Крылья

      Вечер. Наступили те тёплые и уютные сумерки, когда уже темно, но солнце село не до конца. С крыши одного высокого дома это было красиво и, к сожалению, неописуемо. Бывает же так? Через пару минут после окончательного заката что-то тихо приземлилось на ту самую крышу. Или кто-то?..       В тот вечер Лина сама себе решила устроить зачёт, чтобы потом не вздумали болтать о её крыльях. Они есть и их даже чуть-чуть видно, и летать Лина уже пробовала. Просто как остальные она ещё не может — её первый полёт был с обеденного стола. Выглядело это, как если бы ястреба выпустили в переполненном автобусе, но крылья появились, их стало видно буквально на минутку и после эксперимента по всей кухне валялись перья непонятного цвета. А ещё… бывают же чёрные крылья? Конечно, заяви она такое классу, или просто Сидору, над ней даже ржать не будут, просто посмотрят как на дурочку и больше не заговорят. Шутка ли, чтобы самые сильные крылья, которым суждено появиться именно на их потоке, и — самой слабенькой, почти нелетающей ученице Тёмной школы. Если им у кого и появиться, так это у Арсения, вот уж царь птица! Ну, а вдруг?..       Лина тряхнула головой и стала развязывать тесёмки у рюкзака. Очень многие знающие о них просто люди ошибаются, когда думают, что «тёмные» люди учатся летать и больше в них особенного ничего нет. Враки! В подготовительном классе тёмных учат бесшумно ходить. Не просто бесшумно, а вот совсем без шума. Беззвучно. Как описывают всяких ниндзя и секретных агентов и ещё тише. В первом классе их водят в походы. Не на выходные и не на неделю, а на пару месяцев. В походах тёмные учатся слушать и слышать, передвигаться по лесу так, чтобы не заметила птица, лягушка, белка, летучая мышь и самая чувствительная тварь в лесу. За птицами и летучими мышами наблюдать учат особенно внимательно: учат двигать крыльями, которых нет, учат летать, твёрдо стоя на земле.       Лина достала из рюкзака два громоздких черных бота и начала возиться с заклёпками. Их подарил ей Сидор. Брат наверное единственный во всём мире не верил, не хотел верить и не позволял поверить Лине в её «инвалидность». Боты — широкий жест с его стороны, в такой обуви взрослые тёмные прыгали на дальние расстояния и выполняли важные задания. Даже если по мягким-мягким коврам ты ходишь словно слон по сухому хворосту, в тёмных ботах будешь передвигаться как после пятнадцатилетней практики беззвучной ходьбы. Достать их было нелегко, особенно новенькие, сверкающие непонятно чьей кожей, серебром пряжек и заклёпок, как у Лины.       Пока шла «ходячая» практика — она беззвучнее всех ходила, завела себе друга-летучую мышь, быстро научилась видеть в темноте, прыгать в высоту на три метра и в длину. Лина была самой-самой до конца четвёртого класса, когда у всех одноклассников стали появляться крылья — большие, поменьше, гладкие и птичьи, белые, серые и разноцветные, вырастающие из лопаток. В конце того года её сняли с доски почёта, поставили ей дополнительные занятия, ведь не может такая талантливая и просто тёмная девочка не иметь крыльев! С каждым таким соковыжимающим занятием Лина худела, тощала и к пятому классу приняла вид совсем болезный. Сейчас с ней даже не занимаются, всё свалили на недоношенность и смирились с отсутствием крыльев. Но Лина же чувствовала, они есть!       Страшные боты надеты, все заклёпки застёгнуты. В полёте они никак не помогут, но если придётся падать с большой высоты, они смягчат падение. Намного ли? Длина дома — метров пятнадцать, Лина у одного бортика крыши. Лучше не думать, что будет, если она спасует у другого и не сможет остановиться; боты спасут только если падать будет с ногами, а не грудью на врага. Если она разобьётся насмерть, тёмные будут Лину жалеть, поражаться её смелости, примутся оценивать степень её отчаяния, ведь бескрылые не летают. Простые же сочтут её самоубийцей, ещё одной загнувшейся от какой-нибудь страшной и неизлечимой болезни девочкой. Болезнь излечима, а Лина не больна. И Лина прыгнула.

***

      Крыльев не было, они не появились. Лина просто взяла и полетела. В этот вечер был ветер, не то что бы это был сильный, просто ветер. После прыжка за спиной легонько хлопнуло. Девочка поднялась на несколько метров над уровнем крыши. Чувствовалось что-то у лопаток. Не то боль, не то лёгкое жжение и желание почесать это. Лина буквально висела в воздухе, как если бы две тяжелые рысьи шубы сшили вместе белыми нитками и повесили на хлипкий маленький вещевой крючок. Стало необыкновенно тяжело, было тяжело двигаться, думать, соображать. Она начала падать. В голове пронеслась мысль, что всё это время Лина… наверное, парила, метром ниже уровня крыши. Она не могла сдвинуться с места, только всё быстрее и быстрее планировать вниз. Судорожно стали вспоминаться наблюдения за мышами и птицами, за её собственным летучим мышонком — Бзиком. Вспоминались чувства от этих наблюдений. Надо было собрать остатки сил душевных и физических в кулак. Раз — и Лина двигается вперёд, теперь она ощущает их, её крылья. Ей чихать на цвет, форму и размер. Они есть! Два — и девочка набирает высоту. Моментально расхотелось спать и прекращать «зачёт». Лине хотелось летать.       Прошло минут пятнадцать. Страха не было. Кроме неё в школе боялись только страдающих акрофобией. В отличии от Лины, явление было привычным, с ним умели бороться и с детства всех тёмных приучали к высоте, внушали что бояться там нечего. Никто в школе, включая Лину, не боялся высоты. Лина боялась разбиться. Голова налилась медью, в глазах помутилось. Как же тяжело! Опять захотелось спать. Крылья не выдерживали, она теряла высоту. Надо срочно подняться повыше, иначе её могут заметить.       Для начала требовалось «встать в позу». То есть, выровняться, не как ангелы на картинках, немного наискосок. Получалось так себе. Один раз Линина голова оказалась внизу, в другой раз Лина «растеклась» по горизонтали. Попыток через десять она приняла то самое положение и как будто бы нечаянно просто взмахнула крыльями… И полетела вверх тормашками. Она представила себя со стороны: тощая, рыжая, со здоровенными ботинками на ногах и чём-то непонятным за спиной кувыркается в воздухе, виснет то на одном крыле, то на другом, изображает из себя акробатку. Лина расхохоталась в голос. Сколько она не наблюдала в школе за полётами старших и одноклассников, такого ей видеть не приходилось. Смех привёл девочку в чувства. Лина прищурилась, приноровилась, неловко взмахнула руками, опять оказалась головой вверх и наудачу взмахнула крыльями. Удача оказалась сильной. Наверное, в мультике «Куриный побег» несчастные несушки чувствовали себя точно также, когда выскакивали из пушки. С балкона дома повыше того, на который она равнялась, послышались испуганная ругань и кашель. Смех опять рвался наружу.

***

      Лина приземлилась на крышу дома, на балконе которого оказался незадачливый курильщик, и со вздохом опустилась на бортик. Ноги в ботах окаменели. Но это и хорошо — ей нельзя сейчас думать о своём зачёте. Во-первых, думать, по сути, было не о чем. Девочка не поняла, как оказалась в воздухе и как взмахнула крыльями, понимала только что они есть и они ещё здесь, с ней. Во-вторых, её могут хватится дома, это будет немногим лучше прыжка с тринадцатого этажа, ведь у Лины выпытают, где она была и что делала, зачем надела на ночь глядя школьный комбинезон и подарок брата. Желания объяснять всё это Лина у себя не нашла. И тут она упала.       Что-то большое и страшное сбило её с ног и непонятно куда делось, тут же за какой-то трубой послышалось душераздирающее шипение и показался по-настоящему большой и по-ночному чёрный кот. Думается Лине, именно такой кот ходил по золотой цепи на зелёном дубе у Лукоморья, именно он сидел в избушке у Бабы Яги и он же летал с зелёными, безобразными ведьмами на мётлах. Просто со временем все сказочники и художники о нём забыли. На её «привет» котище никак не откликнулось и стало нервно вылизывать лапу.       Ей, собственно, до кота дело было не большое; ноги требовали высвобождения из лат. В этот раз заклёпки, застёжки и завязки показались девочке в несколько раз туже, потребовалось вдвое больше времени чем когда она их застёгивала… Как же хорошо без ботов! Повезло же всяким неандертальцам и индейцам, что по лесу можно ходить босиком! После пресловутых чёрных ботов в полтора килограмма веса каждый, синие с белым кроссовки показались босоножками. Но и это было не всё — Лина достала из нагрудного кармашка — прямо под эмблемой школы (синий с белой рамочкой треугольник и чёрная «тэ» в нём) — связку маленьких блестящих металлических закорючек. Это в восьмом классе тёмных начинали учить драться и по всякому разному использовать руки-ноги. Может, кто-то с их потока и сейчас уже мог долбануть по тяжёлой железной двери без угрозы для здоровья, Лина так могла разве что в ботах. Другое дело — отмычки! Дверь после этого закрыть можно будет и открыть где-то через месяц её же, а не новую и с приютившимися рядом видеокамерами.       И только очутившись на асфальте, рядом с блестящими свежей краской лавочками и урнами, Лина поняла как высоко они все летают…