Сенатор

      Резонанс от моего демарша на приёме получился неожиданно большим. Два дня в начале следующей недели ко мне подходил то один, то другой сенатор и заговаривал о служанке. Как и следовало предполагать, выражали горячее одобрение: в Республике рабство было запрещено, и любой политик считал хорошим тоном при удобном случае заявить о его неприятии. Улучив момент, прибежала доктор Ветте, она тоже поддержала меня и поинтересовалась, как я хочу использовать выкупленную девушку. Я честно сказал, что пока не знаю. Совершенно иначе отреагировал толстый Орн Фритаа. Отозвав меня в сторону во время одного из перерывов, и сказал:       — Дорогая сенатор Амидала, мы не первый день работаем с Вами бок о бок, поэтому буду говорить без реверансов. Безусловно, уважаю Ваш благородный порыв, но всё же, всё же… Напрасно Вы вмешались во взаимоотношения, в которых не слишком искушены. Сенатор Сноппс строг, можно даже сказать, груб, однако, наших женщин специально тренируют купировать подобные эксцессы у мужчин. Если девочка неспособна это сделать, не нужно её жалеть, она просто плохо обучена и не стоит потраченных денег.       — Насколько я поняла, она хотела быть полезной и не ожидала столь неадекватной реакции Сноппса, — возразил я.       — А должна была предвидеть. Поэтому я и говорю, что её, должно быть, плохо учили. В диаспорах на других планетах с воспитанием девочек вообще большие проблемы. Влияние улицы, ранние знакомства с представителями иных культур не идут на пользу. Надеюсь, Вы не думаете оставить её при себе?       — Нет, полагаю, нет. Но я обязательно найду ей применение там, где её энергия принесёт пользу, а излишний ум не будет недостатком. Кстати, Сенатор, не могли бы Вы просветить меня по поводу некоторых нюансов обучения девочек на Рилоте?       — Да, конечно, — закивал толстяк. — Что конкретно Вас интересует?       — Я слышала, что дочери глав домов получают значительно более разностороннее образование. Это так?       — Абсолютно верно. Баронессы ведь не какие-то служанки, их охотно берут в качестве невест знатные особы и состоятельные бизнесмены. Супруге такого лица нужен широкий кругозор, чтобы поддерживать беседы на светских мероприятиях. И другие дополнительные знания, для организации домашнего хозяйства и управления прислугой.       — Понимаю, — сказал я. — Скажите, а что мешает отбирать более умных, энергичных девочек среди простолюдинок и обучать их, скажем, на секретарей? Так семьи могли бы получать больший доход от найма своих женщин. Традиции ведь не запрещают?       — Традиции – нет. Но… Вот о чём я и говорил, моя милая, Вы просто не в курсе. У нас нет каких-то государственных школ для девочек. В каждом более или менее состоятельном Доме существуют музыкальные училища, а всему остальному обучают в семьях. Оттого и уровень так отличается. Создать школу для девочек-клерков ничто не мешает, однако бароны обычно скупы, никто на это не пойдёт.       — Даже ради явной выгоды?       Фритаа махнул четырёхпалой рукой:       — Потратиться пришлось бы прямо сейчас, а выгода когда ещё будет, и вовсе не факт, что до неё доживёшь… — он сделал паузу и добавил, чтобы я ненароком не отнёс это и на его собственный счёт: — Так они рассуждают. И не считайте это пессимизмом. На Рилоте среди баронов весьма высокая смертность.       — Да, это мне известно. А как обучают своих женщин ваши ночные воины?       При всём отменном владени собой рилотский сенатор едва заметно стушевался. И тут же расплылся в добродушной улыбке:       — Милая моя, не стоит верить досужим слухам! Криминальные группировки, бывает, используют женщин нашего вида в качестве профессиональных убийц, отсюда все эти сплетни, но чтобы воины…       — Хотите сказать, Народа Ночи не существует? — я насмешливо посмотрел на него.       — Ну… Если ещё где-то и существует, мы ничего об этом не знаем, — развёл руками Фритаа. — Это ведь, по сути, термин из древней истории. Была у нас такая обособленная раса с серым пигментом кожи. Жестокая, необразованная, не признающая традиций и правил. Мы с ними боролись, вытеснили на Ночную Сторону, а оттуда они бежали в космос. Больше о них никто не слышал.       — Ах, вот как, оказывается! Буду знать.       Разумеется, сенатор хитрил. Как официальное лицо, он просто не мог открыто признать сэск'обирри, такова политика Правящего Совета Рилота. Из серии «у нас нет ядерного оружия, но при необходимости мы, не задумываясь, его применим». Хотя для всей Освоенной Галактики существование восьмой касты являлось секретом Полишинеля.       — Что касается девушки, — невинным тоном добавил я, — жаль, что она не из Дару. Тогда бы я совершенно точно нашла ей применение.       Вот теперь маленькие глазки сенатора забегали. Он лихорадочно гадал, что я могу знать, и не решила ли я в самом деле, что покровительство вдовой баронессе оказывает именно он. Отлично! Теперь он точно постарается никак не пересекаться с Кои, чтобы не давать повода судачить, чем окончательно укрепит подозрения сплетников. А я останусь в стороне. Кстати, об организации женского училища в клане Секура нужно будет посоветоваться с Кои. Если сможем продавить Местоблюстителя, другие Дома, увидев результат, тоже не захотят упускать выгоды, и такие девочки, как Нима, больше не будут страдать в прислугах у напыщенных идиотов. Учтиво попрощавшись, я развернулся и неторопливым шагом направился по коридору к своему сектору Ротонды.              По моим подсчётам, одно из самых важных событий в падаванской жизни Осоки должно было уже закончиться, а они с Анакином всё не появлялись. Прошла ещё одна пятидневная неделя. Наконец, на закате, юная тогрута примчалась к нам домой.       — Полетела сперва в Сенат, а тебя уже там нет, привет! — затараторила она. — Падме, ты не поверишь, где я была!       — Поверю.       — Нет, не поверишь!       — Да поверю я, рассказывай.       — А-а, — разочарованно протянула она, — ты, наверное, и это знала наперёд?       — Только то, что Оверлорды не сказка, а вполне реальные существа. С нетерпением жду подробностей.       Рассказ о планете Мортис, свежий, со всеми впечатлениями и эмоциями, не успевшими ещё покрыться налётом времени, я слушал в полном молчании, не перебивая и не переспрашивая, даже если что-то не совсем понимал. Потом спрошу, пусть говорит, как есть, зачем её сбивать? Тем более, Осока и сама часто запиналась, не зная, какой подобрать эпитет. Трудно доходчиво описать планету, где времена года сменяются со временем суток – а солнца на небе нет – где с наступлением ночи травы умирают и рассыпаются в пыль, уносимую ветром, а чёрные остовы деревьев вспыхивают мертвенно-белым светом, притягивая к себе молнии смертельно опасных ночных гроз. Где предметы исчезают и появляются, стоит только отвести взгляд в сторону. Где живут – вернее, жили – трое Повелителей Силы, многократно превосходящие своими возможностями и Йоду, и Сидиуса, и мастеров древности.       — Сила там течёт так плотно, — говорила Осока, — что, кажется, аж воздух звенит. Несвязанные и те, думаю, почувствовали бы. В некоторых местах это приятно, но тоже, знаешь, странно: вроде бы, стоишь на месте Света, а шаг в сторону – и попадаешь в спутанный поток, совершенно не приятный, такой, как ты говоришь, взбаламученный. Внезапно, без предупреждения. Где-то бывает вообще непонятно, светлое поле или нет. Например, в той пещере, где мы провели первую ночь. Эффекты от этого, мягко говоря, странные. Магистр Кеноби говорит, ему там явился его покойный наставник, Квай-Гон Джин. А я видела совсем другое. Себя. Только взрослую уже. Эта «я»… она… она красивая, сильная, серьёзная, но в то же время жёсткая, угрюмая даже. Говорила мне, что Анакин дурно на меня влияет, представляешь?! Не понравилось мне это. А ты видела, какая я буду взрослая? Падме-е?       — А? — вскинулся я.       — Меня ты видела в будущем?       — Конечно, много раз.       — Какая я буду… могу быть?       — Красивая. Сильная. Целеустремлённая, — начал перечислять я. — Иногда серьёзная, иногда ехидная. И всегда оптимистичная. Знаешь, из серии, когда река слишком бурная, и перейти её нельзя – зато от жажды не умрём, и помыться есть где.       — Ха-ха-ха, такая картинка мне больше нравится! — повеселела Осока. — Значит, это была не я, а обыкновенный морок.       — А я думаю, именно ты. Быть назидательной и жёсткой ты тоже научишься. Как и женственной, к слову сказать, — я улыбнулся.       — Ну, да, конечно! Вот это уж точно не моё!       — Ой, не зарекайся, — погрозил я пальцем. — Ты уже сейчас очень милая девушка, просто сама себе в этом признаваться не хочешь. А окружающие-то видят.       — Да кто видит? Бонтери, что ли? Не смеши! Он просто жертва маминой юбки и нормальных девушек не встречал.       — Не только он. Ладно, продолжай.       Об испытании на арене монастыря Мортиса Осока говорила, буквально захлёбываясь эмоциями. Конечно, ей было лестно, что её наставник настолько силён, что смог укротить младших Оверлордов, обоих сразу. Я старался не проявлять никаких чувств, я-то знал, что властное «На колени!!» – проявление Тёмной стороны, одна из черт будущего Вейдера. По-хорошему, Анакин должен был остаться там, на Мортисе, заняв место Отца, в этом случае равновесие было бы восстановлено. Но он не захотел. Виновата в этом была… ну, я, кто же ещё. Самим своим существованием. Не рвись он так обратно ко мне, прислушайся к голосу разума, и Палпатин проиграл бы вчистую. Чёрт. Знай я заранее все эти подробности, действовал бы иначе. А сейчас… Как говорится, «Байкал» надо было пить вчера, сегодня нужен рассол.       То, что чёрный Сын не смирится с унижением и поведёт свою игру, было ясно и без предварительного знания. Не ожидали наши лишь того, что он обнаглеет окончательно и похитит Осоку.       — В общем, очнулась я на стене, прикованная цепями, — продолжала юная джедайка. — Подёргалась-подёргалась, и тут ко мне приковыляло существо. Странное такое, похоже на небольшую обезьянку с головой крысы. Сказало, что заточено здесь уже не пойми сколько времени, стало задавать разные вопросы. Сейчас я думаю, его этот Сын послал, чтобы я начала сомневаться и пала духом. А я была настолько на взводе, что даже внимания не обратила. Тогда эта тварь укусила меня. Что было потом, плохо помню. Кажется, я сражалась с кем-то, причём, жёлтый меч был неисправен, его всё время вело, выворачивало из пальцев…       — Он реагировал на Тёмную сторону, которой тебя заразили.       Осока кивнула:       — Магистр Кеноби потом то же самое сказал. Обычные кристаллы слушаются владельца, но шард, он, фактически, живой, вот и протестовал. Когда я упала, меч вылетел из руки, после этого всё, провал. Потом чувствую, лежу под деревом, а рядом Дочь. Уже неживая. Она меня спасла, отдала остатки своих сил. Магистр Кеноби считает, что теперь у меня иммунитет против Тёмной стороны. Ну, потому, что Дочь – это чистый Свет.       — Я в этом разбираюсь слабо, но звучит логично. Ты сама ничего не чувствуешь?       — Абсолютно. В зеркале, вроде, тоже ничего не изменилось.       — Поживём – увидим. Так что же Сын? С ним вы как справились?       — А, ну, после того, как он хотел убить Отца, а Дочь встала между ними, и кинжал попал в неё, он удрал, как натуральный Гривус. Что было дальше, я подробно не знаю. За Сыном гонялись они, а я в это время работала механиком. Сначала чинила челнок, потом разбирала…       — Зачем?       — Чтобы Сын с планеты не удрал. Представляешь, что было бы? Он ведь не только меня, он и Анакина заразить пытался… — спохватившись, что сказала лишнее, Осока быстро добавила: — Но ты не волнуйся, с ним этот номер не прошёл.       — Не ври мне.       — Ладно, прошёл, конечно, но очень ненадолго. Потом при поддержке Отца Анакин уничтожил Сына, и всё вокруг стало сыпаться, потому что Отец тоже был при смерти. Пришлось нам срочно оттуда ретироваться. Я даже кристаллов не успела набрать. А они ведь там просто переполнены Силой, Ордену бы очень пригодились. Вот так… — Осока посмотрела в окно, за которым темнело вечернее небо. — Падме, скажи, а Анакин… Вы с ним виделсь уже сегодня?       — Нет.       — Где же он, в таком случае? Времени много прошло.       — Возможно, на каком-нибудь совещании? — предположил я.       — Ой, точно! — Осока вскочила. — Нам, наверно, новое задание доводят, а я прогуливаю!       — Не прогуливаешь, — поправил я. — У тебя отчёт в Сенате.       — Зачётная отмазка. Так магистрам и скажу. А они мне опять выговорят, что болтаю без разрешения.       — Я думала, мне они доверяют.       — Пятьдесят на пятьдесят. Магистр Винду, например, тебя уважает, но недолюбливает. А магистр Шакти как-то сказала Пло Куну, что ты потрясающая женщина. — выдала Осока руководство Ордена со всеми потрохами. — Я побегу, ладно?       — Да, иди, а то совсем опоздаешь. Рожки, смотри, не отморозь.       — А?       — Нет, ничего, беги-беги.       В приципе, я не сомневался, что ни Осока, ни Анакин у меня сегодня уже не появятся: задание, насколько я помнил, было весьма срочным. Осоку на него Анакин брать не хотел, у неё было иное мнение. Прямого запрета от Совета или, хотя бы, Кеноби, не последовало, и девушка решила, что может поступить по-своему… Ладно, это другая история. Совершенно не ожидал я того, кто прилетит ко мне в гости вместо них.       — Падме? — заглянула ко мне Сабе. — Приехала Айла Секура. Задаёт странный вопрос: можешь ли ты её принять.       — Хм, действительно, странный, — задумчиво произнёс я в то время, как внутри у меня всё звенело от радости. — Это точно она? Пойду, сама посмотрю.       Странность вопроса разъяснилась тотчас же. Айла – это, конечно, была она, собственной персоной – сразу после «здрасте» поинтересовалась:       — Скайуокер тебе не звонил?       — Нет, а должен был? — слегка удивился я.       — Собирался, если успеет. На всякий случай просил передать, что улетает на короткую разведку, вернётся через пять-семь стандартных суток.       — Не успел, значит. Осока с ним?       — Скорее всего, иначе она меня нашла бы. Мы только и успели, что поздороваться на бегу.       — Ты надолго на Корусант?       — Примерно так же, на пять-шесть суток. Принимаю пополнение и новые корабли. В смысле, после ремонта, свежей постройки вряд ли дадут.       — То есть, занята плотно, — сделал я вывод.       — Только когда придут корабли из доков. А их пока нет. Хороший повод как следует выспаться и пообщаться, наконец, со старинной подругой, — она улыбнулась. — Ты, видимо, хочешь продемонстрировать мне некое устройство?       — Да. Хотя, ты ведь видела такое же, самое первое.       — Меня интересует не оно само, а насколько хорошо ты им овладела.       — Сейчас буду хвастаться. Пойдём.       Пока мы беседовали, капитан Тайфо и Сабе потихоньку ретировались: что толку стоять, как бараны, хлопая глазами, когда улавливаешь лишь отдельные слова? В спальне, усадив твилеку на кровать, я кинулся переодеваться. Кожу перекрашивать не стал, долго, просто надел нейроинтерфейс, натянул платьице самой непристойной длины и обулся в туфли на каблуке повыше, так, чтобы максимально компенсировать разницу в росте.       — Убедительно, — одобрила Айла. И перешла на рилль. Минут, наверное, двадцать мы трепались на её родном языке, я старался активно использовать жесты лекками, по-моему, даже больше, чем сама Секура. Рассказывал всё то, что в предыдущие месяцы, по видеосвязи, говорить не рисковал – вдруг запишут, расшифруют и прослушают. Фактически, сейчас я обходил одну-единственную тему. Айла, как профессиональный разведчик, заметила это наверняка, но пока ничего не уточняла.       — В разговоре ты лекками владеешь просто идеально, — сказала она наконец.       — Спасибо, — я как бы невзначай потёр кончиком правого хвостика щёку под глазом.        Айла засмеялась.       — Хорошо, очень хорошо, — сказала она. Провела своей леккой по моей, спросила: — Чувствуешь равномерно?       — Ага, как собственное тело. Уже, знаешь, стала немного привыкать к ощущению, когда они есть, сначала было очень странно.       — Мне трудно вообразить, у меня-то они всегда были. Ты явно много тренировалась с моими соплеменницами.       — Очень много.       — Они надёжны?       — Надеюсь, что да, — сказал я и добавил небрежно: — Согласись, если сомневаться в жене твоего кузена, то кому тогда верить?       — Ах ты, позёрша! — всплеснула руками Айла. — Ты познакомилась с ней? Сама?       — Да. Пришлось поуговаривать, прежде чем она согласилась ко мне наняться. В твоём присутствии было бы значительно проще.       — Конечно, но, видишь, ты справилась и без меня. Снайпер – это она?       — Нет, её младшая сестра Сумари.       — Вот сестру не помню совсем. А дочка, Нола?       — Наследницу отдали в хорошую школу, мама и тётя приглядывают за ней по очереди. Когда свободна Кои, она выводит меня в свет.       — Ходишь прямо так или перекрашиваешься?       — Крашусь. В сиреневый.       — Это правильно. Микси слишком бросаются в глаза, а в твоём случае это лишнее. Хотя, с эстетической точки зрения так ты выглядишь намного эффектнее. Анакин видел?       — Нет. Незачем ему пока.       — Пожалуй, ты права. Вот что, подруга. Надо нам с тобой куда-нибудь пойти.       — В гости к Кои и девочкам, — предложил я.       — Это отдельно, там тебе не обязательно быть твилекой. Просто куда-нибудь. Можем взять и Кои, будет даже лучше.       — Айла, я только за!       — Вот и отлично. А в гости я бы сходила завтра, и не с этой вот излишне смазливой микси, — она шутливо потыкала в меня леккой, — а с мисс Кветой Ниш.       — Ник и это тебе успел рассказать?       — Осока, не Ник. Мы утром немного поболтали… Да! Кстати! Покажи, во что ты её одевала, когда вы конспиративную квартиру покупали.       — Иди сюда. Вот, смотри, весь наряд.       — Очень удачно! Образ приличной городской девочки.       — Ей не понравилось.       — Не сразу понравилось, — поправила с усмешкой Айла. — Когда прошлась немного, она поменяла своё мнение.       — Мне не сказала.       — Она опасается, что ты из неё модницу будешь делать.       — Модница – несколько другое. Я хочу из неё сделать девушку, которая умеет хорошо одеваться. Как ты, например.       — Я? — изумилась она. — Ты меня с собой не перепутала?       — У меня всегда были помощницы и советницы. А ты, вспомни, какие образы себе делала для заданий под прикрытием. Сама. Ты ещё меня поучить можешь.       — Маскировке – да, остальному – не уверена.       — Вот пойдём гулять, заглянем в магазины, там и посмотрим.       — Сразу предупреждаю: набирать гардероб мне мы точно не будем, и не уговаривайте! Я джедай, мне Кодекс не позволяет.       — Будет видно.       В магазине мне пришлось давить всем своим сенатским авторитетом, однако, платье мы, в итоге купили. Короткое. В обтяжку. Светло-серого цвета с лёгкими переливами то в синеватый, то в коричневый. К нему подобрали изящные невысокие ботинки почти без каблука, перчатки и дымчатую вуаль – закрыть верхнюю часть лица. Узнать Айлу в образе столичной дамочки стало практически невозможно, в чём мы убедились уже через десять минут, на станции магнитки. Двое республиканских офицеров на платформе буквально раздевали нас глазами, пока не подошёл их поезд. Нам, к счастью, было надо в противоположную сторону.       — Заметила вояк? — спросила меня джедайка.       — Ещё бы!       — Тот, что рыжий в веснушках – капитан Доркин, мы хорошо знакомы, участвовали в двух рейдах.       — Значит, маскировка удалась, — улыбнулся я.       Агентесс я заранее не предупреждал, набрал сообщение из магазина, что сейчас приедем. Радости и восторга в маленькой квартирке было через край. Нола мгновенно позабыла, что «уже большая», потому что ходит в первый класс, и сидела у тётушки на руках. Её мать… я ни разу ещё не видел Кои такой сияющей. Женщина смотрела на Айлу, как на сошедшее с небес божество. У нас в таких случаях говорится «не знает, куда усадить, чем попотчевать». Сумари реагировала спокойнее, она на Рилоте с Айлой почти не общалась, так как была тогда слишком мала.       — Ах, какая жалость, что я позвала сегодня знакомых! — расстроенно произнесла Кои.       — Во сколько? — спросил я.       — Через сорок минут. И две из них знают тебя как твилеку.       — О-о, тогда, наверное, лучше не рисковать и уйти.       — Да, неудачно вышло, — вздохнула Айла. — Главное, это ведь я подбила тебя нарядиться тогрутой. Ну, ничего, я ещё завтра заеду.       — Может, наоборот? — предложил я. — Сегодня останешься здесь, а завтра пообщаемся.       — Нет-нет-нет, завтра у нас графики могут не совпасть, мы обе на службе. А сюда, к девчонкам, я могу в любое время дня заскочить. В любом случае, полчаса у нас ещё есть.       Нола была очень огорчена, что тётя Айла так скоро уходит, в ореховых глазах блестели слёзы, тем не менее, она не расплакалась, а солидно произнесла:       — Только завтра прилетай обязательно, я ещё поговорить хочу, — потом повернулась ко мне и добавила: — И ты, тётя, прилетай чаще, раз мне нельзя ездить к тебе после школы.       — Хорошо, — улыбнулся я. — Ты потерпи немного. Как только кончится война, будешь приезжать хоть каждый день.       — Смотри! Ты обещала!       Выходя на улицу, Айла улыбалась.       — Племянница тебя просто обожает, — сообщила она. — Сказала мне, что лучше тебя только я и мама.       — Я её тоже очень люблю, — признался я. А про себя подумал: знала бы ты, какой красавицей и умницей вырастет эта кроха… Ну, надеюсь, всё получится, и Айла увидит сама.       Мы от души прошлись по городу, несколько раз изящно отбрёхивались от назойливых мужских компаний – получили массу удовольствия – и вернулись ко мне. Айла с видимым облегчением плюхнулась на диван в гостиной, меч положила на столик. Посмотрела на меня. На меч. Снова на меня.       — Ты очень хочешь его взять, — заметила она.       — Ужасно, — кивнул я. — Потрясающе красивая конструкция. Можно?       — Аккуратно только.       Цилиндрическая рукоятка увесисто легла в ладонь. Я почувствовал, что улыбаюсь во весь рот, и никак не мог придать губам нормальное положение. Айла покачала головой, воздевая глаза к потолку, и на лице её читалось: «ну, как ребёнок, честное слово!»       — Хочешь включить, стань так, чтобы ничего не задеть, — сказала она. — Возьми обеими руками. В момент включения возникает прецессия, держи крепко.       Сбросив туфли, я отошёл дальше от мебели, почти к глухой стене гостиной между дверями спальни и кабинета, положил ладонь второй руки на рукоять. Хотя я и привык к новому телу, однако, прекрасно помнил, что у меня слабые женские руки. Стиснул цилиндр рукоятки так, что пальцы побелели, и только потом нажал кнопку. Синее лезвие с ровным гудением выплеснулось из эмиттера, замерло, струясь необыкновенным текучим огнём. Первое движение, медленное, примерочное, я сделал на напряжённых руках. Замах, удар сверху вниз. А ведь нормально, держу! Не теряя осторожности, я взмахнул мечом более уверенно, имитируя подсекающий удар, затем косой снизу вверх и разворот лезвия перед собой, как делают для защиты нижней проекции. Меч слушался очень хорошо. Следующая связка получилась почти без напряжения. Всё-таки, проворачивать рукоять одной рукой я не рискнул, такое лучше пробовать сначала с выключенным. Вот и укол, глубокий, в стиле спортивного фехтования, вышел, как мне показалось, не совсем чисто, лезвие слегка вильнуло. Всё, хорошенького понемножку. Я поднял меч вертикально, наслаждаясь звуком и ровным спокойным жаром, исходящим от синего пламени, надавил выключатель. Протянул меч владелице:       — Спасибо.       — Неплохо, весьма неплохо, — одобрила Айла, снова кладя меч на столик и вытягиваясь на диване. — Однако, заставила поволноваться.       — Я же осторожно! — с ноткой обиды протянул я.       — Ага, собенно тычок назад мимо себя, прямо верх осторожности… — Айла прищурилась и спросила: — Колись, кто из них тебя обучает? Он или она?       Я молча развёл руками, извини, мол, подруга, своих – не сдаём. Даже своим же.       — Ну-ну, — хмыкнула твилека. — Думаю, скорее, она. Анакин тоже достаточно чокнутый, но он слишком уж над тобой трясётся. Сознайся, подавила бедную девочку авторитетом?       — Не было необходимости никого подавлять и просить, — уклончиво ответил я. — Согласись, когда рядом с тобой джедай, не уметь в случае чего воспользоваться его мечом просто глупо. Кстати, такое однажды уже случилось, в Сенате, с Бейном.       — Может быть, ты и права. И однажды световой меч спасёт тебе жизнь… — Она помолчала, глядя сквозь изогнутый транспаристил стены на панораму вечернего города. Посмотрела на меня. И неожиданно спросила тихим, но очень напряжённым голосом: — Подруга… Скажи… Как… я умру?       Ох… Ну, вот что её разобрало именно сейчас?!       — Тебе не надо пока знать, — мягко сказал я. — Ещё не скоро. Ты вся изведёшься.       — Можно подумать, я уже не извелась, — она нахмурилась. — Падме! Ну! Скажи. Что это будет? Сит?       — Нет, Айла. Будет ловушка. Сама я не видела, но… как бы слышала рассказ об этом.       — Чей? — продолжала настаивать она.       — Одного клона. Поближе к делу изложу тебе всё в деталях.       — Шанс избежать ловушки есть?       — Я уверена. Когда будешь знать, где именно, тебя ни за что так не подловят.       Джедайка глубоко вздохнула.       — Ну, вот видишь? — произнесла она с почти нормальной улыбкой. — Ты объяснила, я успокоилась. А то постоянно об этом думала, даже медитация не помогала.       Трудно сказать, то ли у неё, и впрямь, исчезло беспокойство, то ли это было наигранное – когда часто работаешь под прикрытием, волей-неволей станешь отличной актрисой – но остаток вечера джедайка пребывала в великолепном настроении. Как-то так получилось, что за ужином и после него разговор вертелся вокруг прошедших лет. Я и не заметил, как Айла заставила меня рассказывать о Набу, о детстве, потом о жизни во дворце после той истории с блокадой планеты. Вспоминалось всё это легко, практически без путаницы с моей прошлой жизнью, будто сложилась, наконец, цельная киноплёнка без склеек и засветок. Я, естественно, тоже расспрашивал подругу, что она помнит о своей жизни до потери памяти.       — Ты совсем не помнишь свои отношения с Ником?       — Помню только первые месяцы знакомства, — вздохнула Айла. — И очень тёплое чувство… Вернее, не так. Это чувство – не память, оно есть у меня сейчас.       — Но сейчас Фисто нравится больше?       — К нему я испытываю желание. К Нику – нет. К сожалению.       Как всё сложно, оказывается. Я счёл за благо оставить эту тему, перевёл разговор на другое. А за окном, тем временем, отгорел буйством красок закат, сменившись ровным прохладным освещением орбитальных зеркал.       — Мне, наверное, пора, — неуверенно произнесла Айла.       — Мы сейчас похожи на двух уголовниц из анекдота, — улыбнулся я. — Десять лет просидели в одной камере, а когда вышли, четыре часа стояли у ворот тюрьмы, не могли наговориться.       — Точно, — расхохоталась джедайка.       — Поэтому вот что. Оставайся до утра. Ты не падаван, которому обязательно ночевать в Храме.       — Я ведь тебе своими байками спать не дам!       — И ладно. Завтра на заседании вздремну.       — Как?? — пафосно возмутилась твилека. — И ты тоже спишь на заседаниях? Я думала, ты исключение.       — Смотря кто произносит речь. Под некоторых и вздремнуть не грех, ничего нового, всё равно, не услышишь.       Как уснул в ту ночь, я и сам не заметил. Мы долго лежали в кровати, накрывшись одним одеялом, что-то обсуждали. Помню, я спросил про Мэридун, и Айла подробнейшим образом расписала мне все похождения по планете. Потом она поинтересовалась, как мне удалось сбежать с корабля сепов, и рассказывал уже я. А вот дальше… Проснулся я от того, что Айла мягко толкает меня в плечо. Сквозь неплотно закрытые жалюзи пробивался утренний свет.       — Я заснула, — сказал я. — Не дослушала тебя.       — Ерунда. Потом вспомнишь, до какого места я дошла, скажешь, дорасскажу. У тебя какие порядки утром? Завтрак? Или только каф?       — Что-то съесть надо обязательно, иначе мозг работать не будет. Девчонки сейчас приготовят… Хотя нет, сейчас не приготовят.       — Почему? — удивилась она.       — Посмотри на время. Обычно я поднимаюсь только через час.       — Сенатор, Сенатор… Да Вы просто неженка!       — Ничего подобного! Наоборот, когда встаю раньше, я готовлю сама. Что характерно, автоповаром не пользуюсь.       — Тогда ладно, беру свои слова назад. Хорошо хоть готовишь-то?       — Жалоб не было. Нас мама учила.       После душа я готовил в посольской кухоньке завтрак, Айла наблюдала.       — Никогда, наверное, не научусь вот так, — пробормотала она.       — Было бы время этим заниматься – научилась бы.       — Так оно было! Когда дядя меня под наркотой держал, я что-то даже делала. А сейчас почти не помню, хотя это было уже после.       — Раз после, ты точно всё вспомнишь, когда понадобится. Можем даже поспорить.       — Не надо, я и сама буду рада, если так.       Спокойно поесть нам не дал сигнал комлинка Айлы. Звонил Кит Фисто, интересовался, куда она пропала. Айла ответила, что переночевала у подруги. Магистр удивился. Меня это возмутило.       — Вы полагаете, Магистр, у баронессы не может быть подруг? — ядовито осведомился я, заглядывая в фокус передатчика.       — Сенатор Амидала! — Фисто сначала опешил, но тотчас изобразил вежливый поклон. — Не знал, что вы знакомы.       — Всё ты знал, только не помнишь ни фига, — шёпотом проворчала Айла.       — Не буду прерывать ваше общение, дамы, — Фисто выдал свою знаменитую звёздную улыбку. — Просто хотел сказать мастеру Секуре, что мы с магистром Пло Куном находимся в Храме в ожидании приказа, и есть возможность потренироваться в зале.       — Благодарю Вас, Магистр, почту за честь, — сказала Айла. — До встречи.       — Вот и ходи за них замуж после этого, — не удержался я от колкости, когда она разорвала связь.       — И не говори. Твой тоже так?       — Частенько. Мужики вообще многого не замечают, а потом сами удивляются.       — Как не крути, лететь надо, иначе обидится.       — Паузу выдержи, — посоветовал я. — Ему полезно будет.       — Пожалуй. Сначала помогу тебе одеться…       — А потом на моём спидере вместе полетим, — подхватил я.       Фрейлинам в это утро работы не досталось вовсе. Пришедшая на верхний этаж Дорме обнаружила, что завтрак приготовлен и съеден, каф приготовлен и выпит, госпожа Сенатор практически одета. А баронесса с Рилота, несостоявшаяся наследница Правящего Дома, рыцарь джедай помогает госпоже, то есть, мне, закончить туалет, разыгрывая типичную твилеку-горничную. Глаза фрейлины надо было видеть.       — Уж и подурачиться немного нельзя, — сказал я в ответ на немые знаки вопроса в каждом её зрачке.       — Может, Вам платье служанки принести, Мастер? — елейным голосом спросила Дорме.       — В следующий раз, сейчас времени нет.       Уже в салоне летающего лимузина Айла сказала мне:       — Надеюсь, я не слишком подорвала твою репутацию в глазах сотрудниц.       — Мою-то нет. А вот свою… Теперь они знают, что мы с тобой одним миром мазаны.       — Вот беда. Дойдёт до Совета, не видать мне повышения по службе.       — Как, ты тоже хочешь сделать карьеру??       — А кто ещё? А-а… Да, вот он на самом деле хочет. И это может быть проблемой.       — Это будет проблемой, — поправил я.       — Говорить с ним пробовала?       — Насколько возможно. У него ведь дух противоречия, чуть пережмёшь – получишь отдачу.       — Что верно, то верно. Надеюсь, твоё предвидение тебе поможет.       — Угу. Главное, не изменить события так, что я не буду знать, что дальше.       — Ты справишься.       — Придётся справиться, иначе…       — Об этом просто не думай. Всё, держись, я позвоню при первой возможности.       Она толкнула дверцу вбок и спрыгнула на посадочную площадку Храма.