"Четвёртая неделя тьмы"

      Выстрел из дробовика сорвал верхнюю часть черепа второго мертвяка, окрасив доску объявлений о пропаже людей ошмётками мозгов, и эхо его разнесло по коридорам полицейского участка благую весть об очередном триумфе Жизни над Смертью. Доктор Оливия Браун обессиленно выпустила из рук хоть и опустевший, но всё равно тяжёлый FN SLP и, держась за ушибленное надплечье, сползла по стене на пол, осознавая, что это конец.       Сначала их было восемь. Она вместе с солдатом Томасом Хартом и учительницей Марией Лопес столкнулась с группой шерифа Дэниела Смита, к которому примкнули медсестра Дженет Тейлор и пожарный Габриэль Диас с двумя своими сыновьями. Объединить усилия казалось вполне естественным, и всего три недели назад они были полны решимости и энтузиазма выжить, но сейчас моральный дух жителей колонии стремился к нулю. Мало того, что им вот-вот начнёт не хватать еды, не говоря уже о топливе для обогрева помещений и, как следствие, лекарствах для заболевших, так ещё и Синди, дочь найденного ими психиатра Джеймса Мейерса, зачем-то перелезла через стену колонии и куда-то исчезла, поэтому почти всем пришлось выйти на её поиски, даже если бы её отец не вопил, что мы должны её отыскать. Отчаянные времена потребовали столь же отчаянных мер, поэтому всем пришлось разделиться. Дженет отправилась к больнице, Габриэль — в библиотеку, Мария — в школу, а Дэниел рискнул проверить заправочную станцию и должен был догнать Оливию на подходе к участку. Присматривать за колонией в целом и за детьми пожарного в частности остались Томас и Джеймс, хотя последний порывался пойти искать её в супермаркет.       Оливия услышала шаркающие звуки и попыталась притянуть к себе дробовик. Незадолго до этого момента она вырвала его из окоченевших рук полицейского, который не стал дожидаться, пока его начнут жрать заживо, и поспешил покинуть этот мир, хотя, как потом выяснилось, у него оставалось целых три патрона на двух мертвецов, которых Оливия застала за знатным пиршеством по приходу сюда. Не раздумывая, она подхватила дробовик, приставила его ствол прямо к затылку одного из трупоедов и, надеясь на то, что оружие заряжено, нажала на спуск. Голова взорвалась, и кровавые ошмётки испачкали обувь доктора Браун, но это оказалось меньшей из её проблем, так как второй зомби не стал дожидаться участи своего соседа и решил побороться за свежатинку, так что Оливии пришлось поманеврировать по фойе, чтобы сохранить нужную дистанцию, удостовериться, что ей есть, чем стрелять, и, собственно, подгадать удачный момент для выстрела. И сейчас, сжимая в руках бесполезное, в общем-то, оружие, она готовилась разделить участь местного самоубийцы-стража порядка, ибо сил для того, чтобы хотя бы замахнуться дробовиком, как дубиной, у неё не было.       — Она моя дочь! И я уверен, что она отправилась в супермаркет, чтобы найти там еды! Она не хочет, чтобы её считали беспомощной, и пытается помочь! — проорал Джеймс, на что Томас заглушил в себе всю армейскую выучку и выпустил психиатра за пределы колонии. Тот, пройдя каких-то метров двести, уже почувствовал, что замерзает, и где-то внутри него начала зарождаться предательская мысль о том, чтобы вернуться, но вдруг услышал рокот лопостей. Увидев, как невдалеке падает на землю дымящийся вертолёт, Джеймс забыл о холоде и побежал туда. Спустя пару минут машина скрылась за деревьями, земля содрогнулась от удара. Миновав рощицу, Джеймс увидел, что кабина охвачена огнём, но просматривающаяся в окне рука пилота явно шевелилась, а при ближайшем рассмотрении оказалось, что женщина жива, однако ей придавило ноги.       — Помогите! — кричит она.       — Доктор... Браун? — раздаётся едва слышимый на фоне шарканья голос Дэниела Смита, и Оливия облегчённо вздыхает, но тут же вскрикивает, когда шериф обессиленно валится на пол рядом с ней. — Там... её нет...       Оливия замечает обмороженные руки, нос и уши... и рану на его груди и понимает, что в данный момент не может ничего сделать, что сейчас она беспомощна и бесполезна. Шериф впадает в небытие... Но снаружи снова раздаётся знакомое шарканье. Её выстрелы и Дэн привлекли ходячих, и она решила не проверять, сколько их, и попыталась оттащить и запереть Смита в каком-то кабинете, где его никакая из этих тварей не сможет достать, подняла с пола его бейсбольную биту и собралась с остатками сил.       Зомби ввалились в фойе полицейского участка, и Оливия приняла свою судьбу. Она до последнего надеялась, что она выживет, что сможет изучить эту заразу, создать вакцину и спасти остатки человеческой цивилизации, что отлично справится с ролью врача, но ей выпал не тот сценарий, и в один момент всё пошло наперекосяк, словно кто-то сверху выбросил не ту грань на игральном кубике. И когда её разрываемое на части тело покидали остатки жизни, в мозгу успела отпечататься надежда на то, что остальные смогут всё это пережить.       Она так и не узнала, что Джеймс-таки выволок пилота из кабины вертолёта и оттащил её подальше. В ту минуту огонь добрался до топливного бака, и взрывная волна сбила его с ног, оставив в его спине обломок.       Джеймс так и не узнал, что женщину-пилота зовут Софи Робинсон, и что она видела его дочь около супермаркета.       Софи так и не узнала, чью дочь она застала заталкивающей консервы в её маленький рюкзачок в продуктовом отделе супермаркета.       Синди так и не узнала имя женщины, которая отвлекла на себя зомби, чтобы её уберечь, как не знала она и того, что в колонии в оставленный без внимания третий вход прорвались мертвецы. Как не знали этого и Мария с Дженет с Габриэлем. И уж точно никто из них не знал, чего стоило Томасу спасти детей Габриэля от орды мертвецов, прорвавшихся через третий вход, который должен был забаррикадировать Джеймс Мейерс.       Никто из них не знал, что этот сценарий изначально был проигрышным.