ягодицы. — Кто у нас сегодня был плохим драконом? — схватил за основание косы и чуть потянул, заставляя поднять голову. — Я, — прошептал дракон. — Не слышу! — потянул сильнее. — Я! Иккинг шлепнул совсем слабо, примериваясь. — Тебе стыдно за своё поведение? — Нет. — Нет? — Нет. Иккинг шлепнул сильнее, потом еще и еще, заставляя кожу загореться. — А теперь? — Нет. — Плохой дракон. Он расставил ноги поудобнее, и принялся шлепать его с оттягом, пока собственная ладонь не начала гореть огнем, а безвольно мотавшийся от каждого удара член Беззубика не приобрел каменную твердость. — Все еще упрямишься? — он плеснул масла в ладонь и втер его между половинок, нырнул кончиками пальцев в анус, спустился вниз, до поджатых яичек. — Да, — со стоном выдохнул наказываемый, и потянулся к собственному члену. — Руки убери, команды дрочить не было, — сопровождая слова сильным шлепком, велел викинг. — На кровать и растяни себя, а я посмотрю. Дракон подчинился беспрекословно, упал на спину, закинул длинные ноги едва не за уши и засунул в себя сразу два пальца, а потом добавил и третий. Иккинг едва выдержал роль, чтобы не усмехнуться. Беззубик трахал себя пальцами с таким упоением и блаженством на лице, будто получил что-то запретное в вечное пользование. — Убери руку. Пора было получить свою часть удовольствия. Головка медленно раскрывала растянутое отверстие, ощущая приятную тесноту и шелковистость. Масло добавляло легкости скольжению, позволяя погружаться глубже и глубже во внутреннее тепло. — Какой же ты узкий, — наклоняясь вперед, чтобы опереться о кровать руками и поцеловать искусанные губы, выдохнул Иккинг. — И плохой, — приоткрывая один глаз и устраиваясь удобнее, намекнул Беззубик. — Наглый, — прибавляя темп, укусил его за губу Иккинг. В ответ дракон ущипнул его сразу за два соска, викинг наддал. Долго держать такой темп и позу не удалось. Иккинг встал у кровати, дракон на четвереньки у самого края и процесс продолжился к обоюдному удовольствию. Теперь Иккинг мог опять хлопать своего непослушного дракона, заставляя того стонать и двигаться навстречу. Иногда он наклонялся и целовал-покусывал спину и плечи, лизал и дул на мокрые дорожки, проводил пальцами, оставляя следы, заставлял дракона шипеть и выгибаться, шарить руками по постели, комкая простыни. Чувствуя, что совсем близко, стал дрочить ему, сбиваясь и постанывая, от надвигающейся разрядки. — Сейчас, — двигаясь максимально быстро, позволил добавить дракону руку и звонко шлепнул, подгоняя общую разрядку. Вау. Оба упали рядом, не в силах пошевелиться. Беззубик повернул заплаканное лицо и криво улыбнулся. — Спасибо. Иккинг забеспокоился, поймал пальцами последние слезинки. — Я сделал больно? Прости. — Нет, все хорошо, очень хорошо, — придвигаясь ближе, потянулся за поцелуем дракон. — Мы теперь каждый раз так будем? Ну, с наказанием? — рассматривая отпечатки собственных пальцев на чужой попе, поинтересовался юноша. — Будут и другие разы? Просто так? — сомнение плескалось в глубине изумрудных глаз. — Если ты захочешь. — А ты? — Только свистни. — Я не умею. — Вот и причина научиться, — расхохотался Иккинг и сжал его в объятьях. — Все, что угодно для любимого дракона. — Любимого? — Без сомнений.