Сердце моряка

      Сильный, но спокойный ветер наполнял паруса внушительного деревянного судна. Покачиваясь на волнах, корабль бороздил, казалось бы, бескрайние голубые просторы.       Где-то на мостике, сбоку от рулевого, раздавал приказы капитан. Казавшийся пухлым, мужчина лет пятидесяти с широким овальным лицом со щетиной. Голова его было обрамлена темными каштановыми волосами, а в глазах горел зеленый огонек.       — Дина, проверь, что впереди! — своим мощным басом приказал он, и единственная девочка, что была на корабле, пулей ринулась к фок-мачте.       Словно крючки, ее маленькие пальцы цеплялись за выступы на древесине и канатную сеть, созданную для облегчения ее тяжкого дела. Забравшись на «воронье гнездо», девчонка свободно вздохнула, а после, взглянув в подзорную трубу, онемела.       Ундина, так ее звали, еще ни разу за тринадцать лет своей жизни не видела настолько большого острова. Хотя и острова она видела крайне редко, всего пару раз, да и те были малюсенькими. Но то, что было видно сквозь линзы подзорной трубы, поражало ее воображение.       — Суша, — тихо вспомнила она, казавшиеся легендой, рассказы матроса Томаса. — Суша! Впереди суша! — уже во всю глотку кричала она.       Пока экипаж корабля ликовал от услышанного, Ундина и дальше разглядывала берег, видимый в трубе. В стеклышке поблескивала граница огромного порта и несколько припортовых улиц с просторными деревянными и даже каменными зданиями.       Для Дины такие постройки были в новинку, но, кажется, все это зовется городом. В свои тринадцать лет она еще ни разу не видела городов, расположенных на твердой земле. Да что там, даже плавучий город, на самом деле просто несколько вместе плывущих кораблей, она видела всего раз десять, лишь когда они пополняли там свои припасы.       В мгновение ока забравшись на марс, рядом с Ундиной появился Томас, заменивший девочке отца. Он был высоким брюнетом, с довольно длинными собранными в высокий хвост волосами и янтарными глазами. У него было довольно строгое лицо, но Ундине оно таковым никогда не казалось.       — Дай посмотреть, — попросил он у своей дочери. Говорить названой было бы не правильно, ведь Томас бы никогда и ни за что так не сделал. Для него Ундина была самой настоящей дочерью, а не простой малюткой, которую когда-то подкинули в трюм их корабля. Именно Томас уговорил капитана оставить девчонку. И Бартон еще ни разу не пожалел о том, что согласился с матросом.       Дина передала трубу Томасу и чуть отодвинулась в бок.       — Это Лорен! — воскликнул, смотревший в трубу, матрос.       — Лорен, невероятно! — удивленно покачал головой капитан.       — Да, этот город я всегда узнаю, — ухмыльнулся Том, — Мы дома, Барт, дома… — в его голосе можно было заметить нотки счастья.       — Ты дома, Том, — поправил его Бартон, — Мой дом — море.       — А что такое дом? — наклонила голову набок Ундина. Она еще ни разу не слышала о такой штуке как дом, но, судя по диалогу двоих мужчин, это было нечто очень ценное.       Том развернулся и, вернув девочке ее подзорную трубу, задумался.       — Ну, дом… — почесал он под подбородком, — это такое место, куда ты можешь вернуться, где тебя всегда будут ждать, а еще это место, где ты живешь.       — То есть «Русалка» мой дом? — снова задумалась Ундина. Русалкой, к слову, назывался их корабль.       — Ну, в каком-то роде да, — просмеялся он, — Ты же видела в трубу большие сооружения из дерева и камня? Вот это люди, живущие в том городе, называют домами. У меня там тоже есть свой дом, где меня ждут. Когда мы приплывем, я обязательно свожу тебя туда. Если захочешь — он может стать и твоим.       Томас улыбался, и его улыбка быстро засияла и на лице девочки, теперь она еще больше хотела увидеть наземный город. Но, пожалуй, даже больше этого она мечтала увидеть дом Тома, и эта мечта совсем скоро исполнится.       Закрепив трубу на поясе, Ундина вместе с Томасом спрыгивает вниз и идет помогать остальным матросам. Том многому научил Дину, но все так же считал ее хрупкой девчонкой, а потому поддерживал ее всегда и во всем, ну почти во всем.       — Форпс, курс на Лорен, — приказывает своему рулевому капитан.       Чернокожий резко, но аккуратно поворачивает штурвал, направляя судно к портовому городу. Все были заняты работой, и только подплывая к пристани, Ундина отвлеклась и не смогла сдержать любопытства.       Сначала она смотрела на приближающийся берег с носа корабля, но затем, когда любопытство стало еще сильнее, она забралась на бушприт и прошагала до самого его края.       — Ох уж эти девчонки! — расхохотался остроухий матрос.       — И не говори, — пересмеивались и остальные члены команды.       Все оставшееся время девчонка простояла на кончике деревянной иглы, не сводя глаз с манящих ее причал и зданий. В это время только Том, чуть-чуть переживающий за тринадцатилетнюю девчонку, бросал на нее косые взгляды.       Пришвартовав Русалку, команда принялась разгружаться, а Барт пошел утрясать вопросы с их временным пребыванием в Лорене. Когда же он вернулся, то все приготовительные дела уже были завершены. Том и Дина уже собрали свои вещи, вернее вещи Тома, и собирались уходить.       — Ты все-таки решил покинуть нас? — спросил Бартон.       — Да, — кивнул Томас, — слушай, ты ведь заглянешь к нам перед отплытием? — на прощание спросил он.       — Обязательно, — улыбался во все тридцать два зуба моряк.       Улыбаясь в ответ своему бывшему капитану, Томас потянул Ундину за собой. Выйдя из порта, они с некой грустью оглянулись назад. Возможно, они оба будут скучать по тем, кто бок о бок с ними плыл через моря и океаны. Тем, с кем они переживали страшные бури. Тем, кто отдавал всего себя ради «Русалки». Не возможно, а точно. Они точно будут по ним скучать.       Проглотив это странное чувство, они засеменили по улицам Лорена. Томас вел девочку через весь город. За это время Ундина успела налюбоваться на различные прелести наземного города. Буквально все было для нее необычным.       Том привел Дину почти на самую окраину, к маленькому деревянному домику с ухоженной лужайкой и довольно простым заборчиком. Немного нерешительно, черноволосый матрос приоткрыл деревянную калитку. Та чуть скрипнула, но с легкостью поддалась.       Томас, сделав глубокий вдох, зашел внутрь, а после, увидев, все еще стоящую за забором, Ундину, подозвал ее к себе. Сделав пару нерешительных шагов, Ундина оказалась рядом с Томом, и почти сразу обхватила его большую ладонь.       Том подошел к порогу, постучал в дверь. Что-то не давало ему просто взять и войти в дом. Возможно, он боялся, что его не дождались. Нет, он не должен сомневаться! Чуть более решительно, чем раньше, он схватился за ручку и открыл дверь. Там уже стояла женщина лет сорока на вид с очень добрыми чертами лица и светлыми волосами.       — Мартина, — почти шепотом произнес Томас, — Я вернулся, прости, что так долго, — сказал он уже чуть громче.       Вместо ответа женщина обхватила мужчину своими руками, ее золотые глаза обжигали горячие слезы.       — Томас, — заплакала она, — Прости меня, я… Я уже не верила… Не верила, что ты вернешься…       Томас же и не думал винить Мартину. Вместо этого он обнял ее крепче и тихо проговорил:       — Ничего, ничего, Я тоже хорош: оставил тебя одну на эти пятнадцать лет, — его глаза тоже заслезились и он, не найдя повода сдерживаться, дал волю своим чувствам.       Все то время, что Томас и Мартина простояли в объятьях, Ундина, молча, не сводила с них глаз.       — Марта, помнишь, ты мечтала о дочери? — отстранившись, начал Томас. Он сделал шаг назад и вывел перед собой Ундину. — Однажды мы нашли эту малышку в трюме среди припасов. Ты даже не представляешь, каких усилий мне стоило уговорить капитана ее оставить, — он улыбался, а Мартина тем временем присела напротив девочки, так чтобы ее лицо было на одном уровне с лицом Дины.       — Привет — по-доброму улыбнулась женщина, — Я — Мартина, жена Томаса. Надеюсь, он о тебе хорошо заботился.       Почему-то Ундина не нашла слов, вместо этого она уверенно кивнула.       — Не бойся, она очень хорошая, и очень любит детей, — наклонившись к девочке, прошептал Том.       — Я Ундина, — все еще неуверенно представилась та, — Томас обо мне всегда заботился.       — Правда?       — Правда-правда, — уверенно закивала Дина.       — Он ведь многому тебя научил? — вновь задалась вопросом Мартина.       — Да. Он также рассказывал мне много разных историй. Даже о суше мне говорил, а я не верила, — под конец ее голос стих, будто бы она считала себя виноватой перед Томасом.       — Ничего, — потрепала Ундину по волосам Марта, — Главное, что теперь ты знаешь, что суша это не легенда.       — Угу, — все еще понуро кивнула тринадцатилетняя. — Томас, говорил мне, что я могу остаться здесь, это правда? — опущенные к полу желтые глаза уставились на доброе лицо женщины.       — Правда, если ты захочешь, то можешь остаться жить у нас с Томасом.       Радости девочки после услышанного не было придела. Она, забыв обо всей прошлой неловкости, обняла Мартину. Она осталась с ними.       Марта часто ухаживала за соседскими детьми, она работала няней. Ундина быстро приноровилась и составила ей компанию. Томас устроился в порту, и каждый день он проводил там, возвращаясь домой только под вечер. Так они жили несколько счастливых лет.       Однажды Томаса вновь позвали в плаванье. Это снова был Бартон. Капитан отправлялся на поиски какой-то тайны. Какой — Ундина не знала.       Том долго сомневался, но в итоге все же не устоял перед искушением вернуться в морские просторы и уплыл. Дина, также скучавшая по морю, хотела отправиться с ним, но ей не разрешили.       — Прости, Ундина, — говорил Бартон, — сейчас ты уже не та маленькая девочка, кокой попала на борт «Русалки». Боюсь, если я возьму тебя с собой… Это может вызвать кое-какие неприятности.       С этими словами ее оставили в Лорене, пообещав вернуть Томаса как можно быстрее. С того дня прошел не один год и теперь уже двадцатилетняя Ундина, все также ждала возвращения того, кто заменил ей отца. Хотя, она до сих пор плохо понимала, что значит: «отец». Был вечер, и солнце опускалось уже за горизонт, окрашивая небо в красные цвета. Ундина шла домой с рынка. В ее руках была корзина, в которой покоилось то, что она купила.       Лорен был немного странным городом: где бы ты не находился, всегда мог увидеть море. Воспользовавшись этим, Дина обернулась в его сторону и начала наблюдать за порозовевшей, в тон небу, водяной гладью. Кто знает, может она надеялась увидеть «Русалку», подплывающую откуда-то издалека. Так или иначе, чуда не произошло.       — Опять смотришь на море? — на улице, за спиной Дины появился черноволосый парень.       — Роланд, да, ты прав, мне пора бы оставить эти глупые переживания, — грустно улыбнулась Ундина. Она не думала, что все ее ожидания глупые, она была готова верить и ждать, еще очень и очень долго.       — Нет, я не это имел в виду, — покачал головой Роланд, подходя ближе, — Они вовсе не глупые, просто… Когда я вижу тебя такой, мне и самому становиться грустно, я тоже начинаю верить, что и мой отец вернется.       Ундина вздрогнула. Она совсем забыла, что отец Роланда тоже где-то плавал уже полтора десятка лет.       — Прости, я не хотела тебе напоминать.       — Да ничего, я ведь почти не помню отца, а потому мне намного легче твоего, — улыбнулся он. — Лучше скажи мне, ты точно уверена, что не хочешь отправиться за Томасом?       Ундина замялась, она совершенно не знала, что ей делать в такой ситуации. Она боялась, что Роланд не станет ее дожидаться. Но она почувствовала, что все же должна довериться ему и спросить. Она развернулась к черноволосому лицом и начала:       — Скажи, если я уплыву, ты будешь меня ждать?       — Я не уверен, что смогу, но я буду стараться.       Роланд был честным и умным. Он не мог ей соврать, ведь подобный поступок был недостойным настоящего мужчины. По крайней мере, он так думал.       — Но даже так, я все равно люблю тебя, — честно признался он.       — Я тоже, — обняла его Ундина.       Какое-то время они простояли молча, но затем отстранились. Смущенный Роланд помог не менее смущенной Ундине донести продукты до ее дома, а затем, мягко попрощавшись, ушел.       Он не хотел думать, что их следующая встреча может состояться лишь через несколько лет, а может и не состояться вовсе. Отгоняя эти мысли, он посмотрел на спокойное море. Увидев где-то там, у самого горизонта, маленький кораблик, он улыбнулся и в очередной раз посмаковал на губах ее имя.       — Ундина — сердце моряка. Как иронично, — вслух подумал он и засеменил в сторону своего дома.