Гарри Поттер и Господство Хаоса

      Гермиона       Я открыла глаза. Хм, а ничего себе у меня фантазия, какая комната красивая приснилась. Да даже не комната, а целые покои, подобающие какой-нибудь принцессе. Большая кровать с балдахином, высокие окна, распахнутые настежь, лёгкие занавески, развевающиеся от порывов тёплого летнего ветерка… Выспавшаяся и удивительно бодрая я встала, пол приятно холодил ноги, словно это был и не сон. Мой взгляд наткнулся на зеркало, и я решила взглянуть на себя. Однако… Раньше, когда я себе снилась, моя внешность столь кардинально не менялась. Из отражения на меня смотрела стройная блондинка с синими, светящимися от какого-то волшебства глазами. Волшебство… я вдохнула полной грудью и поняла, как сильно магия этого пришедшего ко мне в грёзах мира отличалась от знакомой, её хотелось потрогать, погладить. Мне стало так легко, что я рассмеялась и закружилась по комнате! Но всему хорошему приходит конец, когда твой мизинец на ноге встречается с углом тумбочки. Я взвыла и села на пол, баюкая ушибленную сильно болевшую ногу. Стоп. Мне больно?! Я аж забыла про палец и планы мести злосчастному предмету интерьера. Во сне никогда не бывает больно! Так, на действия Пожирателей это не похоже. Может, проделки близнецов? Они как-то ехидно вчера днём ухмылялись, когда я мимо проходила. Ага, значит, это глюки, я облегчённо вздохнула. Теперь надо просто ждать, пока эффект очередного творения Уизли не пройдёт, но сидеть и ничего не делать скучно, поэтому я пошла к шкафу. Открыв дверцы, я усомнилась в своей адекватности: такого нафантазировать я не могла. Ну ведь не могла же, правда? Нет, наряды очень симпатичные, но сильно открытые и странные. Впрочем, оглядев свою полупрозрачную ночнушку, я пришла к выводу, что содержимое шкафа всё-таки поскромнее. Отыскав достаточно закрытое (по меркам этого гардероба) синее платье и разобравшись со всеми его немыслимыми застёжками, я принялась подбирать аксессуары, вот тут возникла проблема. Допустим, я в общих чертах представляла, как надевать плащ. Но что это за странные гнутые штуковины, напоминающие наколенники? Мой взгляд упал на лежащий возле кровати посох со светящимся синим камнем. И как я его раньше не заметила? Такой красивый, такой… волшебный, как на картинках рисуют. Но только мои загребущие ручонки потянулись к мифическому оружию магов, двери с грохотом распахнулись и в комнату, печатая шаг, ворвался разгневанный Дамблдор.       — Профессор? — только и смогла я пискнуть.       — Джайна, я тебя предупреждал насчёт опозданий! — он стукнул об пол посохом, и здание содрогнулось. Гравитация оказалась беспощадна, и мне не оставалось ничего, кроме как растянуться на полу прямо посреди пересмотренной кучи одежды.       — Э… сэр… Джин — это моё второе имя всё-таки… — что-то маловразумительно мямлила я, приходя в себя от столь впечатляющего образа грозного директора. Он всегда казался таким милым старичком, как я могла забыть, что он в своё время поверг Грин-де-вальда? Не добротой же и любовью он это сделал.       — Джайна? — он прищурился и направил на меня посох.       Убью близнецов! Как же голова раскалывается! В глазах потемнело, и я с трудом оставалась в сознании. Боль прошла так же неожиданно, как и появилась.       — Вот оно как… — уже более спокойно проговорил директор, и погладил свою роскошную седую бороду. — Что ж, Гермиона, добро пожаловать на Азерот.       Вероятно, я выглядела полной дурой с выпученными глазами, но на более адекватную реакцию не хватало сил и понимания. Куда, простите, добро пожаловать?!       — На Азерот, — ой, я вслух это спросила, да? — Точнее, в Даларан. Хоть я и сомневаюсь, что это тебе о чём-то говорит, — тут вы совершенно правы. — Надо понять, как же это произошло. Иди за мной. Кстати, я не директор Дамблдор, а архимаг Антонидас.       И что мне оставалось делать? Так и поплелась в первых попавшихся туфлях и непричёсанная за этим… архимагом, который, судя по всему, здорово покопался в моей голове.       Когда мы завернули в какой-то коридор на нас натолкнулось красное нечто. Нечто быстро извинилось перед моим провожатым и удивлённо посмотрело на меня. Светящиеся зеленые глаза, светлые, почти как у меня, волосы, длиннющие уши… О! Я наконец-то поняла! Я сошла с ума, и меня отправили в больницу святого Мунго! От облегчения я вздохнула. Оставалось понять, кого же я восприняла за этого длинноухого. Рона? Сириуса? Кстати, те наколенники, оказывается, надо надевать на плечи, в который раз за утро я поразилась своей фантазии. А после визита МакГонагалл в мои одиннадцать лет казалось, что меня уже ничем сильно не удивить, хе-хе. Зеленоглазый всё ещё выглядел удивлённым. Очень удивлённым.       — О, Джайна, не думал, что ты так быстро справишься…       — Справится с чем, Кель’тас? — прищурил глаза Антонидас и сжал посох.       — У Джайны ночью волосы должны были в синий перекраситься, я удивлён, что она так быстро отменила это заклинание, оно достаточно сложное было, я по свитку читал… — тут же признался длинноухий.       — А где этот свиток? — продолжал седобородый волшебник.       Кель достал из сумки пергамент и, явно недоумевая, протянул собеседнику. Тот махнул рукой, и мы уже втроём, молча, отправились на вершину какой-то башни.       — Антонидас, может, всё-таки пояснишь, в чём дело? — длинноухий сел в кресло напротив стола архимага и вопросительно поднял бровь.       — Кель, — о, да это не Дамблдор, а профессор Снейп! — скажи пожалуйста, ты сделал всё точно так, как написано в свитке?       Очевидно тоже маг развернул пергамент и пробежал глазами по строчкам:       — Ой… — он прижал руку ко рту и попытался вжаться в кресло под взглядом архимага. Тот молча подошёл и навис над блондином. Хм, почему я раньше не заметила, что у Антонидаса глаза, как и у меня, голубым светятся? — Я тут перепутал немного… и строчку пропустил… и жест, кажется, тоже не тот был, я не помню точно…       Условно-директор отошёл и обречённо упал в своё кресло:       — Поздравляю, Кель’тас. Я понятия не имею, как ты это сотворил из заклинания, Саргерас тебя раздери, перекрашивания волос, но в теле леди Праудмур сейчас находится Гермиона Грейнджер, до этой ночи жившая в совершенно другом мире, — эй, не надо так выпучивать свои зелёные глаза, это вредно! — И раз уж ты признал, что приложил к этому происшествию руку, то именно ты будешь вводить девушку в курс дела, и рассказывать ей что творится в нашем мире!       — Ты так буднично об этом говоришь, так спокоен… — начал было Кель. Зря он это сделал.       — Я спокоен?! — рявкнул маг так, что у меня уши заложило, а с полок попадали книги и какие-то артефакты. — Я не знаю, что теперь делать! И объяснять адмиралу Альянса, куда пропала его любимая дочь, ты будешь сам, потому что скрыть произошедшее не получится! — пол комнаты покрывался корочкой льда, — А мне придётся прямо сейчас отправляться к Кадгару в Каражан, чтобы разобраться, что ты сотворил, и как это исправить! Моя ученица пропала, ты понимаешь?! Джайна сейчас где-то в другом мире в теле этой девушки, — архимаг схватился за голову и замолк. Через несколько бесконечно долгих секунд он заговорил вновь, но уже тише. — Но прежде всего нужно найти способ вернуть Гермионе её внешность. Мало кого смутит, что наследница Кул Тираса уехала из Даларана по своим делам, но если она станет себя неподобающе вести, это будет скандал, который Даэлин мне не простит.       Пока волшебники искали в книгах нужное заклинание, я оглядывала помещение. Предположим, что всё это — правда, и моя тушка не лежит сейчас в Мунго, по уши напичканная зельями. Тогда… это невероятно интересно, на самом-то деле. Азерот настолько пропитан магией… Я протянула руку, казалось, что я касаюсь нитей мироздания.       — Ты волшебница? — спросил Кель’тас, я вздрогнула и кивнула. Но больше зеленоглазый сказать ничего не успел, потому что Антонидас радостно воскликнул:       — Ага! — и принялся творить чудо.       Чудо. Я не могла бы назвать это иначе — он водил руками над книгой, сжимая правой ладонью посох, и читал заклинание. Оно было похоже на песню на каком-то незнакомом мне языке. Воздух возле кистей мага сиял и искрился, и вскоре от этих светящихся шаров ко мне протянулись лучи. Судя по интонации, заклинание подходило к своей кульминации. Золотистые нити оплетали меня, Антонидас произнёс последнее слово, и кокон света, окутывавший моё тело, распался тысячами искр. Первым делом потянув к глазам прядь волос, я улыбнулась — каштановые. Похоже, всё получилось. Маг в красном с любопытством меня оглядывал:       — Знаешь, кажется, ей можно даже гардероб Джайны отдать. Фигура-то совсем не изменилась.       — Дерзай, если ты, конечно, уверен, что леди Праудмур по возвращении не растерзает тебя за такой поступок, — пожал плечами архимаг. — Да, и объясни нашей гостье основы обращения с магией, если мы с Кадгаром не сможем ничего придумать, скорее всего, я сам стану её наставником, а пока… Я вижу, этот вопрос не даёт ей покоя, — что ж, радовало, что меня будут чему-то учить. Магия… ни разу за последние четыре года не пожалела, что родилась волшебницей, эта сторона мира была так притягательна, что обычная маггловская жизнь уже казалась мне пресной.       — Увы, если ты будешь жить в апартаментах Её Высочества и станешь пользоваться её посохом, это будет выглядеть слишком подозрительно, — покачал головой Кель. — Так что придётся тебе, Гермиона, довольствоваться комнатой попроще, посох другой приобрести.       Мы вышли из башни после того, как Антонидас, сотворив портал, отправился в Каражан. Я определённо хочу тут учиться!       — Да и любимые наряды Джайны тоже придётся оставить в покое, они слишком узнаваемы. Может, лучше вообще добраться до швеи и выбрать что-то другое, — мужчина (или парень, не понять, сколько ему лет) задумался и, что-то решив, повёл меня всё-таки к портнихе. Я вертела головой во все стороны, и мой провожатый поминутно вздыхал, но пока ничего не объяснял.       — Здравствуй, Танитрия, — мы зашли в какой-то дом, где из-за прилавка нам приветливо улыбнулась такая же ушастая, как и Кель’тас, девушка. — Ты не могла бы подобрать Гермионе подходящую одежду? — и, предвосхищая вопросы любопытной швеи, он продолжил говорить. — Антонидас решил принять ещё одну ученицу, но он куда-то уехал, и поручил мне позаботиться о ней в первое время.       — Вот как… — Танитрия улыбнулась и потянулась за измерительной лентой. — А что Джайна?       — Отбыла сегодня ночью по делам Кул Тираса, — маг взял с полки яблоко и откусил. А я внезапно поняла, насколько голодна.       Девушка измерила меня, и скрывшись за дверью, через несколько минут вынесла фиолетово-белое платье с золотым символом глаза, вышитым на груди, и полагающиеся к нему аксессуары. Что ж, эта одежда выглядит намного, намного скромнее чем то, что я видела у Джайны в шкафу. Но она и не столь красива, вынуждена признать.       — Одеяния Кирин Тора, — произнёс Кель. — Ты должна соответствовать, ученица архимага.       Я позволила Танитрии увести себя в соседнюю комнату и переодеть. Больше всего вопросов у меня пока что вызывали наплечи, что с ними делать, я совершенно не понимала, видя моё замешательство портниха рассмеялась:       — Вижу, тебе не доводилось носить такие одежды, ты не из знатной семьи, верно? Тебе очень повезло, что Антонидас обратил на тебя внимание, наверное ты сильный маг.       Я не стала ей ничего рассказывать, в чём-то она была права, моя родословная была ничем не примечательна, что при каждом удобном случае мне припоминал Малфой. И по земным меркам меня действительно называли сильной колдуньей, что же до Азерота… Пока что меня больше всего волновал вопрос, кто платит за моё преображение. Судя по всему, оплошавший с заклинанием Кель’тас. Остаётся надеяться, что я его не разорю своими тратами.       После посещения швеи, мы направились к оружейнику, где приобрели синий посох со странным изогнутым навершием, и двинулись куда-то дальше.       — Это, конечно, не первоклассный посох, на первых порах это дорого и бессмысленно, но кто его знает, что будет потом.       — Я вообще-то привыкла пользоваться палочкой.       — Палочкой? — кажется, мой провожатый меня не понял.       — Десять целых и три четверти дюйма, виноградная лоза и сердцевина из сердечной жилы дракона. Такая была у меня, — пояснила я.       Кель удивлённо на меня смотрел:       — Звучит чем-то похоже на наши жезлы, но очень редко встречаются достойные магические проводники без камней. И что же, у вас все чародеи так колдуют, — кажется, ему было действительно интересно.       — Ну да. Раньше, кажется, пользовались посохами, но не могу исключать, что это только легенды.       Маг задумался.       — Ты же расскажешь мне про ваш мир? Разумеется, после того, как я поведаю тебе про Азерот.       Разве я могла отказать своей, всё ещё не стоит сбрасывать со счетов этот вариант, галлюцинации?