Неприкосновенность

Сигаретный дым слоями лежит в затхлом воздухе печально известного кабака "Devil's Nest". Немногочисленные тусклые лампы, освещающие помещение, то и дело покачиваются, бросая на стены неровные тени от бутылок — в дальнем конце зала снова дерутся химеры, да так, что стены трясутся. Грид сидит за стойкой, лениво выцарапывая когтем очередной абстрактный рисунок на столешнице, и с тоской поглядывает на сидящую рядом Мартел. Она же восседает на высоком табурете словно кобра, приготовившаяся к броску — спина идеально прямая, меж восхитительных полных губ то и дело скользит быстрый язычок, а глаза при всём внешнем спокойствии кажутся хищными. Идеальна. — А ведь у меня в запасе целая вечность. У тебя же — всего лишь одна жизнь. Не боишься упустить свой шанс? — с насмешкой спрашивает Грид, отпивая из бокала. Крепкий алкоголь уже давно пролетает в горло, как вода... — Не боюсь, — отвечает она таким голосом, будто это он, Грид — несмышлёный мальчишка, а она уже познала всю мудрость жизни. Это выводит из себя, заставляет сердце колотиться быстрее от невольного приступа гнева, и зубы сжимаются до боли — от бессилия. Он ничего не может ей сделать. Иррационально своему принципу "Всё в этом мире принадлежит мне" — её гордость остаётся неприкосновенной. Грид тяжело вздыхает и снова выпивает, не чувствуя ни крепости, ни вкуса напитка. Единственная, кто привносит в его жизнь хоть какое-то разнообразие, сидит рядом. И невозможно дотронуться, потому что к этому стоит какой-то непонятный гомункулу запрет. А ей хватает просто защищать его — в этом проявляется её любовь.