Сладость запретного плода

      POV Шон       Я проснулся резко, словно что-то дёрнуло меня это сделать. Странно, по ощущениям, я только-только уснул. Первое, что бросилось мне в глаза - сияющий диск луны, ярко мерцавший в распахнутом окне возле кровати. Стоп, у меня никогда не было этого окна!       Я приподнялся на локтях, оглядывая незнакомую мне комнату. Высокий потолок терялся в ночной темноте, узкая кровать возле стены, на которой, собственно, я и лежал. И большое окно с невероятно огромной луной. Как я здесь оказался? Странно, но паники не было, лишь лёгкое удивление. Я мельком глянул на себя - все та же любимая фиолетовая пижама, одеяло тоже мое, и это был единственный знакомый мне предмет здесь. А где - здесь? Где это я?       "В том месте, которого, фактически, нет", - тихий знакомый голос нарушил тишину. Я резко повернул голову в сторону двери и обомлел. Тим стояла в дверном проёме, невероятно тонкая и хрупкая, длинные распущенные волосы спускались шелковистой волной до талии, а из одежды... Из одежды на ней была лишь полупрозрачная туника, заканчивающаяся чуть выше колен, а под ней... Я готов был поставить все свои крылья против дохлой кошки, что под этой туникой у неё ничего не было!       Я лежал не в силах отвести глаз, лихорадочно соображая, что происходит. Невесомая фигурка скользнула ко мне, босые ноги неслышно ступали по полу. Ей, наверное, холодно, каменный пол - не самая лучшая поверхность, чтоб разгуливать босиком, простудится ведь. Боги, о чем я думаю, как она вообще здесь оказалась? Как мы здесь оказались?       Девушка плавно скользнула на кровать, оседлав мои колени. Она была точно такая же, какой я ее видел буквально несколько дней назад, в Галарэне, и вместе с тем, неуловимо другая. Смелая и открытая, в ней чувствовалось решимость и что-то ещё... сладкое и запретное. Я чуть приподнялся навстречу, все ещё не веря своим глазам. "Тим, что ты здесь делаешь? Ты же, вроде, должна быть в Галарэне, в академии..." - мой голос был странно хриплым, словно после сна, но я же не успел даже поспать! "Ты звал меня, и я пришла", - огромные глаза на худеньком личике смотрели на меня спокойно и с интересом. Звал? Не помню. Да, я уже несколько ночей подряд почти беззвучно шептал ее имя перед сном, это единственное, что я мог себе позволить. Но звать?       Лунный свет заливал ее фигуру, она удобно устроилась в изножии кровати, светлая кожа, казалась алебастрово-белой в темноте. "Это сон?" - внезапно спросил я, и рывком сел, оказавшись практически лицом к лицу с Тим. Все же, она, для своего возраста, была невысокой, даже в таком положении я был выше. Золотисто-ореховые глаза посмотрели на меня снизу-вверх, она слегка наклонила голову в сторону, неуловимо напомнив мне себя самого, и улыбнулась: "Тебе решать". Я неуверенно поднял руку и коснулся указательным пальцем ее щеки. Тёплая, живая, нежная. Как это может быть?       Тим, не отрывая взгляда от моих глаз, неожиданно провела рукой по моим волосам, взлохмачивая их ещё больше. Тонкие пальчики коснулись щеки, чуть задержавшись на ней, медленно спустились вниз по шее, погладили ключицы, и замерли в вырезе полурасстегнутой пижамы. Словно разряд молнии прошёл сквозь меня, каждая клеточка моего тела отозвалась на это прикосновение, с губ сорвался стон. Я упал назад, на подушку, пытаясь хоть как-то прояснить мысли. "Тим, что ты делаешь?" - еле слышно спросил я, сердце колотилось о грудную клетку, словно готовясь выпрыгнуть из неё. - То, что хочу, - мелодичный голос говорил уверенно и спокойно. - Я знаю свои желания, а вот чего хочешь ты? - Тебя, - чуть не ляпнул я, но вовремя остановился. - Тим, я... я твой опекун, учитель и... - ... и старше меня в два с лишним раза, я знаю. И что это меняет? - она испытующе посмотрела на меня. - Все, - коротко вздохнул я. - Я должен... не должен..., - я внезапно замолчал, не в силах подобрать слова. Должен что? Соответствовать? Не должен что? Позволять себе лишнее?       Она легко рассмеялась, глядя на мое растерянное лицо. Я смотрел через полупрозрачную тунику, как вздрагивает ее грудь, напряжённые соски отчётливо виднелись, рельефно выделяясь на тонкой ткани.       Горячая волна окатила мое тело с ног до головы, моя плоть напряглась, желая одного - окунуться в тепло этого восхитительного тела, слиться, стать единым целым. Я зажмурился и помотал головой. Нельзя, нельзя, о чем я только думаю? Как хорошо, что одеяло все ещё укрывает меня почти до пояса.       Жаркий шёпот у самого уха совсем не способствовал самоконтролю: "Единственное, что ты должен - это признаться самому себе". Тёплые губы легко мазнули по щеке, мои глаза распахнулись в изумлении, и столкнулись с насмешливым золотистым взглядом. Ее рот чуть приоткрылся, нежные розовые губы манили, словно прося впиться в них жёстким страстным поцелуем. Она ждала чего-то, взгляд огромных глаз, казалось, проникал в самые глубины души.       Я с усилием поднял руки, намереваясь мягко отстранить ее, но вместо этого, неожиданно, даже для себя, обнял, притягивая ближе. Она не удержалась, качнувшись вперёд, ее губы случайно коснулись моих. Словно ослепительная вспышка заставила меня закрыть глаза, и я внезапно обнаружил, что целую ее, жёстко и требовательно, сминая и подчиняя себе, своей страсти и своим желаниям.       Она практически легла на меня сверху, отвечая не менее жарко, ловя мою нижнюю губу и слегка прикусывая ее, отчего по моему телу пробежала дрожь. Что мы делаем? Я не должен, не должен терять голову!       Я вновь резко поднялся, все ещё обнимая ее, разорвал этот безумный поцелуй, и открыл глаза. Тим сидела у меня на бёдрах, тяжело дыша, глаза были закрыты. Ее грудь поднималась и опускалась в такт дыханию, губы стали ярче, и я невольно залюбовался этой картиной. Мои руки, против воли, все ещё обнимали ее тонкую талию, прижимая к своим бедрам, туда, где, надёжно скрытая под одеялом, плоть просто горела невыносимым желанием, лишая разума.       "Нельзя терять контроль, ты же взрослый мужчина!" - мысленно отругал себя я. Ведро воды намагичить, что ли? В голове вспыхнула картина, как мокрая полупрозрачная туника облепляет стройное девичье тело, капли воды стекают по лицу и шее, устремляясь вниз... Нет, это совсем невозможно вынести!       Невероятным усилием я заставил себя ослабить хватку. Горькая, но спасительная, мысль закралась в затуманенное сознание: "Тим, а как же..." Я замолчал, не в силах произнести сейчас вслух имя ее жениха. Да, они с Аскани заметно охладели друг к другу в последнее время, занятые учебой, но это ничего не меняло. Я не имею права вмешиваться. Возбуждение чуть утихло, оставляя налёт грусти и разочарования.       Тонкие пальцы коснулись моих губ: "Не думай об этом. Ты и сам все прекрасно понимаешь. А эта ночь - она только наша, и ничья больше". Одна рука обвила мою шею, отодвинув короткие волосы, губы коснулись чувствительного места за ухом, спустившись легчайшими поцелуями по шее. Моя плоть вновь напряглась, я шумно вздохнул, непроизвольно сжав кольцо рук вокруг ее талии. Откуда она так хорошо знает мое тело? Она не может этого знать! Тим, которая боится всего, что связано с близостью, просто не может творить такое со мной! Лёгкий смешок раздался у меня в голове: "С тобой - почему-то, могу". Пальчики второй руки уже ловко расстегнули оставшиеся пуговицы на пижаме, чуть прохладная ладонь забралась под ткань, гладя плечо и спину.       Я закрыл глаза, застыв, как истукан, лишь дыхание отличало сейчас меня от каменной статуи. Тим оторвалась от моей шеи, и сейчас обе ее руки забрались под рубашку, ткань легко скользнула по плечам, обнажая их. Я чувствовал, что, если позволю себе хоть малейшее движение, - удержаться уже не смогу. Внутри все пылало огнём, требуя немедленно сорвать с неё эту ничего не скрывающую тунику, прижаться всем телом, обрушивая на хрупкую фигуру всю, чудом сдерживаемую, лавину страсти.       Я глубоко вдохнул и попробовал открыть глаза. Ох, зря я это сделал! Тим резким движением отбросила волосы назад, и слегка выгнулась, запрокинув голову и открывая моему взору белоснежную шею. "Мири..." - выдохнул я, окончательно теряя голову. Годами выработанный самоконтроль трещал по швам. Выпутавшись из мешающей рубашки, я, как загипнотизированный, потянулся к ней, легко касаясь губами и языком. Ее глубокий стон, казалось, вышиб из меня последние остатки сдержанности. Боги, простите меня, я не железный! Я больше не могу…       Внезапно ее ладошки толкнули меня, я упал на подушку, увлекая ее за собой. Туника задралась, и мои ладони сжали обнаженные бёдра. Одеяло вмиг оказалось отброшенным куда-то в сторону, лишь тонкая преграда пижамных штанов оставалась между ней, такой горячей и желанной, и моим возбуждением.       Мои губы нашли ее, этот поцелуй не шёл ни в какое сравнение с предыдущим. Все воздвигнутые мной барьеры рушились, захлестнувшая меня страсть сметала их, словно огненное цунами, а Тим ещё больше добавляла огня в то пламя, в котором горели моя душа и тело.       Мои руки требовательно потянули бесполезную тунику наверх, и девушка с готовностью выбралась из неё, тут же прижавшись обнаженной грудью ко мне. Странный хрип вырвался из моего горла, я даже не мог представить, что прикосновение прохладной кожи может так обжигать! Я уже не мог справиться с собой, я знал, что давно любил ее, больше жизни и больше магии, но сейчас хотел, хотел до безумия, до цветных кругов перед глазами, а она, вместо того, чтобы отстраниться, лишь поощряла мои неправильные, импульсивные действия. Мои руки ласкали ее спину и ягодицы, и она изгибалась и стонала, подаваясь навстречу этим прикосновениям.       Тим наклонила голову, и ее шелковистые волосы окружили нас, словно непроницаемой для всего мира, завесой, губы продолжили свой неистовый танец. Где-то на краю сознания билась мысль, что необходимо остановиться, что мы и так зашли слишком далеко, но руки девушки уже зарылись мне в волосы, острые ноготки прошлись по невероятно чувствительной коже, и я практически зарычал, не в силах сопротивляться. "Мири... что ты со мной делаешь... я не могу", - рваный, еле слышный шёпот отчётливо прозвучал в тишине комнаты. "Можешь... здесь ты можешь только то, что ты хочешь", - прошептала она в ответ, чуть отстраняясь.       Запах мелиссы лимонной кружил голову, опьяняя не хуже эльфийского вина, я приподнялся, покрывая поцелуями ее грудь, так кстати оказавшуюся передо мной. Губы нашли восхитительный розовый сосок, и я незамедлительно принялся ласкать его языком, посасывая и чуть прикусывая. Тим прогнулась назад, полностью открывая мне доступ к ее великолепному телу, и я воспользовался этим, целуя и лаская, заставляя ее трепетать и извиваться в моих руках.       Моя, до предела возбужденная, плоть горела, мягкая ткань пижамных штанов казалась невыносимо грубой и жесткой, но я и помыслить не мог, чтоб освободить ее. Сейчас еще оставались хоть какие-то крохотные шансы остановиться, не достигнув того предела, за которым будет уже поздно. Вышибить... надо вышибить ее отсюда, как тогда, в Чёрной Башне! Не давая себе передумать, я сотворил заклинание, и... Ничего не произошло. Я упал обратно на подушку. Как же так? Я не мог ошибиться!       Тим сдвинулась чуть назад, переместившись на середину моих бёдер, и улыбнулась. "Не получится", - произнесла она, переводя дыхание. Ее пальчики скользили по краю пижамных штанов, ныряя под них буквально на фалангу, и возвращаясь обратно. "Почему?" - спросил я, задыхаясь от этой сладкой пытки. "Потому что я не хочу. И ты не хочешь", - ее глаза блеснули расплавленным золотом. Не хочу... она права. Я обреченно закрыл глаза. Сейчас я хочу совершенно иного.       Неожиданно ее ладошка резко провела по мешающей ткани, и магия вихрем закружилась вокруг неё. Я почувствовал, как прохладный воздух касается разгоряченной плоти, уже обнаженной, а затем... нежные пальцы коснулись ее, чуть погладив ставшую невыносимо чувствительной головку.       Я непроизвольно застонал, подаваясь навстречу, и тут же, в панике, посмотрел на нее: "Мири! Нельзя! Твоя драконица..." Она улыбнулась, а в глазах отразилась невероятно огромная полная луна: "Ты ничем ей не повредишь. Этого места нет. И нас здесь нет. И драконов нет, разве ты не чувствуешь?" Я прислушался к себе - действительно, это было странно, но ни одного Мрака я не чувствовал. Как это возможно?       Наверное, я, все же, спросил вслух, потому что она ответила: "Сегодня возможно все. Главное - желание". Ее пальцы повторили своё движение, волна возбуждения прошла по всему телу. Это было запретно, неправильно, но от этого ещё более притягательно. Горячая рука, уверенно касающаяся меня, она чуть приподнялась... нет, это невозможно!       Я на секунду прикрыл глаза, чтобы тут же распахнуть их, резкий выдох вырвался из груди, когда моя, изнывающая от желания, плоть погрузилась во влажное тепло ее тела. Она словно сияла в лунном свете, прижимаясь к моим бёдрам, окружённая водопадом шелковистых волос, невыносимо желанная и прекрасная.       Последние крохи самоконтроля полетели к троллям, мои руки легли ей на талию, легко приподнимая ее и тут же опуская. Тим застонала, откидываясь назад, и сама повторила мое движение. Боги и демиурги, что же она со мной делает?!       Все мои тайные, самые тёмные и сокровенные стороны души, казалось, проснулись от этого глубокого, будоражащего стона. Кровь, словно вскипев, неслась по венам, обжигая изнутри. Все, что я хотел сейчас - это наслаждаться ей, заставить ее гореть в том же пламени страсти, в котором горел я сам.       "Ты - моя добыча!" – прорычал я, не хуже Мрака-дракона. Не разрывая контакта, я создал левитационный импульс, подхватил ее под спину и уложил на кровать, оказавшись сверху. Губы Тим чуть приоткрылись, видимо, желая что-то сказать, но я запечатал ее рот жёстким поцелуем, одновременно резким толчком входя на всю длину. Ее короткий сдавленный стон - и она сама подалась навстречу, закидывая ноги мне на талию. Сил на нежность и осторожность уже не осталось, да и я откуда-то знал, что сегодня они ей не были нужны.       Я входил в неё снова и снова, почти полностью выходя и тут же возвращаясь, перемежая это поцелуями, в которых не было ни грамма ласки, лишь обжигающая страсть. Она отвечала мне поцелуями и укусами, короткими стонами и движениями бёдер. Руки Тим, раньше ласковые и нежные, стали жёсткими, острые коготки царапали кожу, но эта боль только добавляла огня. Ее губы жарко шептали мое имя, и от этого шепота каждая клеточка моего тела дрожала, желая ещё большей близости.       Сладкое напряжение нарастало, я ещё ускорил темп, все мои мышцы были напряжены до предела. Тим уже не стонала, только рвано дышала, обхватив меня руками и заставляя меня двигаться ещё и ещё.       Оглушающая волна наслаждения почти накрыла меня, из груди вырвался полустон-полухрип: "Мирикэ... моя Мирикэ... " Я из последних сил толкнулся вперёд, входя максимально глубоко, и излился в это горячее и такое восхитительное тело. Ее протяжный стон раздался сразу вслед за моим, бёдра вскинулись и все внутри сжалось в напряжении, чтобы потом в изнеможении расслабиться, и я обессилено упал на неё, часто дыша и слушая бешеный стук двух сердец, странно бившихся в унисон.       Перед глазами проносился бескрайний космос. Сотни, тысячи, миллиарды звёзд, больших и маленьких, далеких и близких окружали нас, сплетенных в объятии. Я знал, что она видит то же самое, и летел, летел вперёд, унося ее за собой, в свой мир, где будем только мы одни.       Сколько мы так лежали - не знаю. В конце концов, я сполз на сторону, заключая Тим в объятия. Отчего-то не чувствовалось прохлады, хотя окно было распахнуто. Зарылся пальцами в шелковые волосы, вдыхая их запах. Золотисто-ореховые глаза посмотрели на меня, словно затягивая в их глубину, я осторожно поцеловал искусанные губы. Что это было между нами? "То, что мы оба хотели", - ее дыхание уже стало ровным, и тихий голос совсем не напоминал тот жаркий шёпот, от которого ещё несколько минут назад меня уносило в неведомые дали. - Почему ты назвал меня Мирикэ? - я увидел знакомое любопытство в глазах Тим. - Со староэльфийского "Мирикэ" переводится как "Расцветающий при полной луне", тебе сегодня очень подходит, - ответил я, бездумно водя пальцами по ее гладкой коже. - Подходит, - эхом откликнулась она, и продолжила: - Обещай, что не забудешь эту ночь. - Не смогу забыть, - честно ответил я. - Я верю тебе. А сейчас нам надо поспать, - тёплые пальцы погладили меня по щеке, и я почувствовал, что мои глаза, против воли, закрываются. Секунда - и сознание уплыло в темноту.

***

      Я проснулся сразу, как обычно, без этого переходного периода между сном и явью. Резко сел и огляделся - моя комната в ларранском особняке была точно такой же, какой я видел ее вчера, когда засыпал. Посмотрел на себя - любимая фиолетовая пижама на месте, две верхние пуговицы, по обыкновению, расстегнуты. Лишь одеяло смятым комком валялось на полу, и простынь была сбита, как будто я всю ночь метался по кровати.       Сон... это был только сон? Я обхватил голову руками, до боли сжав виски, как будто это могло мне чем-то помочь. Внезапно, где-то на грани слышимости, усмехнулся далекий и знакомый голос: "Тебе решать..." Или мне просто это показалось? Я решительно поднял голову, и прошептал в никуда: "Я помню. И знаю, что мне теперь делать".